Зима в тот год явно малодушничала. По-другому никак нельзя объяснить её непостоянство и излишнюю мягкость. Осень…. Осень уходила в отведённое ей природой время. Золотая осень! Прелестная осень! Она раздела деревья, укрыла пока ещё зелёную траву, прогнала на юг птиц, заставила лесных животных линять и утеплять свои зимние квартиры. Осень сделала всё, что от неё зависело и с чувством выполненного долга передавала свои права Зиме. А вот Зима чего-то испугалась…
Временами подмораживало, но утром, ещё с первыми лучами солнца тонкая ледяная корочка и иней таяли. Ученики, даже самые прилежные и ответственные, которые приходят к самому открытию школы, и то не замечали, что ночью в их городе была зима. Светло. Светло так, как это только возможно поздней-поздней осенью на стыке ноября и декабря, воздух прогревается до пяти градусов тепла. Иногда так хорошо, что особо смелые дети, да, и взрослые в том числе, расстегивали пуговицы пальто ещё на улице, забывали с чистой совестью и без всякого ущерба для здоровья шарфы, шапки, перчатки, варежки в общественном транспорте, на остановках, в гардеробах и других общественных местах.
Снег… Снег, надо отдать ему должное, всё-таки выпадал. Первый снег был ещё в октябре. Выпал утром, полежал несколько часов, к обеду уже практически ничего и не осталось. Никого это не удивило, никто ещё не подозревал, что зима будет трусливой. Первый снег он всегда такой – обнадёжит светлыми перспективами и тут же растает, оставив после себя пустоту, тишину и много-много грязи и слякоти.
Тучи, бывало, днями висели над городом, угрожая завалить его снегом, буквально за два-три часа. Горожане, выходя утром на работу, учёбу или просто на прогулку, с опаской поднимали головы вверх, ожидая буйство стихии. Проходил день, два, три, но ничего не происходило, не была ни снега, ни солнышка. А потом, как правило, ночью, тучи молниеносно собирались и, словно кочевая орда, уносились прочь из города, куда-то совсем далеко, и в этой дали, над убранными полями и лесами, избавлялись от накопившейся снежной массы. Но даже и там этот снег не лежал дольше трёх дней. Зима по-прежнему трусила, она как будто забыла, что пришла не в порядочную Германию, не в согреваемую тёплым Гольфстримом Британию, а в приполярную, таёжную Россию. И это неправильно, когда десятого декабря за окном два градуса тепла и снежный покров отсутствует, как класс.
Суббота, раннее утро. Вообще Стася была любительницей поспать, а потом ещё часок-другой поваляться в тёплой и мягкой постели. В пятнадцать лет это более чем простительно, тем более в выходной день, тем более, когда прогулка с подругами запланирована на три часа дня. Но вот в ту ночь и в то утро девушке спалось не очень. Это не было связано с самочувствием: голова, живот, руки, ноги не болели и исправно работали. В школе всё было хорошо, с родителями Стася не ссорилась, с друзьями всё было в порядке, в общем, не было объективных причин, чтобы вертеться половину ночи, а в половине седьмого утра подскочить и больше уже не иметь сил, чтобы заснуть. Родители крепко и мирно спали. Спали соседи, спали подружки, возможно, не спали только всякого рода маргиналы, но девочка с такими товарищами дружбы не имела. Воспитание не позволяло заводить подобные знакомства.
Что ещё делать в такой ранний час? Читать было нечего, к компьютеру пока не тянуло. Девушка привстала, оперлась локтями на подушку, выглянула в окно. Слишком светло, слишком бело. Снег, вернее, настоящий снегопад, по-видимому, всего час назад начался над городом. Тучи, которые обычно ночью убегали в поля и степи, наконец, изменили направление. Термометр показывал минус два градуса. Кажется, Зима, наконец-то обрела самообладание…
Крупными хлопьями снежинки разлетались по двору, заползая под припаркованные машины и даже в один из подъездов дома напротив. Кто-то из жильцов неосмотрительно оставил дверь открытой. Молодые, гибкие, эластичные деревья легко избавлялись от прилипавшего к ним снега, а вот степенным, старинным великанам приходилось сложнее. Их ветки изгибались под тяжестью свежего снега, некоторые хрупкие, умершие ветки не выдерживали и с треском летели вниз, погребаемые смертельной белой ношей. Стася закрывала глаза, и ей чудилось, а, может, это было и чистой правдой, как скрипят, охают и, надо полагать, напрягаются эти старые деревья, пытаясь пережить неожиданное нападение зимы. «Как живые! Как те самые штангисты, которых показывают по телевизору!». Что-то человеческое было в этих старых и страшных деревьях. Почему же, почему же ей не спится этим субботним утром, что же вынудило её проснуться, какая сила заставляет переживать этот первый и самый страшный удар зимнего сезона? Проснись она часа через два, всё бы уже было кончено: деревья бы перестали трястись, охать, терять большие и малые ветки, за окном была бы картинка. Но Стасе не повезло, пришлось присутствовать при создании шедевра…
Чёрная кошка. Кошка, которая никогда не перебегала Стасе дорогу, и которую она уже несколько месяцев наблюдала в своём дворе. Пенсионерки из её подъезда кормили и чёрную и многих других кошек, животные знали в котором часу и куда приходить, чтобы получить завтрак и ужин. Тем удивительнее было наблюдать чёрную кошку так рано. По расписанию завтрак у неё должен был начаться часа через полтора. Даже её сородичи, у которых наверняка ночь была такой же непростой, никуда не торопились и, скорее всего, забились поглубже в подвалы, чтобы переждать снегопад.
