Управлять драконом было невозможно - он не видел, куда летит, и Гарри знал, что если он сделает резкий поворот или перекат в воздухе, то им не удастся больше взгромоздиться на его спину. Тем не менее, они взлетали выше и выше, Лондон расстилался под ними этакой серо-зелёной картой, и в душу Гарри нахлынула радость по поводу побега, который казался невозможным. Скрючившись у шеи чудовища, он вцепился в металлическую чешую, прохладный ветерок обдувал его обгоревшую и покрытую волдырями кожу, крылья дракона колотили по воздуху подобно лопастям ветряной мельницы. Позади – Гарри не знал, от восторга или страха – Рон ругался во всё горло, а Гермиона, кажется, всхлипывала.
Минут через пять Гарри уже не чувствовал особого страха, что дракон сейчас их сбросит, ибо он явно был намерен лишь улететь как можно дальше от своей подземной темницы; другое дело – как и когда им слезть, это пугало по-настоящему. Он понятия не имел ни как долго драконы могут летать, не приземляясь, ни как именно этот дракон, еле видящий, выберет хорошее место для снижения. Он постоянно оглядывался, ему снова казалось, что покалывание в шраме возобновилось.
Сколько времени пройдёт, прежде чем Волдеморт узнает, что они вломились в сейф Лестрэйнджей? Как скоро гоблины из «Гринготтса» предупредят Беллатрикс? Насколько скоро они выяснят, что; было украдено? A потом, когда выяснится, что не хватает золотой чаши, Волдеморт наконец догадается, что они охотятся за хоркруксами.
Дракон жаждал воздуха попрохладнее и посвежее. Он постоянно набирал высоту, пока они не полетели сквозь клочья холодной тучи, и Гарри уже не различал цветные точки – автомобили, едущие в столицу и из неё. Они летели всё выше над окрестностями города, разделёнными на зелёные и коричневые участки, над дорогами и реками, вьющимися подобно отрезкам матовой и глянцевой ленты.
- Как по-твоему, чего ему надо? – прокричал Рон в полёте всё дальше к северу.
- Понятия не имею, - прокричал Гарри в ответ. Его руки онемели от холода, но он не смел пошевелить пальцами. Какое-то время он задумался, что им делать, если они заметят, что берег под ними ускользает, если дракон направится к открытому морю; он замёрз и окоченел, не говоря уже о жутких голоде и жажде. Когда, интересно, чудовище ело последний раз? Не захочет ли оно скоро подкрепиться? A что если оно как раз поймёт, что у него на спине сидят три весьма съедобных человека?
Солнце всё ниже опускалось в небе, которое обрело оттенок индиго, a дракон всё летел; большие и малые города скользили под ними, тень же дракона нависала над землёй подобно огромной туче. Каждая клеточка тела Гарри болела от усилий удержаться на спине у дракона.
- Мне показалось, - крикнул Рон после довольно долгого молчания, - или мы теряем высоту?
Гарри посмотрел вниз и увидел ярко-зелёные горы и озёра, отливающие медью в закатном солнце. Пейзаж становился всё больше и различался всё лучше. Он перегнулся через бок дракона и подумал, что тот догадался по пятнам отражающегося солнца, что может разжиться пресной водой.
Дракон всё снижался и снижался большими витиеватыми кругами, направляясь к одному из озёр поменьше.
- Я считаю, что надо прыгать, когда он слетит достаточно низко! – крикнул Гарри остальным. – Прямо в воду, пока он не понял, что мы тут!
Они согласились, причём Гермиона была близка к обмороку, и вот уже широкое жёлтое брюхо дракона касается водной поверхности.
- ДАВАЙТЕ!
Он соскользнул с драконьего бока и полетел ногами вперёд к поверхности озера; удар оказался сильнее, чем он рассчитывал, и он врезался в воду, погрузившись камнем в холодный зелёный мир, наполненный водорослями. Он оттолкнулся к поверхности и, задыхаясь, вынырнул и увидел огромную зыбь, расходящуюся кругами там, где упали Рон и Гермиона. Дракон ничего и не заметил - он уже отлетел на пятьдесят футов, двигаясь на бреющем полёте и зарываясь в воду покрытым шрамами носом. Когда Рон с Гермионой, отфыркиваясь и ловя ртами воздух, возникли из глубин озера, дракон полетел дальше, бешено хлопая крыльями, и наконец приземлился на дальнем берегу.
Гарри с Роном и Гермионой устремились к противоположному берегу. Озеро вряд ли было глубоким. Дело было скорее в том, чтобы проложить себе путь сквозь водоросли и ил, чем плыть, и наконец они попадали, промокшие, задыхающиеся и вымотанные, на скользкую траву.
Гермиона сжалась в комочек, кашляя и дрожа. И хотя Гарри с удовольствием лёг бы и заснул, он вскочил на ноги, вынул палочку и принялся наводить вокруг обычные защитные чары.
Закончив, он присоединился к остальным. Он впервые разглядел их как следует с тех пор как они спаслись из сейфа. У обоих были страшные красные ожоги на лицах и руках, одежда местами тоже прожжена. Морщась, они налили на свои многочисленные раны настойку бадьяна. Гермиона передала Гарри флакон, потом вынула три бутылки тыквенного сока, которые захватила в коттедже «Ракушка» и чистую сухую одежду для всех них. Они переоделись и напились сока.
