Открытый урок истории (отрывок из произведения «Приобщение к подземному космосу»)
Вступление.
Я опаздывал к назначенному сроку и пришел в отдел, когда все уже ушли домой. Долго искал нужную комнату по узком коридору, вычитывая таблички. Отворяя дверь , попал в длинную комнату заставленную кульманами. Внутри комнаты, в помещении начальника отдела, отделенной стеклянной перегородкой, горел свет.
Маленькая настольная лампа, под низким зеленым абажуром, бросала яркий конус света на чертежи , разложенные на столе. Все кругом терялось в густом сумраке.
Два человека склонились над чертежами и документами. Их лица были сосредоточены , в полумраке мерцали лишь глаза. Смутными контурами проступали фигуры этих людей.
Сидевший у стола, небольшого роста, коренастый и сильный, с проседью , Алексей Михайлович Ягунов, поднял голову и, не снимая очки, кивнул мне на стул, продолжая беседу спросил:
– Адам, ты во всем разобрался, есть какие-нибудь соображения?
Главный конструктор Адам Семенович выпрямился. Он был очень высокого роста, , с длинными руками.
– Простите, Алексей Михайлович, – проговорил он глухим голосом, – Я никак не могу сопоставить технические требования к изделию и условиям его эксплуатации. Мне, кажется, все зашло в тупик, проект уж очень получается экзотическим.
Адам Семенович говорил очень четким техническим языком, с той правильностью, которая легче всего выдает старого специалиста .
– Я так не считаю, то что решил техсовет ,это их дело, а наша идея очень стоящая, мы сможем преодолеть все поставленные вопросы . –Он положил в ярко освещенный круг на чертежи широкую руку с длинными сильными пальцами и остро очиненным карандашом обвел небольшое пространство .
Адам Семенович сдержанно помолчал, потом нерешительно проговорил:
– Я постараюсь ночью найти выход, возьму чертежи на дом. Вы ставите теперь новые условия. Мы об этом не говорили.
– Ну, Адам Семенович, разве это так уж важно? Техсовет внес это незначительное изменение, предусматривая различные случайности, которые могут помешать нам использовать ваше первое изделие. Стоит ли из-за этого спорить? Единственным неприятным последствием для вас может явиться лишь отсрочка на несколько недель окончания проекта.
– Нет, нет, Алексей Михайлович! – взволнованно возразил Адам Семенович. –Это слишком.
Наконец начальник отдела Алексей Михайлович, к которому мне было назначено придти, сегодня, заметил меня и предложил познакомиться. Я как мог, кратко, отрекомендовался.
Большими шагами он несколько раз прошелся по комнате, нервно потирая рукой бритый подбородок. Наконец он остановился у стола и хрипло сказал:
– Адам, ты слышишь ,конструктора ГПКТм нам вас бог послал .
– Не бог, а отдел кадров.- усмехнулся Адам Семенович. По существу, это ведь одно и то же.
Вероятно, Алексей Михайлович уже принял решение, он сел и указывая на чертежи спросил меня.
– Молодой человек, а вы знаете природный газ, работали с ним?- я пожал плечами. Затем, перескакивая на другую тему, Алексей Михайлович посмотрел на Адама Семеновича и сказал:
– Давайте решим так, я завтра уезжаю на неделю в Москву, из управления пришла телефонограмма. А ты, Адам, за это время расскажи все, что ты знаешь о газе, нашей работе этому нашему новому сотруднику и подготовь новое техническое задание, с учетом пожеланий техсовета. Приеду, будем работать. Все.
Адама Семенович молчал, опустив голову. Полоска света упала на его высокий лоб; мелкие капельки пота сверкали на нем. Главный конструктор достал платок и вытер пот, тяжело вздохнул и продолжая молчать.
– Ну? – Алексей Михайлович, не дождавшись ответа. – Чего вы стесняетесь?
– Я не знаю, сроки – глухо ответил Адама Адамович, не поднимая головы и опускаясь на стул по другую сторону стола.
Алексей Михайлович с досадой откинулся на спинку стула, перекинул ногу на ногу и забарабанил пальцами по столу.
– Перестаньте жеманничать и ломаться, Адам, мы же знаем друг друга ни один год! – решительно продолжал он после минутного молчания.
–Ну! – досадливо и с нетерпением закончил Алексей Михайлович. – Сроки! Сроки! Стоит ли ссориться друзьям из-за такого пустяка!
Адама Семенович порывисто встал со стула, быстро прошелся два раза по комнате и, резко остановившись у стола, запинаясь, произнес:
– Хорошо. Но я не уверен.
Адама Адамович сел, взял карандаш и, поиграв им, переменил разговор обращаясь ко мне глядя мне в лицо:
–Молодой человек, вы конструктор, это ясно. Но здесь требуется весьма творческий подход. Знания очень многих областей отрасли, науки и техники. Вы себе даже не представляете, сколько нужно знать. Вы понимаете это? Справитесь?
– О, Адам! – обиженно сказал Алексей Михайлович.– Неужели вы думаете, что мне прислали плохого инженера. Мне направили талантливого инженера, специалиста, Я надеюсь, когда вы познакомитесь, поработаете , вы перемените свое мнение и свои намерения. Ну-с, а теперь вернемся к делу.
- Итак, вы –обращаясь ко мне, поставил точку Алексей Михайлович.- Завтра выходите на работу. - Остальное я все беру на себя. Будете довольны. Все. До свиданья, очень рад знакомству, надеюсь, поработаем.
Глава 1. Знакомство с новым миром.
Наутро я вышел на работу не зная что меня ждет, какую работу мне предложат выполнить, внутренне подготовился ко всякому. Адама Семенович уже был на работе, свежий, деловой, что-то писал, попыхивая сигаретой. Рядом с ним весело кипел чайник. Кроме одного или двух вспомогательных работника за компьютерами конструкторов в отделе не было, Кульманы стояли пустыми. Мы обменялись приветствиями. Адам Семенович подвел меня к рабочему месту, с самым хорошим кульманом у окна, поздравил с первым рабочим днем.
- Послушайте, Александр – обращаясь ко мне, сказал Адам Семенович,- заберите себе пожалуйста весь материал по объекту, о котором мы говорили вчера вечером. Авторы, к сожалению, уволились, он показал на пустые столы и кульманы.
- Но мы же что, не мужики что ли - вчерашнее его неуверенное состояние не проявлялось ни в чем.
