Сойдя на нужной остановке автобуса, мы с Сергеем сразу направились в поселок Новый. Там стали расспрашивать его обитателей о старой церкви, расположенной в лесу. Свой интерес к ней мы мотивировали желанием духовного и физического единения с природой. Мол, спортзалы надоели, захотелось на природе позаниматься спортом. Романтики, одним словом. Нам показали дорогу, однако предупредили, что там не просто какая-то старая церковь, а это название поселения староверов, и они вряд ли будут рады нашему появлению.
- Серега, не боишься, что нам тут мозги отключат по дороге? – шутливо спросил я, когда мы углубились в лес.
- Главное, чтобы не убили! Да я думаю, твои мозги не пострадают, ты же у нас экстрасенс! – съехидничал в ответ Сергей и серьезно добавил: – А вообще… знаешь, что я думаю…, если на психику вдруг кто-то начнет давить, на обоих одновременно это не подействует. Все люди разные, тем более ты. Будем следить друг за другом. Я еще и метки буду оставлять на маршруте.
- Да, мы это обсуждали. Ха, чтобы потом нас быстрее найти! – весело произнес я и мрачно добавил: - Или наши трупики!
Мы намеренно разговаривали громко и смеялись, чтобы нас наверняка заметили. И, когда до поселения оставалось примерно полкилометра, из-за деревьев, как зверь из темной чащи, навстречу нам вышел мужик. Он как-то недобро и настороженно смотрел на нас.
- Скажите, а где здесь находится заброшенная церквушка? – обратился к нему Сергей.
- Это ты заброшенный, жалкий человек! Тут село наше, и называется оно Старая Церковь! И непрошенных гостей здесь не приветствуют.
- Ой, простите, не хотел вас обидеть! Мы занимаемся спортом… Ну, не совсем спортом. Хотим укрепить спокойствие духа, вобрать в себя энергию лесной природы. Вот и решили забраться подальше от городской суеты…
Пока Сережа объяснялся с ним, я пытался уловить его мысли, а было хорошо видно, что говорит он далеко не все, что думает. Да, неприязнь к нам явно присутствовала, но прогонять он нас не собирался, даже наоборот, мы были как бы его добычей, и он намеревался нас препроводить к какому-то главному, наверно старосте этого поселения. Злорадство грело его темную душу, это прекрасно читалось в его эмоциях. Очевидно, что-то недоброе тут делали с незваными гостями.
- Ну, коли уж пришли, отведу вас к старосте, пусть он решает, гнать вас или принять. Лесной энергией подпитаться решили…ну, ну.
- А тут водятся хищные звери? – задал я глупый вопрос. Чем больше он говорил, тем яснее я понимал скрытую часть его мыслей.
- Хищные? А это для кого как! На каждую зверушку всегда находится свой хищник!
Однако, ничего конкретного он не знал, но в голове у него мелькал образ послушных кроликов. Как я понял, тут проводят какие-то опыты с людьми, но цель этих опытов ему неведома. Еще я понял, что сегодня у них ничего не получится, отсутствует некто управляющий этой сектой. Мне показалось, что это определение точнее всего подходит к этому поселению.
Скоро мы вошли в село. Не такое уж древнее, обычная деревня. Дома в основном деревянные, но добротные и ухоженные. Мы не увидели ни одной покосившейся избы, хотя от некоторых домов веяло, прямо-таки, былинным духом. И кругом была чистота, будто все тут готовились к приезду большого начальства. Дома были одноэтажные, над ними возвышались лишь церковь и школа. Людей на улице было мало, а те, что встречались проходили мимо, стараясь даже не смотреть в нашу сторону.
Из негромкого потока их мыслей, я почувствовал не только неприязнь ко всему чужому, характерную для старообрядцев, но еще и страх невероятной силы, к которому примешивалось и чувство вины.
- Кто такие, каким ветром занесло на нашу землю? – спросил пожилой коренастый человек. Такой же угрюмый, как и тот, что встретил нас.
Сережа снова изложил нашу версию событий, а я занялся сканированием и анализом его реакции на Сережины слова. Он здесь был главным, но лишь над селянами. Над ним был еще некто, которого он именовал «Учитель», но его сейчас не было и все решения приходилось принимать самостоятельно. В любом случае он собирался задержать нас здесь под любым предлогом до приезда «самого» (Учителя). А поскольку он должен был появиться только завтра, нас решено было оставить на ночлег.
