Пора листопада в безмолвном причастьи
Мелодией вальса на сердце легла.
Так странно...
В душе столько грусти и страсти,
Как будто последняя осень пришла.
Эндион
– Зойка, ну, Зойка же, – держа руки девушки в сильных ладонях, упрашивал Лёша, – неужели не понимаешь – я мужчина, мне надо.
– Нам нужно лучше узнать друг друга, стать ближе.
– Именно об этом я и прошу. Ухаживаю за тобой четвёртый месяц… и что! Столько времени крутишь динамо.
– Кушать хочешь?
– Хочу. Но тебя хочу сильнее.
– Красивые цветы. Наверно дорогие. Но срезанные… они быстро вянут.
– Мне тоже нравятся. Брось в воду пару таблеток аспирина, дольше стоять будут. Так и будем прятаться от реальности?
– Я не о том, Лёшенька. Не замечал, что срезанные розы не имеют запаха?
– Бред! Весь мир пропах тобой, Зойка. Я от тебя чумею. Чего ты боишься? Это так просто. Я всё сделаю сам.
– Не люблю букеты. Знаешь, девушки, больные туберкулёзом (раньше это была смертельная болезнь), необычайно красивы. Сама не видела, читала. Но такая красота… она мёртвая.
– Я ничем не болен, ты – тоже. К чему такие сравнения? Нам нечего бояться. Секс – это естественно. Ещё спасибо скажешь.
– Просто подумала… у меня один шанс, всего одна попытка стать счастливой. Так устроен мир личных отношений. Уверен, что я единственная, с кем ты можешь соединить судьбу?
– Я… тебя… люблю. Не сомневайся.
– Скорее, просто влюблён. Обычное притяжение к представителю противоположного пола. Я, если честно, – тоже сгораю от страсти. Мама научила меня быть осторожной.
– Моя мама тоже не глупая. Для этого есть презервативы. Ты ничем не рискуешь.
– Как знать…
– Это твоё последнее слово?
– Давай поговорим… о любви, например. О судьбе, о нашем будущем.
– О каком? Отказываешь мне в доверии, а сама... что я должен думать, что?
Лёша уселся за компьютер, начал агрессивно уничтожать танки.
Зоя надела наушники, включила альбом с романтическими треками.
Ей хотелось побыть одной, подумать. Голова кружилась по причине несоответствия желаний и мыслей.
Ситуация была крайне неоднозначной: уступить или нет?
Оба молчали.
– Нам нужно расстаться, – не поворачиваясь, громко сказал Лёша, провоцируя Зойку немедленно принять решение.
Девушка понимала, что любимый (слово казалось противоестественным, чужим) манипулирует её незрелыми чувствами. “Нет, нет и нет! В любом случае, не сейчас”
– Уходи…
– Не пожалеешь?
– Откуда мне знать. Меня ещё никто не бросал.
– Глупая. Я тебя реально люблю.
– Зачем даешь повод сомневаться в этом? Разве нам плохо вдвоём… без этого?
– Нам, нам… было! Да, мне сейчас реально плохо… я должен... потому, что…
Лёшкино лицо приобрело незнакомую жёсткость.
– Ты… ты правда готова расстаться, лишь бы сохранить никому не нужную невинность? Для кого!
– Зачем ты так!
Девушка заплакала. Лёшка обнял, нежно поцеловал в висок, начал утешать, – Зоечка, любимая… ты… ты же хочешь замуж?
Подруга неуверенно пожала плечам.
– Белая фата, кольца… ну-у! Чего тебе стоит! Все девчонки…
– Все? Какие девчонки?
– Я так, гипотетически. Рано или поздно нужно начинать.
– Лёша, давай оставим этот разговор. Или ты предлагаешь создать семью?
– Почему бы нет!
– Давай обсудим.
– Чего мы будем обсуждать, чего? Мы даже не близки. Говорю прямо: мне необходим секс. Дашь – останусь. Нет – адью.
– Именно это ты называешь любовью?
– И это тоже. Не будь наивной. Одного без другого не бывает. Короче, устал уговаривать. Сделаем так: сейчас я уйду, а ты не спеша подумаешь. Можно сколько угодно ломаться, корчить из себя невинность. Жду звонка. Надумаешь – приедешь.
– Нет!
– Что нет?
– Не надумаю… и не приеду. Прощай.
– Значит, такая любовь! Пожалеешь. Кому ты такая нужна, давно в зеркало на себя смотрела?
Зойка закрыла за Лёшей дверь, прислонилась к ней спиной.
Слёзы сначала капали, потом полились. Девушка сползла по холодному деревянному полотну, обхватила голову руками.
Что-то отвратительное, липкое, гнусное, подкрадывалось к горлу, мешало дышать.
– Как хорошо… как здорово, что он ушёл. Я ведь почти уступила, почти готова была поверить в его искренние чувства. Как же права была мама!