Сесил

«Сесил» – мрачный памятник эпохи двадцатого века. Отель возвышался среди таких же серых зданий района Скид Роу, в Лос-Анжелесе, разглядывал людей проходящих по тротуару, там внизу. Кто-то скажет, что это просто здание, тот, кто не знаком с его историей.
Я приехал в город по работе, несколько дней мне хватило, чтобы закончить дела с «Дейли-Ньюс». Фотографии понравились главному редактору, и тема, по которой я работаю.
Меня зовут Александр, я сталкер, делаю фотографии заброшенных домов, покинутых и забытых мест. Сегодня такие фото пользуются популярностью. Не каждый человек отправиться в путешествие в затерянный мир. Однако любопытство порождает интерес к пугающим историям.
Об отеле я услышал случайно, когда приехал в Лос-Анжелес. Мой друг Женя, тоже русский, живущий давно в Америке, решил показать мне это место.
– Сейчас он не работает. Хотят отреставрировать, – пояснил Женя.
– Зайти туда нельзя, чтобы посмотреть и пофоткать?
– Почему нельзя, – усмехнулся Женька, – спокойно, с заднего входа. В Скид Роу всегда можно договориться, впрочем, как и везде. Только до темноты лучше отсюда уносить ноги. Район давно носит дурную славу. Припаркуйся на стоянке, которая напротив отеля, а то в подворотне машину точно разунут и разденут. Нигеров тут предостаточно.
– О, с каких пор ты стал расистом, Жека?
– С тех самых, Саш. Эти чёрные в конец оборзели. Иной раз хочется пристрелить кого-нибудь из выродков. Работать не хотят, живут на пособие, за то оружие наркота, проституция, – он плюнул под ноги. – Короче о чём я рассказываю, сам всё понимаешь. Полиция, если и пытается воевать с ними, потом кровью харкает, как говорится. Ладно, не будем о неграх. Хотя, – она рассмеялся, – сторож в отеле, как раз из чёрных, но дядька нормальный, старой закалки, так сказать. Короче вечером приезжай на 640 Мэйн-стрит, я тебя познакомлю с дядюшкой Томом.
На этом и разошлись. День солнечный, жаркий, я уехал за город, так как в пыльный центрЛос-Анжелеса не люблю. Вспомнил своего пса  Динки почему-то, с собакой в таких местах спокойнее. Историю я отеля слышал, прочитал в Интернете. Думаю, тут наберётся опыта на целый сериал.
Половина дня прошла в ожидании. Приехал к назначенному времени, хотя и опоздал на полчаса. Пробки – бич больших городов. Женька ждал меня, облокотившись на капот серебристого «плимута». Рядом расположилась ватага афроамериканских детишек. В шортах, в майках старших братьев, одежда как паруса старого корабля, висела на них, мальчишки весело обсуждали что-то с моим другом. Некоторые тыкали пальцами в пыльные окна «Сесила», тогда Женька хмурил брови и качал головой.
 Я не стал больше испытывать его терпения. Подошёл, держа в руке бумажный пакет с печеньками на вечер. Сладости тут же разлетелись. Не устоял перед негритятами, которые с аппетитом уплетали за обе щёки хрустящее лакомство.
– Ночь сегодня будет дождливая, – сказал Женька, показывая на небо.
Тучи шли быстро. Закат пробивался лучами сквозь изломы зданий, окрашивая район Скид Роу в оттенки жёлтого.
– Погода испортится, – кивнул большеглазый мальчуган. – У моей бабушки всегда ноги болят перед дождём.
– Как зовут тебя? – спросил я.
– Доминик, – улыбнулся, показывая белые зубы мальчишка.
Ему было около двенадцати лет, и из всей компании пацанов он казался самым старшим.
– Твой друг сказал, что ты приехал из России? – спросил Доминик.
Я кивнул.
– Будешь отель фотографировать?
– Ну, да.
– И не боишься?
– А чего бояться?
– Бабушка говорила, что там живут злые духи, и место это проклятое.
Мальчишки, что было помладше, с интересом слушали Доминика. Я, честно говоря, был уверен, что бояться кроме старших братьев, отцов и других родственников чёрных мальчишек мне некого.
Вместе с Женькой мы направились, минуя обшарпанный забор, которым был обнесён «Сесил» к сторожке дядюшки Тома.
Высокий Жека склонился, чтобы пролезть в дыру, которая была заделана досками. Они висели на одном гвозде и впустили нас на задний двор отеля. Отряхнул курчавые тёмные волосы от паутины и высморкался. Тут и там валялся хлам и мусор. Мой друг набрал номер телефона, и вскоре к нам вышел пожилой негр невысокого роста. Том был крепкого телосложения полностью седой с гладким улыбчивым лицом. Его внешность составляла приятное впечатление, тем более, что мой товарищ был с ним давно знаком, и этот факт внушал доверие.
Мы пожали друг другу руки. Женька представил меня и посетовал, что пришлось отдать мальчишкам печенье, на что старик Том махнул рукой, говоря, что у него есть кофе и бутерброды, которые приготовила жёнушка.
– Я пойду, тогда. – Женя бросил взгляд на сереющий двор. Скоро на город опустится ночь.
– Увидимся завтра, – я пожал ему руку и пожелал спокойной ночи.
– Ты машину, где оставил? – заботливо поинтересовался он.
– На стоянке, думаю, за ночь с ней ничего не случится.
– Если на той, что напротив отеля, то можешь быть спокоен, – хохотнул Жека. Я кивнул. На том и попрощались.
Том сразу же включил электрический чайник. Свет моргнул. Старик посмеиваясь, вытащил из мятой пачки сигарету и закурил.
– Свет не выключается? – почему-то спросил я.
– Всё бывает, – обыденно ответил он. – Особенно, если призракам захочется внимания.
– Тут и вправду бродят привидения?
– Это да, – его лицо растянулось в довольной улыбке в предвкушении долгой беседы. – Охотники за привидениями раньше тут были частыми гостями. Власти города давно пытаются отремонтировать здание, но пока этого не захотят призраки, ничего не выйдет.
– Отчего же?
– У них тут свои законы, Александр. Я знаю о временах, когда «Сесил» только построили от деда. Он работал в этом отеле и многое рассказывал о том, что происходило здесь. Великая Депрессия кромсала на части не только фондовый рынок и судьбы людей. Именно она стала началом конца этого места. Да и Скид Роу давно уже сделался клоакой. Юджин (это он так называл Женьку) говорил, что ты фотограф?
– Да, Том, – кивнул я. – «Дейли-Ньюс» сотрудничает со мной.
Он многозначительно присвистнул. Потом спросил, не страшно ли мне, а я ответил, что бояться нечего и  не раз исследовал подобные места.
– Тогда я предлагаю тебе подняться на верхний этаж, расскажу об одном жутком преступлении. Убийца так и не был найден. Или выпьем для начала кофе?
Я решил, что кофе сейчас будет в самый раз, тем более чайник закипел. Старик Том разлил кипяток по кружкам, предварительно насыпав туда кофе. Молотый он куда лучше, чем дешёвый суррогат.
– У меня даже сливки есть, будешь?
Я отказался, а вот сэндвич с удовольствием согласился попробовать. Был он действительно вкусный, мне нравится, как американцы готовят их. Сыр, салат, соусы всякие, мясо или ветчина. Этот был с курицей и сырным соусом. Кивая, я похвалил стряпню жены Тома, и тот удовлетворённо кивая, глотнул горячий кофе.
Перекусив, я проверил аккумулятор на камере. Настроил режим вечерней сьёмки и спросил, как мы поднимемся на верхний этаж.
– На лифте.
– Он работает?
– В общем да, – уклончиво ответил Том, – бывает, что-то происходит, но, в общем, лифт исправен. Призраки относятся ко мне благосклонно.
– Ты видел кого-нибудь из них?
– Конечно, – просто ответил он, – всегда жаль малышку Дороти. Бедняжка выбросила только что родившегося младенца из окна отеля. Умерла она не здесь, но вернулась сюда. Ходит, бывало по коридорам, ищет ребёнка и плачет. Иногда дитя сжалится над матерью убийцей и позволяет отыскать себя, чтобы Дороти подержала его на руках. Потом какая-то сила тянет её к окну, и Дороти Джин Перселл снова выбрасывает новорождённого на улицу.