В палатке нам ночевать не разрешили, сославшись на комаров и прочие неудобства, а проводили в отдельную комнату в доме старосты. Однако, для меня было совершенно понятно, что это не из-за гостеприимства и доброты душевной, а чтобы мы постоянно под присмотром были. Василий Петрович, так представился нам староста, предложил нам самогон, хотя предупредил, что сам пить не будет, поскольку у старообрядцев это не принято.
Разумеется, это также не имело никакого отношения к гостеприимству. И откуда тут самогон, если старообрядцы не пьют. Было совершенно понятно, что к приезду Учителя мы должны быть в нужной кондиции. И этот самогон здесь был исключительно для гостей.
- Спасибо, Василий Петрович, но мы тоже не пьем и не курим. Убеждены, что для восприятия духовной силы природы разум должен быть свободен от всякой мирской ерунды!
- Ишь ты, туристы! Бесовские рожи, не верю я им! – подумал про себя староста, а вслух произнес: - Так может чаю… желаете?
- Да вы не беспокойтесь, у нас все с собой есть. Я где-то читал, что у вас не принято свои вещи чужим давать. Так что, мы даже и не мечтали о таком гостеприимстве! – сказал я, провоцируя его на развитие темы, которая явно вызывала у него раздражение. Злобно сверкнув глазами, он подумал:
- Ну, ну, будет вам гостеприимство. Приедет Учитель, вы уже не будете так зубы скалить. Будет вам и духовное смирение, и соединение с природой леса!
И все же, как и у других селян, помимо бытовой неприязни, в нем ясно «читался» жуткий страх к тому, кто приедет завтра. А так часто бывает, что свою немощь перед злом оправдывают всеобщим бессилием перед ним. И распирает ликованьем душу, когда ты видишь жертву зла, тебя сразившего недавно – вот психология раба.
* * *
После такого обилия тревожной информации, что-то не очень спалось. Однако усталость победила в схватке со страхом, и мы уснули. Провалившись в темно лиловую бесконечность, я неожиданно ощутил присутствие монаха.
- Давно тебя не было, - подумал я, - соскучился?
- Не покидал тебя! Зачем? Всегда я в голове твоей, в твоих эмоциях и мыслях. Но в образе монаха появился смысл, перед тобою встать, твоим умениям и силам уверенность придать.
- Но почему так сложно все и постепенно? Нельзя мне сразу все сказать, дать силу нужную и научить ею владеть?
- Лишь только там я помогаю, где зло приходит к вам извне. Все остальное делать надо доступным способом тебе. И цель конечную не назову, ее достигнуть сможешь, когда понятна станет самому. Есть люди среди вас повсюду, у них прибор есть… не отсюда. Ты сам не в силах мощь его преодолеть, я потому в монашеском обличье здесь. На вас волну они направят… пусть это будет звук для простоты, она все в памяти стирает, но будешь помнить ты.
* * *
Наступило утро. Хмурое и недоброе. Нас разбудили уже совсем не так вежливо, как укладывали спать:
- Эй, туристы, подъем! Чаи некогда распивать, Учитель уже приехал. Так что, встали и пошли.
Учителем оказался вполне современный мужчина лет пятидесяти, очень похожий на старшего военного офицера. Он сидел за столом и внимательно разглядывал нас, без тени каких бы то ни было эмоций.
- Итак вы утверждаете, что вы туристы. И в поисках духовного равновесия и силы духа забрели, совершенно случайно, в этот поселок. Тут же возникает вопрос! Согласно вашему возрасту, вы должны работать, а не разгуливать по лесам. До пенсии вам еще пахать и пахать!
- Так мы в отпуске. Увлекаемся боевыми искусствами. Собирались всей секцией, но решили пока вдвоем попробовать, – ответил Сергей.
- А где и кем вы работаете?
- Я учитель физкультуры в школе №4. Могу и паспорт…
- Да ваши паспорта уже у меня! Так, значит физкультурник. А вы товарищ Быстров его коллега?
