Жизнь продолжается. Я вернулась в Казань, и летом умудрилась поработать в лагере «Заречье». Тяжко мне пришлось, так как работала-то я уборщицей. Впервые в жизни. Мне было трудно и физически и морально. Я никогда в жизни не работала уборщицей, а тут пришлось не только пол мыть, но ещё и унитазы…
Бр-бр-р-р…у меня выворачивало все внутренности. Но ничего, я справилась, выдержала все 18 дней. Тем более что при такой тяжелой физической работе было очень много плюсов. Дело был всё в том, что это была лингвистическая смена, и дети не только отдыхали, но и учили английский язык. То есть они должны были погрузиться в среду, чтобы легко выучить язык за 18 дней.
Они должны были говорить только на английском языке и преподаватели тоже. Один преподаватель был настоящим американцем. А вот другой, Майкл, был русским, но он так хорошо знал английский язык, что все думали, что он тоже настоящий американец. Он так здорово ассимилировался: все жесты и мимика как у американца, произношение безупречное – поэтому все были уверены, что Майкл из Америки. А на самом деле это был Михаил Михайлович из пединститута.
Он обучал детей, распевая песни под гитару. И действительно, он знал язык в совершенстве и песни пел тоже здорово! А я решила воспользоваться ситуацией и подучить язык. Я вставала раньше, чем надо было, мыла полы и туалеты, принимала душ и шла на уроки английского.
Мне Рушанья, начальник этого летнего лингвистического лагеря, разрешила. Хотя сначала она проверила меня – а не лазутчик ли я из вражеского лагеря. И вообще - для чего мне всё это нужно? Но, проверив, поняла, что я вовсе не опасна. Конечно, как и во всей нашей стране, как и во всех благих начинаниях, и здесь не обошлось без курьёзов.
Рушанья была хорошим организатором, хорошим руководителем, но комичность ситуации была в том, что она, как и все педагоги, должна была говорить по-английски. А вот тут-то и был её прокол – английский она не знала. Поэтому всё это выглядело примерно так: Рушанья бежит по коридору, врывается в палаты и кричит:
-Подъём, подъём! Stand up! В столовую! Go! Go!
Ну как можно научить детей говорить по-английски, если самый главный, руководитель, совершенно не говорит по-английски. Вот где нонсенс-то!
Ведь без неё ничего не обходилось, она решала все организационные вопросы, делала разбор полётов и всё это по-русски. Вот и загубила всё на корню, как всегда, наша советская система, а в данном случае наша кондовая, прямолинейная Рушанья. Ну а остальное всё было по- настоящему. Приезжал настоящий американский посол – Александр Вершбоу.
Что было в лагере накакнуне…с трудом подвергается описанию. Впору вспомнить старый русский анекдот: рассердился Бог на людей за их непочитание к нему и решил устроить людям конец света. Но сжалился над ними и дал им 3 дня, предупредив, что они последние. Подходит к концу третий день, Бог не стерпел, любопытство его разбирало. И вот на облаке он спускается сначала над Америкой и смотрит, что делают американцы.
А в Америке люди стреляют, убивают друг друга. Над Францией – пьют и гуляют, вино льётся рекой, сплошной разврат. И вот он на облаке уже над СССР. Смотрит Бог, смотрит, но ничего не видит, так как пыль стоит столбом. Тогда пришлось ему спуститься совсем на землю, и видит он, что люди бегают с тачками туда-сюда, даже его не замечают. Изумился совсем уже Бог и спрашивает одного человека, пробегающего мимо с огромной скоростью:
- Остановитесь, объясните, что здесь происходит?
А тот, отмахнувшись, на бегу отвечает:
- Да не мешайте, пятилетку в три дня!
Что-то подобное творилось и у нас в лагере. Всю ночь мы, работники лагеря, устилали коридоры «персидскими коврами». Взяли их напрокат в каком-то детском саду. И подбирали по рисунку, по цвету, по форме – чуть с ума не сошли.