– Зачем же она убила ребёнка?
– Дело было в 1944 году. Дороти работала проституткой. Отправившись вечером в номер отеля, с продавцом обуви Беном Левином, она не знала, что случится утром.
– Что же произошло? – поинтересовался я.
Сторож закрыл на замок свою комнату и включил свет в тёмном коридоре. Настенные светильники вспыхнули зловещим светом, а потом он выровнялся, перестав плясать на стенах, и я смог разглядеть холл.
– Дороти не зала, что беременна и утром проснулась от ужасной боли в животе, побежала в туалет и родила ребёнка. Представляешь, как она испугалась. Все истории о жутком отеле всплыли в памяти. Она решила, что этот ребёнок наказание, что он посланник дьявола. Тронулась умом после содеянного. Бедняжка.
Под ногами лежал некогда дорогой ковёр, теперь же он был вытерт посередине, а в некоторых местах на нём словно проплешины зияли дыры. Бордовые обои с золотым тиснением носили налёт времени – в некоторых местах они не просто отстали от стен, а были безжалостно оборваны, покрыты пятнами и подпалинами, словно на поверхность пытался вырваться огонь.
– А в лифте убивали кого-нибудь? – почему-то спросил я. Том хохотнул, прищурившись и нажал на кнопку. Лифт медленно ехал с верхнего этажа. Остановился с лязгом, оповещая о своём прибытии звонком.
– В «Сесиле» нет места, где не совершалось преступления, – вздохнул Том. – Да, как раз с этого лифта и начинается та самая история, из-за которой мы отправляемся на 19 этаж, а потом на крышу.
В голосе сторожа была загадочность, я понимал, что он получал удовольствие от того, что рассказывал мне историю ужасного отеля.
– Её звали Элиза Лэм и последний раз её видела камера этого лифта. Никто так и не видел, с кем разговаривала девушка, она набирала комбинацию из трёх цифр на панели в кабинке – это 14, 10, 7, 4 и кнопка остановки лифта. Позже кто-то из полиции увидел в этом некую связь и привязал это к Евангелию от Иоанна, главе 4, стихах 7, 10, 14 описывается беседа Христа с самаритянкой, у которой он просит воды. «Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую.
Лифт дёрнулся и внезапно погас свет. В животе у меня ёкнуло, хотя рядом с Томом страшно не было, тем более он тут ориентировался отлично, если судить по его осведомлённости об истории отеля.
– Сейчас. Думаю, нам стоит повторить эту комбинацию, – проговорил Том. Включая фонарик, он посветил на панель с кнопками, и  к своему ужасу я увидел, как полупрозрачная рука тянется к цифре 14. Это была женская рука и принадлежала она не человеческому существу. Во рту пересохло, я инстинктивно сжал руку старику и замер, видя, как серые пальцы с коротко подстриженными ногтями нажимают кнопки одну за другой – 10, 7, 4 и кнопку стоп.
– Доброй ночи Элиза, – тихо проговорил Том, от его голоса по спине пробежали мурашки. – У меня гость, а ты, по всей видимости, напугала его. Да, Александр?
Внезапно я увидел бледное лицо девушки, она возникла как тень возле дверей лифта. Элиза внимательно разглядывала меня. Казалось, что я уже видел её где-то – тёмные раскосые глаза азиатки и мокрые волосы, с которых капала вода, завершали жуткий образ привидения.
– Здрасте, – кивнул я, чувствуя, как по спине пробежал холодок. – Доброй ночи, – проговорил я и не узнал своего глухого голоса, как будто голосовые связки съёжились, и мне не хватало воздуха.
Элиза покачала головой из стороны в сторону, а потом растворилась в темноте. Свет вспыхнул снова, и лифт медленно поехал наверх. Под ногами я увидел лужу грязной воды, запахло чем-то мерзким. Зловоние было настолько сильным, что я зажал нос рукой.
– Скоро приедем, – успокаивал старик. – А ты молодец, хорошо держишься. Знаешь, к ним привыкаешь и потом уже совершенно не страшно.
– Сколько ты работаешь здесь Том? – спросил я.
– В этом году будет двадцать два года. Отелю почти сто лет, когда ж его построили… – старик задумчиво почесал затылок. – В 1924 году, точно. Ты бы видел главный вход, на обратном пути покажу. Там всё отделано мрамором и статуи стоят красивые. Эх, – он тяжело вздохнул, – сейчас тут всё выглядит ужасно.
Двери лифта раскрылись. Темнота порождала мысли о жутких созданиях. Я первым шагнул во мглу, за спиной спасительным маяком горел свет в кабине лифта. Сторож включил фонарик, яркий луч осветил грязный пол покрытый мусором.
– Нам туда, – Том мотнул головой в сторону металлической лестницы у стены, которая вела на крышу. – Элиза не любит незваных гостей. Верхний этаж – плачевное зрелище. Ну, идём. Следуй за мной.
Он легко поднялся по металлическим ступеням. Толкнул плечом металлический люк, который с лязгом поддался, впуская в душный коридор порцию свежего ночного воздуха.
Я смотрел вслед удаляющемуся сторожу. Странное чувство – знал я его пару часов, а казалось уже знаком давно с ним. Бывает же такое. В тёмном проёме появилась голова старика, он тихо проговорил, чтобы я не топтался на месте и живо поднимался наверх.
За спиной я услышал шорох, это подстегнуло меня скорее вскарабкаться по ржавым ступеням металлической лестницы, которая предательски скрипела и стучала. Казалось я создаю больше шума, чем сторож, он поднимался на крышу не один раз.
Посмотрев вниз перед тем, как выбраться на крышу я увидел нескольких существ. Несмотря на темноту, я отчётливо видел серые создания, которые стояли около стены и смотрели мне вслед. Казалось, я даже услышал их дыхание, похожее на шелест старой бумаги. По коже пробежал мороз. Что-то заставило меня снова глянуть вниз и включить камеру, чтобы сделать пару снимков.
Существам это не понравилось, они вдруг из наблюдающих созданий потустороннего мира превратились в обезумевших тварей, вцепились в прутья лестницы, пытаясь подняться вслед за мной.
Том, вцепившись в ворот моей куртки, резко втащил меня на крышу и захлопнул люк. Выругался и ткнул чёрным пальцем в фотокамеру.
– Не фотографируй ночью.
Пот пробежал по спине, я заплетающимся языком сказал, что для  этого и пришёл сюда.
– Понимаю, – терпеливо отозвался Том, – но лучше это сделать днём, когда души мёртвых не так опасны, как сейчас. Это их время, нам остаётся только быть вежливыми к тому, что они не трогают нас, позволяют бродить по месту их гибели. Идём. Здесь спокойнее.
Я вдруг подумал, как мы будем возвращаться назад и подмышки взмокли, страх появился ниоткуда, казалось, когда я увидел призрак Элизы, мне не было так мерзко на душе, как сейчас. На крыше стояли резервуары, куда раньше подавалась вода.
– Ну, теперь я тебе расскажу историю Элизы Лэм, о которой не написали ни в газете, ни в полицейских отчётах.
Ветер, словно согласившись с Томом, порывисто ухнул, под ноги мне подкатился старый резиновый мяч. Старик откуда-то вытащил складной стул и табурет. Мы уселись под звёздным небом. Я ждал услышать завораживающую историю, а Том закурил, выпуская в небо сизый дым.
– Элиза появилась в «Сесиле» не случайно. Студентка училась в Канаде и приехала в Лос-Анжелес в январе примерно 23 числа 2013 года. Заселилась в отель, а потом, как, говорили её родители, не отвечала на звонки. На самом деле выбор отеля её не был дела случая. Накануне Элизе позвонил мужчина, с которым она познакомилась в Интернете. Переписывалась с ним на общие темы и у них завязалась дружба. О новом знакомом девушка никому не рассказывала, приехала в «Сесил», так как он предложил ей встретиться в ресторане отеля. Странным образом новый знакомый девушки не попал ни на одну из камер отеля. Хотя рядом с ней полицейские на одной из записей заметили человека с капюшоном на голове, однако лица предполагаемого убийцы так никто и не увидел. Так же никто не знал, для чего девушка сделала фото в туалете, это была её последняя фотография, которую она выложила в сети. Да и телефон исчез, даже после того, как нашли  тело Элизы, телефон отыскать не смогли.
