Глава 29
Напротив калитки Храмова рядом с "Нивой" стоял Владимир Михайлович, лет восьмидесяти крепкий еще мужчина - хозяин дачи через два участка от Сергея. Рукав белой разорванной рубашки был сильно пропитан кровью, которая продолжала течь и капала с пальцев на землю. Около него суетился Козлов.
- Владимир Михайлович, что случилось? Идемте ко мне, промоем и забинтуем руку, - предложил вышедший из машины Сергей.
- Собака соседская его укусила только что, - ответил Козлов. - Сейчас я обработаю рану и перебинтую.
Мужчины ушли на участок к Тимофею, а на улице появился Валерий.
- Это что, ваша собака старика покусала?
- Да. Не знаю, как это произошло. Я в моторе ковырялся, а овчарка рядом стояла. Вдруг она набросилась на проходящего мимо деда. Может он руками сильно размахивал.
- Нельзя таких зверей без намордника на улицу выпускать.
- Так ведь она рядом со мной стояла. Да и в жизни никого никогда не кусала. Умная она у нас очень.
- Умная. Была бы умная не набросилаь бы на проходящего мимо мужчину. Может у нее бешенство началось.
- Какое еще бешенство. Мы неделю назад с ней у ветеринара были, очередные прививки делали.
Храмов махнул рукой и начал открывать ворота своего гаража, а Валерий захлопнул капот машины, быстренько собрал разбросанный по земле инструмент и шмыгнул за свою калитку.
На следующий день к соседям приехал участковый из поселка. Он долго опрашивал Валерия о происшествии, составлял административный протокол. Потом постучал в калитку Козловых и попросил выйти хозяина.
- Вы были свидетелем, как собака укусила Владимира Савельева?
- Нет. Самого момента я не видел. Я был около забора, когда Владимир Михайлович проходил мимо. Мы с ним перебросились парой слов и я пошел к своему дому, но лай собаки и ужасный крик остановили меня. Я выбежал на улицу. Володя стоял прислонившись к забору Храмова, а Валерий за ошейник тащил овчарку к себе на участок. Я промыл водой руку Савельеву, обработал перекисью водорода и забинтовал рану. Он попил воды, посидел немного и пошел на автобус.
- У вас же машина есть. Почему вы не отвезли его в больницу?
- Я предлагал ему, но он отказался.
- Не по-человечески как-то это. Хозяин собаки тоже не догадался предложить свою помощь пострадавшему. А человек теперь в больнице лежит. У него большая потеря крови. Ну да ладно. Чего теперь об этом.
Участковый дал Козлову подписать протокол, сел в машину и укатил в отделение полиции.
***
Сказать, что день был жарким, значит ничего не сказать. В тени зашкаливало за сорок. Ковыряться в огороде в такое пекло мог только африканец или умалишенный. Храмов поднялся на второй этаж своего дома, чтобы укрыться от изнуряющей жары. Марина в дом идти отказалась, а попросила поставить для нее шезлонг под раскидистой кроной сосны: "Здесь ветерком обдувать будет".
В комнате было душно. Сергей распахнул окно. Горячий поток воздуха пыхнул на мужчину. "Надо создать сквозняк", - подумал Храмов, открыл дверь на веранду и все окна на ней. На соседнем участке в большом каркасном бассейне бултыхались внучки Оксаны вместе с родителями. Они плескали друг на друга водой и заливались звонким смехом. Овчарка прыгала в своем вольере и, как показалось Сергею, радостно подтявкивала детишкам.
Потом все стихло. Собака не визжала, не гавкала. Для всех наступила Европейская сиеста. Храмов отложил в сторону книгу и вскоре впал в дрему.
Из забытия его вывели истошные крики женщин. То ли пожар, то ли землетрясение или еще какой-то невероятной силы катаклизм вызвали столь невероятные крики и вопли. Сергей спустился вниз, Марина стояла у раскрытой калитки и с явным удивлением наблюдала за бегающими и неистово орущими Оксаной и ее дочкой.
