"Я совершил тягчайший из грехов, я не был счастлив
Нет мне оправданья. Извёл я годы, полные страданья
На поиски несбыточных стихов"
Х-Л Борхес.
Пришёл день и маленький мальчик решил создать свою Вселенную. Дело в том, что его не вполне устраивала та, в которой он пребывал. Он был очень юным, а потому, наверное самонадеянным. Кроме того (или именно потому, что) были у него необыкновенные способности к программированию. Быстро убедившись в том, что в знакомом ему трёхмерном мире невозможно построить нечто, принципиально новое, вознамерилось юное дарование подражать Богу до некоего исключительного момента, начиная с которого всё можно будет изменить и обустроить лучше, чем было на самом деле. А потому, вначале сотворил виртуальные небо, землю и свет, который отделил от тьмы и присвоил им соответствующие, (точнее, приличествующие им) символы. Машина гудела от напряжения - каждую миллисекунду на экране монитора взрывались галактики, сиял своим неярким жёлтым светом гигантский газовый шар - Юпитер и светилась слабым голубым светом наша планета, какой она была 4500 миллионов лет назад. Берл - так звали мальчика - размещал звёзды и планеты под необходимым углом, в полном соответствии с законом гравитации, картой звёздного неба и кодом, тщательно зашифрованным в тексте Торы. Потом он создал ДНК и РНК их лево - и - правовращающие изомеры, для бактерий и вирусов, растений и животных, а когда обнаружил, что они множатся, поставил над ними человека - Мужчину и Женщину. Он сотворил их по образу и подобию своему, наверное, поэтому они получились такими похожими на его отца и его мать.
Он поселил их в ином рациональном мире, в котором не было место ссорам, болезням, смерти, непониманию, тоске. Его люди говорили на одном языке, понимали язык птиц и язык зверей. Его тигры дружно уживались с оленями, и брат никогда не поднимал камень на брата. Ведь, его миром правили не цари, не президенты, не парламенты. На месте конституции прочно обосновался Декалог, выяснилось, что этого вполне достаточно. Никто не преступал ни одной из десяти заповедей, а потому во всей Вселенной не нашлось места для судов, армий, тюрем и слёз. Звездолёты на фотонной тяге бороздили бескрайние просторы, как трамваи, и в самые отдалённые миры можно было попасть быстрее, чем на улицу Пушкина, и даже за компьютером можно было сидеть, хоть всю ночь. Он погружался в этот свой мир, тем глубже и чаще, чем яростнее его родители в очередной раз выясняли их отношения. Однако, мальчик не был доволен собой (ему вдруг стало нестерпимо скучно в этом его совершенном мире) - он понимал, что в этой идеальной модели всё ещё нет главного - алгоритма любви (остальное было лишь делом несложной техники). Он свято верил в то, что обязательно найдёт решение, что алгоритм приснится ему, как Д. И Менделееву приснилась его периодическая система, что решение само сорвётся с виртуальных небес, как сорвалось, когда-то с дерева яблоко И. Ньютона. Чем бы, мальчик не занимался, эти мысли не покидали его ни на минуту. Он потерял сон и аппетит, чертил многочисленные формулы на песке, он исписал ими половину пляжа, искоса наблюдая за сверстниками, безмятежно погружающими в воду свои загорелые тела, на которые действовала выталкивающая сила, но решения всё не было. Между тем, шесть дней отведённые на сотворение мира давно истекли. Потом истекли шесть лет, но мальчик не отдыхал - он сник и осунулся, научился переживать чужую боль, как свою, но мозг его, всё ещё продолжал лихорадочно искать выхода. Формула то и дела налетала на рифы болезни, смерти, ссоры, непонимания, тоски - она оставалась Недоступной, Невидимой, Непостижимой. Он вслушивался в гармонию бессмертных музыкальных произведений, знал наизусть сотни великолепных шахматных партий, много читал. За это время он успел многому научиться, многое узнать, написать множество оригинальных компьютерных программ. Наконец, настал день, когда он впервые побрился, когда впервые смутился, обнаружив ювенальную угревую сыпь на своём лице, когда в его жизни появилась та, которую все мы склонны считать Единственной. В этот день он, как обычно, загрузил Программу, глубоко вздохнул и сотворил Бога. Должно быть, виртуальный бог, дал людям свободу воли…Вирус известный под названием "энтропия" ворвался в его "совершенную вселенную" и в считанные минуты разрушил её до основания, как карточный домик. Мальчик только покачал головой, улыбнулся собственным мыслям и поднял шторы. И был вечер, и было утро - день Восьмой.