Наоборот, он подсел ко мне и стал с энтузиазмом рассказывать о работе, об объектах, которые выполнил отдел. О новых идеях.
- Вы должны знать на сегодня массу информации, постепенно я вас в введу в курс дела. Но главное это новые творческие идеи. Вы работали когда- нибудь с давлением? Нет? А с высоким давлением? Каким? Ну, чтобы не пугать вас, порядка 320 атмосфер. Это наше рабочее давление. Страшно? Не то слово!
Адама Семенович закинул ногу за ногу, посмотрел внимательно на меня.
- А вот вы конструктор, так? сталкивались с трубами? Знаете трубы? Знаете? Нет. Трубы это отдельная песня. И все что связано с трубопроводами фитинги, запорная арматура, материал труб это совершенно особая тема, обширная и специфическая. Мало кто в ней разбирается глубоко.
С досадой открыл справочник по сосудам, нашел нужную главу, протянул мне.
- Ну, про сосуды, работающие под давлением я вас и не спрашиваю. Ясно, что этим вы не занимались. Ну вот я обрисовал вам ту область, в которой вы должны занять ведущее место в отрасли. Вы же будете конструировать оборудование, очень важное и ответственное.
- Это вы быстро освоите.- продолжал главный конструктор.—учтите ,главное , у нас очень сырая идея, нет ни близких аналогов. ни прототипов. Главное, нам найти конструкцию, которая бы удовлетворяла всех, и соответствовала всем действующим правилам. Мало того, такую, чтобы мы смогли бы изготовить опытный образец.
- То что вы видите на этих чертежах ,- Адам Семенович ткнул карандашом сторону пачки чертежей - это варианты нашей конструкции, разработанные группой.
- А вот это - он положила мне на стол лист бумаги -перечень недостатков выявленных техсоветом.
Лицо его помрачнело, обозначились складки. Он закурил сигарету.
- Вопросы, которые подняли на техсовете, в общем-то верные. Это необходимо признать. Я всю ночь, до 5 утра искал выход, не нашел, даже приблизительное решение. Нет его и у Алексея Михайловича. Его нет ни у кого. А его как назло вызвали в управление, дают новое задание.
-Вот, смотрите Александр. – И он мне вкратце стал объяснять суть идеи.
- Как вы считаете в магистральной трубе, где протекает природный газ с давлением 100 атмосфер и со скоростью 20 м/сек какую энергию он переносит? Огромную! мы реализуем за рубеж сжатый природный газ, так? Взимаем плату за топливо, так? Так! А вместе с топливом передаем океан энергии и. сжатого газа. Малого того, текущего по трубам сжатого газа! Не понятно? Это вам непонятно, это никому не понятно. А на самом деле это так! Об этом говорил еще в 1947 году академик Миллионщиков. Вот на этом принципе энергии в трубе, нам поручено создать электростанции, которые планируется разместить по всей длине трубы, для питания возможных потребителей.
Десятки электростанций ! В глухой тайге, в пустыне, везде. Идея заключается в создании электростанции, использующей энергию текущего по трубе природного газа и работающей в потоке природного газа. Мы решили эту задачу путем вскрытия магистральной трубы, устройства там тупикового отвода и размещения внутри отвода оборудования электростанции.
Он дал ей характеристику, подробно иллюстрируя, с учетом недостатков выявленных техсоветом . Доклад, изобиловавший техническими подробностями, затянулся. Докладчик это чувствовал, но, ему вероятно хотелось еще раз самому убедить себя в правоте идеи,и создать впечатление важности объекта. Наконец он остановился, сделал небольшую паузу, словно ожидая реакции на свое сообщение.
. В отделе стало тихо. Он подошел к окну, закурил.
. Ну как?- он взглянул на меня, ожидая отзыва.
-Вы знаете, это просто великолепно, я никогда не слыхал ничего подобного.- я как мог выразил свое восхищение идеей.- Почему вам не помогают? Что, в составе техсловета нет специалистов?
Честно говоря, я многое не понял, мне нужна была основательная подготовка. Но идея показалась мне очень интересной и необычной. Налицо была особая новизна и привлекательность ,невольно я проникся уважением к тому, кто предложил это.
И я засел за материал. Там в толстой папке были авторские свидетельства ,статьи, журналы специально подобранные по теме. Постепенно я понял идею, смог разобраться в конструкции и уяснить принцип работы. Мне стало ясно, что все проработки были на уровне проб, и не представляли собой даже намека на реализацию, а уж подавно не подходили под детализацию, или тем более изготовление опытного образца. Тем более приблизительная компоновка ,которую я прорисовал, нанес размеры, выросла в очень громоздкую конструкцию.
Это все что я мог сегодня показать моим новым сотрудникам. Я просто пошел именно по тому пути, по которому прошли мои предшественники. И совершил все те самые ошибки и недоработки, которые совершили мои новые друзья.
Алексей Михайлович прилетел утренним рейсом, и сразу позвонил в отдел.
-Будет через час -. Радостно оповестил Адам Семенович . –Сказал, что много новостей. Надо поставить чайник, будут гостинцы. Он без этого никогда не приезжает.
Алексей Михайлович, улыбающийся, почти вбежал в отдел возбужденно пожал нам руки.
-Ну как вы тут орлы? Что нового на конструировали уже, показывайте скорее. Адам мне все уже рассказал по телефону.
Между прочим, я приехал не один. Со мной директор ВНИИ нефтемаша из Тюмени Пелепченко Виталий Михайлович, мы уже были у меня ,позавтракали , он сейчас знакомиться с директором.- добавил он устремив взгляд на доску моего кульмана. Долго и скрупулезно изучал мои прорисовки, задавая по ходу вопросы. Они детально отличались от предыдущих. Вот вам бабушка Юрьев день. Это называется приехали, а Адам.- Алексей Михайлович повернулся к Адаму Семеновичу и глянул на него поверх очков.- Что скажешь?
-Что скажу -Адам Семенович хмуро, ткнул в чертежи - скажу ,что это цветочки. Виталий Михайлович, раз он здесь, нам все прояснит. Он мне уже звонил, я имел с ним длинный разговор. Удивляюсь, зачем он приехал из Сибири.
-Только не надо унывать. Вы правильно сделали, - он обратился ко мне.- что не стали пока касаться оборудования ,внутренней начинки .Все силы бросил на компоновку. Мы ее как-то обошли, все усилия потратили на принципиальные решения. А ведь мы имеем дело с особым оборудованием, существуют нормы, их никто не отменял. Что там написали нам на техсовете, это семечки. Там ни слова нет о безопасности, ни слова нет о технологии монтажа.
