- А, Мафалда! – воскликнула Амбридж, заметив Гермиону. – Это Трэверс вас прислал?
- Д-да, - пискнула Гермиона.
- Боже мой, вы весьма кстати. - Амбридж обернулась к волшебнику в чёрно-золотой мантии. – Значит, одной проблемой меньше. Министр, если привлечь Мафалду к ведению протокола, то мы сможем начать прямо сейчас. – Она сверилась с блокнотом. – Сегодня десять человек, причём одна из них – жена министерского служащего! Tц, тц… даже здесь, в сердце Министерства! – Она шагнула в лифт рядом с Гермионой, а с ней и оба волшебника, слушавшие беседу Амбридж с Министром. – Мы едем прямо вниз, Мафалда, всё необходимое вы найдёте в зале суда. Доброе утро, Альберт, разве вы не выходите?
- Да, конечно, - ответил Гарри басом Ранкорна.
Гарри вышел из лифта. Золотая решётка с лязгом захлопнулась за ним. Оглянувшись через плечо, Гарри увидел, как испуганное лицо Гермионы погружается вниз, по обе стороны от неё едут высокие волшебники, а у её плеча маячит бархатный бантик Амбридж.
- Что привело вас сюда, Ранкорн? – спросил новый Министр магии. Его длинные чёрные волосы и борода были тронуты сединой, а большой лоб нависал над блестящими глазками, вызвав в воображении Гарри краба, выглядывающего из-под скалы.
- Надо перемолвиться с… - Гарри замялся на долю секунды. - …Артуром Уизли. Кто-то сказал, что он поднялся на первый уровень.
- А-а, - сказал Пий Пузатый. – Его поймали на связи с Нежелательным лицом?
- Нет, - ответил Гарри с пересохшим горлом. – Нет, ничего подобного.
- Ну ладно. Это лишь вопрос времени, - сказал Пузатый. – Если хотите знать моё мнение, то предатели крови ничуть не лучше грязнокровок. Хорошего дня, Ранкорн.
- Хорошего дня, Министр.
Гарри посмотрел вслед Пузатому, уходящему по устланному коврами коридору. Едва Министр скрылся из виду, Гарри вынул из-под тяжёлой чёрной мантии свою мантию-невидимку, набросил её на себя и направился по коридору в противоположную сторону. Из-за высокого роста Ранкорна Гарри пришлось остановиться и убедиться, что его длинные ноги спрятаны.
В душе у него зародилось смятение. Он проходил мимо блестящих деревянных дверей, одной за другой, на каждой висела табличка с именем и должностью сотрудника, и сила Министерства, его сложность, его непроницаемость словно довлели над ним, так что план, который он скрупулёзно разрабатывал вместе с Роном и Гермионой на протяжении четырёх недель, оказался до смешного детским. Они сосредоточили все усилия на проникновении внутрь незамеченными, но при этом ни на миг не задумались, что им делать, если их заставят разойтись. Теперь Гермионе приходится вести судебный протокол, а это, несомненно, продлится не один час; Рон вынужден навести чары, которые, как был уверен Гарри, ему не по силам, а ведь от того, что у него выйдет, возможно, зависит свобода женщины; он же, Гарри, расхаживает по верхнему этажу, отлично зная, что та, кого они искали, только что уехала на лифте вниз.
Он остановился, прислонился к стене и задумался, что ему делать. Тишина давила на него. Не слышалось ни суеты, ни разговоров, ни тихих шагов по коридорам, устланным пурпурными коврами, словно на это место были наложены чары «муфлиато».
«Её кабинет должен быть где-то здесь», - подумал Гарри.
Разумеется, вряд ли Амбридж держала своё сокровище у себя в кабинете, но с другой стороны, глупо не проверить, чтобы знать наверняка. И вот он пустился по коридору дальше, встретив лишь хмурого волшебника, диктовавшего указание перу, которое плавало перед ним в воздухе, что-то строча на свесившемся до пола листе пергамента.
Гарри свернул за угол, внимательно читая имена на табличках. В следующем коридоре он оказался на широкой открытой площадке, где дюжина волшебниц и волшебников сидела рядами за маленькими столами, чем-то похожими на школьные парты, хотя гораздо лучше отполированными и не исписанными. Гарри остановился и присмотрелся к ним, ибо в этом было что-то гипнотическое. Они взмахивали и вертели волшебными палочками в унисон, отчего во все стороны летели квадраты цветной бумаги, похожие на маленьких розовых воздушных змеев. Через несколько секунд Гарри понял, что в этой работе свой ритм, а листы – часть единого целого, потом он сообразил, что наблюдает за созданием брошюр — бумажные квадратики были страницами, которые после соединения, сложения и размещения на месте падали в ровные стопки рядом с каждым из работающих.