– А разве вам известен убийца? – спросил я, ощущая, как воздух на крыше стал холодным, как будто он пытался сковать мои ноги ледяным дыханием.
Том потушил сигарету, спросил, не холодно ли мне, я покачал головой, а он продолжил.
– С тех пор, как я тут остался совершенно один, призраки докучали мне своими историями. Знали, что я не боялся привидений, потому вели со мной деликатно и не пугали зря. Они это любят делать с обычными людьми.– Старик Том сухо рассмеялся. – Элиза рассказала мне свою историю. Микки, как назвал себя мужчина, хотя она уверена, что это было ненастоящее имя, позвонил ей в шесть вечера и попросил спуститься в холл. Элиза надеялась, что они сходят куда-нибудь. Отель ей не нравился, но вместо предложения провести время в парке или в кино, в кафе, Микки сказал, что он приготовил Элизе сюрприз.
– Это как игра, если ты нарушаешь правила, то не придёшь к результату.
– Но я не люблю игры, – ответила Элиза. Видела она парня впервые, и ей стало не по себе от подобного странного предложения. – Наверное, эта встреча ошибка, Микки, я не хочу…
– Тебе придётся, – грубо прервал её он, – я давно искал тебя.
Он резко притянул её к себе, сжимая запястье. Девушка почувствовал у спины что-то твёрдое и острое. Страх сжал ей горло, она хотела закричать, позвать на помощь, но язык прилип к нёбу.
По какому-то странному обстоятельству, я провалился в прошлое, я был там и всё видел своими глазами. Тихий голос Тома напоминал рассказчика в старом фильме. Я стал свидетелем готовящегося преступления.
– Иди к лифту, и делай, что тебе говорят, – прошипел Микки.
Элиза подчинилась. На ватных ногах она двинулась по коридору. Никто не обращал внимания на странную пару.
– Сейчас ты войдёшь в лифт и нажмёшь цифры – 14, 10, 7, 4 и кнопку стоп. Поняла? – прошипел он ей в ухо.
Элиза закивала.
– У меня есть адреса твоих родителей и подруг. Помни, что ты избранная, и я выбрал тебя, а не кого-нибудь из них.
Микки втолкнул Элизу внутрь кабинки и угрожающе посмотрел на неё.
– Зачем ты это делаешь?! – тихо прошептала она. Отчаянно жестикулируя, она пыталась обратить на себя внимание остановившейся у двери одного из номеров пары.
– Скоро узнаешь. И они не помогут тебе.
Свет в коридоре моргнул. Женщина вскрикнула от неожиданности и прижалась к мужчине, теперь они не смотрели на Элизу, которая отчаянно махала им руками.
Двери лифта захлопнулись. Девушка нажала на кнопку 14. Повинуясь непонятным требованиям сумасшедшего, она начала его игру.
Ты ведь могла просто поехать вниз, Элиза, почему ты просто не поехала на первый этаж? – спрашивал я её, - неужели тебе стало настолько страшно. Вокруг были люди, и ты могла бы попросить о помощи.

Дрожащие пальцы коснулись следующей кнопки, потом следующей. Когда Элиза нажала на кнопку «стоп» в кабинке померк свет. Двери открылись. Я с ужасом увидел, что перед её глазами не холл отеля, это был коридор в преисподнюю. По стенам скользили отвратительные пресмыкающиеся, они раскрывали пасти и шипели. Элиза бросилась бежать, почему же она не вернулась в кабину лифта? Неужели страх заставил её полностью подчиниться требованиям Микки. Кто же он такой?
Под ногами чавкала грязь, в полумраке, девушка не видела, что это разлагающиеся тела. Она не хотела смотреть на ужасные стены, где помимо змей ползали гигантские многоножки и  тараканы. Когда ей на голову что-то упало, она завизжала и бросилась вперёд, сбрасывая с волос шевелящуюся массу – это были могильные черви, белые, жирные. Она неслась вперёд сквозь серое покрывало тьмы, пока не наткнулась на Микки. Он ждал её и, схватив за руку, потащил за собой.
– Что это такое, что это за место?!
– Ты слышала о жертвоприношении? – его лицо ощерилось в усмешке.
– Кто ты такой?!
– Вспомни о своих желаниях, – он притянул её к себе, облизывая ей щёку шершавым языком.
Элиза отпрянула. Лицо Микки сделалось жутким, теперь он был сам на себя не похож, он тащил её за собой, пока не выволок к лестнице, ведущей на крышу.
Я вынырнул из видения, снова оказавшись возле Тома, который вынул новую сигарету из пачки и закурил.
– Чудовище втащило её на крышу, шёл дождь, который смыл следы преступления. Оно разорвало на Элизе одежду и набросилось на неё с жадностью, как это бывает, когда ты долго не ел. Голод заставил существо не просто надругаться над беззащитной перепуганной девушкой, но и совершить ритуал. Демон, это был демон, рассказывала бедняжка. Он не только убил её, но открыв крышку резервуара для воды, сбросил в воду её тело. Элиза ещё в лифте, хотела позвонить в полицию, но связи не было, тогда она включили камеру, надеясь, что запись станет свидетельством, кто напал на неё. Она  ещё не верила, что Микки убьёт её. Не думала, что с ней может случиться нечто страшное.
– О каком ритуале говорил он? – спросил я, бросая взгляд на большие баки, которые так и стояли на крыше. К каждому вела металлическая лестница, и круглые люки на резервуарах, казалось, не так просто поднять одному человеку.
– Он обнаружил её телефон, смеялся и говорил, что ей никто не поможет. Забрал его с собой, поэтому полиция и не нашла его. Поднял крышку бака и сбросил вниз еле живую Элизу. Самое ужасное началось после её гибели. Тело начало разлагаться. Никто не знал, куда исчезла постоялица отеля. Люди стали жаловаться на странный запах воды, он появился не сразу, а спустя неделю после гибели Элизы. Потом из кранов на верхних этажах потекла мутная вода, выпадали волосы и комки грязи. Дальше ты знаешь, что полиция обнаружила тело в одном из баков на крыше. Вот в этом.
Том показал пальцем на ближайший к нам.
– Так почему же не нашли убийцу? И зачем он засунул её тело туда.
– Элиза сказала, что это был ритуал и все, кто выпил этой воды, все, кто купался в водах, где разлагалось её тело, причастились. Только это было причастие проклятия. Дьявол всегда найдёт способ навредить нам. А это место давно пользуется дурной славой. Он посылает своих слуг, чтобы они собрали как можно больше душ. Элиза была хорошей, чистой, а что для тёмных сил самое притягательное – именно чистая, незапятнанная  душа.
– Разве нельзя ничего изменить? – порывисто спросил я. – Разве нельзя произвести какой-то обряд, хотя я и сам не особо верю в эти вещи.
– Вот именно. Никто не верит. Даже если снести «Сесил», зло не уйдёт, оно прорастёт корнями в новом здании, пожирая следующих жертв. Да и кто готов к битве? Разве один человек может справиться с демонами? Я в это не верю. Были здесь такие – охотники за привидениями, да и те сбежали, не справились. Не ты ли собрался выступить против дьявола?
– Не знаю, – я опустил голову.  На плечах вдруг почувствовал чьё-то прикосновение. Застыл, холодея от ужаса.
Том смотрел на меня и улыбался. Я скользнул краем глаза по плечу, видя пальцы Элизы. Она стояла за моей спиной.
– Может, ты справишься, Александр? – её голос глухой, словно из-под воды заставил подняться волоскам на моей шее. – Может, стоит попытаться?
