Глава 23 повести "Инфицирован"
Ничего не получилось у Шурика с хорошей девочкой из культурной московской семьи. Наверно, слишком разные. Уже на первом курсе они перестали встречаться. Не нужны таким девочкам технари-замкадыши. Шурик сильно запереживал, впал в депрессию. Пришлось даже обращаться к психиатру. Возникли проблемы с учёбой. Шурик взял академ. Год прослонялся. Ходил неприкаянный и скучный.
Понимаю!
Любовь – это тоже, скажу я вам, такая зараза!.. Хуже коронавируса иной раз.
Ещё Шопенгауэр отмечал, что любовь – большая помеха в жизни.
У меня с этими любвями вообще беда.
Не раз было, планируешь начать новую правильную жизнь: бросить пить, курить, бездельничать, наметишь основные пункты правильного поведения. Распишешь всё по плану. Приступаешь к осуществлению, а тут – бах – любовь, и всё кувырком.
Одни страдания. Почему-то у меня так. Девушки, в которых влюблялся, на меня – тьфу. А те, которые в меня влюблялись – ничуть не хуже! – мне абсолютно безразличны.
Ну вот почему такое безобразие?!
Черт бы побрал эти любови!
А никуда не денешься!
Шурик отходил медленно от этой заразы. Но постепенно выправился, вернулся в университет, закончил свой мехмат и отбыл по распределению на Балхаш, где на секретной станции следил за спутниками и прочими космическими объектами, которые могли неожиданно оказаться у нас над головой в качестве подарка от нынешних партнёров. До сих пор не могу понять: то ли мы, действительно, со всех сторон окружены врагами, то ли мы сами всем враги! То ли - и то, и другое.
Отбыв срок, Шурик вернулся в Подмосковье, приобрел машину, женился, завёл собаку и успокоился, ни шатко ни валко занимаясь бытовыми проблемами. Особого интереса к литературе у него и не было. Девочкин список давно где-то затерялся за ненадобностью. В общем, переболел, и слава богу.
Нескончаемые нашествия опасных идей и микроорганизмов атакуют нас постоянно. Считается, так и надо – необходимое условие развития. Хотя и не без потерь. Вредные пристрастия и увлечения тоже губят людей. Но это мало кого останавливает.
Мой анамнез говорит о хроническом характере. За многие годы вирус «высокой болезни» медленно и с трудом обжился в организме и незаметно стал хозяйничать. Чем дальше, тем больше. Литература сначала подогревает интерес к жизни и расширяет сознание, а потом начинает сужать и вытеснять саму жизнь, пытаясь превратить её в литературу.