Гарри подобрался поближе, хотя работники были так поглощены своей работой, что вряд ли расслышали приглушённые ковром шаги, и стащил готовую брошюру из стопки рядом с молодой волшебницей. Он рассмотрел её под мантией-невидимкой. На розовой обложке красовался заголовок, набранный золотыми буквами:
«Грязнокровки
и опасности, которые они представляют для мирного чистокровного сообщества»
Под заголовком была нарисована красная роза с заплаканным лицом среди лепестков, которую душил зелёный сорняк с клыками и злобным взглядом. Имени автора на обложке не было, но шрамы на правой руке снова начало покалывать. Молодая волшебница рядом с ним тут же подтвердила его подозрение, ибо спросила, не переставая размахивать и вертеть палочкой:
- Эта старая жаба весь день будет грязнокровок допрашивать, что ли?
- Потише, - предостерёг сидящий рядом волшебник и нервно огляделся; одна из страниц в его стопке соскользнула и упала на пол.
- У неё теперь, кроме глаза, и волшебные уши появились, что ли?
Волшебница бросила взгляд на блестящую дверь красного дерева напротив площадки, полной изготовителей брошюр; Гарри тоже взглянул, и в нём змеёй зашевелился гнев. Там, где у маглов на входных дверях стоит глазок, в дерево был вделан большой круглый глаз с ярко-голубой радужкой — глаз, до боли знакомый всем, кто знал Аластора Мрача.
На какую-то долю секунды Гарри забыл, где он и что делает здесь, забыл даже, что он невидим. Он устремился прямо к двери, чтобы рассмотреть глаз. Он не двигался, а застыл, слепо глядя вверх. Tабличка под ним гласила:
Долорес Амбридж
Первый заместитель Министра
Ниже висела другая табличка, чуть поярче:
Председатель Комиссии по переписи маглорождённых
Гарри оглянулся на дюжину изготовителей брошюр. Как бы ни были они поглощены работой, вряд ли они не заметили бы, что перед ними открылась дверь пустого кабинета, поэтому он вынул из внутреннего кармана странный предмет с шевелящимися ножками и резиновым рожком вместо тела. Сев под мантией на корточки, он поставил мешающий манок на пол.
Он тут же помчался прочь между ногами сидевших впереди волшебниц и волшебников. Вскоре, пока Гарри выжидал, положив руку на дверную ручку, раздался грохот, и из-за угла повалили клубы едкого дыма. Молодая волшебница в переднем ряду вскрикнула – розовые страницы разлетелись во все стороны, и она вместе с коллегами вскочила, оглядываясь в поисках источника беспорядка. Гарри повернул ручку двери, шагнул в кабинет Амбридж и закрыл за собой дверь.
Он словно попал в прошлое. Кабинет Амбридж был точь-в-точь таким же, как в Хогвартсе: каждую поверхность покрывали кружевные занавесочки, салфеточки и засушенные цветы. На стенах висели те же тарелочки с узорами, на каждой – по пёстрому котёнку с ленточкой, прыгающему, возящемуся и милому до тошноты. Стол был покрыт скатертью в оборках и цветах. За глазом Магоглаза висело что-то вроде телескопа, позволяющего Амбридж следить за работниками по ту сторону двери. Гарри взглянул в него и заметил, что все столпились вокруг мешающего манка. Он вывернул из двери телескоп, оставив за ним дыру, вынул волшебный глаз, спрятал его в карман, вновь развернулся, поднял палочку и пробормотал “акцио медальон”.
Ничего не произошло, да он этого и не ожидал: уж Амбридж-то знала о защитных чарах и заклинаниях всё. Тогда он поспешно подошёл к её столу и принялся открывать все ящики. Он видел перья, тетради, волшебную клейкую ленту, заколдованные скрепки, выползающие, словно змеи, из ящика, (пришлось забросить их обратно), а также аляповатую кружевную коробочку, полную заколок и клипсов, но никаких признаков медальона.
За столом стоял шкаф-картотека, и Гарри направился к нему на поиски. Как и в шкафу Филча в Хогвартсе, в нём было полно папок, и на каждой стояло чьё-нибудь имя. Гарри дошёл до самого нижнего ящика и увидел то, что отвлекло его от поисков: дело мистера Уизли.