Мне бы броситься к выходу с крыши и бежать без оглядки, но я стоял и молча слушал шёпот призрака, она рассказывала мне снова свою историю, слово в слово, как это сделал старик. Я знал, что спущусь с крыши только вместе  с ним. Оцепенение отпустило меня, стало жарко, меня даже бросило в пот.
Том подошёл ко мне и похлопал по плечу.
– Идём вниз, пора спать.
Спать мне совершенно не хотелось, хотя добрались до комнаты сторожа без приключений. Удивительным казалось не то, что Том совершенно спокойно общался с духами отеля, но и словно управлял их настроением. В тот момент я не задумался об этом. Стресс дал о себе знать, и как только моя голова коснулась подушки,  я провалился в глубокий сон без сновидений.
Запах кофе разбудил утром. В маленькое окошко светило солнце. Том пил обжигающий напиток и бросив на меня улыбчивый взгляд, кивнул седой головой.
– Уже десять утра, сынок. Скоро придёт дневной сторож, а мне пора домой.
– Ничего, что другой смотритель застанет меня здесь?
– Я бы не хотел, чтобы тебя здесь видел кто-то ещё. В отель не пускают посторонних. Это Юджин попросил меня показать тебе «Сесил», поэтому сейчас позавтракаем, и ты можешь взять свою камеру и прогуляться по отелю.
На лбу выступил пот, меньше всего  сейчас мне хотелось подниматься в лифте. Словно читая мои мысли Том сказал, чтобы я не пользовался лестницей в левом крыле, там нет окон, а вот лифт, если и остановится, то ненадолго.
– Коридор, как каменный мешок, там нет, а лестница ведёт до четырнадцатого этажа, хотя фактически  – это тринадцатый. Суеверия. Там темно, так как проводка давно сгорела, и её не починили. Можешь столкнуться с морячком, который выпил яд. Начнёт изливать душу, рассказывать о жизни. Если, конечно, тебе интересно, то можешь поболтать с ним. Просто Эрвин очень сердится, если его не хотят слушать.
Я понимающе кивнул. Налил кипятка в кружку. Том пододвинул ко мне последний из сэндвичей.
– Бедняга, еды больше нет. Сбегай в кафе тётушки Илиган, что на углу 640 улицы. Я подожду тебя, заодно и дождёмся Билли, моего сменщика. Не хотелось, конечно, но придётся рассказать ему о твоей затее с фотографией.
– Что он за человек, этот Билли? – осторожно спросил я.
– Человек хороший, правда, когда выпьет становиться неуправляемым. А пьёт он часто, поэтому и не хотелось знакомить вас. Страшно ему в отеле бывает. Как зарядит дождь, всякие звуки ему мерещиться начинают.
– А что же он не найдёт другую работу?
– Кому сейчас нужны калеки, в наше-то время. Билли долго жил на улице, вот одна дамочка из соц службу и нашла ему эту работу.
– А что с ним?
– Руки левой нет, огнестрельное ранение было, потом заражение, гангрена. Он бывший морпех, все они двинутые на голову, тем более после Ирака. Ну, возможно ты и подружишься с ним.
Я попытался не выдать нарастающего напряжения. Многое повидал в заброшенных местах, да и историй разных наслушался, но чтобы лицом к лицу с привидениями – подобное впервые у меня. Подумал, что не плохо было бы иметь при себе оружие. Скид Роу, как уже говорил район криминальный. Позвонил Женьке, спросил, что он делает сегодня, тот сослался на занятость, а на завтра в воскресенье у него выходной. Я прикинул, что нескольких дней мне хватит. До вылета неделя, поэтому решил, что этого времени, на съёмку в отеле будет достаточно.
Как же я ошибался. Об этом я понял не сразу.  «Сесил» оказался не просто отелем, зданием – это был живой организм, насквозь пропитанный страхом, смертью и желанием забрать в свой пантеон проклятых душ новую жертву.
Том дождался Билли. Мы уже стояли у выхода, как к ограждению подошёл высокий плечистый мужчина лет сорока. Бритая макушка взмокла на солнце, сегодня жарко. Он вытащил из кармана мятый платок и вытер им потное лицо.
– Привет Том, как ночь прошла? – спросил он, бросив на меня любопытный взгляд. Старик рассказал обо мне и о том, что мы познакомились с Элизой.
Бил хохотнул, закашлялся и харкнул на пыльный тротуар. Я заметил, что его рукав подшит до локтя – обрубок руки скрывался внутри.
– Так ты говоришь,  что это просто фотограф? Не какой-то журналюга? – он подозрительно глянул на меня. Глаза серые буравчики, неприятно царапнули взглядом.
– Да, Билли, он пишет статью об отеле, ты же знаешь, что его скоро начнут реставрировать, но он как бы это сказать работает на себя.
– Ах, да, – кивнул бывший вояка. – Реставрация «Сесила» – ещё одна занимательная сказочка.
Я понял, что Том не хотел вдаваться в подробности, но и не сказал, что я русский. Билли это понял позже по моему акценту. Русских он недолюбливал, это чувствовалось, хотя ничего и не сказал мне.
Вернувшись к обеду, я так же пролез сквозь ограждение, отодвинув доски. Принёс еды на двоих, чем порадовал здоровяка Била. Выпили вместе кофе, хотя новый сторож всё ещё подозрительно посматривал на меня. Потом махнул рукой, чтобы я шёл и фотографировал.
– Тебе про лестницу Том сказал?
– Там, где моряк Эрвин бродит? – голосом бывалого знатока уточнил я.
– Он самый, – полные губы Билли растянулись в усмешке. – Возьми бутылку скотча с собой. Мы держим её на всякий случай. Он дрянной, как говорит Том, но для призрака сойдёт.
Я пожал плечами. Принял из рук дневного сторожа небольшую бутылку, у нас такую называют «шкалик», и, выдохнув, вышел из комнаты смотрителей.
Сейчас отель не выглядел мрачным. Тихо только так и запах пыли и плесени. Скажу, если честно, меня так и тянуло в левое крыло к лестнице, где не было окон. Рассмеялся сам себе и приготовил фотокамеру. Снял холл, тот самый о котором говорил Том, мраморный пол и статуи действительно, несмотря на гримасу времени, выглядели помпезно.
Номера были не заперты, и в каждом можно было уловить свою отличительную черту, атмосферу. Открывая одну из комнат, я решил сфотографировать ванную и с удивлением отметил про себя, что этот номер отличался от тех, что я увидел раньше. Здесь как будто кто-то жил. Странно. Я подошёл к окну, которое смотрело на стену соседнего корпуса отеля, и вдруг услышал за спиной движение. На лбу выступил пот, и я резко обернувшись, увидел немолодую женщину. Она сидела за столом, как ни в чём небывало и пила чай. На столе лежала свёрнутая газета, и это угол комнаты, как будто был вырван из прошлого. Обои целые, чистый ковёр, на столе лежала бейсболка с надписью «Лос-Анджелес Доджерс».
– Вы меня видите? – зачем-то спросил я. Она улыбнулась и кивнула.
– Все говорили, зачем я еду сюда, – она допила чай и перевернула чашку на блюдце вверх донышком.
– Как вас зовут?
– Голди.
Она поднялась из-за стола и приблизилась ко мне. В какой-то момент вдруг изменилась до неузнаваемости, как будто уголок около стола был частью прошлого времени, а рядом со мной настоящее. На груди Голди точно кровавые бутоны появились раны, их было много, как будто её изрезал психопат. На лице вспыхнули кровоподтёки, ссадины, под глазами залегли синяки, а волосы встали дыбом. Одежда сделалась истлевшей, покрытая рваными дырами. Сквозь прорехи я видел окровавленное тело женщины и меня замутило.
Я отскочил назад, сжимая камеру, видя, как на шее нечастной появилась верёвка, она словно змея затягивалась, сжимая жертве горло.
– Найди-и и-их, – прохрипела женщина, протягивая ко мне руки. Кожа на них повисла лохмотьями, глаза вылезли из орбит, и на меня смотрела точно сама смерть. Я инстинктивно щёлкнул фотоаппаратом, хорошо, что предварительно отключил звук затвора и вспышку. Призрак растворился, на столе всё ещё лежала бейсболка и пакет с кормом для голубей.