- Так, что хорошо? - наконец сказал Рон, сидя и наблюдая за отрастанием кожи на руках. – То, что хоркрукс у нас. Что плохо? То…
— …что меч не у нас, - процедил сквозь зубы Гарри, наливая бадьян в дырку на джинсах на жуткий ожог.
- Меч не у нас, - повторил Рон. – Этот двуличный мерзавец…
Гарри вынул хоркрукс из кармана мокрой куртки, которую только что снял, и поставил его на траву перед ними. Чаша, сверкающая на солнце, приковывала их взгляды, пока они допивали сок.
- По крайней мере в этот раз её не надо носить, странно будет она смотреться у нас на шеях, - сказал Рон, вытирая рот рукой.
Гермиона посмотрела на другой берег озера, где дракон всё ещё пил.
- Как вы думаете, что с ним станет? – спросила она. - С ним всё будет в порядке?
- Ты совсем как Хагрид! - ответил Рон. - Это дракон, Гермиона, он сам о себе позаботится. Нам бы о себе подумать.
- В каком смысле?
- Ну, не знаю, как это донести до тебя, - ответил Рон, - но по-моему, наше вторжение в «Гринготтс» могли заметить.
Все трое расхохотались и уже не могли остановиться. У Гарри болели рёбра, от голода кружилась голова, но он улёгся на траву под алеющим небом и хохотал, пока у него в горле не пересохло.
- Что же нам делать? – наконец спросила Гермиона, вмиг снова став серьёзной. – Он же узнает? Вы-Знаете-Кто узнает, что нам известно о хоркруксах!
- Может, они слишком испугаются и не скажут ему! – с надеждой сказал Рон. - Может, они скроют…
Небо, запах озёрной воды и звук голоса Рона пропали. Боль пронзила голову Гарри, словно удар мечом. Он стоял в тускло освещённой комнате, на него смотрели волшебники, расположившиеся полукругом, а у его ног преклонила колени маленькая дрожащая фигурка.
- Что ты мне говорил? – Его голос был высок и холоден, но злоба и страх жгли его изнутри. Он боялся лишь одного — но это не может быть правдой, ему непонятно, как…
Гоблин дрожал, не в силах взглянуть в красные глаза высоко над ним.
- Повтори! – пробормотал Волдеморт. - Повтори!
- M-милорд, - замямлил гоблин с ужасом в чёрных глазах, - м-милорд… мы п-пытались ост-тановить их… Ч-чужаки, милорд… вломились… вломились в… в сейф Лестрэйнджей…
- Чужаки? Какие чужаки? Разве в «Гринготтсе» невозможно распознать чужаков? Кто это был?
- Это были… это были… м-мальчишка П-поттер и д-двое сообщников…
- И что они взяли? – спросил он на повышенных тонах, охваченный жутким страхом. - Говори! Что они взяли?
- М-маленькую золотую ч-чашу, м-милорд…
У него вырвался бешеный протестующий крик, но кричал как будто кто-то другой. Он обезумел до неистовства - это не может быть правдой, это невозможно, никто об этом не знал. Как вышло, что мальчишка открыл секрет?
В воздухе раздался свист бузинной палочки, и комнату озарил зелёный свет; коленопреклонённый гоблин упал замертво; наблюдающие всё это волшебники в ужасе бросились врассыпную. Беллатрикс и Люциус Малфой устремились к двери и обогнали остальных, а его палочка вновь и вновь двигалась туда-сюда, и те, кто остался, были убиты за эту новость, за рассказ о золотой чаше…
Один среди мертвецов, он зашагал туда-сюда, и они пронеслись перед его мысленным взором: его сокровища, его спасители, его якоря бессмертия — дневник уничтожен, а чаша украдена. Что если, что если мальчишка знает об остальных? Знает ли он, предпринял ли он что-нибудь, нашёл ли всё остальное? Не Дамблдор ли за этим стоял? Дамблдор, который всегда подозревал его; Дамблдор, убитый по его приказу; Дамблдор, палочка которого теперь принадлежала ему, всё же дотянулся из объятий смерти через мальчишку, мальчишку…
Но уж если бы мальчишка уничтожил один из его хоркруксов, он, Лорд Волдеморт, узнал бы об этом, почувствовал бы? Он – величайший волшебник среди всех них; он - самый могущественный; он - убийца Дамблдора и целой кучи других никчёмных, безымянных людишек. Каким образом Лорд Волдеморт мог не знать, что на него самого, важнейшего и ценнейшего, напали, нанесли ему ущерб?
Да, он не почувствовал уничтожения дневника, но, как ему кажется, это потому, что у него не было тела, которое могло бы что-то почувствовать, он был ничтожнее призрака… Нет, остальные, несомненно, в безопасности… Остальные хоркруксы должны остаться нетронутыми…
Но он должен узнать, удостовериться… Он прошёлся по комнате, отшвырнув на ходу труп гоблина, и в его кипящем мозгу пронеслись неясные картины: озеро, хижина и Хогвартс…
Капелька спокойствия умерила его гнев. Откуда мальчишке знать, что он спрятал кольцо в хижине Гонта? Никто никогда не знал, что он в родстве с Гонтами, он скрыл связь, в убийствах его никто не заподозрил. Кольцо, конечно же, в безопасности.