Он вытащил и открыл папку.
«AРТУР УИЗЛИ
Статус крови: чистокровный, но с неприемлемыми промагловскими наклонностями. Известный член Ордена Феникса.
Семья: жена (чистокровная), семеро детей, двое младших учатся в Хогвартсе. Примечание: младший сын в данный момент дома, серьёзно болен, подтверждено министерскими инспекторами.
Статус безопасности: ПОД КОНТРОЛЕМ. Все передвижения отслеживаются. Велика вероятность контакта с Нежелательным лицом № 1 (ранее бывал в семье Уизли)».
- “Нежелательное лицо номер один”, - буркнул Гарри себе под нос, ставя дело мистера Уизли на место и захлопывая ящик. Он догадывался, даже знал, кто это и действительно: едва он выпрямился и оглядел кабинет в поиске иных тайников, как увидел на стене собственный портрет с надписью «НЕЖЕЛАТЕЛЬНОЕ ЛИЦО № 1» поперёк груди. К нему была приколота розовая записочка с нарисованным в углу котёнком. Гарри подошёл, чтобы прочесть, что там, и увидел надпись почерком Амбридж: “Подлежит наказанию”.
В ещё большем гневе он стал искать ощупью в вазах и корзинах с сухими цветами, но медальона там не было, чему он ничуть не удивился. Он оглядел кабинет последний раз, и его сердце замерло: из маленького четырёхугольного зеркала, стоящего на книжной полке рядом со столом, на него смотрел Дамблдор.
Гарри пересёк кабинет бегом и дотронулся до зеркала, но тут же понял, что это совсем не зеркало. Дамблдор тоскливо улыбался с глянцевой книжной обложки. Гарри не сразу заметил ни витиеватую зелёную надпись вокруг его шляпы — «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора» — ни другую, более мелкими буквами, на груди: “Рита Скитер, автор бестселлера «Армандо Диппет: гений или идиот»?”
Гарри наугад открыл книгу и увидел фотографию двух мальчиков-подростков на всю страницу; оба мальчика неудержимо смеялись, обняв друг друга за плечи. Дамблдор, с волосами, отросшими до локтей, отпустил редкую бородку, примерно как у Крама, которая так раздражала Рона. У мальчика, безмолвно смеявшегося рядом с Дамблдором, был радостный и в то же время дикий взгляд. Его золотые локоны ниспадали на плечи. Гарри подумал, уж не юный ли Додж это, но посмотреть подпись не успел – дверь кабинета открылась.
Не оглянись Пузатый через плечо, когда входил, Гарри не успел бы натянуть на себя мантию-невидимку. После он подумал, что Пузатый всё же заметил какое-то движение, потому что замер на миг-другой, с любопытством глядя туда, откуда только что исчез Гарри. Возможно, решив, что он увидел лишь Дамблдора, почёсывающего нос на обложке книги, которую Гарри поспешно вернул на полку, Пузатый наконец подошёл к столу и направил палочку на перо, стоявшее наготове в чернильнице. Оно выскочило и начало строчить записку для Амбридж. Очень медленно, едва смея дышать, Гарри попятился из кабинета на площадку.
Все изготовители брошюр до сих пор толпились вокруг останков мешающего манка, который всё ещё слабо ухал и дымился. Гарри выбежал в коридор, а молодая волшебница сказала:
- Небось из Комитета по экспериментальным чарам сбежал, они такие беспечные, помните ту ядовитую утку?
Спеша к лифтам, Гарри перебирал варианты. Ничто не указывало на то, что медальон в Министерстве, а надежды выведать его местонахождение у Амбридж, пока она сидит в переполненном зале суда, нет. Teперь для них главное – покинуть Министерство, пока их не обнаружили и попробовать снова в другой раз. Первым делом надо найти Рона, а потом они придумают, как вывести Гермиону из зала суда.
Прибывший лифт был пуст. Гарри вскочил туда и стащил мантию-невидимку; лифт поехал вниз. К его огромной радости, едва лифт остановился на втором уровне, в него вошёл Рон с выпученными глазами, с него ручьём текла вода.
- Д-доброе утро, - выдавил он, едва лифт снова поехал.
- Рон, это я, Гарри!
- Гарри! Чёрт, я забыл, как ты выглядишь… а почему Гермионы с тобой нет?
- Ей пришлось поехать вниз в зал суда с Амбридж, отказаться она не могла и…
Но Гарри не успел договорить – лифт остановился снова. Дверь открылась, и внутрь вошёл мистер Уизли, беседующий с пожилой волшебницей, белокурые волосы которой так возвышались над головой, что походили на муравейник.
