В дебрях Сихотэ-Алиня,
Где зашёл – и заблудился,
Где дорог людских и тропок
На весь лес – раз, два – обчёлся,
У речушки незаметной,
Что средь сопок протекает,
И под кедрами не видно
Днём полуденного солнца,
Бережок, кустами скрытый,
С плотной серою землёю.
Это место знаменито
У таёжного народца.
Тут когда-то было море
И катились мерно волны,
А потом ушли бесследно,
Соль в земле взамен оставив,
А потом поднялись горы,
Лет промчались миллионы…
Горы стали чуть пониже
И на них зазеленела,
Расцвела волшебной жизнью
Гордость Дальнего Востока –
Изумрудная стихия,
Та, что Матушкой Тайгою
Величается в народе.
Эти горы необычны:
Здесь смешались Юг и Север,
Запад встретился с Востоком,
Удивлёнными глазами
Новое глядит на Древность…
Могут встретиться нос к носу
Тигр с северным оленем,
И медведь могучий бурый
С белогрудым круглоухим,
Что зимует не в берлоге,
А в дупле больших деревьев…
Леопард и росомаха
Могут спорить за добычу,
А сороки голубые
Стайкою аквамаринов
Мимо вОрона смурного
Пролетают бесшабашно,
Как пучки волшебных молний,
Между лап у мрачных елей
,
Весело перекликаясь
Меж собою «пиу-пиу».
Ладно, что-то я отвлёкся
На природы описанье
(Надо бы принять Гасталу
От словесного поноса).
К бережку опять вернёмся,
Что колючими кустами
Дерзкого элеутеро-
Кокка * окольцован плотно,
И в стенАх его колючих
Понабитые зверЯми
Терпко пахнущие тропы
К бережкУ не зарастают.
День и ночь, как на работу,
К солонцу приходят звери
Выгрызать из стенок плотных
Вожделенные кристаллы
Соли каменной – галита,
Для веселья и здоровья.
Нет в тайге ветеринаров,
Каждый – сам себе Асклепий **.
И поэтому приходят
К бережку лесные звери
В санаторий под названьем
«Соль Земли», и лижут землю…
Когда сумерки свисают
С лап корейских кедров важных
И лохмотьями тумана
Ноздри душат пьяно, влажно,
И «Паньчуй!» кричит задорно
Где-то над волшебным корнем
Уссурийская легенда –
Птица совка-невидимка ***
К солонцу приходят чутко
Саблезубые олени,
Кабаргами что зовутся,
Мелко трУсятся от страха,
Лижут берег вожделЕнный
И копытцами малЫми
Отбивают по кусочку
И съедают без остатка.
Антрацитами-зрачками
В темноту ночную лУпят
И при шорохе малейшем,
Словно тени, исчезают…
После кабарог нередко
Прилетают козодои:
Разевая клюв ширОко,
Ловят комаров и мошек
И, садясь на землю, тут же
«Стелс» **** включают
камуфляжный:
Вроде – птица прилетела –
Вот её уже не видно…
…А потом Луна с востока
Из-за сопок выползает
Жёлтой мордою китайца
(Словно оспою побита).
И в её неверном свете
Заявляется на берег
Разношёрстная лесная
Шантропа разных калибров:
Вот, принюхиваясь нервно,
Барсуков семья явилась –
Барсучиха-мама, с нею
Барсучата косолапят.
Все усЕлися на попки –
Лижут землю солевУю;
Рядом – выводок лисицы:
Лисенята, с ними мамка,
Папка-лис лежит поодаль –
Вроде, значит, охраняет.
С барсучихой косят глазом
Друг на друга – стерегутся:
- Не обидит? - Не укусит?
Не обидит, не укусит,
Если первый не полезешь!
Испокон веков здесь правит
Солевое перемирье:
Раз на солонец пришёл ты –
Кушай мирно, сколько нужно
Для кислотно-щелочного
Минерального баланса.