Выскочив из номера, я оказался в коридоре. Горел свет, от бронзовых фонарей он падал на кроваво-красную дорожку, за спиной в мраморном холле звучала музыка небольшого оркестра. Мимо проходили люди, и мне показалось, что одеты они как-то странно. Конечно, «Сесил» снова играл со мной, пытался договориться, напугать и выгнать из своего жуткого чрева или просто развлекался, истосковавшись по человеку из плоти и крови.
Люди как настоящие, словно меня закинуло в прошлое, я старался не подавать виду, хотя мой внешний вид весьма отличался от вычурных нарядов дам и кавалеров двадцатых годов. Понимание, что отель только что открылся, пришло ко мне спустя несколько минут, когда я услышал разговор пожилой пары. Женщина восхищалась дорогим убранством номера и отменной кухней ресторана.
– Эй, помогите! – детский крик не только вскрыл кожу тишины и времени, он пробежался по моей спине мурашками. – Дядя Том!
Звук плача доносился со стороны левого крыла. Я бросился на зов о помощи, вылетел на лестницу. Плач удалялся, словно ребёнка кто-то тащил по ступеням. Прибавил ходу, мне пришлось придерживать камеру, она болталась на ремне и казалась громоздкой и тяжёлой.
Внезапно на лестнице свет померк, я остановился, чтобы перевести дыхание, понимая, что оказался на той самой лестнице, о которой говорил Том.
– Отпустите меня, прошу вас, – дрожащий голос принадлежал мальчику, он был рядом. Я осторожно прошёл по следующему лестничному пролёту, вытаскивая из заднего кармана джинсов фонарик. Включил его и увидел перепуганного мальчишку. Прищурился, где-то я видел его.
– А, это вы сэр, – пробормотал перепуганный пацан. Позади него пошатываясь, стоял невысокий парень, зажимая в зубах сигарету.
– Оставь ребёнка! – предупреждающе произнёс я.
На парне висела мешком морская форма, была она грязная, как и руки, сжимающие воротник рубашки мальчишки.
– Что здесь делает этот чёрный ублюдок?! – выкрикнул морячок.
– Ты пьян, брат, – я попытался успокоить его. – Это ж просто пацан. Пусти его.
– Это чёртов нигер!
Мальчишка морщился и еле сдерживался, чтобы не заплакать.
– У меня есть кое-что, – доброжелательно кивнул я, вытаскивая из другого кармана джинсов «шкалик» со скотчем. Глаза морячка оживились, он толкнул ко мне пацана, выхватывая из рук бутылку. Я и не думал, что это тот самый Эрвин, о котором предупреждали  Том и Билли. Как только «чекушка» оказалась у него в руках, он растаял в луче фонаря, я еле успел подхватить бутылку, чтобы не разбить её. Мальчишка обхватил меня руками и заплакал.
– Что ты делаешь здесь? – спросил я утешая его.
– Помните меня, это я Доминик.
Я кивнул, не раздумывая, увидел ли мой жест мальчишка и, крепко сжимая его руку, сказал, что пора выбираться отсюда. Мы живо спустились по ступеням, свет от фонаря зайчиком прыгал на бетонном щербатом полу. Дверь в коридор поддалась с трудом, и когда мы вывались на грязный ковёр, словно что-то вытолкнуло нас с лестничного пролёта, где не было окон, я понял, что время вернулось восвояси в 2020 год.
– Ты что делал там? – повторил свой вопрос я.
Он пожал печами и сказал, что на спор с пацанами пообещал переночевать в проклятом отеле.
– Вот дурень, – я потрепал Доминика по курчавым волосам и сказал, что такие игры ни к чему хорошему не приведут.
Мы направились в сторону комнаты смотрителей. Проходя мимо холла, я увидел, что там что-то не так. Остановился. Доминик непонимающе глянул на меня, а я вдруг понял, что вижу музыкантов, которые настраивают инструменты. Лица у них серые, пальцы скрючены, а вместо скрипок и виолончелей окровавленные человеческие тела.
– Вы тоже видите это? – тихо прошептал Доминик. Я не ответил, словно ждал, когда музыканты начнут играть.
– Идём отсюда, – тихо проговорил я, потянув мальчика за собой. Мы ускорили шаг, а когда из холла донеслась тихая заунывная музыка, побежали.
Я не мог понять, что происходило, дело в том, что комнаты, где отдыхали смотрители, не было. Вместо неё перед нами оказались двери лифта.
–Может, мы не туда свернули? – с надеждой спросил Доминик.
– Да нет, всё верно.
Я оглянулся, за спиной тот же коридор с обветшалым ковром, те же светильники на стенах. Ошибиться  не мог, но решил снова вернуться в холл, где играли музыканты. Вместо звуков скрипки слышались стоны, мне не нравилось, что даже днём в отеле происходили жуткие вещи.
Мы вернулись к лестнице, где я обнаружил Доминика. Дверь левого крыла заперта.
– Нам надо выбраться отсюда, – тихо пробормотал мальчик. – Солнце садится.
Неужели так быстро пролетел день, спрашивал я себя. Снова понёсся, не выпуская руки пацана к комнате, где меня наверняка ждал Билли, вместо комнаты и дверей лифта выход на лестницу. Я выругался и двинулся вверх по ступеням. В этом крыле хоть были окна. Свет предзакатного солнца жёлтым светом освещал лестничный проём. Мы поднялись на второй этаж и оказались в коридоре, где я раньше не был.
– Здесь, говорил дядюшка Том, убили Чёрный георгин.
– Кто это?
– Актриса. Её разрезали пополам, а потом отвезли в город и бросили на железнодорожных путях.
– Откуда ты всё это знаешь? – сморщившись от подробностей, прозвучавших из уст ребёнка, спросил я.
– Так дядюшка Том обо всех убийства знает.
– Зачем ему рассказывать об этом детям?
Доминик немного помолчал и сказал, что им было интересно, друзья расспрашивали, а сторож любил рассказывать жуткие истории.
Мы двинулись по коридору, ничто не предвещало неприятных встреч с призраками. Лучи заходящего солнца рисовали на зелёном ковре угасающими бликами. Дальше из конца прохода выползала тьма. Я подумал, что наверняка там лифт, так же было на первом этаже, мы дошли до самого конца. Обнаружили дверь, ведущую на лестницу. Я пожал плечами, и мы вышли на другой лестничный пролёт. Куда идти дальше я не знал. Доминик предложил подняться ещё на один этаж, что мы и сделали. Проклятый лифт словно жаждал прокатить нас, появлялся в тех местах, где должны быть двери. 
Я нажал на кнопку вызова, услышал, как заработал подъёмный механизм. Как на железный, скрипучий вал наматывался трос. Доминик прижался ко мне, видя, что страшно не только ему.
– Куда мы поедем? – тихо спроси он.
– А куда бы тебе хотелось?
– Ночью тут точно делать нечего. Но мне интересно и  с тобой не так страшно.
– А как же твоя мама, она будет волноваться.
– Маме всё равно, – Доминик опустил глаза в пол. – у неё другие дела.
Двери лифта раскрылись, приглашая в путешествие. Куда теперь мы попадём, оставалось загадкой.
Я понял, что можно даже не нажимать на кнопки, лифт всё равно привезёт нас туда, куда ему захочется. Вспомнился рассказ Тома об Элизе, о странном этаже с тварями. Существовало ли это место или это просто плод воображения перепуганной девушки.
Свет погас, холодная рука Доминика стиснула мне пальцы. Я снова увидел игры Элизы, как она нажимала кнопки. Знал, что мы едем на верхний этаж.
С крыши было видно, как ночь укутывает тёмным покрывалом город. Огни автомобилей, звук клаксонов, свет от фонарей, иллюминация рекламных экранов вышивали вечер. Ветер трепал мои волосы, а мальчишка наконец-то выпустил руку из ладони.
Призрак Элизы возник внезапно, напоминающий вырезанный кадр из чёрно-белого фильма. Она прижала палец к губам и поманила меня за собой.