- Оксана, что стряслось? - крикнул Храмов.
- Собаку нашу, Лесси, отравили эти сволочи соседи.
- Как это отравили? Она совсем недавно была жива и вместе с вашими детьми радовалась жизни.
- Вот-вот. Радовалась. Но кому-то это не нравилось. Вон доченька Тимофея сразу заявила: "Мышьяком, что ли отравили?" Знают, сволочи, чем отравили нашу Лесси.
После этих слов на улицу выскочила дочь Козловых:
- А ты, паскуда, видела, как мы собаку вашу травили?
- Вы. Больше некому. Это вам она жить мешала. Сейчас полиция приедет и во всем разберется. Это вы ей мышьяк в колбасе подбросили.
- А вы отвезите ее в ветклинику и выясните, чем ее отравили. А за клевету на нас перед судом ответите.
- Это вы за убийство собаки ответите.
Храмову надоело слушать женские вопли, он взял жену под руку и отвел ее от калитки:
- Идем, Марина! Без нас разберутся. А то ненароком и нас в соучастники запишут.
Приехавший по вызову полицейский долго выслушивать обвинения сторон не стал:
- Везите собаку на экспертизу. Если подтвердится отравление, тогда и будем разбираться.
Скорее всего собака умерла не от отравления, а от какого-то серьезного заболевания. Разборки между соседями затихли, но неприязнь возникшая между ними несколько лет назад, переросла в откровенную ненависть.
Глава 30
Сергей с Мариной в дальнем углу участка собирали малину. Со стороны улицы периодически доносились удары молотка по металлу. Это двое сыновей Оксаны и Валерия ремонтировали одну из своих иномарок. Сергей знал, что одного из ребят зовут Николаем, второго Виктором. А конкретно кому из них принадлежат эти имена с уверенностью сказать не мог. По наслышке один из них учился в медицинской академии, Оксана как-то проговорилась, что Витя возил воду из скважины на анализ в лабораторию академии. Чем занимался второй сын было тайной, покрытой мраком. Да собственно, чем занималась Оксана Храмов тоже не знал. Она о своей работе не говорила, а спрашивать ее об этом желания не было. отношения между ними были на уровне кивка головой при встрече. За пять лет соседства можно было узнать всю подноготную друг о друге, но как-то не сложилось. Видимо, особой нужды ни у одной из сторон в этом не было. В разговоры с Храмовым чаще всего могла вступить дочка Оксаны. То ли к стыду, то ли во благо, но он до сих пор даже не знал ее имени. Знал, что замужем, две девочки-погодки у них. Мужа ее в лицо знал, но и он оставался безымянным.
А собственно к чему все это рассказываю читателю? Наверное для того, чтобы лучше понять дальнейшие события.
Итак, Сергей с Мариной собирали малину. Вдруг за их спиной раздался мужской голос:
- Отец, отгони свою машину, мне выехать надо.
- Как ты сюда попал, ведь калитка на замке? - удивился Храмов.
- Через забор перелез, - как само собой разумеющееся произнес молодой человек, похожий на зятя соседей. - Так мне выехать со двора надо.
- Задолбали вы меня со своими машинами. Сейчас отгоню.
- Отец, не переживай. Больше эта машина тебе мешать не будет.
Сергей зашел в дом за ключами, подошел к калитке. Мужчины около нее не было. "Видимо, опять через забор перескочил", - подумал он.
Около раскиданной на запчасти иномарки все еще копошились братья, а их зятек со скрежетом открывал раздвижные ворота в кирпичном заборе. Храмов отъехал от ворот, давая возможность мужчине выехать с участка. Ребята оставили свое занятие и, энергично жестикулируя руками показывали выезжающему задним ходом, куда нужно поворачивать руль, чтобы не зацепить их машину. Сергей припарковал машину на прежнее место и пошел помогать жене собирать малину.