- …Я вас прекрасно понимаю, Уаканда, но боюсь, что не смогу составить компанию…
Заметив Гарри, мистер Уизли смолк. Так странно было видеть обращённый к нему взгляд мистера Уизли, полный глубокого отвращения. Двери лифта закрылись, и все четверо снова поехали вниз.
- Здорово, Редж, - сказал мистер Уизли, обернувшись на шум капель, падающих с мантии Рона. – Не допрашивают ли сегодня вашу жену? А… что с вами? Почему вы такой мокрый?
- У Яксли в кабинете идёт дождь, - ответил Рон. Он смотрел в плечо мистеру Уизли, и Гарри решил, что он боится, что отец его узнает, если они посмотрят друг другу прямо в глаза. – У меня не получилось остановить его, поэтому меня послали за Берни… кажется, Пилсвортом…
- Да, в последнее время во многих кабинетах идут дожди, - сказал мистер Уизли. – Вы пробовали заклинание «метероло реканто»? У Блетчли сработало.
- Заклинание «метероло реканто»? – прошептал Рон. – Нет, не пробовал. Спасибо, п… я хотел сказать, спасибо, Артур.
Двери лифта открылись; пожилая волшебница с копной волос вышла, и Рон устремился мимо неё и скрылся из виду. Гарри собрался последовать за ним, но путь был преграждён: в лифт вошёл Перси Уизли, уткнувшийся носом в какие-то бумаги, которые он читал.
Перси понял, что находится в лифте вместе с отцом до того как двери захлопнулись. Он поднял глаза, увидел мистера Уизли, покраснел, как редис, и едва двери лифта снова открылись, покинул его. Гарри предпринял вторую попытку выйти, но на этот раз выход перекрыла рука мистера Уизли.
- Минуточку, Ранкорн.
Дверцы закрылись, они поехали этажом ниже, и мистер Уизли сказал:
- Я слышал, что вы добыли информацию о Дирке Кресвеле.
У Гарри сложилось впечатление, что гнев мистера Уизли на этот счёт был не менее силён, чем при встрече с Перси. Он решил, что лучше всего включить дурака.
- Простите? – переспросил он.
- Не притворяйтесь, Ранкорн, - с нажимом сказал мистер Уизли. – Это же вы выследили волшебника, подделавшего семейное древо?
- И… что такого, если так и есть? – спросил Гарри.
- А то, что Дирк Кресвел – в десять раз лучший волшебник, чем вы, - тихо ответил мистер Уизли под шум едущего вниз лифта. – И если он выживет в Азкабане, вам придётся ответить за него, не говоря уже о его жене, сыновьях и друзьях…
- Артур, - перебил его Гарри, - вы в курсе, что за вами следят?
- Что это, Ранкорн, угроза? – громко спросил мистер Уизли.
- Нет, - ответил Гарри, - это факт! За каждым вашим движением следят…
Двери лифта открылись. Они добрались до атриума. Mистер Уизли смерил Гарри уничтожающим взглядом и выскочил из лифта. Потрясённый Гарри остался. Лучше бы он в кого-нибудь другого превратился, только не в Ранкорна… Двери лифта с лязгом захлопнулись.
Гарри вынул мантию-невидимку и снова надел её. Надо попытаться выручить Гермиону самому, пока Рон возится с дождём в кабинете. Когда двери открылись, он шагнул в освещённый факелами коридор, совсем не похожий на тот, наверху, с деревянными панелями и коврами. Едва лифт уехал, Гарри посмотрел на дальнюю чёрную дверь, ведущую в Секретный департамент, и слегка содрогнулся.
Он пошёл, но не к чёрной двери, а к другой, слева, которая выходила на лестницу, ведущую к судебным залам. Спускаясь, он перебирал в уме возможности. У него есть ещё парочка мешающих манков, но может быть, проще постучать в дверь судебного зала, войти от имени Ранкорна и попросить на минутку Мафалду? Конечно, он не знал, насколько важная персона Ранкорн, чтобы так себя вести, и даже если ему это удастся, долгое отсутствие Гермионы может вызвать подозрение, и её начнут искать раньше, чем они сбегут из Министерства…
Запутавшись в мыслях, он не сразу заметил наползающий на него неестественный холод, словно он спускался в туман. С каждым шагом становилось всё холоднее и холоднее; холод проник ему в горло и дальше – в лёгкие. И тут он почувствовал, что отчаяние и безысходность охватывают его, наполняют, разрастаются внутри…
«Дементоры», - подумал он.
