+++
Моцарт все тот же – звенящая россыпь крупных жемчужин на бархате алом, облако брызг над богемским бокалом, на серебре филигранная роспись. Век восемнадцатый, канувший в Лету: заспанный Зальцбург, бурлящая Вена. Флейты и скрипки… Ах, если б мгновенно – только сейчас, неотложно – карету! Следом вдогонку бы мчаться и мчаться – сквозь времена, листопады и ливни, сквозь лабиринт изломанных линий, сквозь невозможность этого счастья. Голос рассудка строго итожит: хватит фантазий, довольно, довольно! Радости звук опадает безвольно… Но напоследок: – Моцарт все тот же!
+++
Когда приходит время потерь, пытаешься утешить себя мыслью о том, что взамен утраченного будет дано другое, возможно, даже не менее ценное и необходимое. Но на деле получается не совсем так. Теряя единственное в своем роде, замены не находишь. И это горькое чувство - не то, совсем не то! - неистребимо. Созвучие из случайно взятых нот? Нет, такого не бывает…«И ходят в праздной суете разнообразные не те…»
+++
Он писал на песке – обстоятельно, ежевечерне, откровенно и просто, без пафоса и многословья, сразу набело, без черновых изысканий и терний, сквозь которые речь пробирается вслух к изголовью сути дела. Писал – как дышал и как чуял, обостренным наитием, трепетным нервом. Видел слов вереницы и думал: наверно, врачуют излиянья души у больного сознанья каверны.
+++
Нет ничего утомительнее праздников. Почему-то праздность повышает аппетит, все начинают есть вдвое больше обычного. И предполагается, что на столе должно быть что-то необыкновенное, не будничное, не всегдашнее – даже если не ожидаются гости. А уж если ожидаются…Тогда начинается кухонная кутерьма, которая заканчивается за полночь.
… и поздний гость, любитель строгой готики, той даме застегнул коротенькие ботики…
+++
Это все потому, что никто не дал повода, никто не всколыхнул воображение, никто не вошел в ту дверь, не встал на пороге, не сказал… Нет, не обязательно мне. Он мог совсем и не ко мне явиться, а меня так и просто не заметить. Я бы сама его узнала. И назначила главным – по вдохновению. Мне бы хватило нескольких минут его присутствия, чтобы сделать из него героя. А без героя – какая сказка?
Его нельзя ни ждать, ни искать. Он должен появиться сам – нежданно, стать счастливой случайностью, даром небес. Он непременно должен – иначе не будет ни строчки. А будет клубничное варенье, чистые подоконники, расставленные по полкам книги и множество других атрибутов «правильной» жизни. А я буду курицей – которая и не птица, и не зверь, и вообще непонятно кто…
+++
Сирень бушует по весне в садах и за околицей. Вздохнете вы не обо мне, не за меня помолитесь. И сколько неги в летнем дне растопит жар полуденный, потом расскажете не мне, не про меня забудете.
Фото автора