- Нет, я на машиностроительном заводе работаю инженером. Просто начитался всяких книжек по Дзен-буддизму…
- На заводе так легко дают отпуск в это время? Начало осени, сельхоз работы, план выполнять надо. А людей не хватает, я слышал.
- Так мне начальство обещало после армейских сборов отпуск дать. Вот летом, как раз, по этой причине не отпустили.
- И в какой же воинской части проходили сборы?
Я назвал. И тут же почувствовал некоторый всплеск его эмоций, хотя внешне это никак не проявилось. Стало понятно, что он хорошо знает об этой части. И мне сейчас придется как-то изворачиваться.
- Так! А по какой же специальности проходили переподготовку?
- Современные средства связи и работа с ними.
- Например, какие средства связи?
- Ну, это же закрытые сведения…
- Я тебя умоляю! Эти закрытые сведения давно открыты за бугром. Так что, оставь этот пафос!
Как и договаривались с Холодовым, я «раскололся, слегка краснея и стыдливо заикаясь». Я понял, что он знает не только о воинской части, но и обо всех средствах связи. Более того, он имел отношение к «Комитету», хотя бы потому, что тщательно блокировал некоторые слова и возникающие в его мыслях образы. Вполне возможно, он и про Элен что-то слышал.
Мои опасения тут же подтвердились, когда по его сигналу к нам подошли здоровые и не очень добрые молодцы и начали нас колотить. Я терпел, как мог. Пользовался только навыками, приобретенными в «Атланте». Конечно, мне перепало больше, чем Сереге, он-то, в отличие от меня, настоящий боец.
- Ну что, Элен? Побили тебя мужики? Простые деревенские парни! И ты ничего не смог сделать! – ехидно обратился ко мне Учитель.
- Какая еще Элен? Мало того, что невинных людей избиваете, так еще и обзываетесь! – ответил я, утирая кровь с разбитой губы.
Да, это была провокация с его стороны. Он рассчитывал, что если я Элен, то воспользуюсь своими способностями. Но, как учил меня Холодов: «Нельзя сразу выкладывать все свои козыри, ты всегда должен казаться сопернику меньше и проще, чем ты есть».
Затем нас отвели в подвальное помещение, переоборудованное под медицинскую лабораторию, причем здесь было полно новых приборов, о которых мы и не слышали никогда. Все манипуляции, проводимые с нами, были относительно безболезненными, скорее всего у нас просто взяли анализы, но какие, осталось непонятным, разве что кроме анализа крови. И все же, я постоянно чувствовал нарастающее ликование у присутствующих молодцев и старосты. Видно, дальше нас ждало что-то очень страшное.
После всего этого Серегу уложили на каталку, пристегнули ремнями и закатили в маленькую изолированную комнатку с окном во всю стену, видно для наблюдения. Все придвинулись ближе к окну и меня подтащили, крепко сжимая мои руки, чтобы не вырвался. Учитель подошел к какому-то прибору и нажал на какие-то кнопки. Послышался приглушенный гул, но это здесь снаружи. Внутри Сережа замотал головой и задергался, как от дикой боли и беззвучно закричал.
Все, кроме Учителя, злорадно улыбались. Он же был абсолютно спокоен и сосредоточен, будто препарирует лягушку. Я стал вырываться:
- Что творите, звери! Что мы вам сделали и кто вы вообще такие?
- Не переживайте, Александр Ефимович, теперь ваша очередь. – сказал мне Учитель и улыбнулся, жестом приглашая на освободившуюся каталку.
Серегу вытащили, он был как мертвый – бледный и неподвижный. Меня также пристегнули ремнями к каталке и поместили в стеклянную комнату. Я услышал, невероятной силы, звук. Хотя, он был не в ушах, а в голове, так что барабанные перепонки не полопались. Я перестал быть хозяином своего тела, сознание стало угасать. Но вдруг, я почувствовал прилив сил и чувство чего-то безмерно огромного. И увидел себя, лежащего внизу. Я дергался и тщетно пытался убежать от мучений. Кто-то сзади тронул меня за плечо. Я обернулся, это был монах.
- Вот тут я помогу тебе, не должен ты бояться. Боится только тело, но ты сейчас не в нем. Когда в него вернешься, ты будешь помнить обо всем!