- Я проделал ту работу, которая мне сейчас по плечу- я сухо ,пояснил ситуацию- но я еще не все прорисовал. Многое у меня еще проситься на бумагу. Многое осталось «за кадром».
-Виталий Михайлович, раз он здесь, нам все прояснит.- Повторил Адам Семенович .
-Так. Ладно. -Алексей Михайлович, пересел в свое кресло, чтобы как-то сосредоточиться.
-Что -нибудь нарыли, еще, есть идеи? - с надеждой посмотрел на наши невеселые лица. и перескакивая на другое сказал: Я привез вам новое задание. Кстати, поговорил с нужными людьми и они меня познакомили с профессором Ленинградского НИИэлектромаша, Я;нушем Бронисла;вовичем Даниле;вичем. Мы с ним долго говорили по телефону о генераторе и условились о встрече в Ленинграде. Не буду вас путать пока, сам еще думаю, как и что. Но это тоже не требует отлагательств, очень злободневно. Сейчас подойдет Коля. Сядем вот тут, три кандидата наук, плюс Виталий Михайлович, кстати ,тоже кандидат и будем думать. А Александр нам все быстро начертит в соответствии с нормами. Последние слова он произнес с укором, глядя на Адама Семеновича.
Тут дверь распахнулась и вошел стройный в кожаном пальто незнакомец, со строгим лицом. В руках у него был большой кожаный портфель, для командировок.
-Знакомьтесь товарищи, Виталий Михайлович Пелепченко, директор Тюменьского ВНИИнефтемаша.- Алексей Михайлович вышел из-за стола навстречу гостю. с улыбкой и особым почтением.
Виталий Михайлович, с каждым познакомился отдельно, пожимая руки и принося традиционное «Очень приятно» не меняя строгое выражение лица.
Затем снимая пальто и рассаживаясь к столу Алексея Михайловича он также по-деловому сразу приступил к делу, отодвинув предложенный чай, обозначил цели своего приезда.
- Меня интересуют только работы связанные с электростанцией, о которых меня информировали из управления намедни. Нам позарез нужны такие электростанции.
Он вкратце обозначил проблемы Сибири, сибирских газопроводов, условий добычи и транспортировки газа.
-Меня интересует следующее, кто у вас конкретно занимается проблемой, кто конструктор? -По его манере говорить, держать себя, чувствовалось, он был из руководителей больших коллективов, много проработал, и в условиях производства и в полевых условиях. Не привык отступать, не терпел компромиссов и длинных разговоров. Словом полевой командир, сильная личность, генерал. С другой стороны и уже состоявшийся ученый, кандидат технических наук, руководитель НИИ. Как не похож он на наших специалистов!
Алексея Михайлович неуверенно начал говорить.
-У нас была группа хороших инженеров они начали работать над проблемой, разработали несколько вариантов- он жестом попросил Адама Семеновича принести чертежи .
Виталий Михайлович молча, насупясь, нетерпеливо, стал перебирать чертежи, читать пояснительную записку. По его лицу невозможно было понять, доволен ли он разработками, понимает ли он идею.
-Так, понятно.- Он отвлекся от чертежей, хлопнул по ним широкой ладонью и повернулся к Алексею Михайловичу.- У вас была группа хороших инженеров,- почти скептически повторил он - Где они?
Он оглядел пустые кульманы.
- Они уволились все одновременно. – сухо ответил Алексей Михайлович разом, обрубая неприятный разговор.
- А вы, что на скажете по существу вопроса, Александр Нусратович.- повернувшись ко мне он неожиданно дружески назвал меня по имени отчеству.- Кстати, какое у вас давление в коллекторах, а на забое скважин?
- Мы работаем с давлением до 320 атмосфер. В Кокдумалаке у нас до 490 атмосфер на забое. Там работает у нас ИркутскНИИхиммаш.- Ответил Алексей Михайлович за меня.- Ну, а магистральные газопроводы у нас проектируются на 75 атмосфер.
Я смешавшись, показал ему свои прорисовки на кульмане . Он встал, подошел к моему столу и заинтересовано внимательно посмотрел на чертеж.
-Может у вас есть, что к этому добавить. То что вы прочертили мне понятно. Это все одно к одному - неопределенно заметил он. Есть идеи?- Еще раз спросил он.- Меня интересуют сейчас ваши идеи? Вы же размышляли над этим? Как давно вы работаете с природным газом? Вы себе как-то представляете, что такое 490 атмосфер!?
Все в комнате теперь смотрели на меня. Я не знал, как поступить. Я, потупясь, молчал. Я до этого конструировал изделия на сжатый воздух, до 6 атмосфер. Ну, гидравлика встречалась до 125 атмосфер. Но это гидравлика, там диаметры трубок до 20 мм. А здесь 490 атмосфер, а трубы до 1420 мм!
- Так, - сказал Виталий Михайлович, и все, в ожидании, повернулись к нему . - Я сейчас поеду к Василь Абудуловичу, он же у вас из Сибири, наш. Я еще его не видел. Затем завтра, с утра, я у вас целый день. Прошу подготовить все соображения вокруг этого вопроса, вопрос очень важный. Будем работать.
Он порывисто встал и также быстро оделся и вышел. Алексей Михайлович быстро вышел за ним, чтобы проводить гостя. В окно было видно как они о чем-то говорят прощаясь. Затем подкатила «Волга» и он сел махнув рукой на прощанье.
Забегая вперед, хочу сказать что, идея создания изделия, использующая текущий по трубам газ уперлись в тупик и ее дальнейшая разработка остановилась. Единственный экземпляр доработанный, все же изготовленный в НПО Энергия г. Воронеж, испытанный на полигоне в г. Саратове, одиноко стоял на газовой нитке полигона. В натуре, его громоздкость и металлоемкость была еще выразительнее. Испытания этого монстра, по словам испытателей, ничего не показали, и этот образец стоял брошенный заказчиком, ВНИИСТом.
Глава 2. Мой дебют в новом мире.