- Да я уже все собрала, одна ветка осталась. Сейчас перекусим, отдохнем, а потом тебе газон надо покосить - трава переросла, ложится уже.
- Как скажете, госпожа, - отозвался он фразой из "Великолепного века".
Часа через два на улице начались истерические крики дочери Оксаны:
- Дядя Сережа! Дядя Сережа!
- Что случилось?
- У нас машину угнали.
- Какую машину?
- Да вот здесь, за воротами стояла.
- Ах эту. Так никто ее не угонял, муж твой на ней уехал.
- Никакой он мне не муж. Развелись мы с ним полгода назад. Он уже второй раз машину угоняет. Прошлый раз даже продать ее успел. Хорошо, что мы вовремя спохватились.
- Не знаю, что было в прошлый раз, но сегодня он ее не угонял, а спокойно уехал. Твои братья даже помогали ему выехать. Они тут машину ремонтировали и подсказывали куда руль выкручивать. Да и вы, кажется, все дома были?
- Не слышали мы. У нас телевизор на всю громкость орал. А мальчишек он просто припугнул.
- Ну, ну... - пробубнил Храмов и отошел от забора. - Странная семейка. Однако, газон косить надо.
Не успел он скосить и половины газона, как на улице остановилась полицейская машина. Из нее вышел уже знакомый Сергею участковый и забарабанил в калитку соседей. На стук выбежали Оксана с дочерью.
- Товарищ капитан, у нас снова машину угнали.
- Когда это случилось?
- Часа три назад. Вон наш сосед дядя Сережа все видел. Мы можем позвать его сюда.
- Не нужно. Я сам к нему пройду, - остановил рвение женщин участковый. - Как быстро вы заявление в полицию написали и даже указали фамилию угонщика.
- А фамилию указали потому, что сосед наш все видел. У него спросите.
- Спрошу.
Капитан подошел к забору Храмова и крикнул:
- Сергей Анатольевич! К вам можно зайти?
- Это вы, капитан? Заходите. Сейчас я калитку открою.
Мужчины прошли в беседку.
- Сергей Анатольевич, вы видели факт угона машины?
- Да не было никакого угона. У меня сложилось такое впечатление, что они специально дали возможность зятю, мужу или кем он им приходится уехать, чтобы потом посадить мужика за угон машины.
Храмов рассказал участковому, как все было.
- Вы правы, Сергей Анатольевич. Машина у Наташи с Антоном яблоко раздора. Каждый считает ее своей собственностью. Правда зарегистрирована она на Наталью, но деньги за машину платил Антон. Посоветую я им продать эту злополучную машину, а деньги поделить. Спасибо вам за информацию. Не буду больше отвлекать вас от дел.
Эпилог
По каким-то странным обстоятельствам дачные участки рядом с Храмовым, довольно часто меняли хозяев. Новые владельцы приходили со своими тараканами в голове. Кто-то стремился сразу же отгородиться от внешнего мира высоким сплошным забором из ставшего модным металлопрофиля. Кого-то наоборот, угнетало ограниченное пространство и их вполне устраивала сетка-рабица, а кому-то хватало и протянутой по меже проволоки. А вот общительные и радушные встречались все реже и реже. Видимо, разобщенность в обществе накладывала свой ограниченный образ жизненных принципов. Воспитанный в советское время коллективизм уходил из сознания людей вместе с разорением крупных заводов и фабрик. А ведь общность складывалась в трудовых коллективах, которые ликвидировали как класс.
С появлением новых хозяев, если не сразу, то со временем могли возникнуть новые дачные страсти, заслуживающие внимания читателя. И одну из них, как полагает автор, ждать придется совсем недолго.
Заброшенный участок-пустырь рядом с дачей Козловых обрел, наконец, хозяина. И какие баталии могут разгореться по поводу освоенных Тимофеем на чужой земле пары соток? Разрешится ли все это мирно? Как знать...