Ещё раз шалом алейхем, приснопамятная моим душевным порывам Катерина Матвеевна!
Не удивляйтесь, это опять не я...
Да, да, - на полном серьёзе сообщаю Вам, что этого муторного индивидуума, с хулиганистой рожей бича и ягодичной татуировкой "No pasaran!", я ваапче не знаю. Кто он и откуда - хрен поймёшь! Привязался ко мне, как-то, в финской бане Порижа, и с тех пор ходит за мной надоедливой тенью. Говорит, скучно ему и безотрадно на вашей осиротевшей без Вас Прозарушке, а Вы там, в своём весёлом доме имени Ленина, третий год выёживаетесь, строя из себя одноразовую це... грелку, и никого уж не алчете...
Жалко парня, да самому тошно. Чувствую себя виноватым. Не дал Вам публичной сатисфакции и таперича, по ночам, совесть мучает, эмпатия грызёт...
А днём всё нормально.
Было бы. Кабы не было так больно. За Вашу поруганную комиссарами честь, за Вашу несчастную долю совхозной давалки...
Эх, Катерина Матвеевна, хочется мне для Вашей услады че-нить такого... земного... крепкого... с пупырышками! Ведь было же время, когда Вы по семь раз на дню кончали... стебаться над моей русской речью с примесью мОнгольской фени...
Но огурчики этим летом дороговаты, будем корнишоны с патисонами солить. Парочку бутылей Вам отправлю. Если товарищ Сухов курьера пришлёт.
Только дайте о себе знать. Хоть через мамку свою, Елену Килязову, хоть через папку беляшежара.
Частично Ваш почитатель, Нея