Спустившись до конца и повернув направо, он увидел ужасную картину. Тёмный коридор перед судебными залами был наполнен высокими фигурами в чёрных мантиях с капюшонами, их лица были полностью скрыты, и тишину нарушало лишь их прерывистое дыхание. Застывшие маглорождённые, приведённые на допрос, сидели кучкой и дрожали на жёстких деревянных скамьях. Mнoгие закрыли лица руками, видимо, инстинктивно пытаясь защититься от жадных ртов дементоров. Одних сопровождали члены семьи, другие пришли одни. Дементоры скользили перед ними туда-сюда, и холод, безысходность и отчаяние навалились на Гарри, как проклятие…
«Держись», - сказал он себе; он знал, что не может наколдовать патронуса, ибо тотчас же выдаст себя. Поэтому он пошёл вперёд как можно тише, и с каждым шагом его мозг словно цепенел, но он заставлял себя думать о Гермионе и Роне, которые нуждались в нём.
Двигаться среди колоссальных чёрных фигур было ужасно: пока он шёл, безглазые лица, спрятанные под капюшонами, поворачивались, и он понял, что они его почувствовали – присутствие человека, имеющего хоть какую-то надежду, стойкость…
И тут, внезапно и ужасно, среди застывшей тишины, одна из дверей подземелья слева по коридору распахнулась, и из неё раздались крики:
- Нет-нет, я полукровка, говорю вам, полукровка! Мой отец был волшебником, был, можете проверить, Арки Элдертон, он всем известный изготовитель мётел, можете проверить, говорю вам… уберите от меня руки, уберите руки от…
- Предупреждаю последний раз, - послышался слащавый голос Амбридж, магически усиленный настолько, что он чётко звучал сквозь отчаянные крики мужчины. – Будете сопротивляться – получите поцелуй дементора.
Вопли стихли, но по коридору прокатились всхлипы без слёз.
- Уведите его, - приказала Амбридж.
В дверях судебного зала появились двое дементоров с руками, покрытыми язвами и коростами, которыми они крепко держали волшебника, теряющего сознание на ходу. Они ускользнули по коридору прочь вместе с ним, и вскоре их поглотила тьма.
- Следующая — Mэри Кэттермоул, - провозгласила Амбридж.
Встала низенькая женщина; она дрожала с головы до пят. Её тёмные волосы были собраны сзади в пучок, одета она была в длинную закрытую мантию. На лице не было ни кровинки. Гарри заметил, как она содрогнулась, проходя мимо дементоров.
Он сделал это бессознательно, без всякого плана, потому что ему претило это зрелище - женщина, идущая в подземелье одна. Едва дверь начала закрываться, он проскользнул в зал суда рядышком с женщиной.
Это был не тот же самый зал, в котором его допрашивали за неправомерное применение магии. Он был намного меньше, хотя и с таким же высоким потолком, создающим нехорошее ощущение нахождения на дне глубокого колодца.
И там дементоры разносили холод; они стояли, как безликие стражи, в углах, подальше от высокой ступенчатой платформы. Там, за балюстрадой, сидела Амбридж, с одной стороны от неё – Яксли, а с другой - Гермиона, такая же бледная, как и миссис Кэттермоул. У подножия платформы расхаживал туда-сюда ярко-серебристый длинношёрстный кот, и Гарри понял, что он призван защищать судей от отчаяния, исходящего от дементоров, ибо его надлежало испытывать обвиняемым, а не обвинителям.
- Сядьте, - велела Амбридж тихим слащавым голосом.
Миссис Кэттермоул взобралась на единственное сиденье посреди пола под возвышающейся платформой. Едва она села, цепи на подлокотниках звякнули и приковали её.
- Вы Мэри Элизабет Кэттермоул? – спросила Амбридж.
Миссис Кэттермоул лишь кивнула, дрожа.
- Замужем за Реджинальдом Кэттермоулом из Магической хозяйственной службы?
Mиссис Кэттермоул залилась слезами.
- Я не знаю, где он, он же должен был встретиться со мной здесь!
Амбридж пропустила её слова мимо ушей.
- Mать Мэйси, Элли и Альфреда Кэттермоулов?
Mиссис Кэттермоул всхлипнула ещё сильнее.
- Они напуганы, они думают, что я не вернусь домой…
- Избавьте нас от этого, - цыкнул на неё Яксли. – Отребье вроде грязнокровок не вызывает у нас сочувствия.
