Ставицкий, вернувшись из морга – там он присутствовал при опознании тела потерпевшего, подошел к окну и задернул плотные шторы. Затем молодой человек подошел к телефону, поднял трубку и набрал номер. На той стороне сразу ответили:
– Лейтенант Демичев у телефона…
– Это Ставицкий! А Даукантас на месте?
– Сейчас посмотрю…
Через минуту из трубки послышался голос: – Слушаю, Владимир Михайлович!
– Саша, я тут подумал вот о чем… Это касается истории с Шакуро… Присмотри за домом Григорьевых… Думаю, что двух человек тебе будет достаточно. И постарайся не «светиться», похоже на то, что дело очень серьезное.
– Я все понял.
– Хорошо, до связи.
– До свидания, Владимир Михайлович!
Усевшись за стол, Ставицкий долго сидел в полутьме и размышлял об этой странной истории, произошедшей с его напарником. «Это было явно не ограбление… Личные вещи, включая кошелек, совсем не заинтересовали бандитов. Кто-то, побывав у него дома, взял оттуда только фотоальбом Григорьевых. Опять же, ценные вещи не тронули. Опрос соседей Юрия Ивановича результата не дал: никто ничего не видел и не слышал… Может у меня в группе завелся «крот» и сливает кому-то информацию? Люди вроде все проверенные – в большинстве своем, фронтовики, которые не раз на деле доказывали свою преданность. Однако, как говорится, и на старуху бывает проруха. Если предположить, что среди людей под моим подчинением и появился предатель, то кому тогда он может передавать секретные сведенья? Как бы там ни было, но то, что появился хитрый и коварный враг, больше нет сомнений. Возникло множество вопросов, без единого, пока что на них, ответа… Например, зачем убили Шакуро? Что он делал в довольно глухом месте лесопарка? Если ему там назначили встречу, то кто?
Владимир Михайлович включил настольную лампу и достал из внутреннего кармана конверт. Провел по нему пальцами... «Юрий Иванович был сыном врагов народа, но дети ненаказуемы за грехи, совершённые их родителями. Хотя… Все равно, полного доверия к нему, все-таки не было... К тому же у Шакуро был довольно скверный характер, и его терпели лишь за обладание необыкновенным даром – он мог по фото весьма успешно дистанционно «работать» с объектом, определить, живой человек или нет, какими болезнями страдает, уровень его энергетики и он мог также считать множество другой информации. Каждый фотоснимок имеет незримую связь с запечатленным на нем человеком. Альбом Григорьевых был дан ему именно для этой цели…»
Ставицкий, наконец, перенес свое внимание на лежащий перед ним конверт. Открыл его и вынул пожелтевшую от времени фотобумагу. Она была очень старая – поверхность снимка во многих местах покрывали трещины и пятна. На ней были запечатлены два человека на фоне гор. Владимира Михайловича заинтересовала эта карточка еще в квартире Григорьевых, когда он рассматривал семейный альбом. Попрощавшись с гостеприимной хозяйкой, Ставицкий двумя этажами ниже остановился и переложил это фото из альбома во внутренний карман пиджака. Как оказалось позже, он сделал это совершенно не зря…
Владимир Михайлович достав из ящика лупу, стал рассматривать фотокарточку. Неожиданно он с удивлением в голосе вскрикнул: – Этого просто не может быть! Пододвинув лампу ближе, стал с еще большим вниманием изучать заинтересовавшую деталь, запечатленную на фото. Наконец, отложив лупу в сторону, Ставицкий поднялся, подошел к книжному шкафу и достал с полки небольшую картонную коробку. Осторожно достав из шкатулки хранившийся там предмет, опять потянулся за увеличительным стеклом. – Неужели я его нашел?
***
1944 год. Пригороды Берлина. Поздний вечер. (Продолжение)
Открытые настежь окна не помогали: пропитанный табаком, тяжелый воздух никак не хотел покидать помещение, где собрались члены Ahnenerbe*. Август Миллер, склонившись над столом, и, подсвечивая себе фонариком, рассматривал на карте местность, обведенную красным карандашом. Наконец, профессор распрямился и удовлетворенно кивнул головой. – Да, Пауль, хорошая работа, – обратился он к молодому человеку, стоявшему по ту сторону широкого стола. – И местность… Она просто идеально подходит для базы! Говорите, что бывали там не раз, Вельме?
– Так точно, господин…
– Пауль, расслабьтесь… Мы с вами, как-никак, коллеги…
– Благодарю вас, доктор Август! Это место я посещал трижды: в тридцать четвертом, в тридцать шестом и тридцать девятом годах.
– Кстати, в отчетах я не обнаружил ни одной фотографии тех мест! Только наброски карандашом. Вы, что, не производили съемки местности?
– Производили, но… по непонятным причинам все фотопленки оказались засвеченными. Это, кстати, одна из странных, необъяснимых особенностей этих мест.
Миллер обвел пальцем на карте место, о котором только что шла речь. – Итак, подведем итог того, что на сегодняшний день у нас имеется… Это места в Бразилии, Аргентине, Перу… Затем, Тибет… Наконец, секретная база в Антарктиде… Кстати, туда уже начали переправлять партийную казну Третьего рейха, секретную документацию и новейшие технологические разработки… К этим местам мы в обязательном порядке добавим и это… под кодовым наименованием «КВ». И затем, с усмешкой, пояснил: – То есть, Keine Bilder*…
***
Ранним утром в наш лагерь въехала новая группа людей. Я был очень удивлен, когда увидел среди вновь прибывших старика Фарха. Он тоже обрадовался нашей встрече.
– Ты случайно не знаешь, что вообще, черт побери, происходит?
– Понятия не имею, но у меня есть только догадки. Слышал краем уха, что направляемся в местную столицу… То есть, прямиком в Хабал. Только не знаю, зачем я им там понадобился… Эта дорога забрала у меня последние силы… Все-таки, я довольно старый для таких путешествий…
* – Keine Bilder (нем.) Без картинок
* – Ahnenerbe (нем.) «Наследие предков». Полное название: «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». Организация, существовавшая с 1935 по 1945 год.
Часть №10 http://proza.ru/2021/08/10/961