Мыли, драили, убирали. На другой день, утром, кинологи с собаками «прошерстили» всё помещение. И вот, наконец, наступил долгожданный день. Начальник лагеря, Ольга Леонидовна, перед самым приездом посла сделала очень умное распоряжение:
- Жанна Ивановна, Вы уж позаботьтесь, чтобы туалет, куда может зайти посол, был в надлежащем виде.
И я, конечно, позаботилась. В туалете всё блестело, и даже была туалетная бумага. А как же иначе?! Посол Америки прибывает. Смешно! У нас, в России, всегда перед какой-нибудь комиссией в туалете появляются мыло, туалетная бумага и даже полотенце! После отъезда комиссии всё это благополучно исчезает до нового приезда какого-нибудь вышепоставленного чиновника. Наши начальники, конечно, всё это прекрасно знают, а иностранцам это даже и в голову не придёт.
И вот я всё начистила, в туалете всё блестит. Но…вдруг произошло небольшое недоразумение. Наши дети, наши дети - цветы жизни - стали рваться в «туалет посла». Да как это можно?! Кто посмел? Ведь вдруг посол туда пойдёт? Но что делать? Дети-то тоже имеют право попасть в туалет. Я пыталась их убедить, но увы…Дети стали заходить именно в этот туалет. Тогда я растерялась, не зная, что предпринять. И тогда я обратилась к начальнику лагеря:
- Ольга Леонидовна, что делать? Помогите. Дети заходят именно в этот туалет.
Ольга Леонидовна, хороший человек, но вся в запарке от приезда чуть ли не монаршей особы, тоже растерялась и сказала мне:
- Раз вы не можете ничего сделать, тогда поставьте здесь стул, около туалета, сядьте на него и охраняйте вход.
Здрасьте, я ваша тётя из бюро добрых услуг!! Ещё чего не хватало! Американский посол приезжает, а я в рабочем халате буду туалет охранять?! Я обалдела от такого наглого предложения и говорю ей:
- Ну уж нет, Ольга Леонидовна! Если Вам это так нужно, тогда уж вы сами сядьте и охраняйте свой туалет!
Пришла очередь «обалдеть» ей, теперь уже от моего наглого предложения. Но она, как настоящий начальник лагеря, нашла выход из положения.
- Боже мой! - вскричала она. Его же можно закрыть!
- Конечно, можно! – обрадовалась я, думая о том, что мне теперь не придется охранять злополучный туалет.
- Только не забудьте открыть его потом, - крикнула она мне вдогонку.
Всё гениальное просто! Как же эта простая идея не пришла раньше мне в голову? Но ведь я никогда, ни разу в жизни не работала уборщицей не только в этом лагере, я не работала уборщицей никогда и нигде! Спасение! Спасение! Я закрыла туалет, побежала в душ, а потом переодеваться. Я всё успела!
На мне красные в тонкую белую полоску брюки, классная чёрная блузка в сеточку и, соответственно, русая грива на голове. Преображение золушки в принцессу произошло. Да ещё я телефон подвесила на шею, некуда было положить. В общем, у меня был вид, вполне соответствующий церемонии. Детей всех построили перед корпусом, подходит американский посол со свитой.
И, конечно, репортёры, журналисты, телевидение. Сначала ему, как и полагается, предлагают хлеб-соль отведать, потом дети исполняют национальный татарский танец. Я слилась с народом, стою. Видимо, вид у меня был достаточно презентабельный, так как мне задали вопрос:
- Вы с телевидения?
- Да, конечно, - не моргнув глазом, ответила я.
Да, я с телевидения, я журналист, я пресса. Приятно чертовски! Меня приняли за прессу. Хорошо, что я не послушала Ольгу Леонидовну и не стала охранять туалет. Танец татарский закончился, вся делегация переместилась внутрь корпуса. Началась пресс-конференция. Послу задают вопросы, он отвечает. Щелкают затворы фотоаппаратов, мелькают окошечки камер, микрофоны, диктофоны. Я заняла очень удобную позицию, встала с секьюрити рядом и разговариваю с ним.
А мужчина такой высокий, симпатичный, накаченный. Приятно с ним постоять, тем более это же не просто охранник, он посла охраняет, не хухры-мухры.