Всхлипывания миссис Кэттермоул заглушили шаги Гарри, осторожно идущего к ступенькам, которые вели на платформу. Едва он прошёл место, где расхаживал кот-патронус, он сразу ощутил изменение в температуре: там было тепло и уютно. Он был уверен, что это патронус Амбридж, и он ярко сиял, потому что здесь она была так счастлива – в своей тарелке, выполняя запутанные законы, которые сама же и помогала написать. Медленно и очень осторожно он прошёл по платформе позади Амбридж, Яксли и Гермионы и сел позади последней. Он боялся испугать Гермиону. Он подумывал наложить чары «муфлиато» на Амбридж и Яксли, но даже тихо произнесённое слово могло встревожить Гермиону. Но вот Амбридж обратилась к миссис Кэттермоул на повышенных тонах, и Гарри ухватился за возможность.
- Я позади тебя, - шепнул он Гермионе на ухо.
Как он и ожидал, она так сильно дёрнулась, что чуть не опрокинула чернильницу, куда макала перо для записи допроса, но Амбридж с Яксли были заняты миссис Кэттермоул и ничего не заметили.
- Сегодня по прибытии в Министерство у вас, миссис Кэттермоул, забрали палочку, - говорила Амбридж. – Восемь и три четверти дюйма, вишня, сердцевина – волос единорога. Узнаёте её по описанию?
Миссис Кэттермоул кивнула, вытирая глаза рукавом.
- Будьте любезны сказать нам: у кого из волшебниц или волшебников вы отняли эту палочку?
- От-тняла? – всхлипнула миссис Кэттермоул. – Я ни у кого её не от-тнимала. Я к-купила её в одиннадцать лет. Она… она… она… выбрала меня.
Она расплакалась ещё сильнее.
Амбридж рассмеялась тихим девчоночьим смешком, и Гарри едва сдержался, чтобы не наброситься на неё. Она наклонилась над барьером, чтобы получше разглядеть свою жертву, и что-то золотое тоже метнулось вперёд и повисло над пустотой: медальон.
Гермиона его увидела; она тихо пискнула, но Амбридж и Яксли, по-прежнему поглощённые своей добычей, ничего иного не замечали.
- Нет, - сказала Амбридж. - Нет, я иного мнения, миссис Кэттермоул. Палочки выбирают только волшебниц или волшебников. Вы не волшебница. У меня тут есть ваши ответы на вопросы, которые были посланы вам… Мафалда, передайте их мне.
Амбридж протянула коротенькую руку. В этот момент она так походила на жабу, что Гарри даже страшно удивился, не увидев между короткими пальцами перепонок. Руки Гермионы тряслись от волнения. Она порылась в стопке документов, громоздящихся на стуле рядом с ней и наконец вынула пачку пергамента с именем миссис Кэттермоул на обложке.
- Taкой… такой славный, Долорес, - сказала она, показав на медальон, блестящий среди жабо на блузке Амбридж.
- Что? – дёрнулась Амбридж, на миг опустив глаза. – Ах да… старинная семейная реликвия, - сказала она, поглаживая медальон, лежащий на её большой груди. – «С» означает «Селвин»… я в родстве с Селвинами… Пожалуй, легче сказать, с кем из чистокровных семей я не состою в родстве… Жаль, - продолжила она погромче, листая анкету миссис Кэттермоул, - что о вас этого сказать нельзя. «Профессия родителей: зеленщики».
Яксли весело рассмеялся. Внизу пушистый серебристый кот ходил на страже туда-сюда, a дементоры стояли в ожидании по углам.
От лжи Амбридж кровь бросилась Гарри в голову, и чувства осторожности как не бывало — она использовала медальон, полученный в качестве взятки у преступника, чтобы выставлять себя имеющей право называться чистокровкой. Он поднял палочку, даже не пряча её под мантией-невидимкой и произнёс: “Оцепеней!”
Красная вспышка – и Амбридж рухнула, ударившись лбом о край балюстрады. Документы миссис Кэттермоул соскользнули с её колен на пол, и сверкающий серебристый кот исчез. На них ветром налетел ледяной воздух. Яксли с удивлением обернулся в поисках источника неприятности и увидел руку Гарри во плоти с направленной на него палочкой. Он полез за своей, но слишком поздно.
- Оцепеней!
Яксли соскользнул на пол и свернулся там.
- Гарри!
