Мы приехали в их город, чтобы навалять им по первое число. Мы - это фаны понятно какого клуба, в отличии от других, не стоящих упоминания. И мы постоянно колесим за своей командой по всей стране, а если придется играть где-нибудь дальше, поедем и туда, сняв с себя последнюю рубашку, и заплатив за недешевые сегодня билеты на самолет. Мы всегда с ними, потому что знаем, им без нас, как Красной Шапке без охотников против волка не устоять.
Мы держимся всегда вместе, плечом к плечу друг к другу, тем самым создавая единое целое, которое победить невозможно. Все, что от нас требуется, так это наша внутренняя дисциплина, самоотдача и преданность своей команде. Мы уж точно знаем, за что нужно умирать и горланим об этом так, что в оперных театрах рушатся потолки.
Сегодня мы должны обязательно причесать хозяев поля и тогда мы, а ведь наши плечи, двенадцатый игрок нашей команды, становимся недосягаемыми для плетущихся за нами командами и получаем огромную хрустальную плевательницу с путевкой в премьер лигу на следующий год, к которой мы примерялись давным дывно.
- Слушай, - обращаюсь я к Мишарику, моему близкому приятелю и филологу по образованию, что дает ему право материться с каким-то особенным смаком, предавая его выражениям особенную прелесть. Например, .... Вы правильно подумали, но произносить этого не стоит, зависть - нехорошая штука. Так вот, я спрашиваю Мишарика:
- Плакат разворачиваем после первого гола?
Кому как не нам известно, что мячи сегодня будут падать только в одну авоську, а именно в ворота хозяев поля, и поэтому прихватили плакат с собой. Он большой и красочный и если его увидят по ТV в нашем городе, то мы тем самым прямо по первому каналу передадим городу и нашим родным и близким привет, как бы помахав ручкой.
Что написано? Да ничего особенного, все интеллигентно, а главное совсем не предвзято «ДАВИ УРОДОВ!!!» Так что не заметить его совершенно невозможно. К тому же знаем, что прохрипит под него Мишарик, он ведь старается от души. В общем, мы будем складно все вместе кричать и хлопать в ладоши, а вы уж не пропустите. Жмите их, ребята, на футбольном газоне, а мы их дожмем своими связками.
Ну вот, матч идет так, как и ожидалось. Мы не отсиживаемся в обороне, атакуем как звери. То тут, то там должен быть гол, но то штанга мешает, то судья очки не надел во время того, ну, не фартит и все. Посмотри, снова мяч попал во вратаря, а теперь защитник, неизвестно откуда взялся и подставил свою дурную голову, куда не просили. Одних только штанг мы насчитали пять.
-Пять, пять, Мишарик! Незачем преувеличивать – пять, значит, пять и никаких шесть, а то еще семь скажешь! А шесть -еще не жесть, хоть в них и попасть тяжелее, чем в комнату, я имею в виду ворота. Победу за это никто не присуждает.
Мы заслуженно нервничаем, так как знаем верное правило – если не ты, так тебя.
- А что это за лопоухие расселись ниже нас? - Я внимательно присматриваюсь к ним, интересуюсь. Раньше я эту публику не видел. Вроде тельники натянули на себя, верно с цветами нашего клуба. В руках флажки с нашей символикой, но ведут себя довольно странно, как на приеме у английской королевы, уткнувшись в происходящее на поле молчаливо и беспристрастно.
- Наверное, наш фан-клуб, город другой, - отвечает мне Мишарик и взрывается оргазмом произнесенной им тирады, адресованной Чуне, нашему левому крайнему, вновь пустившего стопроцентный шанс на самотек.
- Не нравятся они мне, - говорю я Мишарику, - ох, не нравятся!
- Эй, - обращаюсь я к одному из лопоухих, - не подскажете, дружище, в каком году был организован клуб, за который мы вместе с вами соизволим болеть?- И добовляю, как бы оправдываясь - Я здесь кроссворд решаю. Вопрос по горизонтали именно так звучит.
Он поворачивает ко мне свое лицо. Мама родная, где таких уродов берут?! Или я перебрал во время подзарядки перед матчем? Или наши так катят, что уже все видится в зеркалах ужаса?
Правильно. Дату он называет правильно.
- Хорошо. А с какой травмой играет наш правый защитник?
- Мениск, - отвечает тот. - В конце сезона ему будет необходима операция.
«Верно», - думаю я. – «знает». И задаю последний вопрос. Но какой!
- Имя тещи массажиста команды?
- Варвара Петровна.
- Наш!, радостно кричу я и мы братаемся.
- Мишарик, давай чего-нибудь, - прошу я своего братана, пронесшего через кордон ментозабора энное количество горючего. - Ребят необходимо разогреть, а то совсем замерзнут.
Мишарик смотрит на этикетку бутылки, волшебным образом появившейся в его руках.
- На улице плюс 30, - говорит он.
- Еще бы,- поясняю я. - Серадина июля.
- Водка плюс 40, - присматривается он в ее нутро. - Разница плюс 10. Согреет и законченных полярников.
- Нет, нет, что вы! - поспешно отказываются они. - Мы не пьем.
- Может, вы и не едите? - интересуется Мишарик и просто желает вдобавок к своим словам блеснуть красотой своего же заборного оборота.