Я даже вспомнила фильм «Телохранитель» с Кевином Костнером в главной роли. А себя чуть-чуть представила Уитни Хьюстон. Стоим мы с ним рядом и тихонько беседуем. Я и говорю ему:
- Вы просто не можете себе представить, что творилось вчера в лагере накануне прибытия посла. Как мы тут коврами и дорожками устилали весь корпус.
А он мне:
- Да знаю я, имею представление о наших советских лагерях. Сам в них был.
Его ответ, конечно, очень меня удивил.
Оказалось, что охранник-то наш, не американский. Тогда всё понятно, ему ли не знать, что творится у нас в любой организации перед приездом какой-нибудь комиссии. А тут не просто комиссия – тут американский посол приехал в обычный лагерь, который раньше был пионерским.
Смешно, но даже туалет на улице в лесу вдруг превратился в сказочную избушку с картинами из русских сказок на стенах… Такое раз в жизни доведется увидеть.
Мне очень было любопытно узнать, сколько же человек охраняет посла. Я и спрашиваю наивно:
-Скажите, пожалуйста, а сколько всего человек посла охраняет?
Он был очень удивлён моим вопросом и ответил:
- Ну уж на этот-то вопрос я вам не могу ответить. Откуда я знаю для чего вам это нужно. Вон того секьюрити не скроешь, конечно, его видно издалека, - и он показал на очень здорового, плечистого мужчину.
Да уж, его, действительно, не скрыть, род его деятельности выдаёт внушительная фигура и косая сажень в плечах.
- Он самый первый шёл, проверил все уголки, все дырки, - продолжал мой высокий симпатичный сосед.
- Вы не волнуйтесь по поводу моего вопроса, я не из КГБ, я просто учитель, работаю вот летом в лагере. Да ещё я сказки пишу и рассказы.
Кажется, он мне поверил. Но всё равно он был начеку. Ольга Леонидовна была очень удивлена, когда увидела, что я стою и беседую с секьюрити посла. Наверное, она подумала:
- Да, шустрая эта дама, Жанна Ивановна.
Конечно, я не знаю, что она подумала, но удивление на её лице было заметно. После пресс-конференции был фуршет. Посла угощали национальной татарской кухней, куда обязательно входили отменные татарские пироги и пирожки, такие как: губадья, эчпочмак, перемяч и, конечно же, знаменитый на весь мир «чак-чак». Фуршет закончился, посол со свитой вышел из помещения на улицу, и снова защёлкали фотоаппараты. Одна учительница не растерялась, подбежала к послу:
- Господин посол, позвольте с вами сфотографироваться. И он, конечно, как истинный джентльмен, не отказал женщине. Повезло ей. Я тоже хотела сняться на память, но чуть замешкалась и не успела. Но всё равно у меня есть фотография, где есть посол, официальные лица Татарстана и я. Спасибо фотографу! Попала всё-таки я в кадр с послом!
Yes! Ура! Будет что показать детям и внукам. После этого посол быстро уехал. Конечно, у него такие визиты расписаны по минутам.
Потом начальник лагеря пригласила «всех прочих шведов», то есть весь персонал лагеря попить чай с пирогами. Вот уж мы оторвались на славу! Пироги были объеденьем! Их ведь не просто пекли, их пекли американскому послу. И нам немного досталось. Мы их уж точно заслужили после такой титанической работы. Молодцы повара, постарались! У них, наверное, это тоже было один раз в жизни. Не так уж часто послы из Америки приезжают в летние лагеря к детям.
И у меня это было впервые в жизни и запомнится надолго. А вот туалет американский посол не посетил. Не дурак же он, наслышан, скорее, о русских туалетах. Да ещё позднее я узнала, что посол-то из наших русских евреев.
Теперь совсем понятно, почему он пренебрёг нашим туалетом. А я ведь даже не забыла его открыть и сигнализировала ключом Ольге Леонидовне, давая ей понять, что всё в порядке.
Вот так закончилась моя эпопея работы в лагере «Заречье» и встречи с американским послом. После этого я и назвала себя Золушкой, так как занималась, как Золушка, черновой работой…
Но все ведь знают хорошо эту замечательную сказку. И знают прекрасную историю Золушки...