– Да-а, – думал Адам, разглядывая торс Евы, едва прикрытый перевязью из молодого бамбукового листа, – верно поют ангелы "всё, что Бог ни делает, всё к лучшему!"
Прародители шли по каменистой дорожке, протоптанной диким зверем. Примятый следок причудливо вился по отлогому берегу Евфрата сквозь заросли камыша и частокол гигантского серого бамбука.
Адам шёл сзади, нарочито чуть поодаль Евы. Это позволяло ему беспрепятственно и с неизъяснимым восторгом разглядывать сквозь переплетения набедренной перевязи восхитительные формы первой дамы человечества, едва тронутые райским загаром.
Две крупные слезинки, полные умилительной нежности, посверкивали на карих роговицах его внимательных глаз. Адам тяжело дышал. Его манила к Еве скрытая внутренняя сила. Она заставляла трепетать сердце и одновременно пугала его неискушённый житейский ум.
– Да-а, девочка, которую я почитал как нелепое продолжение собственного ребра, определённо хороша! – бубнил Адам, всякий раз, когда перевязь чуть растягивалась при ходьбе, и упругая «клеточка» женского бедра, подобно светлячку сквозь переплетение травы, вспыхивала перед ним. Тогда, полный невинного смущения, он прикрывал лицо широким пальмовым листом. Но рыжий пушок (прообраз будущей каштановой бороды) при всём желании, не мог скрыть о наблюдательной Евы пылающие ланиты первого человека.
Каким образом Еве, идущей впереди, удавалось разглядеть рдеющие ланиты Адама – одна из первородных загадок женщины, о которой Господь ничего не сообщил Адаму (а значит, и всей будущей половине человечества). Поэтому умение женщин наблюдать мир спиной (некий третий глаз) – парадокс, не разгаданный до сих пор. А ведь со времени грехопадения прошло не одно тысячелетие!
Многое изменилось в жизни Адама и Евы после того, как архангел Михаил, исполняя божественную волю, указал им на дверь. Какой непохожей на прежнее райское довольство, какой тревожной и тяжёлой оказалась реальная земная жизнь…
С другой стороны, в раю господний первенец созерцал сады Эдема, не концентрируя внимание на каких-либо отдельных формах, цветовых пятнах, или трубных голосах ангелов. Он был полон любви к Богу и оттого беспечен и невнимателен.
Теперь же, изгнанный из рая, утративший былую способность постоянно видеть и ощущать в себе Бога, Адам вынужден был приспосабливаться к остроугольным выступам земного бытия. Он всматривался в причудливые формы окружающей действительности и с каждым днём всё более убеждался: мир, созданный его Отцом, необычайно прекрасен! Прекрасен не райской красотой, которую невозможно просто наблюдать, потому что рай устроен не для созерцания, но только для восхищения. Нет! Мир живой природы, где каждый элемент смертен, а значит, неповторим, пробуждал в Адаме незнакомое прежде ощущение сбывшегося счастья. Именно "сбывшегося", потому что в раю счастье – это состояние абсолютного торжества. Оно бесконечно и никогда не может сбыться целиком.
Однако оставим в покое райские домыслы и продолжим следовать за Адамом и Евой. Ведь они прошли немалый путь в поисках удобного ночлега. Видите, на склоне горы возле ручья две крошечные точки? Это они. Присели передохнуть и наверняка о чём-то разговаривают. Интересно, о чём?
– Ева, – произнёс Адам, – нет худа без добра. Я привык всегда и повсюду видеть Бога. Теперь Он далеко. Но у меня есть ты, и это главное.
Он вложил хрупкие девичьи ладони в свою широкую глинистую ладонь. Два любящих сердца, томясь взаимным ожиданием друг друга, вспыхнули, как загоревшиеся друг от друга спички.
– Ева!..
Предчувствие блаженства объяло мускулистое тело Адама. Внезапный порыв света, идущий от Евы, едва не потеснил чувство одиночества, томящее первого человека во все дни его тягостной размолвки с Богом...
P.S.
Приведённая выше миниатюра в составе одноимённой книги «Кожаные ризы» вошла в шорт-лист Национальной литературной премии им. В. Распутина за 2019 г.