Алексей Михайлович быстро вернулся на свое место, сел у себя за стеклянную перегородку и открыл записную книжку. Что-то отметил в ней и пригласил Адама Семеновича к себе. Они долго там негромко переговаривались. Я тем временем перечитывал статью, в которой, как мне намедни показалось, проглянула новая идея использования сжатой природы природного газа для решения нашей задачи. Статья была напечатана в журнале «Изобретатель и рационализатор» ее прочитали многие в отделе. Она носила полемический характер, уводила в сторону от той идеи, которая реализовалась у нас. Очень далеки авторы были от действительности, и не специалисты в газовой промышленности. Однако мне понравилась идея. Идея была железная, очень четкая. То что мы пытались изобрести, рассчитать, уже давно широко применялось в очень далекой от общего машиностроения области. Но идеи мало, надо всесторонне решить все сопутствующие вопросы, чтобы не попасть впросак. Уж больно новая и неожиданная среда этот природный газ, и еще под очень высоким давлением. Чуть-чуть надо было поменять физическую основу, отказаться от наработанного, частично, не переть напрямую. И я ее безжалостно многое поменял. Но теперь надо было это изделие суметь применить в заданных условиях. Вот здесь решения не было.
В дальнейшем специально распространяя идею среди специалистов, для изучения реакции, встречал недоумение и противодействие.
Однако у работников и конструкторов этого изделия, которое применялось под землей, в шахтах, моя идея удивила их своей простотой и получила поддержку. Я был приятно удивлен, когда они на предприятии откопировали и свободно передали рабочие чертежи. Кроме того реализовали мне вне очереди несколько экземпляров изделия в металле. Берусь утверждать, что никто из моих друзей и даже постарше, не знали этого изделия, не слышали о нем. Нельзя спешить. Надо терпеливо все перепроверить. Стоит мне сейчас озвучить новое решение, за него сразу схватиться, подпишут новый договор и тогда время выполнения договора теперь уже потечет у меня. Даже после того если я применю эту идею, все равно передо мной встанет сразу, целая масса вопросов. Это было нереально.
Виталий Михайлович появился у нас в отделе в то время, как и обещал. Алексея Михайловича еще не было, задерживался, он снял пальто и прямо подсел ко мне. Начал разговор, уже не глядя в чертежи, сразу с описания технической задачи. После завершения описания, он сказал, что мне, отделу, готовиться задание, помогать мне будут конструкторы Тюмени и изготавливать опытный образец будут предприятия его института. Никого больше привлекать не нужно. Никого.
-Ну, как, идеи появились?
Оставшись один на один с ним, я осмелел и напрямую высказался о прошлой работе. Он одобрительно кивнул:
- Почти так, как думаю и я, но я еще хуже. Просто у меня богатый опыт и монтажа и эксплуатации.
Я совсем осмелел и полностью выложил новую идею электростанции. Я ее проиллюстрировал подобранным материалом, тем который я уже успел собрать.
Идея ему сразу понравилась. Он оживился, стал говорить со мной более тепло, с надеждой.
-Как называется этот аппарат? Турбодетандер? Нет, турбина же отсутствует. Тогда, пневмодетандер? Нет, нет такого слова. Первый раз встречаю. Очень интересно!
-Алексей Михайлович тоже не встречал. Никто не знает о нем. Донуглемаш практикует под землей, везде. Разных мощностей и габаритов. работает на сжатом воздухе, до 6 атмосфер.
-Да, но у нас до 300 атмосфер.
-Вот именно, в этом все и дело. У них воздух, у нас природный газ. У них низкое давление, у нас высокое. Но идея наша, начало ее подал неизвестный изобретатель Ренкель. Я уже связался с ним, стал задавать вопросы, но он подробности не продумывал, он не газовик.
Мы проговорили до самого его отъезда в аэропорт. Наконец он встал. Порылся в портфеле и на стол положил подписанный им проект договора на год:
- Вам представляется несколько командировок в ведущие институты
страны и естественно в Тюмень. Перечень вы мне представите через неделю. Виктор
Иванович уже в курсе дела, будете в Тюмене я вас представлю ему. Все.
Я в недоумении осведомился, кто это Виктор Иванович.
Пелепченко впервые усмехнулся:- Виктор Иванович- это Виктор Иванович Черномырдин.
Глава Газпрома Сибири. Легенда. Раньше был у нас в Сибири еще легендарный человек- Фарман Курбанович Салманов, но ушел наверх, в Москву. Какие люди!
И уже переходя на «ты»,по-свойски добавил. - Как закончишь эскизную прорисовку подлетишь в Тюмень, ко мне. А так будешь подлетать примерно раз в месяц. Предавай от меня привет Алексею Михайловичу. Не переживай, мы все с ним уже решили вчера вечером, звони не стесняясь, я у себя всех предупрежу о тебе. Прощаясь, с почтением пожал мне руку.
Глава 3.Ах, какая чудная картина, когда по рельсам мчится паровоз.
Алексей Михайлович и Адам Семенович появились только под вечер. Очень усталые, они целый день провели у проектировщиков в СредазНИИгаз, но по ним было видно что они собрались еще поработать. Я все рассказал о Пелепченко, показал и положил на стол проект договора. Алексей Михайлович устало кивал и поблагодарив меня, отпустил домой.
-А мы с Адамом, в тишине, должны еще поработать. Под вечерний чай. Да и Москва ждет от меня звонка. Завтра мы все вам расскажем. А вы пока обрабатывайте свою идею. По глазам вижу, у вас дело пошло, я очень рад и Пелепченко вами доволен.
Я домой шел окрыленный идеей, размышляя про себя. Предыдущим местом работы, была очень солидна, я с большой историей, организация, любое отклонение от установок вызывало очень трудную ситуацию вокруг меня. Однако я продолжал всегда отстаивать свою точку зрения, что вызывало недовольство, мои идеи вызывали только отрицательные оценки. Как хорошо, что я перешел сюда, оказался среди этих событий. Мой переход на новую работу, так раскритикованный окружающими, Алексей Михайлович объяснил удивительно умно и доброжелательно.
-Вы выросли из тех рамок, в которых находились 15 лет, а начальники этого не заметили, не представили вам новые, потому что там все уже закостенело, традиции и люди устоялись. Никто ничего не хочет менять, никто никуда уже не спешит. Поэтому их все новое будет и впредь раздражать. Не думайте об этом, не жалейте ни о чем, это жизнь. Вы сейчас похожи на очень сильно сжатую, закрученную, напряженную пружину. Она все годы, не имея должного применения, выхода энергии, только закручивалась. Вы здесь увидели для себя новое и
привлекательное, это вас сильно увлекло, и поэтому у вас созрела своя идея.Теперь вы способны всю свою накопленную энергию применить, вам сейчас все будет по плечу.
