Павлик сидел в большой яме между корней старой липы и молча утирал грязной рукой слёзы. Он вовсе не плакса, но в этот раз сдержаться не смог. Командир их отряда, несносная Зойка, опять смеялась над ним при всех и называла малахольным.
А всё дело в том, что он очень любил кошек, и с этой своей любовью попадал всё время в неприятные ситуации. Сегодня, например, после завтрака все должны были быстро собраться и идти играть в «Зарницу». Это такая общая военная игра, где надо было по карте найти ближайший путь к «военной» базе противника, захватить там вражеское знамя и с наименьшими потерями принести его в свой отряд.
Началось всё с завтрака. По дороге в столовую Павлик увидел незнакомого котёнка под сиреневым кустом. Он незаметно отстал от всех, подошёл к нему, тихо позвал и протянул руку. Котёнок в ответ выгнул спинку, вздыбил рыжую шёрстку и зашипел, как взрослый. Пришлось быстро отдёрнуть руку и побежать догонять остальных.
«Надо же, такая кроха, а уже защищается! – подумал он на бегу, собираясь на обратном пути подкормить недотрогу, – значит, котёнок не домашний».
В столовой он справился с завтраком быстрее всех, но оставил при этом на тарелке часть молочной манной каши, которую завернул в лист лопуха, предусмотрительно сорванного по дороге.
Потом он подошёл к Зойке и буркнул: «Я в туалет!» Не дождавшись ответа, выбежал с лопушиным кульком наружу. Минут десять Павлик искал и звал котёнка, но тот куда-то пропал. Тогда он положил в карман подкормку и побежал обратно в столовую. Ребят и девчонок из его отряда там уже не было. Добежав до палаты, он никого не обнаружил и там. Значит, они уже вышли за территорию.
Дойдя до ворот, Павлик спросил у охранника, куда направился пятый отряд. Одетый в камуфляжную форму солидный мужчина махнул рукой в сторону берёзовой рощи и уткнулся в кроссворд. И тут мальчик опять увидел котёнка. Он сидел недалеко от лагерного забора и почему-то дрожал. «Странно, - подумал Павлик, - на улице пасмурно, но вроде бы не холодно».
Решив быстренько накормить малыша, он достал из кармана кашу в лопухе и развернул перед голодным зверьком. Котёнок, урча накинулся на кашу. Моментально проглотив её, он посмотрел, облизываясь, на своего благодетеля с явным желанием продолжить трапезу. Но тут крупные капли застучали по листьям – начинался дождь.
- Иди сюда, - замахал ему из будки охранник, - промокнешь!
- А с котёнком можно? – крикнул Павлик и взял его на руки.
- Нет, с блохастиком нельзя! – строго ответил ему страж лагеря, - я его пять минут назад за ворота вынес. Так в лагерь кошки со всей округи сбегутся!
- Но он же промокнет!
- Ничего страшного, у него шерсть есть.
Тогда мальчик сунул котёнка за пазуху и побежал в сторону берёзовой рощи. Добравшись до самой большой берёзы, он услышал голоса ребят из его отряда и подошёл к ним. Вожатая Алина строго посмотрела на него:
- Опять ты Кузяев где-то пропадаешь! Вот, держи карту – здесь обозначен красными стрелками путь к «вражеской» землянке. Там спрятано знамя. Давай догоняй других! – вожатая подтолкнула «зарничника» по направлению намеченного маршрута.
Павлик побежал, заглядывая в листок, который держал в правой руке, другой при этом поглаживая тёплое тельце котёнка под курткой. Тот затих и совсем не сопротивлялся, видимо чувствуя, что ничего плохого его спаситель ему не сделает. Внезапно кто-то прыгнул на него сзади и накрыл голову каким-то мешком. Он упал, но котёнка не выронил.
- А ну, давай иди вперёд! – кто-то грозным мальчишеским голосом приказал ему.
- Как я пойду, если ничего не вижу, - возразил Павлик.
- Ничего, как-нибудь дойдёшь, здесь недалеко! – обладатель голоса схватил его за рукав и быстро потащил направо, - вот, и пришли уже. Ребя, я языка захватил, небось за нашим знаменем охотился, но у меня глаз, как шило!
- Да ты сними ему мешок с головы, сейчас допрашивать его будем! А может, и пытать…
Павлика освободили от пыльного мешка и поставили перед сбитым из ящиков столом, за которым сидел на ящике же мальчишка постарше, видимо командир, обещавший его пытать.
- Ты его обыскал? Чего у него так куртка оттопыривается? – он вскочил и сильно дёрнул за куртку. Из-под неё вывалился котёнок и прижался к ногам Павлика, испуганно мяукнув.
- Ага! Их тут двое! – засмеялся «командир», - тогда пытать обоих!
Вытащив из-за пояса палку, видимо заменявшую ему ружьё, он сделал шаг навстречу «лазутчикам». Тут Павлик прыгнул на него, отнял палку, потом сильно толкнул сначала одного, а потом другого обидчика – те кубарем покатились по траве, сунул котёнка опять под куртку и тут заметил, что в углу «блиндажа» что-то краснеется. «Знамя!», - вихрем пронеслось у него в голове.
