На тракторе спереди висела широкая лопата, а сзади - поворотный ковш; кабина его светилась и мигала разноцветными огнями, как новогодняя ёлка. «Внутри, наверное, есть кондиционер, и играет музыка», - подумал я, завороженно разглядывая железного коня до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, выпуская черные клубы дыма. «Примерно такие же мощные трактора, должно быть, бороздят поля на селе!» - не без чувства гордости подумалось мне уже в следующую минуту.
Я – химик по образованию, работал программистом в консалтинговой компании, и не имел никакого отношения к сельскому хозяйству. Но вечером того же дня, возвращаясь домой после работы, остановился возле клумб у городской мэрии, где с десяток специалисток из службы агрономии* граблями и лопатами рыхлили землю. Наблюдая за их слаженной работой, мне самому неудержимо захотелось копать и рыхлить почву, выдергивать сорняки с корнем, тискать пальцами жирных червей. Остановило меня лишь отсутствие подходящего инструмента.
На следующий день я записался в городской библиотеке, и выписал толстенную книгу о земледелии академика Мальцева. За последующую неделю я прочитал книгу от корки до корки, и узнал много чего поучительного. В то же время с удивлением заметил, что мои тревоги и опасения о перспективах земледелия во многом совпадают с теорией знаменитого академика.
Оказывается, чтобы вырастить урожай, землю сначала надо вспахать, затем бороновать, затем культивировать и так далее. Таким образом, с весны до осени трактор с различными прицепными агрегатами проезжает по полю 10 – 12 раз! В это время почва под тяжестью тяжелой техники безжалостно утаптывается и уплотняется, теряя свои плодородные свойства. Чтобы избежать этого, трактора, вспахивая или боронуя, должны парить над землей или быть вовсе невесомыми. Так считал академик Терентий Семенович Мальцев. Я был полностью солидарен с ним, и всерьез задумался над решением этой проблемы.
Мою озабоченность проблемами земледелия заметила и моя жена.
- Дорогой, у тебя неприятности? – спросила она меня как-то за ужином.
- Так, пустяки, - небрежным тоном попытался я отделаться от нее.
- Я вижу, о «пустяках» ты думаешь уже целую неделю! – напустилась на меня жена. – Признайся, тебе нравятся специалистки из службы агрономии?! Решил последовать по стопам Терентия Семеновича?!
- Между прочим, Терентий Семенович – уважаемый народный академик! – урезонил я свою несознательную половину. – Академик и я – единомышленники!
- Знаю я вас – единомышленников! В голове воздушные сеялки и молотилки, летающие трактора с кондиционером и стереомузыкой!
- Да, сеялки и молотилки, ещё трактора… Но откуда, откуда это тебе известно?! – взмолился я, не в силах скрыть своё удивление.
- Я сама думаю о сеялках и тракторах, - просто ответила жена. – Вот уже неделю твоего академика каждую ночь вижу во сне. Только ты не подумай чего, я верна только тебе!
- Не сомневаюсь, дорогая, в последнее время я сам вижу его каждую ночь! Может, ты знаешь причину этих странных снов? Скажи, не мучай.
- Я всегда говорила, что ты меня никогда не слушаешь! – с упреком запричитала жена, обиженно надув губки. – У других мужья как мужья; один ты у меня, как бордюр асфальтный, лежишь на диване и ничего не слышишь! Муж моей подруги Натальи во всем слушается жены: только и думает, как ей угодить! Работает на двух работах, приносит всю зарплату домой. Сам ходит всегда за продуктами в магазин, причем, деньги у жены никогда не просит, а находит где-то новые или берет взаймы. А муж моей двоюродной сестры Анюты тоже на двух работах вкалывает, выгуливает собаку два раза в день, еще вяжет носки по вечерам. На всю семью перевязал. Смотрит футбол по телевизору и вяжет, а не трескает пиво, как некоторые!
- Я уже неделю не пью пиво…
- Молчал бы уже! Я тебе три раза уже говорила, что моя тетя Клава завела у себя на даче кур. Простых, деревенских. «Одна беда, - говорит, - любят копаться в земле. Если не уследить за ними, вспашут весь огород, и соседский в придачу! Инстинкт у них такой – все переворошить, перелапатить, от слова «лапа». И наследственность у них сильная – тяга к земле и ко всему, что касается земледелия. Передается ещё не вылупившимся из яиц цыплятам из поколения в поколение, а если употребить яйца в пищу – может передаться и к человеку».
Тетя сначала не говорила ничего про это, призналась только, когда сама ей позвонила после трех ночей подряд с академиком. «Хотела, - говорит, - проверить, подействуют мои яйца на твоего программиста?» На тебя, то есть. Дала нам двадцать штук. Вкусные яйца, правда, ведь? Жаль, вчера пожарила последние четыре. Не будет больше твоей любимой яичницы, но и не будешь больше видеть странные сны! И на молодых агроспециалисток забудешь, как заглядывать!
Через неделю после того разговора с женой, седовласый и седобородый агроном - академик перестал мне сниться по ночам, и грозить натруженным, землистым пальцем. Так же я перестал оборачиваться, увидев на улице трактор, и затем провожать его долгим, тоскливым взглядом.
*Термин из официальных новостей по ТВ, а не моя выдумка. Звучит красиво!