БАЛ

   
Я смотрел этот франко-итальянский фильм на экране кинотеатра в восьмидесятые годы, и тогда он глубоко захватил меня. Теперь же сказал ещё больше. Музыка, лицо человеческое и жесты, пластика тела могут выразить так много, иногда гораздо больше слов.
Танцевальный зал в Париже. Первыми приходят женщины. Охорашиваются перед зеркалом. Садятся в кресла у стенки по окружности  зала, совсем, как у нас, как везде, наверное.  Паркетный пол блестит. Ярко горят люстры. Лица взволнованы. Все в трепетном ожидании. Брюнетка с решительным лицом едва сдерживает себя, вот-вот взорвётся, как подожжённая петарда. По лицу холят волны страсти. Сядет то так, то этак, то расставит ноги, то сожмёт, то закинет ногу на ногу. Бал жизни с минуту на минуту начнётся. Лук Амура натянут  до предела в ожидании цели. Ещё секунда и тетива порвётся.
Но где же те, без кого бал невозможен? Вот  и они. Появляются один за другим. Разные: высокие и не очень, робкие  и уверенные,. Кроме двоих. Одного, егозящего, с бегающими глазками и  извивающимися движениями. Он вьётся возле другого, тоже с дрожащими руками. Они похожи. Только первый пониже ростом, а второй высок и даже долговяз. Первый напоминает шакала, а второй большого облизывающегося лиса. Оба робкие, нервные, не знающие как  подойти к возможной подруге для танца. А те так и трепещут в ожидании, руки готовы взметнуться на плечи партнёру. Примерно десять женщин и столько же мужчин. Они простые люди и пришли в танцзал, чтобы веселиться до упаду и, может быть, найти пару для любви и жизни.
Музыка играет танго и что-то ещё. Вот танец с платочком. Он или она расстилает на полу перед выбранным партнёром шейный платок. Он или она становится на колени в знак полной покорности. Руки партнёра подхватывает избранницу и начинается быстрый старинный танец.  Все кружатся, забыв о церемониях. В лицах, позах, движениях дышит страсть, самозабвенная радость жизни.
Бал прерывает война. Лис становится надменным господином в немецком военном мундире. От его заискивающего вида не остаётся и следа.
Но всё на свете проходит. Кончается и война. Лис и шакал возвращаются в общество. Сначала их презирают, потом всё забывается. Праздник жизни берёт своё. В конце концов, все ; люди и пришли на этот свет, чтобы получить свою долю счастья.
Они встречаются в этом зале ещё много-много раз. Музыка меняется. Танго и фокстроты сменяются сначала непривычными чужеземными ритмами буги-вуги, рок-эн- рола, музыки латинос. Потом появляются пАнки. Манеры становятся безобразными, летят стулья, начинаются драки.  В туалете бьют араба. Но, в конце концов, всё входит в берега. Радость жизни возвращается. Однако то один, то другой поглядывает на часы.  Не потому, что боятся опоздать куда-то. А просто время напоминает, что бал не вечен. И вот поодиночке любители танцев потихоньку подтягиваются к выходу, с сожалением и некоторой долей виноватости, оглядываясь на остающихся. Они оставляют партнёров, внимания которых так добивались когда-то. Ноги ступают уже не так уверенно. Вот пожилая пара двух красивых людей, седеющего мужчины, и женщины с лицом постаревшей античной богини, созданных друг для друга, но так и не соединившаяся за все эти годы, расстаётся, оглядываясь, но уже ни на что не надеясь. Почему бы им не уйти вместе? Зачем создатели киноиллюзии обрекли их на такое печальное расставание? Затем, что кончился не бал, а молодость. Более того, к концу подошла жизнь.
Бывает, что рождаются вдвоём, двойняшки, но умирает каждый в одиночку.