Я со временем часто вспоминал слова этого мудрого человека, они мне вылечили душу, дали силы преодолеть многое. Когда мне было трудно, я искал встречи с Алексеем Михайловичем и его слова мгновенно успокаивали меня, я обретал уверенность в себе. Он смотрел прямо вовнутрь проблемы и ему не было преград.
Наутро я застал Адама Семеновича, как – всегда свежего, делового, он что-то писал, попыхивая сигаретой, оказалось что Алексей Михайлович уже тоже на работе, но у директора в кабинете. Тот появился не скоро, поздоровался со мной и озабочено долго диктовал письмо машинистке. Затем вполголоса долго обсуждали какие-то вопросы с Адамом Семеновичем.
Я стал спокойно заниматься своей темой. Накануне, в электричке метро, по пути домой, я уже прокручивал мысленно весь материал, который мне был известен. Не оставлял меня в покое и дома, я уснул с этим ,просыпаясь ночью подолгу продумывал все. Утром, проснувшись, я постарался мысленно собрать все в месте и попробовать сделать компоновку. Нет. Все надо было прочертить.
Я решил все разместить в серийной трубе, корпус в таком случае легко было изготовить и рассчитать на прочность. Разместить все оборудование в виде начинки прямо в отдельной серийной трубе. Собрать и опробовать начинку, провести наладку, получить характеристики, обкатать все под контролем на заводском сжатом воздухе. Затем готовое изделие разместить в трубе, раскрепить его там, подсоединить коммуникации затем заглушить и в конце опрессовать, проверить герметичность, и обкатывать уже на природном газе. Разумно?
Заглушки при таком заданном давлении и при диаметре 300 мм превращаются в огромных монстров. Это огромные специальные фланцы с крупными шпильками и гайками. Это при том что требовалось длина всего один метр внутренней полости, где разместилась начинка.
А в дальнейшем ,если у нас будет диаметр 500 мм? Что предпринять?
Специальные фланцы с крупными шпильками и гайками я безжалостно убрал. Я предпринял бугельное соединение. Это совершенно новое для газовой промышленности соединение. Сразу исчезли огромные фланцы, тяжелые шпильки с гайками. На высокое давление такие гайки затягивают часами, обтягивая специальными ключами крест-накрест .И под конец обтяжку проводят «по кувалду».Я как-то работая на газопроводе пробовал внедрить гидро ключи и установить стандартное усилие затяжки. Ничего не вышло. После нормативной затяжки фланцев гайки, еще долго подтягивали традиционным методом. Лишний раз разбирать эти фланцы не решишься, я это испытал на себе.
-Такие соединения Александр я никогда не встречал, будут вопросы у всех, подготовь пожалуйста обоснование найди аналоги и методики расчета на прочность. - посоветовал Адам Семенович глядя на конструкцию с бугелями. Одно это вызовет революцию в трубопроводном транспорте. На разработку корпуса я потратил много времени, однако параллельно я разработал и компоновку изделия и способ его крепления в цилиндрическом корпусе. Отдельно в НПО «Ветроэн» в г. Истра Кунцевич Петр Антонович для нового изделия готовили уникальный асинхронный генератор. Разработаны были принципиальные схемы технологической обвязки электростанции на различных объектах, схемы автоматического включения. Все это было согласовано с технологами объектов, получили одобрение у испытателей ООО "Саратовгазприборавтоматика". Интерес к генератору проявили и другие предприятия, например, Тбилэлектропривод. Проведя с главным инженером Эммануилом Викторовичем. Куцером переговоры, мы привлекли их параллельно с НПО «Ветроэн» к работе над генератором. Пелепченко был прав, я много времени проводил в командировках, обрастая все новыми партнерами. Наша работа по электростанциям в Тбилиси в Тбилэлектропривод была завершена, меня ждали для сдаточных испытаний пока на сжатом воздухе. Испытания прошли успешно, системы проработали 72 часа и было решено отгрузить агрегат в адрес Саратовского полигона, где планировались окончательные испытания на природном газе с участием приемочной комиссии. Однако очень много вопросов предстояло еще решить. Нерешенными вопросами оставались те, которые обозначили на тех .совете заказчика. Тех совет был авторитетный, одних только кандидатов наук в него входило более двух десятков. Много вопросов вызвал генератор, размещенный в среде природного газа при высоком давлении.
Глава 3. Я еду в Ленинград.
Так вышло ,что электростанция, о которой мы так долго мечтали, была мною разработана, ее опытный образец в лабораторных условиях в Тбилиси в Тбилэлектропривод, на сжатом воздухе, дал первый ток. Начался нелегкий процесс ее сертификации. Ведь то, что она работает, знали только мы, участники процесса. Я показывал фотографии установки, рассказывал принцип работы. Никто этому не верил, Защищая ее, я невольно раскрывал многое, что не легло в чертежи и не вошло в пояснительную записку, то до чего я уже успел дотянуться, продумать. Я и сейчас, спустя столько лет, все еще ищу и продумываю новые варианты.
Честно говоря, у меня не было никогда такого опасения, что идею, кто-то сможет просто присвоить. Наоборот я демонстрировал ее с целью, что найдется смелый ученый, конструктор , используя свой потенциал, уровень техники своего предприятия, быстрее сможет внедрить изделие. Я вылетал в Харьков, в НПО» Союзтурбогаз», демонстрировал там на всех уровнях свои разработки, стараясь привлечь конструкторов к совместной работе. Даже у Мальханова, с
которым наиболее тесно общался я не нашел активной поддержки. Даже то, что в Академии наук Белоруссии, наши партнеры и друзья, собрали по моим чертежам аналогичную электростанцию и демонстрировали моему высокому начальству, вызывало сомнения, что это мои чертежи.
Мне предстояло лететь в г.Ленинград в научно-исследовательский институт электромашиностроения (НИИэлектромаш) к профессору Я;нушу Бронисла;вовичу Данилевичу и с ним начать сертифицировать генератор, применительно к среде высокого давления природного газа .Я очень скрупулезно готовился к встрече, ожидая трудный разговор со знаменитым на весь мир ученым. Огромный самолет за длительное время полета превратился в уютный дом, ничто не напоминало о громадной высоте и скорости на которой проходил полет. Прилетев в Ленинград, я без труда нашел нужный адрес и утром стоял в приемной профессора. Его ученый секретарь Лидия Михайловна очень вежливо встретила меня, поинтересовалась, как я устроился в городе, усадила меня за журнальный столик со свежими газетами. Принесла извинения за то, что придется подождать: у профессора срочное совещание, собрались гости из Чернобыля.