Эта чёрная кошка никогда не предвещала беды. И даже сейчас ей удалось забрать остатки сна у девушки, туманившие её разум. Наблюдать за животным, пытающимся перебраться через быстро формирующиеся снежные завалы, было… интересно. Стася не могла доподлинно разобраться в своих чувствах, было ли ей жалко и грустно за животное, которое отмораживает и грязнит животик и лапки, либо её захватывало и восхищало, с какой грациозностью преодолеваются препятствия.
Кошка умудрялась прыгать с одной автопокрышки, вышедшей на пенсию и превратившейся в клумбу, на другую. Чёрное на белом! Что может быть лучше! Лишь однажды, кошка не рассчитала расстояние и немножко не допрыгнула, с головой упав в снег. Стася, даже находясь на шестом этаже, даже с закрытым окном, услышала недовольное фырканье. И улыбнулась! Впервые за это субботнее утро девушка улыбнулась! Какой бы непростой ни была ночь, но новый день, даже несмотря на непогоду, начался с улыбки!
А кошка всё-таки выкарабкалась и больше просчётов в своих прыжках не допускала. И как же хорошо, что кто-то оставил открытой дверь в подъезд дома напротив, кошка, мокрая и немного уставшая, задрав хвост трубой, юркнула в человеческое жилище, а потом, наверняка нашла незанятую батарею, растянулась на ней, пригрелась и сладко заснула…
* * *
Опоздавшая зима хотела исправиться, как можно скорее. Не уверен, что у природных явлений есть чувства, совесть и иные, вроде как, присущие людям качества, но, глядя на ту зиму, казалось, что что-то она всё-таки понимает. Жаль только, что диапазон этого понимания не простирался слишком далеко и глубоко. Хотя стоит отметить, что и у многих людей такое тоже бывает – желая загладить вину или иного рода неприятности и накладки, они чересчур чрезмерно и рьяно берутся за это непростое дело. И выходит это подчас значительно хуже, чем, если бы они просто извинились и подарили шоколадку.
Вот и зима не угадала с размером и количеством этих «шоколадок». Снегопад, пусть и с перерывами, продолжался четыре дня. Зима, вошедшая в свои права только десятого декабря, как всегда застала коммунальные службы врасплох. Тротуары, дорожки и многие-многие дворики толком и не были вычищены до следующей субботы. Ленивые, непредусмотрительные водители, откладывавшие смену резины до каких-то очередных выходных или оттепели, в эти дни попадали в аварии, а, самые удачные, проводили в очередях по три-четыре часа, желая, наконец, сменить автопокрышки!
Страдали и дамочки. Совсем вот недавно было два-три градуса тепла, можно было позволить себе продление осеннего сезона. Но в воскресенье, когда Стася спокойно и долго спала (как обычно!) ударил десятиградусный мороз. Были, конечно, неисправимые оптимистки, которые разуверились в силе зимней стихии, и со дня на день ожидали тёплый атлантический циклон, но остальным, подавляющему большинству, пришлось лезть в шкафы, гардеробы и антресоли за зимними одёжками.
Детям же в школе не повезло с физкультурой. У Стаси школа была во всех отношениях городской, окружённой со всех сторон многоэтажной типовой застройкой. Н-образное, трёхэтажное здание, с небольшим стадиончиком, который обещал оттаять только весной, скорее всего, ближе к апрелю. А вот Стасиной соседке и подружке Насте Синичкиной повезло меньше, её школа не была такой уж городской и близкой. Мало того, что нужно было ездить две остановки на троллейбусе, так и ещё рядом с таким же Н-образным зданием и стадионом, как у Стаси, располагался овраг и, даже не знаю, парком это назвать нельзя, ибо ни дорожек, ни освещения, ни иных признаков порядка там не было и в помине. До леса по своим размерам эти древесные массивы тоже не дотягивали…. В общем, давайте условимся, и будем называть это место лесополосой. Так вот у Насти помимо того, что был слишком деятельный физрук, так и ещё самой природой были созданы условия для занятий на лыжах в зимне-весенний период. А Настя, да, и не только она, на лыжах стоять не умела, поэтому особых успехов на этих уроках она не снискала. И, в общем-то, неплохая и умненькая девочка только и делала, что падала, ныряла в сугробы, теряла варежки и вымокала так, что не только её одежду, но и саму Олю было бы неплохо выжать и посушить!
- Может, тебе в поликлинике какое-нибудь освобождение достать? – предложила Стася, навестив как-то вечером приболевшую подружку.
- Нет! – решительно жестикулируя, ответила не только Настя, но и мамино преподавательское воспитание, пропитавшее девушку с самого раннего детства.
- Но ты же всю зиму только болеть и будешь! – не унималась Стася, - Или сломаешь себе чего-нибудь…
- Может, всё-таки скоро снег растает… - загадочно произнесла девушка и посмотрела в окно. А снег, как назло, только усилился!
- Настя, скоро Новый Год, до весны ещё ой как не скоро!
- Ну, всякое бывает… На географии же говорят… Глобальное потепление.
- Ну, не знаю…
Стася просидела у Насти ещё часик и пошла к себе. Всё-таки уроки сами себя не сделают…