Доминик весь потный от страха, снова вцепился мне в руку. Мы последовали за привидением. Остановились у ящика, который, скорее всего, был выходом из вентиляционной шахты отеля. Элиза словно читая мои мысли, кивнула и скрылась внутри металлических стен ящика, потом вынырнула вновь. На двухстворчатой двери висел замок. Я дёрнул за него, с удивлением отмечая, что он новенький, как будто бы поставленный здесь недавно.
Внезапно я услышал тихий стон.
– Там кто-то есть, – с ужасом в голосе прошептал Доминик.
– Снова призраки, – я глянул на Элизу, которая качала головой и снов прижимала палец к губам.
Как же вскрыть этот замок, я постучал костяшками пальцев по дверце. Новый стон, мычание, словно у человека был заклеен рот. Там был человек, не призрак, и меня это не только напугало, но и удивило. Элиза продолжая кивать, растворилась в воздухе. Скоро придёт Том, его смена начиналась в десять вечера.
Я окинул площадку крыши взглядом, искал глазами что-нибудь, чем можно взломать замок. Тут нужна монтировка. В машине есть она, но проклятый отель не хотел выпускать нас, и до машины добираться далековато выходило, если просчитывать варианты со временем.
– Вон, посмотри, – Доминик отбежал от меня к резервуарам, где раньше была вода, показывая на кусок арматуры, висевший на ржавой лестнице. Это была одна из секций ступеней лестницы.
– А ты зоркий парень, – похвалил его я. Повозился с куском металла, он еле держался, и по всему было видно, что его уже раньше приваривали к стойкам. Оторвал арматуру и бросился к замку. Теперь азарт завладел мной, хотелось поскорее открыть ящик и увидеть, кто же там заперт.
Замок оказался хлипким, и я сумел взломать его, распахнул двери и увидел девушку. На бледном заплаканном лице размазанная косметика, тёмные волосы спутались, рот заклеен скотчем. Она смотрела на меня со страхом, а потом в глазах вспыхнула надежда. Я осторожно вытащил бедняжку, освободил от верёвок и скотча.
– Спасибо вам, – выдохнула она, а потом бросилась ко мне на шею.
– Кто это вас запер здесь? – спросил мальчишка.
Девушка заплакала, а я успокаивал её, говорил, что не стоило бы поднимать шума.
– Он притащил меня сюда и сказал, что отелю нужны новые жертвы.
– Отелю?
Она кивнула.
– Так кто это сделал с тобой? – спросил я снова. Девушка словно боялась ответить, кусала губы и молчала.
– Он убьёт всех вас. Кто сегодня на смене чёрный или белый сторож?
–Это принципиально? – непонимающе спросил я.
– Я не знаю, как зовут их. Поэтому спрашиваю.
– Сейчас Билли, а потом придёт Том, и да он чёрный.
Девушка отскочила от меня и бросилась к ящику, словно там могла спастись, как будто там был выход.
– Ты чего? Не дури, – я схватил её за руку.  – Кто притащил тебя сюда.
– Это он, – ответила на дрожащим голосом после недолгой паузы. – Старик, который работает здесь по ночам.
– Дядюшка Том? – недоверчиво поинтересовался Доминик.
– Да. Мне он тоже показался сначала хорошим человеком.
Не верилось, честно говоря,  я был уверен, что девушка что-то путает. Попросил описать внешность Тома, спросил, как зовут её.
Оливия приехала в Скид Роу к гадалке. Подруга посоветовала ей одну негритянку, которая брала недорого за свои услуги. Доминик хмурился, слушая рассказ Лив, не верил как будто.
– Мадам Грин, так она себя называла, гадала на картах, а потом попросила своего брата проводить меня до стоянки, где я оставила машину. Мы шли с ним, а потом…Потом всё потемнело, ничего не помню. Очнулась на крыше. Он увидел, что я пришла в себя, ударил меня и связал. Когда я начала умолять отпустить меня, этот ужасный человек, который поначалу казался добрым старичком, заклеил мне рот скотчем и всунул в этот ящик. Он что-то говори о новой крови, что времени мало и скоро здесь всё изменится.
– Я не верю, что дядя Том способен на такое, – сказал Доминик.
– Он сказал тебе, когда вернётся, Лив? – спросил я её.
– Сегодня ночью, – прошептала она. – Наверное, он придёт, раз у него ночная смена.
– Странно, – проговорил я тихо, – он знал, что я буду исследовать сегодня отель, но, я бы и не нашёл тебя.
Я вдруг подумал, что Том неспроста отвёл меня прошлой ночью на крышу. Я был, честно говоря, очень напуган и скорее всего сторож решил, что нового желания подняться наверх у меня не возникнет.
Отель не пустил меня в комнату смотрителей, что-то заставило нас с мальчиком отправиться на крышу, как будто призраки не желали смерти этой девушки. Я глянул на неё снова, была она красивой, с белой кожей и тёмными вьющимися волосами.
– Ты живёшь в Лос-Анжелесе?
– Нет, приехала на несколько дней к друзьям из Палм-Бич.
– А подруга, откуда знает эту мадам Грин?
Оливия пожала плечами. Она так напугана, решил я, что сейчас с трудом соображает, как вообще оказалась здесь. Интересно, что же заставило её отправиться в Скид Роу одной?
Лязг металлического люка заставил меня вздрогнуть. Кто это мог быть? Если Том, то нечего ему видеть Лив и, что мы освободили её.
– Спрячься, – шепнул я ей, мотнув головой в сторону ящика вентиляционной шахты.
Она яростно замотала головой. Я настойчиво потянул её в сторону места бывшего заточения.
– Так надо. Не бойся.
Глаза Оливии наполнились слезами, и она попятилась в сторону ящика, который теперь мог стать убежищем. Понимала ли она это. Доминик, спрятался за мной, видя, как из открывшегося люка на крыше появилась голова дядюшки Тома.
– Ах, вот вы где? – добродушно улыбнулся Том. По спине пробежали мурашки. Он выбрался на крышу, покряхтывал и потирал спину.  Видя мальчишку удивлённо вскинул брови: – Доминик, как ты оказался здесь?
– Да я… Я поспорил с Маком… Ну, это…
– Я столкнулся с ним на лестнице, – спас положение я объяснениями о морячке Эрвине и о том, как тот схватил мальчишку.
– Говорил тебе, не ходи в отель, – Том строго потряс перед лицом мальчишки толстым пальцем.
Доминик кивал, я меня радовало, что темнота ночи скрывает перепуганное лицо мальчика. Он боялся теперь не привидений, нет, теперь все мысли пацана были заняты тем, что дядюшка Том не тот, кем казался. Он не хороший человек, он убийца.
– Проводи мальчика домой, Том, – улыбнулся я, – мне нужно сделать несколько снимков.
– Ещё есть время, чтобы вернуться.
Старик нехотя шагнул в сторону выхода с крыши. Ему явно не хотелось уходить отсюда, как мне думалось. Он наверняка желал убедиться, что его жертва не найдена, и нам ничего не известно о готовящемся преступлении.
– Идём вместе, хорошо, – кивнул я.  – Мы сами не найдём дорогу.
Я вкратце рассказал, как отель играл с нами, не выпускал.
Мысли о девушке не давали покоя. Оливия сидела в ящике, пыталась рассмотреть в щель лицо Тома. Дрожала, наверняка от холода и страха. Уходить мне не хотелось, но я опасался, что старик заподозрит что-то, и мы двинулись к выходу с крыши. Хоть бы Лив не пыталась выбраться сама. Я боялся, что так она сделает хуже и точно застрянет в этом проклятом отеле навечно. Мысли стучались в голове, я не знал, что делать. Выход нашёл Доминик, который спустившись с крыши, ощупал карманы, говоря, что выронил там свой телефон.
Сторож сказал, чтобы мальчик не задерживался, и что мы подождём его внизу.
– Колено что-то ноет, – поморщился Том, – скоро дождь.
Мальчишка стрелой взлетел на крышу, потом позже шепнул мне, что попросил Оливию некуда не выходить и дождаться помощи.
Я кивнул его находчивости, надеясь, что Том ни о чём не заподозрил.
– Ты будешь снова ночевать здесь? – спросил он.