Сделал дело – дуй отсюда,
Дай другим лизнуть кристаллов!
Никого ты не пугайся,
Но не расслабляйся сильно:
Есть закон, но есть такие,
Что законы нарушают!
Что-то снова я отвлёкся
(Ах, Гастал же я не прИнял –
Позабыл. Склероз проклятый!
Может быть, уже Альцгеймер?)
Ну, да ладно, продолжаю
Я своё повествованье:
До утра народу много
Посетило процедуры…
Горностаи приходили,
Бусинками глаз сверкая,
И собак енотовидных
Парочка с разбойной мордой
(Их «тануки» называют
Узкоглазые японцы).
Заяц прибегал маньчжурский
С тёмной шкуркою пушистой
(он, немного неуклюже,
Любит лазать по деревьям).
…Солонгой ***** к утру явился,
Словно бледный юркий призрак.
Камни полизал немного
И развеялся туманом,
Будто вовсе не бывало…
…А, понятно, что спугнуло
Пострелёнка солонгоя –
Соболёк нарисовался
(Нелады у них друг с другом),
Но и он не задержался –
Пару раз лизнув землицу,
Поведя ушами шустро,
Тоже в темноте растаял.
Соболька спугнули хАрзы,
Что толпой на бережочек,
Словно змей клубок пушистых
На кривых коротких лапках,
С громким тявканьем беспечным,
Жёлтой шёрсткою блистая
В свете лунном безупречном.
Харзы дольше задержались
И, играючи друг с другом,
Словно косы заплетали
С длинных тел своих текучих…
…А потом Луна устала
Освещать тайгу ночную
И на запад закатилась
За гряду суровых сопок.
В тёмном мареве долины
От земли туман поднялся.
В танце медленном неспешном
Молоком залил низины…
Посветлело на востоке.
Скоро утро. Из тумана
Выступают осторожно
Антилопочки-горалы…
Непонятно, как посмели
ОстанцЫ свои покинуть?
…Видно, голод минеральный
Или жить им надоело?
Халцедончики-копытца
Долбят землю долотцами.
Глаз кокетливых ресницы
Паранойю источают.
Бархатные губ пельмени
Жадно соль уничтожают…
Хруст в кустах – и будто ветром
Сдуло милых антилопок…
Хруст всё ближе, хруст всё громче:
Из тумана выплывает
Невменяемое стадо
Кабанов лихих таёжных.
Впереди – секач огромный.
Кровью нАлиты глазницы,
Пятаком мясистым шумно
Воздух нюхает сторОжко
И с клыков его загнУтых
Корни рваные свисают
И обрывки мелких веток.
(Даже тигр поостерёгся б
Дёргаться на папу-свина:
Кто из них сильнее в схватке –
Даже боги не предскажут!)
Рядом с папой – три подсвинка
Прошлогоднего помёта
(Тоже, знаешь, не подарок –
Хулиганы, забияки),
Вслед за ними поросяток
Полосатых – так, с десяток
(Сразу и не посчитаешь –
Непонятно… хаотично…)
И четыре свиноматки
Грациозной бурой мощью
Возникают из тумана,
Поросяток подгоняя.
…Оцепили санаторий,
Встали лагерем военным:
Поросята – в середине,
По периметру – подсвинки,
А отец-секач – всех выше –
Волосатыми ушами
Чутко водит: он на стрёме!
Кушают поочерёдно
Часовые – стерегутся:
Там, в тумане, неизвестно –
Вдруг вражИна притаился?
…На востоке всё светлее.
Птицы сонно копошатся…
Кабаны давно наелись
И в тумане растворились.
Санаторий не пустует:
Соль земли грызут отважно
Мимимишные пищухи
И журавль серый важный…
Кареглазые косули
Ненадолго заходили…
Прилетали тундряные
Куропатки на досуге.
Громко стрепечА крылАми,
Опускалися фазаны
И, дивЯсь на куропаток,
Что-то тихо бормотали…
Золотом облив вершины,
Солнца лОмоть показался,
А туман росой заплакал
И куда-то потерялся.
