Медленно села она к роялю,
С коим когда-то была на «ты».
Дом огласился буйной печалью,
Звёзды на небе раскрыли рты.
Город безмолвен, а звук - бескровен,
Хоть разотри его в порошок!
Бурей в ночи громыхал Бетховен,
Три переулка ввергая в шок.
Пальцы струились бешеней ливня
По языкам рыдающих нот,
Ряд запылённых клавиш из бивня
Зверски кривился, как психа рот.
Темень промозглая! В нервы ток - на!
С ужасом в окна мои смотри!
В доме зажглись остальные окна,
Хоть было лишь без четверти три.
Начали в стену бить сковородкой,
В дверь зазвонили с криком: «Убьём!»
Жители трёх домов злой походкой
Двинулись на взбесившийся дом.
Долго, бранясь под шквалом аккордов,
На тротуаре народ стоял.
Лишь по прибытьи воющих «Фордов»
Смолк запылённый, старый рояль.
Ей присудили пятнадцать суток -
Нынче без платы не взять высот!
А собрала она, кроме шуток -
Публики человек восемьсот.
Григорий Шепелев,
2008 год