Недавно в Караганде проводили какой-то конкурс:
- Знаешь ли ты свой город?
Один из вопросов был:
- Кто снес памятник Сталину?
Правильным ответом считался: - Никто не знает, это сделали ночью!
Ответ не правильный!
Да, действительно это сделали ночью, но ночь не может скрыть все тайны!
Конец славных девяностых, и до наших краев дошла десоветизация. Бесконечные дебаты и попытки снести памятник Ленину, закончились его переносом. Спорная фигура, но бесспорно то, что у Ленина много сторонников и его отстояли.
Был у нас в городе памятник еще одному революционеру - Серго Орджоникидзе, достаточно потрепанный и неухоженный в сквере перед кинотеатром Октябрьский.
Как-то зам.акима города, Татьяна Николаевна, при очередной смене акима, получила задание немедленно убрать памятник этому деятелю. Похоже он мешал нам развивать демократию и рыночную экономику, с его вульгарным прихватизацией.
Черт с ними с прихватизаторами, дело в том, что, если не снести памятник, мог пострадать мой друг Татьяна Николаевна. Они под предлогом невыполнения задания могут быстро уволить ее, а должность кому-то продать!
Орджоникидзе, революционер, друг бандита Камо, его даже Ленин ругал за склонность к рукоприкладству. Недоучившийся врач, который будучи наркомом тяжелой промышленности, везде расставил на руководящей должностях своих родственников. Нашим нехороший пример подал!
Не зря на него товарищ Берия бочку катил. Что-то у них с товарищем Сталиным не срослось и Серго застрелился. По крайней мере для Казахстана личность незначительная. Какой-бы не был революционер Серго, я решил, что друг Татьяна Николаевна мне ближе, и подписался ночью помочь убрать памятник.
Почему ночью? Осталась старая советская привычка, почему-то делать такие вещи тайком, боялись, что коммунисты шум поднимут. Команду мы сформировали быстро из своих, надежных. Все организовал мой братишка - Орал, со своей бригадой «Ух»:
- Из наших племянников и односельчан. Ребята были хоть куда! Не в таких делах испытанные!
В кустах сидели работники акимата, где-то недалеко на всякий случай дежурил полицейский патруль. Подъехали мы в два часа ночи к памятнику, подогнали кран, застрополили под его белые ручки.
Взяли мы с Оралом кувалды и ударили по ногам, бетон быстро откололся, обнажив по четыре арматурины. Тут же срезали их кислородным резаком, все груз свободен!
- Вира! – командую я крановщику. И взметнулась белая статуя Серго на фоне черного неба. Любой человек такого масштаба - носитель могучей энергетики, которая может индуцировать даже из его портретов и скульптур, где-то я про это читал.
Вот оттуда, такой суеверный страх! Вот почему в Исламе запрещается рисовать живое. Что-то в этом есть!
Зрелище надо сказать мистическое, все-таки есть что-то сверхъестественное в лидерах революции, да и в самих событиях тех лет. Не зря, эти люди, перевернули мир!
Только я так подумал, как тут же медленно отделилась голова статуи и полетела вниз, чуть внизу рабочего не пришибло. Рядом стоял Орал, еле отскочил. Кто бы мог подумать, что она может отлететь, на голову никакой нагрузки не было. Ударившись об асфальт, голова статуи рассыпалась на десятки мелких, белых кусочков, такое с бетоном произойти не могло! Я подошел пощупал, похоже на гипс.
Значит голова была сделана из другого материала, когда статую уложили в кузов грузовика, то обнаружилось, что и бинокль, который зачем-то держал в руке Оржоникидзе, был гипсовый. Странно, странно!
На другой день мы с Оралом рассказали историю своему отцу – ветерану шахтеру.
- Очень даже может быть - ответил он – Это был памятник Сталину, мы тогда в школе ФЗО рядом учились. После 20 съезда, тогда я на шахте работал, за одну ночь его превратили в памятник Орджоникидзе, а Сталин в руке держал трубку, а тут дали бинокль.
- Ах, вот оно что! – удивились мы.
- Вы его не выбрасывайте, все-таки это был настоящий вождь. Время его памятника прошло, да и этот дурак Хрущев, зачем-то придумал головы памятникам менять, у нас на шахте шутили:
- Надо головы всем памятникам на винт сажать, чуть что открутил и другую прикрутил, только таблички меняй. Вот и вся перестройка!
Отца мы послушались, оставили памятник, не стали выкидывать его на свалку, захоронили на территории своей базы.