Пробуждение в этот день произошло от получения инъекции в руку. Неприятное пробуждение, но что поделаешь. У медсестёр одна работа, а у нас другая, получать удовольствие, включая и такой сомнительный способ.
Да ещё взбунтовался монитор и принялся громко верещать, как кабан недорезанный. Я подумал, что он сбесился, но пришёл паренёк и сообщил, что прибор не любит, когда лежат на животе, ему нужно, чтоб пациент лежал на боку. Пришлось поворачиваться набок.
Последние мгновения сладостного сна испарились, как предрассветный туман и я решил сделать маленькую зарядку.
Потихоньку надо размять руки и ноги, да малость подвигаться корпусом. Пора давать организму нагрузки. Нечего разлёживаться.
Явно Новый год придётся справлять в госпитале. Три дня осталось.
Хоть, очевидно, дело идёт на поправку, но в этом году меня однозначно не выпишут, ещё даже из реанимации в палату не подняли.
После лёгких физических упражнений обтёр тело влажными салфетками, да сменил бельё, чтоб не произошло, как в том анекдоте.
Пришёл чукча к русскому в гости. Тот его угостил огненной водой, а потом попарил в бане. На следующее утро приходит жена чукчи и говорит:
- Ты что сделал с моим мужем?
- Ничего дурного не делал. А что такое?
- Его мошкара не узнаёт. Всего облепила, всего искусала.
Такое и в нашем случае может запросто произойти.
За стенкой медсёстры пытаются повернуть бабку с диабетом, но не могут толком поднять её двести килограмм. Стали звать на помощь ребят-помощников. Те пришли помогать.
Да, диабет — это страшная болезнь. Человек становится похож на животное, ощущает всё время голод. У меня был знакомый, у него пасынок болел диабетом. Случалось, ночью пасынок накрошит целую миску капусты и начинает есть. Знакомый удивляется:
- Зачем такую пропасть капусты накрошил? Ты не съешь.
- Я голодный, - отвечал пасынок, - я есть хочу.
При таком заболевании человек теряет чувство меры. Он избыточно ест, пьёт, но организм требует ещё. Лишняя еда откладывается в виде жира. Надо иметь большую силу воли, чтоб противостоять постоянному ощущению голода.
Подошли две санитарки и говорят:
- Вам надо перестелить постель.
- Зачем? Три дня назад меняли.
- Нет. Вам меняли пять дней назад.
- А чего вы кричите? Я вас хорошо слышу. Чего волнуетесь?
- Я не волнуюсь, у меня голос такой.
- Не надо врать. Голос изначально можно мигом изменить. У меня есть друг, он преподаватель. Так в спокойном состоянии говорит тихо, но во время чтения лекции увлекается, и его можно запросто услышать на первом этаже, когда он читает лекцию в аудитории возле лестницы на четвёртом этаже.
Не стал я с ними спорить. Они шустро поменяли постель на новую и ушли.
Пришла санитарка, протёрла пол дезинфицирующим раствором. Я почувствовал запах хлорамина. Из чего вытекает, что я стал ощущать запахи. До этого санитарки и добровольные помощники медиков по два-три раза в день протирали пол мокрой тряпкой, но запаха я не чувствовал, точно протирали обычной водопроводной водой.
Чтоб удостовериться в правильности ощущений, я спросил:
- Вы раствором хлорамина протираете?
- Да, с хлоркой.
- По запаху чувствуется.
- Это хорошо.
- Конечно. Идёт выздоровление. Спасибо за проделанную работу. У вас немножечко осталось времени до конца смены?
- Да, заканчиваю.
- Последние часы они страшно трудные. Ну, чтоб хорошо у вас всё было.
- Спасибо, - проговорила девушка и побежала дальше выполнять порученную работу.
Вновь стал ощущать запахи, это приятное событие. Организм, обкусанный ковидным вирусом, интенсивно борется и справляется с заболеванием, идёт выздоровление, что однозначно радует.
Постепенно пропадает ощущение сухости во рту. По сравнению с тем, как происходило в первые дни госпитализации, сейчас значительно лучше. Но воду продолжаю пить. Она помогает удалять всякие токсины из организма.
Восемь часов пятьдесят минут утра. У медсестёр и санитарок пересменка. Одни уходят домой, новые заступают на сутки дежурства. Все поздравляют друг друга с наступающим Новым годом, желают здоровья, счастья, успехов. По всей видимости, они не встретятся в этом году. Послезавтра Новый год.
Конкретно о чём говорят неслышно, но общий фон радостный. Наступление следующего года неизменно сулит человеку непознанные открытия и приятные впечатления. Появляются надежды на улучшение в жизни, а с нынешней пандемией коронавируса это втройне злободневно.
