Не знаю, как это получилось, но я оказался в огромном круглом зале. Не было дверей и окон. Стены напоминали лепестки огромного цветка, они не смыкались, раздвинув их, можно было шагнуть в неизвестность. Мягкие и словно покрытые шелком, они еле-еле благоухали.
Я стоял на мягком полу, напоминающем стёганый атлас. Это было волшебно. Играла музыка, я узнал мелодию, это "Вальс цветов" Чайковского.
Солнечные лучи отражались в перламутре лепестков стен.
Синева неба надо мной подтверждала мои догадки - я внутри цветка!
Вдоль стен - лепестков кое-где стояли кресла, оббитые атласом.
Неожиданно, из-за лепестка в зал вошли несколько пар. Прямо на меня медленно шёл гладиолус. Тёмно-зелёный фрак с золотыми пуговицами казалось поддерживал горделивый цветок темно-бардового цвета. Я был ошеломлён увиденным!
Он чинно прошёл, даже не взглянув в мою сторону.
Невдалеке две розы, чёрная и розовая, о чем-то увлеченно болтали, пряча улыбку за веерами. Их царская осанка всячески напоминала об их статусе.
Зал постепенно наполнялся танцующими парами. Я себя вел уже не так скованно и стал осторожно передвигаться по залу и заметил, что мое любопытство никого не смущает.
Иногда казалось, что смотрят они сквозь меня.
Две чудесные мимозы тихо беседовали, пряча свои эмоции за веерами из перьев страуса ярко-зелёного цвета.
Они стыдливо опускали свои головки и через мгновение вновь увлеченно о чем-то болтали.
Неожиданно на меня налетел вихрь из незабудок, голубым облаком они кружили вокруг меня, и так же неожиданно, держась за руки, устремились дальше. Молоденькие, ещё совсем юные, в коротеньких платьицах из-под которых виднелись кружевные панталоны, были милы и по-детски радостны.
Мой взгляд встретил на пути трёх георгинов, они важно кивали огромными головами и, по всей вероятности, решали важные вопросы. Вот они то, мне и напомнили банкиров, которых оторвали от важных дел. Блуждающий взгляд над головами танцующих и еле уловимое недовольство - это всё, что могу сказать о них.
Дальше, а дальше лепестки отгибались и входили новые гости. Кого тут только не было! Герберы вели негласный спор с ромашками. Они то смотрели не отводя взгляда друг на друга, то резко отворачивались. Вскоре ромашки не выдержали и пошли танцевать. Музыка Штрауса звучала неустанно, она подхватывает и меня. Одурманенный ароматом цветов, я начинаю кружиться, вальс ведёт меня между парами, и я чудом никого не задеваю.
Пришел в себя я в кресле. Рядом стояли хризантемы, их отрезвляющий аромат был кстати.
Вечер клонился к закату. На купол неба над цветком опустится ночь.
Но в зале было светло.
Мимо меня вальсировали астры, громко хохотали, поддерживали свои бахромчатые платья и удивляли резвостью в танце.
Заметил, что рядом с георгинами остановились гвоздики. Головки на тонких шеях выглядели смешно, хотелось их поддержать кабы чего не вышло.
В какое-то мгновение вспыхнул неоновый свет в зале. С новой силой на цветах засверкали драгоценности.
Я поднял голову, и стало ясно откуда этот необычный свет.
Звёзды отражались в перламутре лепестков стен зала.
Это давало эффект неонового свечения. Непостижимо!
Никто не разделил моего восторга, для всех это было в порядке вещей.
Музыка утихла, в зале почувствовалось лёгкое движение.
Опустела середина зала. Пол был усеян лепестками.
Все взоры были устремлены на красивый цветок. В обрамлении темно-зелёных листьев цветонос гордо нес свое сокровище.
Это была орхидея. Она знала, что равных ей нет. Розовый цвет её лепестков отливал жемчугом, переливался и неуловимым сиянием сливался с неземным светом звёзд. Я был очарован!
Заиграла музыка, но никто не танцевал.
Рядом в кресле сидел нарцисс, он периодически посматривал на свое отражение в крохотном золотом зеркальце и гордо вскидывал свой цветок. Он был единственным, кто не смотрел на орхидею.
Пионы и тюльпаны от возбуждения осыпались, а последний так раскрылся, что был похож на ромашку.
"Красота - страшная сила", не помню автора этих слов, но согласен с определением.
Откуда взялся ветер, мне не ясно. Всё закружились вокруг меня, подхватило и вихрем унесло куда-то в верх.
...Я открыл глаза от яркого солнечного света. Утро. Сон ещё крепко держал в своих объятиях, но шум в гостиной вскоре развеял его.
Громко ворчала уборщица и безжалостно выбрасывала в мусорные пакеты завядшие букеты.
Пустые вазы складывала в картонные короба до следующего бала цветов.
И только гордая орхидея занимала почетное место на рояле.