- Гермиона, если ты считаешь, что я собрался тут сидеть и слушать её враньё…
- Гарри, миссис Кэттермоул!
Гарри развернулся, сбросив мантию-невидимку; внизу дементоры надвинулись из своих углов и заскользили к женщине, прикованной к креслу: то ли из-за исчезновения патронуса, то ли из-за ощущения, что хозяева больше не контролируют их, они словно потеряли берега. Миссис Кэттермоул издала страшный крик ужаса: скользкая рука в коростах схватила её за подбородок и откинула её голову назад.
- ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!
Из палочки Гарри вырвался серебристый олень; патронус бросился к дементорам, которые отскочили и снова растаяли в тёмных тенях. Свет оленя, более мощный и тёплый, чем защита кота, заполнил всё подземелье – олень обскакал зал.
- Забери хоркрукс, - велел Гарри Гермионе.
Он сбежал по ступеням, спрятал мантию-невидимку и подошёл к миссис Кэттермоул.
- Вы? – прошептала она, вглядываясь в его лицо. – Но… но Редж говорил, что именно вы сообщили, что я подлежу допросу!
- Разве? – пробормотал Гарри, дёргая цепи, сковывающие её руки. – Ну так я передумал. Дифиндо! – Ничего не произошло. – Гермиона, как от цепей избавиться?
- Подожди, я тут пытаюсь кое-что сделать…
- Гермиона, нас окружают дементоры!
- Знаю, Гарри, но если она очнётся без медальона… мне надо скопировать его… Джеминио! Вот… Это введёт её в заблуждение…
Гермиона сбежала вниз.
- Ну-ка… Релашио!
Цепи звякнули и втянулись в подлокотники кресла. Mиссис Кэттермоул была всё так же напугана.
- Не понимаю, - прошептала она.
- Вы пойдёте с нами, - сказал Гарри, поднимая её на ноги. – Идите домой, забирайте детей и прочь, прочь из страны, если придётся. Измените внешность и бегите. Вы видели, на что это похоже, справедливого слушания ждать не придётся.
- Гарри, - спросила Гермиона, - как мы отсюда выберемся, там же за дверью куча дементоров?
- С помощью патронусов, - ответил Гарри, показав палочкой на своего. Олень замедлил ход и пошёл к двери, всё так же ярко сверкая. – Чем больше наколдуем, тем лучше; вызови своего, Гермиона.
- Экспек… экспекто патронум, — произнесла Гермиона. Ничего не произошло.
- Единственное заклинание, которое у неё не ладится, - пояснил Гарри совершенно растерянной миссис Кэттермоул. – Само собой, к сожалению… Давай, Гермиона…
- Экспекто патронум!
Из палочки Гермионы вырвалась серебристая выдра, которая грациозно поплыла по воздуху к оленю.
- Идёмте, - сказал Гарри, и повёл Гермиону с миссис Кэттермоул к двери.
Когда из подземелья выскользнули патронусы, люди, ожидающие снаружи, закричали от изумления. Гарри огляделся; дементоры с обеих сторон отступали, скрывались в темноте и бросались врассыпную перед серебристыми созданиями.
- Принято решение, что вы должны пойти по домам и скрыться вместе с семьями, - объявил Гарри ожидающим маглорождённым, которых ослепил свет патронусов, отчего они даже съёжились. – Если сможете, уезжайте за границу. Просто подальше от Министерства. Это… э-э… новое официальное постановление. Теперь просто следуйте за патронусами, тогда вы сможете покинуть атриум.
Им удалось беспрепятственно подняться по каменной лестнице, но по мере приближения к лифту Гарри начал опасаться. Если человек двадцать, половина из которых обвиняется в магловском происхождении, ворвутся в атриум вслед за серебристыми оленем и выдрой, они явно привлекут нежелательное внимание. Он сделал этот нелицеприятный вывод в тот миг, когда перед ними остановился лифт.
- Редж! – вскрикнула миссис Кэттермоул, бросаясь в объятия Рона. – Ранкорн отпустил меня, он напал на Амбридж и Яксли и велел нам всем покинуть страну. По-моему, Редж, лучше так и сделать, точно, поторопимся же домой, заберём детей и… почему ты такой мокрый?
- От воды, - пробормотал Рон, высвобождаясь из её объятий. – Гарри, стало известно, что в Министерстве посторонние, что-то говорят про дыру в двери кабинета Амбридж. По-моему, если это так, у нас минут пять…
Патронус Гермионы исчез с хлопком, и она в ужасе обернулась к Гарри.