Сейчас в палату должны принести завтрак. Обнаглевший организм, требует еды. Отродясь я не ощущал чувство голода, а сегодня ковид заставляет мой гастрит замолчать и вернуться к нормальному функционированию желудочно-кишечного тракта. Это приятно, хоть одна польза от этого заболевания.
Надо быть объективным, что произойдёт в будущем неизвестно, но будем надеяться на лучшее, худшее само пришло.
Сейчас есть свободное время, решил позвонить жене.
- Да! – прозвучал встревоженный голос супруги.
- Привет! Ты не волнуйся. Когда я звоню, это не значит что плохо, сегодня и потом, это хорошо. Всё худое прошло, я иду на поправку.
- Привет, дорогой!
- Ты хоть поела?
- Да, поела и сейчас буду звонить в инфекционное отделение поликлиники, никак не получу больничный.
- Правильно, давай, давай. Надо их теребить. Девять часов утра, как раз начальники пришли на работу. Даже если приходят к дести, то можно спокойно звонить и получишь результат.
- Как у тебя дела?
- Всё идёт нормально, продолжаю лечиться. Стал чувствовать запахи. Санитарка помыла пол с дезраствором, и я почувствовал запах.
- Я дома тоже всё протёрла хлоркой, протёрла пол «Белизной».
- Правильно, правильно, чтоб в доме поменьше оставалось патогенных микробов.
Не успели мы поговорить и тройку минут, как подошла медсестра.
- Это пришли по мою душу, давай прекращать разговор, пока, - сообщил я.
- Пока, - ответила жена.
Распрощавшись, я отключил мобильник.
- Что будем делать? – спросил у медсестры.
- Будем продолжать лечиться, - сообщила она.
- Это понятно, а конкретно что?
- Капельницу будем ставить.
- Тогда это надо сделать потом, я ещё не ел.
- А когда у вас завтрак?
- Мне никто не говорит, но по времени должны принести, да и желудок требует еды.
- Вначале покушайте, а потом я приду и поставлю вам капельницу.
- Вы правы. Так будет лучше.
Медсестра удалилась, а я стал дожидаться завтрака, довольный, что получу удовольствие от капельницы попозже. Её ставят не на две минуты, а на полчаса, а встречаются случаи и на час. Это страшно длительный процесс.
Наконец стали разносить завтрак. Раздатчица еды принесла одноразовую тарелку с кашей и поставила на подоконник.
- Пожалуйста, ваш девятый стол, - проговорила она.
- Ой, большое спасибо, - поблагодарил я, - и вам успехов.
С огромным удовольствием позавтракал, а минут через пять подошла сестра.
- Вы поели?
- Да.
- Как самочувствие?
- По сравнению с первым днём всё прекрасно. Иду на поправку.
- Это хорошо. Давайте поставим капельницу.
- Давайте.
- А вы без кислородной маски ходите?
- Да, к умывальнику хожу без маски, в туалет, что в коридоре тоже без неё.
- Это хорошо.
Медсестра поставила мне капельницу, и я принялся получать очередную лечебную процедуру.
После завтрака под капельницу больно хорошо спится, и я принялся дремать.
Длительно спать не получилось, начался обход врачей. В палату зашли три медика в комбинезонах и соответствующей защите. Они подошли к кровати, где лежал я.
- Как дела? – спросил один из них у меня.
- Лучше всех.
- Как книга?
- Пишется. Сейчас закончите обход, и я об этом тоже напишу.
- Сегодня будем переводить наверх, - проговорил один из них, скорее всего, заведующий отделением реанимации, - подберём палату, будешь там.
- Правильно, - согласился я, - сколько можно меня держать в этих стенах.
После этого эскулапы подошли к соседу, пообщались с ним и вышли из палаты.
Не прошло и двадцати минут, как пришла медсестра и сообщила:
- Собирайте вещи и пойдём в палату наверх.
Я собрал нехитрый скарб в мешок для мусора. Его мне санитарки ещё в первый день выделили, чтоб я мог спокойно положить личные вещи и переданные из дома передачи.
Спустя пять минут мы вышли из палаты, прошли коридор и подошли к лифту. Медсестра вызвала лифт, мы зашли в него и поднялись на третий этаж. Фраза, что больного поднимают в палату, приобрела практическое воплощение.
Выйдя из лифта, медсестра повела к центральному посту, где передала пациента, как говорится: «из одних рук в другие руки». Новая медсестра повела меня в палату под номером девять.
Помещение оказалось просторным, частично разделённое на две половинки стационарной перегородкой.
С правой стороны от входа расположился умывальник, отделённый от остального помещения маленькой перегородкой. В этой части палаты находилось две кровати, а во второй – три.
- Какая у вас кровать свободна? – поинтересовалась медсестра.
- Эта, - указал один из обитателей палаты на кровать напротив двери, - но над ней не работает подача кислорода.
- Куда сказали, туда и кладём, - ответила медсестра и указала мне на свободную кровать, - располагайтесь.
