Сергей Петрович, водитель российского посла в ЮАР, самым органичным образом соответствовал этой должности. Он те только с огромной любовью и уважением относился к технике, но и в коллективе держал себя подобающе достойно. По возрасту он был почти ровесником посла, а по стати заметно его превосходил, так что непосвященным могло прийти в голову, что они поменялись местами, когда Петрович выходил из машины. Спокойный, исполнительный, пунктуальный, всегда в костюме с белоснежной рубашкой, а его ботинки соперничали по блеску с автомобилем, который он содержал безукоризненно.
Когда пришло время менять машину посла, Петрович воспринял это как глубоко личное событие и не скрывал радости. Прежняя машина была вполне еще ничего, с небольшим пробегом и в отличном состоянии, но есть установленный порядок. Кстати, подлежащая списанию «старая» машина вызвала большой оживляж и среди дипломатов посольства – там было немало желающих купить ее по бросовой цене, а потом доставить на Родину тоже почти даром, пользуясь дипломатическим статусом…
Получив ключи и пакет документов на новую машину, доставленную прямо из Германии, Петрович весь день провел, тщательно ее осматривая и даже вынюхивая. Придраться было не к чему – представительский «Мерседес» полностью соответствовал своей марке. Оставалось чуток – поставить машину на учет и получить в полиции дипломатические номерные знаки.
Едва дождавшись утра, Петрович занял водительское место и шумно втянул носом запах кожи. Включив мотор, он вновь с удовольствием отметил, что пробег измерялся двузначной цифрой. Пассажирское место занял сотрудник посольства, который отвечал за оформление всяких разных документов. Петрович вполне сносно владел английским и вполне мог и сам справиться, но вдвоем веселее и они важно тронулись в путь. Ехать от посольства было всего ничего – минут 15-20, и они планировали к обеду вернуться в здание бывшего банка, где теперь размещалось посольство РФ в Претории.
Улицы столицы ЮАР уже заполнились машинами, кое-где появились пробки. На очередном светофоре Петрович остановился на красный свет, но когда он сменился на желтый, стоящий впереди грузовик вдруг стал катиться назад – дорога шла в горку. Сзади впритык стояла другая машина, деваться была некуда и Петрович судорожно вдавил клаксон, а салон наполнился исполненным дуэтом воплем. Писатель Ю. Семенов отмечал, что именно из-за этой фразы была разоблачена радистка Кэт, но это было отнюдь не «мама». В то же мгновение раздался скрежет, звон, хруст и прочие звуки, которые окончательно лишили надежды на чудо.
Оказавшись снаружи, два гражданина России молча смотрели на то, что осталось от только что сверкавшего хромом, никелем и лаком передка лимузина. Внезапно возникла фигура водителя грузовика – одетый в робу коммунальных служб африканец побелел быстрее, чем Петрович покраснел, а его коллега позеленел. Пикантности ситуации добавило то, что грузовик оказался не простым, а ассенизатором. Россияне снова, не сговариваясь, огласили окрестности тем же коротким словом, повторяя его снова и снова, изредка варьируя содержание синонимами.
Дорожная полиция прибыла на удивление быстро. Пока один полицейский опрашивал водителя говнотрака*, второй быстро сфотографировал все детали, составил протокол и дал на подпись. Ситуация была однозначной, но от этого еще более нелепой. И не менее обидной для Петровича – он любил подчеркнуть, что имеет водительский стаж более 30 лет, намотал на различных авто почти миллион километров и ни разу не был в аварии. Два дня, остававшиеся для урегулирования ситуации в группе разбора местной ГАИ, Петрович старался никому не попадаться на глаза и стеснялся собственной тени – так ему было стыдно и горько.
В назначенное время в группу разбора Петрович отправился уже с двумя дипломатами. Дежурный офицер, поприветствовав их, задал вопрос: - жертвы или пострадавшие были?
Получив отрицательный ответ, он назвал номер комнаты, куда следовало обратиться. В коридоре толпились бедолаги, каждый со своей проблемой, убежденные, что все остальные проблемы – ничто. Стоять в очереди было не в силах, и один из дипломатов пошел к руководству, козыряя дипломатической карточкой. Это сработало – из кабинета раздалось:
- посольство России, прошу!
За столом, заваленным бумагами, сидел полицейский, который с порога спросил:
- жертвы есть?
Петрович с коллегами переглянулись и ответили отрицательно. Офицер быстро нашел их дело (сверху была пометка красным – дипломатический корпус) и отправился к начальнику, прихватив папку. Визитеров он оставил в кабинете, но вскоре вернулся в сопровождении начальника отделения, высокого бура** в полицейской форме, усыпанной разными шевронами, нашивками и знаками, как ночное африканское небо – звездами.
Он радушно поздоровался с каждым за руку, сел за стол и углубился в чтение материала. Перевернув первую страницу, он поднял глаза и спросил:
- жертвы были?
Русские молча отрицательно мотнули головой, начиная уставать от этого вопроса. Но тут начальник задал другой:
- а почему?
Ответом было удивленное молчание.
- почему не было жертв?
Начальник возвысил голос и завершил:
- Я бы его там на месте и прикончил, будь это моя машина!
Услышав это, один дипломат хмыкнул, второй толкнул его локтем и глянул хмуро – мол, провокация! А Петрович почувствовал в душе облегчение – ведь именно эта мысль посетила его в тот момент у светофора. Он, правда, тут же ее отогнал, поскольку был пионером, комсомольцем и даже в партию успел, а потому дух интернационализма был ему присущ. Сейчас Петровича вновь посетила мысль, что не так-то плох был апартеид. И, может, мы вовсе не тем и помогали…. Но он снова отогнал такие крамольные размышления, ибо до пенсии оставалось еще почти два года.
• Говнотрак – название на одном из наречий специального транспортного средства, предназначенного для транспортировки отходов биологической деятельности человека;
•
• Бур – белый житель ЮАР, потомок голландских переселенцев. Не путать с буром, которым нефтяники добывают сырье для крекинга, а другие граждане используют для проделывания отверстий