Он схватил красную тряпицу и положил её туда же – за пазуху. Котёнок немного повозился, а потом затих, видимо пригревшись на «знамени».
Павлик опрометью выбежал из землянки и не разбирая дороги, понёсся по мокрой тропинке назад. Сзади он слышал топот и крики догоняющих. Он ещё прибавил скорости:
- «Только бы не упасть, только бы не упасть!» – билась тревожная мысль в его голове. Мимо вихрем пролетали молоденькие сосенки и ёлочки, но берёз конечно было больше. Их ослепительно белые мокрые стволы сверкали сквозь струи дождя, как причудливые колонны.
Впереди послышались знакомые голоса. Один из них точно принадлежал их командирше. Преследователи вынуждены были отступить. Павлик выскочил на опушку - его сразу обступили ребята и забросали вопросами:
- Ну ты нашёл их штаб? От кого это ты так улепётывал? За тобой что, медведь гнался?
- Отряд, стройся! – раздался командирский голос Зойки, - товарищ вожатый, отряд номер пять построен. Раненых нет, убитых тоже, кажется, нет!
- Так нет, или кажется? У вас товарищ командир все бойцы в наличии?
- Вроде бы все…
- Отвечайте по форме, товарищ командир, сейчас начальник лагеря позвонит, а что я ему скажу – дети вроде бы все, и убитых, кажется, нет?! И почему у вас бойцы до сих пор строиться не умеют?!
«Зарничники» неохотно вытянулись в неровную линеечку, посчитались – все были здесь. Дождь, хоть и не сильный, лил не переставая, ребята и девчонки прикрылись - кто чем. У кого был на голове целлофановый пакет, у кого – куртка, у некоторых – большой лист лопуха. И только на Зойке был плащ с капюшоном. «Наверное, у неё чутьё на погоду, - решил Павлик, - как у лягушки».
- Ну что, воины доблестные мои? Как ваши военные успехи? – поинтересовалась вожатая Алина, недовольно оглядывая промокших «вояк», - а вы как думали? На войне всякое случается и дождь в том числе! А если бы это была не игра? Какие боевые трофеи вам удалось добыть?
Ребята нерешительно замялись, отнекиваясь и пожимая плечами. Тогда Алина увидела Павлика, и «допрос» продолжился.
- Кузяев, я же тебе карту предположительного расположения укреплений противника давала! Тебе удалось что-нибудь узнать?
- Да! – звонко отчеканил он. Все тут же, как по команде, замолчали и уставились на Павлика, - я нашёл их блиндаж и знамя.
- Зна-мя-я-я? – удивлённо протянула вожатая Алина, - а где же оно? Ну ты и молодец Кузяев, а мне ваш командир Зоя сказала, что ты только с кошками умеешь возиться! Давай сюда твой военный трофей!
Павлик стал аккуратно расстёгивать молнию на куртке, чтобы не побеспокоить котёнка, но материал намок, и молния плохо скользила. Стоявший рядом Генка решил помочь и дёрнул молнию изо всех сил. Куртка распахнулась и из неё выпали мятое знамя противника и… котёнок.
Он уселся на знамени, чихнул и вопросительно мяукнул. Весь отряд без исключения смеялся минут десять над этими военными трофеями! Котёнок сонно поморгал голубоватыми глазёнками, потом развернулся к Павлику и, тоненько пища, стал проситься «на ручки». Все захохотали ещё громче.
«Герой» постоял, опустив глаза, потом поднял «знамя», отряхнул его от песка и иголок и подал вожатой. Он взял котёнка на руки и, поглаживая по мокрой шёрстке, стал успокаивать его. После того, как отряд вдоволь насмеялся, практически каждый мальчишка из отряда подошёл к Павлику и сказал слово одобрения. Что скрывать, ему было очень приятно.
Одна Зойка, стояла неподвижно, поджав губы и смотрела в сторону. Он подошёл к ней и тихо попросил:
- Можно я пойду – отнесу котёнка в столовую, а то он промок совсем и проголодался?
- Да уж иди, даже знамя не мог по-человечески принести! И откуда ты этих блохастых берёшь, как магнитом их к себе притягиваешь. Малахольный ты Кузяев какой-то!
Павлик хотел было возразить, но воспоминания о событиях сегодняшнего дня как-то навалились на него все сразу, и потом - эти обидные Зойкины слова… А ведь она ему нравилась поначалу. Он горестно махнул рукой и побежал в сторону лагеря. Там, незаметно пробравшись мимо охранника, завернул в столовую и сдал четвероногого страдальца тёте Тоне, которая готова была приютить любое живое существо на свете.
- Ты, что, плачешь что ли? – участливо спросила она.
- Нет, это капли дождя!
- Как твоего питомца-то зовут? Ой, а это питомица! – внимательно рассмотрела котёнка повариха.
- Её зовут… Капля! – на ходу придумал кличку Павлик и вытирая слёзы, побежал на своё любимое место - яму между корней старой липы, похожую на берлогу огромного зверя. Там было сухо и тихо, лишь тяжёлые капли неустанно долбили кожистые листья, навевая и без того грустное настроение.