Я расположился на ней. На соседней кровати лежал в спортивном костюме с книгой в руках коренастый мужчина лет шестидесяти, с волосами, коротко стриженными, и маленькой лысиной на голове.
- Владимир, - представился я.
- Геннадий, - назвал собственное имя сосед.
Подошла медсестра с электрокардиографом к Геннадию.
- Мне надо снять у вас кардиограмму, - сообщила она.
- Я не против, но у меня повышенная растительность на груди, - сказал он и принялся поднимать спортивную рубашку.
- Таких женщины любят, - проговорил я.
- А я и не отказываюсь, - сообщил он.
За то время, как соседу снимали кардиограмму, я поместил в прикроватную тумбочку принесённые пожитки.
Но не успел я всё разложить, как пришла другая медсестра и принялась подсоединять к воздухопроводу, что подаёт воздух, обогащённый кислородом, аппарат Боброва. Но у неё ничего не получилось. Подошла ещё одна медсестра, попробовала подсоединить аппарат, но и у неё тоже ничего не получилось.
Проверили у меня сатурацию, оказалась низкая.
- Нет, ему нужно место, где можно спокойно подключать аппарат Боброва, - сообщила медсестра.
Пришлось им меня перемещать на другую кровать, где есть возможность подсоединить аппарат Боброва к воздухопроводу, что подаёт обогащённый кислородом воздух. Заодно поменяли местами тумбочку с моими вещами с тумбочкой прежнего хозяина, да перенесли оба матраса с постельным бельём. Показали, как пользоваться аппаратом Боброва и проинструктировали, что делать, когда вода уменьшится до критического уровня.
После этого медсёстры ушли.
Прежний хозяин жутко удивился, когда увидел незваного гостя на принадлежащей ему кровати.
- Уважаемый, тысячу извинений, - проговорил я, - но меня переселили.
- Медсёстры? – спросил прежний хозяин.
- Да! Сказали, что вам кислород не нужен, - ответил я.
- Могут и на этих днях выписать, - подхватил второй обитатель палаты.
- Конечно, - согласился я, - могут вас выписать быстрее.
- А где мои вещи? – поинтересовался прежний хозяин.
- Перевезли вместе с тумбочкой.
Прежний хозяин занял кровать, что вначале предназначалась для меня, а я остался на новом месте.
Отдохнув минуты три, решил пройтись по коридору. Не успел я подойти к двери, как Геннадий сообщил:
- В коридоре надо ходить в одноразовой маске.
- У меня её нет, - сказал я и отправился в коридор.
Около центрального поста остановила медсестра и сказала:
- По коридору в маске надо ходить. Где ваша маска?
- Я первый день из реанимации, у меня её нет, - ответил я.
- Возьмите эту, - проговорила сестра и протянула одноразовую маску.
- Спасибо, - поблагодарил я и надел маску.
Сейчас хожу я в маске, дай им Бог здоровья. Без ненужных вопросов соблюдать масочный режим надо, хотя все пациенты на этаже содержат в теле ковидную инфекцию, а медперсонал заразить не сможем, они в защитных костюмах.
Зачем такие предосторожности? Но в чужой монастырь с собственным уставом не ходят.
Спасибо, что в палате можно без маски находиться.
До туалета добрался нормально, а до палаты добрёл с огромным трудом. Всего сделал сто восемьдесят шагов по коридору в одну и другую сторону, но отдышка замучила. Задыхаясь, добрался до кровати. Срочно надел кислородную маску и включил подачу воздуха, обогащённого кислородом.
Стало легче дышать и улучшилось самочувствие.
Рановато я ещё принялся совершать прогулки. Первый день после реанимации сказывается на общем самочувствии не в положительную сторону.
С другой стороны, это и не вызывает удивление. Я провалялся на кровати в реанимации без одного дня неделю.
Два-три шага делал, а сейчас приходится немало двигаться.
Это объясняется ещё и тем, что девятая палата расположилась в одном конце коридора, а туалет находится в противоположном.
Но надо нагружать себя и тренировать разленившийся организм. Как писал поэт:
Не позволяй душе лениться!
Чтоб в ступе воду не толочь,
Душа обязана трудиться
И день и ночь, и день и ночь!
(Николай Заболоцкий)
К вечеру подошла ко мне медсестра и заявила:
- Мне нужна рука и мышца.
- Что лучше в первую вам дать очередь? – поинтересовался я.
- Мне без разницы.
Вначале я подставил руку, и она сделала подкожный укол. После этого я освободил часть ягодицы, и она сделала внутримышечный укол.
Спустя час пришла ещё одна медсестра и поставила мне капельницу.
На этом лечебные процедуры закончились на сегодняшний суетливый день, и мы принялись готовиться ко сну.
С книгой можно ознакомиться на сайте издательской платформы Ridero:
https://ridero.ru/books/v_borbe_s_covid-19/