Вышел профессор Я;нуш Бронисла;вович Даниле;вич, очень участливо познакомился со мной и извинился за задержку встречи и поручил меня Лидии Михайловне, чтобы она провела со мной ознакомительную беседу по знаменитому институту.
Лидия Михайловна начала беседу негромким голосом. Она рассказала вначале о Я;нуше Бронисла;вовиче Даниле;виче, человеке, с которым мне предстояла встреча. Во Всесоюзном научно-исследовательском институте электромашиностроения (ВНИИэлектромаш) АН СССР он заведующий отделом, главный конструктор. Я. Б. Данилевич известен как автор и руководитель фундаментальных научных работ в областях теоретического и экспериментального анализа электромагнитных полей в электрических машинах, изучения аномальных режимов и переходных процессов в электрических машинах большой мощности, создания сверхпроводниковых преобразователей энергии, альтернативной энергетики, систем энергосбережения.
Под его непосредственным руководством были созданы крупнейший в мире двухполюсный турбогенератор, единые серии турбогенераторов «Интерэлектро», гидрогенераторы для Красноярской и Саяно-Шушенской ГЭС.
Совместно с академиком РАН И. А. Глебовым и членом-корреспондентом РАН Л. И. Чубраевой им был создан первый в мире опытно-промышленный сверхпроводниковый криотурбогенератор мощностью 20 МВА.Я. Б. Данилевич был избран членом-корреспондентом АН СССР ,по Отделению физико-технических проблем энергетики (электроэнергетическое и энергетическое машиностроение). 29 мая 1997 года его избрали действительным членом РАН по Отделению физико-технических проблем энергетики (энергетика).
Она вынуждена была прервать рассказ, совещание закончилось, и гости начали шумно прощаться и выходить из кабинета. Я;нуш Бронисла;вович проводил их до двери приемной и пригласил меня к себе в кабинет. Кабинет был просторный, светлый, но очень простой, без помпезностей, с очень простой мебелью. Мы сели друг против друга и я сразу расслабился и проникся уважением к этому улыбающемуся человеку, у которого только что прошло тяжелое совещание по аварии. Он еще раз извинился за срыв графика, и стал внимательно слушать мой рассказ. Его внимание было настолько неподдельным и искреннем, что я стал рассказывать совершенно свободно и даже увлеченно. Мое увлеченное повествование вызвало много вопросов, он мягко встревал, поддерживая разговор, задавал вопросы и искренне удивлялся тому, что он до этого не знал. Наконец, когда я дошел до давления, с которым мне приходится работать он просто был ошарашен. 500 атмосфер! Мы работаем над изделием, которое предназначено для эксплуатации в космосе, там вакуум. Но никогда еще не встречались с таким изделием, которое погружено в среды с таким давлением! Это очень интересно! Вы себе представить не можете, насколько это ново и неожиданно. И не стоит вам сокрушаться, что вокруг такой глухой барьер непонимания. Это естественный процесс, вы ворвались со своим генератором совершенно в неизученную область. Ну что ж, начнем процесс познания неизведанного. Вы продолжайте процесс эксперимента, доведите его до логического завершения. Он заверил в своей поддержке моих разработок. Но сказал, что необходимо все это проверить по методикам, которые имеются в Институте и выдать результаты исследований официально. Мы проговорили с ним 2 часа и прощаясь наметили план наших совместных работ.
Я тепло попрощался с Лидией Михайловной, она посоветовала мне съездить в Петергоф, на экскурсию.
-Там сейчас удивительно красиво, все в снегу. Я тоже хочу посмотреть ваш Ташкент. Представляю, как там здорово, я была только на Кавказе, в Тбилиси.
Я ушел из института, унося тепло, надежду от этой удивительной встречи. Вот что значить ленинградцы!
Я все время вспоминал маму, ее рассказы о Ленинграде, которые я слушал с детства, я их помнил до мельчайших подробностей. Сейчас я уже стал относится к ним, к ее рассказам, совсем по-другому. Я походил по городу, удивляясь знакомым с детства улицам зданиям, памятникам, скульптурам и когда промерз в своей одежде и устал, приобрел билет на экскурсию в Петергоф.
Я стоял в небольшой толпе заезжих гостей города, которые отправлялись на экскурсию в Петергоф. Силуэт Исаакиевского собора проступал в сумерках зимнего дня, шел мокрый снег покрывая мокрый асфальт и тут же таял. Мне, привыкшему к теплой зиме в Ташкенте, было очень неуютно и зябко в зимнем Ленинграде, куда меня привела моя неожиданная командировка. Я был впервые в этом легендарном городе - родине моей мамы. Мне было все интересно, и известные с детства названия, и здания и улицы и люди, совершенно необычные, приветливые и радушные. И еще сам дух города Ленина - колыбели трех революций был близким и родным.
Экскурсионный автобус все не ехал, мы стояли запорошенные снегом, с надеждой глядя на дорогу. Передо мной стояли мужчины в хороших добротных пальто и меховых шапках и ворчливо переговаривались, сетуя на опоздание автобуса. Наконец, с опозданием, подъехал автобус и все с облегчением стали рассаживаться, отряхиваясь в проходе от налипшего снега. Автобус тронулся, неудовольствие связанное с опозданием автобуса постепенно исчезало, сменилось интересом к предстоящей экскурсии. Однако мужчины продолжали ворчание, особенно один из них,с хорошо поставленным начальствующим голосом. Наш экскурсовод, немолодая хрупкая женщина в скромном пальто и шапке, держась за поручень автобуса, стоя у кабины водителя, объявила тему нашей экскурсии и извинилась за опоздание, сославшись на какие-то недоработки организации. Но ее извинения потонули в выкриках мужчин в хороших добротных пальто и меховых шапках. Она, с непроницаемым лицом, молча, выслушала все недовольные упреки в свой адрес и в адрес водителя и в адрес организации, которую они представляли. Видно по всему ей это было очень неприятно, и неожиданно.
Ей не приходилось участвовать в подобных скандалах. Но она проявила выдержку, и до конца выслушала все упреки. В тишине создавшейся после выступления мужчин, она тихо сказала:
-Мы сейчас будем проезжать линию фронта защиты Ленинграда, я по этому поводу подготовила большое, выношенное мною обращение к вам, потомкам славных защитников Отечества. Однако всю эмонациональную сторону воспоминаний о наших бойцах, об их подвиге, которую я от своего сердца хотела предать вам, вы смазали своим мещанским брюзжанием и нетерпением. Мне стало стыдно за вас, друзья. Стыдно за вас, перед павшими.