A как мог мальчишка или кто-то ещё узнать о пещере или проникнуть сквозь её защиту? Мысль о краже медальона просто абсурдна…
Что касается школы, то он один знает, где именно он припрятал хоркрукс, потому что лишь он проник в величайшие тайны этого места…
А ещё Нагини, которую теперь надо держать при себе, под защитой, не посылать её с поручениями…
Но для надёжности, для наибольшей надёжности, он должен побывать во всех своих тайниках, он должен удвоить защиту вокруг каждого из своих хоркруксов… Дело, подобное поиску бузинной палочки, которое он должен предпринять один…
Который навестить первым, который в наибольшей опасности? У него внутри возникло старое ощущение неловкости. Дамблдор знал его второе имя… Дамблдор мог связать его с Гонтами… Пожалуй, их заброшенный дом – наименее безопасный из его тайников, туда-то он и должен отправиться прежде всего…
Озеро – точно невозможно… разве что Дамблдор каким-то образом мог узнать о его прошлых гадостях в приюте.
И Хогвартс… но он знает, что там его хоркрукс в безопасности - Поттер не сможет попасть в Хогсмид незамеченным, пробраться в школу сам. Тем не менее, будет благоразумнее предупредить Снейпа, что мальчишка может попытаться попасть в замок… Разумеется, говорить Снейпу, зачем мальчишка может заявиться, глупо; доверять Беллатрикс и Малфою было серьёзной ошибкой. Разве их глупость и беззаботность не доказали, как вообще неблагоразумно кому-то доверять?
Значит, вначале ему надо побывать в хижине Гонтов и взять с собой Нагини. Больше он со змеёй не расстанется… и он вышел прочь из комнаты через прихожую в тёмный зал, где бил фонтан; он подозвал змею на парселтанге, и она длинной тенью проскользнула к нему…
Глаза Гарри раскрылись, и он вернулся в реальность. Он лежал на берегу озера в лучах заката, а Рон с Гермионой глядели на него. Судя по их озабоченным взглядам и неисчезающей тяжести в шраме, его внезапное вторжение в мышление Волдеморта не прошло незамеченным. Он с дрожью выпрямился, немного удивившись, что его кожа до сих пор мокрая, и увидел мирно лежащую перед ним на траве чашу и озеро, ярко-синее пятно, позолоченное садящимся солнцем.
- Он знает. – Его собственный голос показался ему чужим после высокого визгливого голоса Волдеморта. – Он знает и собирается проверить, где остальные, причём последний – в Хогвартсе, - он сказал эти слова, уже стоя на ногах. - Я знал это. Я об этом знал.
- Что?
Рон так и ахнул; Гермиона в тревоге уселась.
- Но что ты видел? Откуда ты знаешь?
- Я видел, как он узнал про чашу, я… я был у него в голове, он… — Гарри вспомнил об убийствах. — Он весьма зол, но и испуган, он не может понять, откуда мы узнали, и теперь он собирается проверить, в порядке ли всё остальное, в первую очередь - кольцо. Он считает самым надёжным местом Хогвартс, потому что там Снейп, и попасть туда незамеченным очень трудно. Думаю, его он проверит в последнюю очередь, но через несколько часов он может быть там…
- Ты видел, в каком месте Хогвартса он находится? – спросил Рон, тоже поднимаясь на ноги.
- Нет, он сосредоточился на предупреждении Снейпа, он не думал, где именно спрятан хоркрукс…
- Подождите, подождите! – крикнула Гермиона Рону, схватившему хоркрукс, и Гарри, вынувшему мантию-невидимку. – Мы не можем отправиться просто так, у нас нет плана, нам надо…
- Нам надо туда, - твёрдо сказал Гарри. Он надеялся поспать, ему не терпелось устроиться в новой палатке, но теперь это было невозможно. – Можете представить, что; он натворит, как только выяснит, что ни кольца, ни медальона больше нет? Что если он заберёт хоркрукс из Хогвартса, решит, что там недостаточно безопасно?
- Но как нам туда попасть?
- Двинемся в Хогсмид и попытаемся что-нибудь сообразить, как только разберёмся, что за защита вокруг школы, - ответил Гарри. - Лезь под мантию, Гермиона, в этот раз я хочу, чтобы мы держались вместе.
- Но мы же не поместимся…
- Уже темнеет, никто наших ног не разглядит.
Над чёрной водой разнеслось хлопанье огромных крыльев. Дракон напился вволю и взмыл в воздух. Они прервали приготовления, наблюдая, как он набирает высоту, чёрный на фоне быстро темнеющего неба, пока он не скрылся за ближайшей горой. Затем Гермиона шагнула вперёд и заняла место между друзьями, Гарри натянул мантию как мог, и они все вместе повернулись и оказались в давящей темноте.