– Да, после того, как мы с Домиником искали выход, я понял, что батарея на фотокамере села и мне ещё нужно сделать несколько снимков.
– Завтра полнолуние, – зачем-то проговорил Том.
– Это хорошо, – ответил я, добавляя, что ночь будет светлой и на крыше получатся замечательные снимки.
Мы вошли в комнату смотрителей. Билли был пьян и еле держался на ногах. Том покачал головой и попросил меня побыть с ним, пока он проводит мальчика.
– Боюсь его отпускать одного, – он покачал головой.
– Да я добегу, дядя Том, – уверил мальчик.
– Нет-нет, я провожу тебя хотя бы до поворота.
Вспомнив несчастную девушку на крыше, мне стало страшно за мальчика. Чёрт его знает, что на уме у этого старика. Как же быть? Когда тот вернётся? Выход один позвонить Жене, а потом может и в полицию. Что если полицейские не обнаружат Оливию. В этом странном чудовищном отеле может случиться всё что угодно.
Сторож и мальчик ушли. Билли спал и тихо посапывал во сне. Я набрал номер друга и вкратце рассказал ему о происходящем в «Сесиле».
– Призраки и кровища, это ясное дело. Об этом можешь мне не рассказывать, – Женька задумчиво выдохнул. – Вот насчёт той девушки очень интересно. Ты подозреваешь Тома?
– Она его очень ярко описала, понимаешь, я сам в шоке.
– Мда-а, – протянул он после недолгой паузы. – Всё это очень странно. О мадам Грин я слышал. Местные мальчишки тоже знакомы с ней, почему тот пацан тебе не рассказал подробностей?
– Каких?
– Дело в том, что эта гадалка или ясновидящая слепая. Однако это не мешает ей, словно зрячей ходить по улицам, она даже ездит на автобус в центр города.
– Ну, наверное, её какое-то чувство ведёт, – предположил я.
– Знаешь, я тут подумал вот о чём, чтобы не ошибиться насчёт Тома и не подставить невинного человека, лучше просто сообщить, что вы обнаружили связанную женщину на крыше отеля. Узнать у неё, когда это случилось и где в это время был Том.
– Она сказала, что он провожал её до стоянки, где была машина.
– Да уж, Саш, не телефонный это разговор. Да и как ты объяснишь полиции, что делал там? Отель под охраной, а тут ты, ещё и приезжий, и русский в придачу.
– Об этом я не подумал. Но как быть? А что если Том и вправду, не тот за кого себя выдаёт, вдруг Оливии угрожает опасность?
– Ты прав. Наверное, лучше сделать анонимный звонок, а тебе поскорее уехать оттуда, чтобы избежать неприятных вопросов от полиции.
– Кто-то идёт, – проговорил я, надеясь, что Том не стоял за дверью и не слушал, о чём я говорил с другом.
Дверь открылась, и в комнату вошёл сторож. Он кинул на кресло сумку с продуктами и попросил меня включить электрочайник. Вопросительно глянул на меня, спрашивая, что я такой напряжённый.
Я ответил, что день был сумасшедшим, а сам всё думал, когда же Женька позвонит в полицию. Прямо сейчас? Или вдруг он забудет, нет-нет, он не должен подвести меня.
– Только сейчас понял, что весь день ничего не ел, – искренне признался я, в предвкушении сэндвичей жены Тома.
– А что случилось? С Билом не поладили?
– Нет. Заблудились с мальчишкой.
– Доминик, – улыбаясь, выдохнул старик, вытаскивая из сумки свёрток  с сэндвичами. – Они поспорили с мальчишками, что кто переночует в «Сесиле» тот будет самым главным в компании. Вот, глупые.
– Том, а что за женщина в Скид Роу, которая умеет по картам видеть судьбу?
Сторож рассмеялся и махнул рукой.
– Это моя сестра, Пэгги, которую все знают, как мадам Грин. Я не верю в эти гадания. Ни разу не просил её прочитать мне судьбу и живу со своей женой в согласии вот уже столько лет.
– А у тебя есть дети?
– Да, трое – старшая дочка Моника, ей уже тридцать лет и двое сыновей Джоуи и Луис, им двадцать всего-то, ещё в старшей школе учатся, близнецы, как я и мой брат Рой.
– Так сколько тебе лет, Том?
– Будет шестьдесят два. Мы с женой поздно поженились, в то время я работал на автомобильном заводе в Детройте. А вот у брата Роя судьба сложилась иначе. Перспективный, подающий надежды инженер был, но связался с одним придурком. Долгая история – наркотики, тюрьма. Вот и живёт теперь у сестры. Правда, сейчас стал тише воды, религией увлёкся, даже в церковь вместе со всеми начал ходить по воскресеньям.
Рассказ Тома обескуражил меня. У него есть брат близнец. Что если сторож ни в чём не виноват и я подозревал его напрасно.  Что если это его брат похитил Оливию и запер в ящике на крыше. Чёрт, как же выяснить это?!
Глотнул обжигающий кофе, в желудке удовлетворённо заурчало. Сэндвичи сегодня были с ветчиной и сыром, а ещё с сочными помидорами и листьями салата.
– Посмотрите на него, как уписывает, – рассмеялся Том, – для тебя Сара постаралась. Я сказал, что у меня в гостях русский. Она всегда к вам относилась доброжелательно. Это не то, что нынешняя молодёжь. Сара говорила, что русские всегда стояли на стороне чёрных, когда нас десятилетиями угнетали янки.
Я кивнул, тепло разливалось по телу и захотелось спать.
– А брат когда-нибудь подменял тебя здесь? – вдруг спросил я.
– Раньше бы я никогда не доверил ему эту работу. С его-то психикой. Он до ужаса боится призраков и когда дежурил здесь пару раз, ни шагу не сделал ночью из комнаты.
– Во, даёт, – хохотнул я. – Какой же сторож из него?
– Вот и Билли так сказал – один пьяница, второй трус. На Рождество, правда, Рой очень выручил меня. Да и недавно, я приболел немного, вот он и дежурил несколько дней. Билли, как всегда ворчал и жалел, что расслабиться не может. Ну, ты понимаешь, что в его словах имеет значение «расслабиться».
Я кивнул, рассказывая, как Билли дал мне бутылочку со скотчем для морячка Эрвина. Том одобрительно кивнул.
Тишину разрезал звук полицейской сирены.
– Том удивлённо вскинул брови, а потом пробормотал, что надеется Доминик, добрался до дома. Внутри кольнуло. Неужели Женька вызвал полицию. А не поторопился ли я с выводами?
За окном сторожки мы увидели огни. Громкий стук в дверь, выходящую на улицу, оповестил меня, что теперь я не смогу скрыться. Том глянул на меня и тихо проговорил, что всё будет в порядке.
Прятаться глупо, а я возьми и скажи Тому, что всё наверняка из-за пропавшей девушки. Не стал говорить, конечно, что обнаружил её на крыше. Сторож бросил на меня взгляд с неподдельным удивлением, поинтересовавшись, а причём тут отель?
Двое полицейских внимательно осмотрели комнату, бросили взгляд на спящего Билли.
– Что у вас на крыше? Нам поступил звонок о похищении. – Тот, что был с плотным животом и бледной кожей, покрытой мелкими прыщами внимательно оглядел комнату.
– Если что, мы можем подняться наверх, – миролюбиво отозвался Том. – Я ночной сторож отеля «Сесил».
– Идёмте, – кивнул второй полицейский, он был высокий тоже белый и в хорошей форме, по сравнению с напарником.
Я встал с кресла, а толстяк угрожающе глянул на меня спрашивая, кто я такой и разве здесь есть ещё один сторож.
– Что у вас тут происходит? – худой мотнул головой в сторону спящего Била, – три сторожа вместо одного?
– Билли дневной смотритель, заснул, а мы не стали будить его. А это фотограф, делает снимки для журнала.
– Ну-ну, – подозрительно кивнул худой.
Я подумал, что они не особо дружелюбные, и мы им точно не нравимся.
Он связался по рации с дежурным, сказал, что если есть пара свободных машин, пусть пришлют в Скид Роу.