Тишина ночная – песней
Сумасшедших птиц взорвалась.
И над лесом хороводом
Чёрных коршунов планёры
Неподвижно закружили…
Вот вспорхнули куропатки
С фазанАми вперемешку –
Из кустов выходит мишка
В чёрной шкуре, круглоухий.
На груди его могучей
Золотится ясный месяц.
ЦарапнУл когтями землю,
Хватанул губой подвижной.
Морду скорчил – вот потеха!
Дальше в лес укосолАпил.
Прилетела угощаться
Стайка горлиц быстрокрылых…
Не успела приземлиться –
Сверху тень на них упала,
С бережочка сиганула,
Серой шкурою мелькнула
Рысь – косые бакенбарды.
Месит лапами (на лапах
Растопыренные когти) –
Голуби тотчас вспорхнули,
Только двое – не успели:
Сбили в воздухе их когти,
Тут же зубы в грудь вонзились
(Рысь – разбойница, ей пОфиг
Соляное перемирье!)
Раздвигая, как корабль,
Мощной грудью зелень веток,
Из кустов выходят лоси:
Сам сохатый, с ним лосиха
И лосёнок колченогий,
Смотрят мудрыми глазами
(Мошкара: прядУт ушами)
И копытами стальными
Рушат глины серой комья
И потешно губошлёпят
Соль горбатой бурой мордой,
А смешнее всех – лосёнок:
Будто собран на шарнирах…
(…Лоси вскорости уходят…)
…Чуть я с кедра не сверзился:
Эльфы цвЕта лавровИта ******
Мимо носа пролетели,
Мельтеша крылАми ярким
Малахита переливом –
Пара, в воздухе играя,
Изумрудных махаонов
(Хвостоносцами Маака
Их зовут в научных книгах)
И умчались вдаль беспечно.
…Рот разинувши, смотрю им
Вслед, как будто зачарован…
Прозевал момент – и снова
Декорации сменились:
В жаркий день,
Когда над лесом
Воздух маревом трепещет,
Нежно лапами обнявши
Ком земли солёный, лижет,
Развалившися на солнце,
Уссурийский рыжий тигр
(Уважительно нанайцы
Называют его «амба»).
Щурит глаз, в усах – ухмылка,
Будто знает он наверно,
Что сейчас с соседней сопки
Я секу за ним в бинокль,
На высокий кедр забравшись.
…И, поднявшись, так лениво
Потянулся полосатый,
Полакал воды из речки
И чуть выше по теченью
Пошагал – с весны осталась
С тёплой чёрною водою
Лужа, - плюхнулся туда он
И закрыл глаза блаженно…
Недалече по тропинке
Три изюбря боязливо
К солонцу хотят пробраться –
Глазом кОсятся на тигра:
Амбе пОфиг! Амбе жарко!
Амба сытый – проходИте!
Амбе лень – он уважает
Соляное перемирье!..
…Что-то у меня конкретно
От сидения на кедре
Задница окаменела!
Мне пора б уже спускаться,
Да и двигаться до дОму,
Пока амба ещё сытый
В тёплой луже мочит шкуру!
До свиданья, санаторий
«Соль Земли»! Работай долго!
Никогда не закрывайся
И лечи народ таёжный!
7 июня 2021г.
*Элеутерококк – очень колючий кустарник семейства Аралиевых, близкий родственник женьшеня.
**Асклепий – греческий Бог врачевания (у римлян назывался Эскулапом)
***По местной легенде, уссурийская совка кричит над местом, где растёт женьшень. Её крик немного напоминает слово «Панцуй», которое должен крикнуть корнёвщик при нахождении женьшеня (иначе корень «уйдёт»)
****Стелс – режим невидимости
*****Солонгой – мелкий зверёк семейства Куньих, близкий родственник колонка
******Лавровит – ювелирная яблочно-зелёная разновидность минерала диопсида