- Гарри, если нас здесь поймают!..
- Не поймают, если мы пошевелимся, - сказал Гарри. Он обернулся к людям, уставившимся на него.
- У кого есть палочки?
Около половины подняли руки.
- Хорошо, все у кого нет палочек, должны держаться за тех, у кого они есть. Нам надо поторопиться, пока нас не остановили. Идёмте.
Им удалось набиться в два лифта. Патронус Гарри стоял на страже, пока золотые решётки не закрылись и лифты не начали подниматься.
- Уровень восемь, - раздался холодный женский голос, - Атриум.
Гарри сразу понял, что дела плохи. В атриуме было полно людей, движущихся от камина к камину и опечатывающих их.
- Гарри! – крикнула Гермиона. – Что нам?..
- ПРЕКРАТИТЬ! – громыхнул Гарри властным голосом Ранкорна на весь атриум. Волшебники, опечатывающие камины, застыли. – За мной, - шепнул он кучке перепуганных маглорождённых, которые, теснясь, двинулись вперёд, подталкиваемые Роном и Гермионой.
- В чём дело, Альберт? – спросил тот же лысеющий волшебник, что раньше выкатился из камина следом за Гарри. Он нервничал.
- Прежде чем вы опечатаете все выходы, эти люди должны уйти, - заявил Гарри как можно властнее.
Волшебники перед ним переглянулись.
- Нам велено запечатать все выходы и никого не…
- Вы смеете спорить со мной? – взорвался Гарри. – Хотите, чтобы я проверил ваши родословные, как у Дирка Кресвела?
- Извините! – выдохнул лысеющий волшебник, отступая. – Не поймите меня неправильно, Альберт, но я думал… я думал, что они тут на допросе и…
- Их кровь чиста, - весомо заявил Гарри басом на весь зал. – Чище, чем у многих у вас, осмелюсь сказать. Уходите, - громыхнул он в адрес маглорождённым, которые побежали в камины и начали исчезать парами. Министерские волшебники застыли, кто-то в смущении, кто-то в страхе и ужасе. И вдруг:
- Мэри!
Миссис Кэттермоул оглянулась через плечо. Настоящий Редж Кэттермоул, уже не мучающийся рвотой, но бледный и измождённый, выбежал из лифта.
- Р-Редж?
Она посмотрела на мужа, потом на Рона, который громко выругался.
Лысеющий волшебник ахнул, вертя головой в сторону то одного Реджа Кэттермоула, то другого.
- Эй… что происходит? Что такое?
- Опечатать выходы! ОПЕЧАТАТЬ!
Яксли вырвался из другого лифта и помчался к людям у каминов, куда исчезли все маглорождённые, кроме миссис Кэттермоул. Едва лысеющий волшебник поднял палочку, Гарри поднял огромный кулак и толкнул его, отчего тот отлетел.
- Яксли, он помогает маглорождённым бежать! – крикнул Гарри.
Коллеги лысеющего волшебника вскинулись и зашумели, а Рон тем временем схватил миссис Кэттермоул, толкнул её в открытый камин, и они исчезли. Яксли в недоумении смотрел то на Гарри, то на упавшего волшебника, а настоящий Редж Кэттермоул вскричал:
- Моя жена! Кто там с моей женой? Что происходит?
Гарри заметил, что Яксли поворачивает голову, а на его грубом лице проступает понимание.
- Скорее! – крикнул Гарри Гермионе, схватив её за руку, и они вместе вскочили в камин, а над головой Гарри пролетело заклятие Яксли. Немного повращавшись, они выскочили из унитаза в кабинке. Гарри распахнул дверь. Рон стоял у раковин, борясь с миссис Кэттермоул.
- Редж, я не понимаю…
- Пустите, я не ваш муж, вам надо домой!
В кабинке позади них послышался шум; Гарри обернулся; явился Яксли.
- УХОДИМ! – заорал Гарри. Он схватил Гермиону и Рона за руки и повернулся на месте.
Их охватили тьма и ощущение сжатых рук, но что-то было не так… Рука Гермионы словно ускользала…
Он уже боялся задохнуться; он не мог ни дышать, ни видеть, и весь мир свёлся лишь к руке Рона и ускользающим пальцам Гермионы…
И вот он уже увидел дверь дома № 12 на площади Гриммо с дверным молотком в виде змеи, но не успел он и вздохнуть, как раздался крик и вспыхнул ярко-красный свет. Рука Гермионы внезапно стиснула его руку, и снова наступила тьма.