Том двинулся к двери, полицейские и я следом. Отель напряжённо наблюдал за незваными гостями. Элиза не играла в игры в лифте, призраки притаились и следили за нашим передвижением. Я почему-то чувствовал это. Обернулся инстинктивно, увидел, как Дороти с ребёнком на руках выглянула из номера.
Лифт нехотя поднимался на верхний этаж. Механизмы скрипели, свет моргнул несколько раз.
– Как вы не боитесь ездить на этой развалюхе? – спросил толстяк. Было видно, что ему не по себе.
– Обычно лифт поднимает двоих, а тут нас целая компания, – отшутился Том.
На какое-то мгновение мне стало жаль его. Понимая, что он оказался под прицелом случайно и что, скорее всего, преступником был его брат, я корил себя за поспешность.
Том шёл первым и ни во взгляде, ни в походке ничто не говорило о том, что он волновался. Он первым вылез на крышу и пожал плечами.
– Вот смотрите, я не знаю, о какой девушке вы говорите.
Внезапно из ящика вентиляционной шахты выскочила Оливия. Она бросилась к копам со слезами в голосе.
Худой непонимающе глянул на Лив, потом на нас. Девушка кинула взгляд в сторону Тома и сказала, что это он притащил её сюда.
– Что ты, девочка? – рассмеялся Том. – Я впервые вижу тебя.
Толстяк вызвал по рации подкрепление, сообщив код, а ещё информацию о похищении и о том, что преступника взяли с поличным.
– Но я…  ничего не делал… – начал было Том.
Полицейские зачитали ему права и велели следовать за ним. Старик опустил голову и двинулся к люку. Внезапный ветер чуть не сбил нас с ног. Копы пригнулись, потому что одному из них чуть не сорвало фуражку.
Перед нами появилась Элиза. Она возникла словно из воздуха. Толстяк шепнул худому, что об этом отеле разные слухи ходят.
Рядом с Элизой появился морячок Эрвин, потом Голди «Голубь», Дороти с ребёнком на руках и другие привидения, с которыми я к счастью не был знаком. Оливия закричала и прижалась к худому копу. Толстяк зачем-то выхватил оружие.
– Не стоит пытаться защитить меня, – миролюбиво проговорил Том. – Я знаю, что невиновен.
– У него есть брат близнец, – выпалил я, понимая, что судьба старика может решиться совершенно несправедливым образом.
– Идём. – В голосе худого, который казался смелее напарника, была некая твёрдость. – Что это за театр? Вы решили напугать нас призраками? А есть брат или нет, разберёмся.
Привидения расступились, но не уходили. Чёрный георгин, актриса, у которой одна половина тела была отделена от другой, протянула руку к Оливии, так задохнулась от крика, а Том мягко сказал:
– Дайте нам уйти. Я вернусь обязательно.
Я никогда не видел подобного действа, но и страха не было. Уверенность в том, что призраки не причинят никому вреда, стала больше, как только мы вернулись к лифту. Он приехал быстро и до первого этажа никто из проклятых душ нас не беспокоил.
– Они защищают тебя? – тихо спросил я.
Том кивнул.
– Я мог попросить их, и они сбросили бы копов с крыши, – сказал он так, чтобы те услышали его. – Но зачем мне это надо. Девочка, зачем ты говоришь неправду? Разве я затащил тебя на крышу?
– Наручники надень на него, – прошипел толстяк. – А ты помалкивай, Том, в участке разберутся. Или мы должны верить каждому преступнику на слово.
Том не стал спорить, протянул руки, и я с горечью смотрел, как на его запястьях защёлкнулись наручники. Мне сказали прибыть в участок утром, дать показания. У меня оставалось несколько дней до вылета.
Тома забрали. Я растолкал Билли, который ворчал, что ему не хочется ехать домой. Потом он снова завалился спать, а я позвонил другу и всё в подробностях рассказал ему. Выпил напоследок кофе и направился к стоянке, где был мой автомобиль.
Долго не мог заснуть в отеле, где остановился и всё думал, как же невиновного человека могут осудить так просто. Я поначалу считал его преступником, а вон как всё обернулось. Чем же смогу помочь ему, может Оливия что вспомнит, есть ли у брата Тома какие-то отличительные черты, да и жена сторожа она сможет подтвердить, где в тот вечер был её муж.
Звонок телефона заставил меня подпрыгнуть от неожиданности. Звонил Женька, говорил, что ждёт меня у отеля и отправится в участок вместе со мной. Я с облегчением вздохнул, потому что вместе идти было не так страшно. Кто его знает, что у этих копов на уме, навешают на меня что-нибудь эдакое и поминай, как знали. Потом в новостях в России покажут наркоторговца Александра Симакова, а я и знать не буду.
В участке меня встретила детектив, симпатичная мулатка, лет тридцати пяти. Представилась Сарой Кимбер и попросила рассказать всё, что мне известно. Где был я во время похищения, давно ли знаком я с Томом. Я говорил обо всё как есть. Опускал лишь о знакомстве и столкновениями с призраками. Думаю, никто бы в это не поверил, да и ярлык сумасшедший мне был не к лицу точно.
Я рассказал, что Том поделился историей своей семьи, и как я узнал, что у него есть брат близнец.
– Александр обнаружил на крыше девушку, – вступил в разговор Женя. – Позвонил мне и обо всём рассказал. Он и сам подозревал, что сторож похититель, пока не узнал о брате-близнеце.
Детектив Кимбер кивала, записывала мои слова, ловко набирая текст на клавиатуре.
О судьбе Тома я узнал, когда уже вернулся домой в Россию.
 Как-то мне позвонил Жека и первым делом я спросил его, как там наш общий знакомый. Женя рассказал, что Тому повезло. В день, когда было совершено похищение, он был в бильярдной, в баре и его видели многие люди, друзья. Его брат Рой оказался психически невменяемым, у него и раньше ставили шизофрению после  лечения от наркозависимости, но потом тому стало лучше. К врачу ни Том, ни его сестра, известная как мадам Грин не обращались. Болезнь стала прогрессировать, когда Рой с жадностью начал изучать историю отеля «Сесил».
Воодушевившись личностью Ричарда Рамиреса, жестокого убийцы, отнявшего множество жизней и нашедшего приют в проклятом отеле, Рой поставил себе цель. Он знал, что отель пустует, и никто кроме его брата не обходит комнаты. Никто кроме него не поднимается на крышу «Сесила». Второй смотритель был трусоват и слаб на алкоголь, этим и воспользовался Рой, когда решил принести в жертву Оливию. Убить девушку у него не получилось. Именно призраки по слов  Тома защитили её, хотя Лив и не знала об этом.
Одного не учёл Рой, что одновременно быть в разных местах человек не может. Друзья Тома умели отличить добродушного товарища от молчуна со странностями его брата. Пусть они и были похожи, как две капли воды.
– Тома отпустили, а его брата арестовали. Кстати копы изучили кровь под ногтями Оливии, частички кожи принадлежали Рою, что стало ещё одним доказательством невиновности Тома.
– Да, ну и поездка выдалась у меня, – протянул я.
– Когда снова за океан?
– Не знаю. Денег подкопить надо. А так я с радостью снова посещу «Сесил», если его не закроют.
– Да, кому он нужен? – скептически отозвался Женька. – Скид Роу скорее снесут, чем запретят любопытным проникать за стены этого отеля.
– Тогда жди через год, – уверил я. – Тебе бы тоже не помешала бы экскурсия по «Сесилу».
– Спасибо, не надо, брат, - рассмеялся Женя. – Ты уехал, а этот кровавый отель мне потом покоя не даст.
Мы посмеялись, поговорили на другие темы. На душе стало легко и спокойно. Я был рад, что эта история благополучно разрешилась, и настоящий виновный понёс наказание.
Как-то раз со мной случилась странная история. Ехал я к подруге в лифте и внезапно погас свет. Воспоминания вернулись, а потом я увидел серую полупрозрачную руку, которая нажимала кнопки. Это была рука Элизы. Я не спрашивал себя, что она делала в кабине. Холодя от ужаса, я понял, что даже из-за океана привидения умеют находить тех, по кому скучают.
конец