- Займись делом, - отвлекаю я его. - Не трать полученные знания попусту.
Пьет он красиво, с придыханием.
- Нет, - отвечает один из лопоухих. – То, что предлагают здесь, не едим.
- Брезгливый, - говорю я.
- Нет, - отвечает Мишарик. – Гордые. В пенатах врага кусок местного хлеба им в рот не лезет.
- Вот видишь, - поучаю я его, - а ты с утра их водку как из водопровода глушешь. - И допиваю остаток из бутылки Мишарика.
Чего-нибудь загрызнуть. Я шарю по нашим сусекам. Пусто.
- Возьми у них, - советует Мишарик. – Закусывать, не закусывают, а что касается пожрать, то небось, с собой привезли. Вишь карманы лопаются.
- Не вишь, а видишь, - поправляю я его. И обращаюсь к однному из лопоухих. – Братва, увас зажевать что-нибудь выгорит?
Понимает он меня и протягивает мне серебристую коробочку, непонятно из чего сделанную. Я беру, открываю и спазм перехватывает мне дыхание.
- Давай же, быстрее! - торопит меня Мишарик, опрокинувший в себя содержимое новой бутылки, но уже поменьше. - Чистый медицинский спирт не позволяет длиных пауз, - скрипит его голос.
- Соль у тебя есть? - мой раскатистый смех заглушает рев стотысячного стадиона.
- Какая соль? - недоумевает Мишарик.
- Ну на! - и я протягиваю ему открытую мгновением ранее емкость, в которой плотно покоятся огромные засушенные тараканы.
У Мишарика сводит скулы, то ли от спирта, то ли от увиденного.
Не спеши, - советую я ему. – Насладись.
Мгновение и Мишарика вывернет, но тут наши закатывают долгожданный гол и мы все вскакиваем со своих мест и в общем восторге горланим во всю силу легких, забывая обо всем на свете. Что может опечалить нас?!
Я прыгаю вниз к лопоухим и мы целуемся как Ромео с Джульеттой в свою первую ночь. Вместе кричим. Где тот паровозный гудок, что громче нас? Поздравляем друг друга самыми необходимыми и важными словами.
- Мы их дожали! - кричит Мишарик.
- Дожали! - кричу я.
- Дожали! - кричат лопоухие.
Вот молодцы! - Но откуда вы? - интересуюсь я у них, понимая, что и без фейсконтроля ясно, в нашем фан-клубе эти персоны не значатся.
- С Сатурна, - отвечает один из лопоухих.
- Сатурн, - объясняет мне Мишарик, это команда третьего дивизиона из небольшой пригородной деревушки.
Наши доводят победу до конца. И мы снова оттягиваеся на полную катушку.
- Они мне нравятся, - говорю я Мишарику, кивая в сторону лопоухих и радостно добавляю. - Мне все сегодня нравится.
Мы горланим здравицы в честь нашей команды, а затем Мишарик кричит: «Да здравствует Сатурн!» И лопоухие тоже беснуются с нами.
- Сейчас начнется самое интересное, - говорю я одному из них. - Отпразднуем победу, что надо, а может даже и кулаками почешем по лицам местной интеллигенции, то бишь лицам фанов, хозяев поля.
- Нет, отвечает он. - Нам пора. Наш звездолет отлетает через полчаса.
- Какой еще звездолет? - удивляюсь я. Нас же отвозят вечером на автобусах.
- Мы никак не можем, - отвечает тот, теряясь в толпе. - Мы с планеты Сатурн, - доносится до меня его голос. - Туда автобусы еще не ходят.
Перед дорогой домой мы с Мишариком пьем на посошок.
- Хорошая игра была сегодня, - говорит он.
- И результат что надо, - отвечаю я.
- Жаль, что с перевесом в один мяч выиграли, - произносит он. -. Два было бы лучше
- Два, три, какое имеет значение? Главное, что мы выиграли и теперь будем играть в премьер-лиге. А ведь это уже немало, это говорит о классе.
- Да, - соглашается он со мною. Теперь с нами будут считаться все, - и мечтательно добавляет. – Может, в следующем году в Европе Кубки под себя подломим.
Неплохо бы, - мечтаю и я и вдруг, вспомнив лопоухих, говорю. - Мы только в высшую лигу попали, а уже наша команда - команда мирового класса! - и сам же поправляю себя, - вселенского масштаба! С Сатурна летают, за нас болеют!
- Да брось ты, - говорит Мишарик. – Серьезно, шуток не понимаешь. Какая планета? Какой Сатурн? – и одним глотком допивает оставшийся в бутылке медицинский спирт. Лицо его искажается в гримасе.
- Закус, - хртпло шепчет он мне. - Дай закус!
Я открываю оставленную лопоухими обеденную дозу с фирменной маркировкой: «Сделано на Сатурне», под которой красуется «Сатурн – планета ваших возможностей». И предлагаю на полном серьезе Мишарику отведать крысиных хвостиков.
Автобус трогается.
Эпилог
Рассказ посвящается всем «фанам» нашей Галактики, а также «фанам» других Галактик, не забывших, с кого надо брать примеры преданности в поддержке команд, отдающих себя этой бескомпромиссной игре.
С уважением Ваш не состоявшийся Пе – ле.
Имя Пе – ле дано в соответствии с правилами грамматики планеты Сатурн.