Она помолчала, ее огорченное лицо отражало ее состояние. Однако вскоре она совладала с собой, она начала свой рассказ о героической защите города.
«. Прорвавшиеся в глубину танковые дивизии захватили плацдармы на реке Луге, которая должна была стать неприступной линией обороны на дальних подступах к Ленинграду.
Уже к 1 июля 1941 года агрессор, располагавший большим превосходством в силах, захватил Ка¬унас, Вильнюс, Ригу. Когда 9 июля был захвачен Псков, возникла непосредственная угро¬за Ленинграду. 1 июля в городе была создана комиссия по вопросам обороны во главе с А.А. Ждановым.
В тот же день сильный удар по советским войскам в двухстах километрах северо-западнее города нанесла финская армия, целью наступления которой являлись Ле¬нинград и Петрозаводск.
5 июля была выделена опе¬ративная группа под командованием генерал-лейтенанта К.П. Пядышева для обороны лужского ру¬бежа. Этот рубеж длиною в 250 км протянулся от Финского залива до озера Ильмень. Десятки тысяч ленинградцев и жителей пригородов днем и ночью строили оборонительные сооружения на подступах к Луге. В течение двух-трех недель были возведены оборонительные рубежи с траншеями, противотанковыми рвами, железобетонными дотами и минными полями. Был расчищен от зарослей восточный берег Луги, созданы лесные завалы.
Я слушая экскурсовода, подумал о своем: Все мои проблемы, мои дела вдруг отодвинулись на задний план и стали незначительными. Я стал ясно представлять, что произошло в Ленинграде во время войны. Это сейчас для меня стало главным и большим. Голос ее стал звучать более увереннее, когда она стала рассказывать о переломном моменте сражения, о Лужском плацдарме. Где-то в Сланцевском районе, перед Лужским рубежом обороны, затерялась, среди таких-же деревень, мамина родная деревня Морди.
: «. Гитлеровские войска сходу овладели и оставили в глубоком тылу этот район. Однако темп наступления гитлеровцев, из-за упорного сопротивления советских войск на Лужском рубеже, катастрофически падал, а в конце июля – начале августа и вовсе иссяк. Вражеское командование было ошеломлено непредвиденной задержкой.
К тому времени разгорелось и Смоленское сражение, в котором блицкриг также стал давать непредвиденные сбои. Гитлер лично прибыл в штаб группы армий «Север» и назначил последний срок взятия Луги – 10 августа.
Мы проезжаем те места, где враг преодолев сопротивление наших войск, почти вплотную подошел к Ленинграду и завязал наступательные бои на юго-западных склонах Пулковских высот. считанные километры отделяли немцев от Ленинграда Положение осложнялось тем, что основными силами в этом районе были части народного ополчения, дивизия войск НКВД. на юге. На Северо-западном направлении они рвались к Петергофу и Стрельне.»
В ее словах было столько горечи и печали, что все сидящие в автобусе ощутили свою причастность к тем далеким событиям. Все ощутили безнадежность положения защитников города. Она задумчиво продолжала свою речь, заново переживая с матросами Балтики и ополченцами положение, в котором оказался город.
«На запад от Ленинграда лежит Финский залив. Берега его тоже в руках у фашистов. Северо-восточнее и восточнее Ленинграда находится большое Ладожское озеро. И сюда, к Ладожскому озеру, пришли враги. Захватили северный берег, прорвались к южному. Стали наступать вдоль восточного берега. Однако не смогли они полностью обойти озеро.
Остановили их на восточном берегу советские солдаты. Часть Ладожского озера была в наших руках. Тут, по воде, по озеру, и вела теперь в Ленинград единственная дорога.
На востоке лишь через Ладожское озеро Ленинград имел еще связь с остальной советской землей, Фактически же противник, имея превосходство в авиации, контролировал почти все Ладожское озеро и б;льшую часть прибрежной территории.»
Ленинград приготовился к битве. Гигантский город стоял тихий и суровый. На белесом небе ползали почти уже неразличимые лучи прожекторов. С 8 сентября 1941 года, со дня захвата немцами Шлиссельбурга и прекращения сухопутного сообщения Ленинграда с Большой землёй Ленинград находился в блокаде .
Ее голос окреп, он звучал теперь не глухо, отчетливо.
«Блокада длилась по 18 января 1943 года, когда доблестными войсками Красной Армии была восстановлена связь Ленинграда со страной по суше.2-го февраля 1943 года непосредственно в город Ленинград пошли поезда дальнего следования. Эти 500 дней стали героическими, город-герой Ленинград, осаждённый врагом, трудился, сражался, дети ходили в школу, работали театры и кинотеатры. В те дни была окончательно добита группировка противника в Шлиссельбурге, и город полностью перешёл в руки советских войск. Оставшиеся в лесах и болота немецкие части были пленены или уничтожены.»
Город Ленина великим ликованием встретил радостную весть о прорыве блокады. В ту ночь в городе никто не спал. До самого утра звенели песни и музыка. Незнакомые люди на улицах обнимались, жали друг другу руки. Эта радостная весть облетела весь мир.
Экскурсовод замолчала, было тихо в салоне, слышно было только, как шумит автобус. Наши знакомые в дорогих пальто и шапках,некогда самоуверенные и чванливые, сейчас сидели притихшие, пристыженные, спрятав глаза.
Заключительные слова она сказала с большим подъемом ,она вся подалась вперед ее помолодевшее лицо пылало светом. От слов этой прекрасной женщины все замерли, так говорить, с такой любовью о городе Ленина, как сказала она, не всякий сможет. Всем представилось, что идет война, что фронт совсем рядом, что он тут вот, за этими крышами и трубами, откуда изо дня в день летят в наш осажденный город немецкие бомбардировщики и дальнобойные бризантные снаряды. За моей спиной женщины тихонько всхлипывали. Мы все в эти минуты превратились в школьников, которых за руку провели заново по знакомым всем страницам истории и смогли заставить заново пережить со всеми советскими людьми тяжелые дни войны.
Автобус вырвался из города и катил по заснеженной ленинградской области. Города Сланцы и Кингисепп, озеро Самро - это тот район области, где родилась и выросла моя мама. Она часто пела, строча на швейной машинке:
Есть на Севере хороший городок,
Он в лесах суровых северных залёг, эх.
Русская метелица там кружит поёт,
…………………………………….
Как-то она вспоминала то время, когда в деревню, где она жила с дедушкой и бабушкой пришли белые. Это был 1919 год .То были войска генерала Юденича. Чтобы было понятно, привожу следующее пояснение.
.Герой русско-японской войны Николай Николаевич Юденич является одним из самых талантливых генералов России периода Первой мировой войны, в ходе которой не проиграл ни одного сражения. Снискал себе славу "нового Суворова". В начале 1919 г. он становится лидером Белого движения на Северо-западе, а в дальнейшем получает признание своих полномочий со стороны А.В. Колчака. Поход на Петроград (или операция «Белый меч») начался 28 сентября 1919 г.: в этот день Юденич отдал приказ наступать. Хотя армия еще не была готова, нужно было торопиться: большевики пытались заключить мир с ненадежным союзником Юденича, Эстонией. План состоял в том, чтобы после тактического отвлекающего маневра наступать по самому короткому пути — Ямбург — Гатчина — Царское Село — Петроград. Планировалось достигнуть Петрограда за несколько дней и перерезать его железнодорожное сообщение с Москвой, чтобы красные долго еще не могли перебросить сюда свежие силы, а белые успели укрепиться. При этом Юденич рассчитывал на поддержку эстонских войск, английского флота и на восстание белого подполья в самом Петрограде по мере приближения его армии.
Это был такой же смертельно опасный эпизод истории, как тот, о котором сейчас мы слышали. Мама рассказывала, как белые пришли в голодную северную деревню все хорошо одетыми, сытыми. Их офицер стал на постой в избе дедушки. Так, как изба у дедушки была просторная и печь хорошая ,стали они ежедневно выпекать здесь белый хлеб. Надо сказать, деревня жила рожью, и хлеб был у всех всегда ржаной. Мама, ей было 11 лет, никогда не видела пшеничного хлеба, тем более из белой муки и не знала какой он вкусный.
Хлеб для того чтобы он остыл, раскладывали на столах в избе. От горячего белого хлеба шел по избе чудесный запах.
Максимального успеха белые добились 20;21 октября, когда взяли Царское Село и подошли к Пулковским высотам. Некоторые разъезды могли видеть вдали купол Исаакиевского Собора. До города оставалось всего несколько километров Но Юденич так и не выиграл сражение за бывшую столицу империи. Долгие месяцы подготовки закончились катастрофической неудачей. Красные лишили белых всех их ожиданий и предположений. Союзники их тоже подвели.
Теперь, когда белые были разгромлены и бежали за границу, в деревню, где жил мама с дедушкой и бабушкой, вошли красные части.
Мама рассказывала, их солдаты, красногвардейцы, разительно отличались от белых, которые были в хорошем обмундировании и сытые. И их командир попросился к дедушке на постой. Командир был худой и плохо одетый, на нем была только кожанка. К тому времени уже выпал снег, и чтобы ему не замерзнуть, на ежедневных занятиях с личным составом, дедушка пожалел его и дал ему поносить свой овчинный тулуп. Так он в нем и ушел гнать белых дальше, не выпускать же раздетым человека на снег и мороз.
Однако они, красные, настолько разбили белых, что армия их распалась. В январе Юденич начал ликвидацию армии (и так уже разоруженной эстонцами).
Мама часто вспоминала этот эпизод и всегда недоумевала, как этим полуголодным солдатам, плохо одетым, без воинской подготовки, удалось разбить такую армию белых, возглавляемую белыми царскими офицерами и отстоять Петроград. И это был всего лишь эпизод, хотя и смертельно опасный для молодой Советской Республики, длинной и обширной гражданской войны.
Наконец автобус остановился мы прибыли к дворцам Петергофа. Стоп. Я очнулся от нахлынувших воспоминаний и представлений. Все вокруг, в отличие от Ленинграда, было завалено белым снегом. Снег продолжал идти, засыпая вокруг расчищенные дорожки.
Как сказать слова благодарности этой женщине, какие слова будут ей в награду за ее ежедневный подвиг?
Я сделал несколько шагов ей навстречу по проходу, приложил руку, как у нас принято, к груди. Она подняла на меня глаза, задержав взгляд:
- Вы что–то хотели?
Слова благодарности были выражены моим взглядом и все что я сейчас ощущал, видно было в моем порыве.
Я, не найдя подходящих слов, неожиданно для себя начал читать ей стихи, разбуженные ее словами о ленинградцах. Эти стихи великого Джамбула я впервые прочитал у сестры в учебнике литературы в десять лет.
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи.
Если вдоль снеговых хребтов
Взором старческим я скользну, —
Вижу своды ваших мостов,
Зорь балтийских голубизну,
Она внимательно слушала эти строки великого Джамбула, по всему было видно, что они ей знакомы и очень нравились. Пользуясь моим замешательством, когда я запнулся, вспоминая строки, тихо продолжила:
Ваших дедов помнит Джамбул,
Ваших прадедов помнит он:
Их ссылали в его аул,
И кандальный он слышал звон.
Пережив четырёх царей,
Испытал я свирепость их;
…………………………………..
Что же слышит Джамбул теперь?
К вам в стальную ломится дверь,
Словно вечность проголодав, —
Обезумевший от потерь
Многоглавый жадный удав…
Сдохнет он у ваших застав!
Без зубов и без чешуи
Будет в корчах шипеть змея!
Будут снова петь соловьи,
Будет вольной наша семья,
Ленинградцы, дети мои,
Ленинградцы, гордость моя!
Она, произнесла последние строки с таким выражением, которого я никогда не от кого не слышал. Молча, крепко, по-мужски, пожала мне руку. Какая женщина! Как она может читать стихи!
Открылась дверь автобуса и экскурсанты высыпали наружу. Всех провожал вставший со своего места водитель автобуса. По всему было видно, что и он был потрясен рассказом экскурсовода, ее стихами, которые слышал впервые. Мужчины наперебой протянули руки помогая этой прекрасной женщине сойти с автобуса. и она как невесомая в сильных мужских руках порхнула на снег. Сейчас она была для нас узкой дорожкой соединяющих нас, сегодняшних, с ними, тогдашними защитниками Ленинграда. Она своим духом, верностью, стала их посланником к нам, единственным мосточком, в этом сегодняшнем море забвения и лжи.
( Продолжение следует)