Bonum ut habetur primo Ethicorum quanto est multis communius tanto est melius et divinius (Благо, как сказано в первой книге Этики, чем большему числу [людей] является общим, тем оно лучше и божественнее)
Буридан. Комментарии к Физике Аристотеля
Жан Буридан (1295-1358) был профессором Парижского университета. Он жил в эпоху, когда Франция еще не познала горечь поражений при Креси и Азенкуре, а французские короли были еще настолько могущественны, что могли диктовать свою волю папам (тем более, что папы во времена Буридана жили в Авиньоне, на юге Франции) и уничтожить столь влиятельный рыцарский орден, как орден храмовников. В интеллектуальной области Франция первой половины ХIV века также была в числе лидеров, чему наглядным подтверждением является научное и философское наследие Жана Буридана.
Ключевым текстом для анализа творчества Буридана являются его комментарии к книге Аристотеля "О небе". Эти комментарии представляют собой не подстрочное истолкование аристотелевского текста, но анализ отдельных вопросов или проблем, затрагиваемых Аристотелем. Да и сами комментарии названы: "Вопросы к четырем книгам о небе и мире". Вопросы - это чисто схоластический жанр, не известный ни античным, ни арабским комментаторам. Структура "вопроса" у схоластов подчинена определенному канону. Вначале следуют возражения против тезиса, защищаемого автором (например, против тезиса, что Бог существует или что земля покоится в центре мира); затем следует corpus quaestionis, т.е. главная часть вопроса, в которой подробно излагается содержание защищаемого автором тезиса, и наконец, следуют ответы на возражения, приводившиеся вначале. Такова была структура вопросов "Суммы теологии" св. Фомы Аквинского. Вместе с тем, несмотря на оригинальный способ комментирования аристотелевского текста, "Вопросы[...]" Жана Буридана несут в себе отпечаток влияния более ранних комментариев к "О небе", составленных в VI в. Симпликием, в XII в. Аверроэсом и в XIII в. Фомой Аквинским.
Комментарии Симпликия к "О небе" до 1271 г. были в Европе практически неизвестны. Однако в 1271 г. они были переведены с греческого на латинский Вильемом Мербеке (1215-1286). Комментарии Симпликия интересны тем, что в них изложены возражения Иоанна Филопона против некоторых мнений Аристотеля. Комментарии Фомы Аквинского к "О небе" были написаны в 1272-1273 гг. и свидетельствуют о знакомстве Фомы с комментариями Симпликия.
Фома Аквинский, однако, успел написать комментарии лишь к первой и второй из четырех книг, входящих в состав трактата "О небе". После смерти св. Фомы комментарии завершил его ученик француз Петр Альвернский. Жан Буридан в своих "Вопросах[...]" часто ссылается именно на Петра Альвернского: это показывает, что комментарии Фомы Аквинского дали начало целой линии преемственности идей: Петр Альвернский - Жан Буридан - Альберт Саксонский - Леонардо да Винчи - Коперник. О звеньях этой цепи мы расскажем подробнее в последующих лекциях.
Одним из наиболее важных открытий, сделанных Жаном Буриданом (что, безусловно, должно прославить его в веках более надежной славой, чем та, которую он имеет в настоящее время благодаря т.н. "Буриданову ослу") является описание движения по инерции с использованием понятия "импетус". Рассмотрим в этой связи, что пишет Жан Буридан в основной части вопроса: "Движется ли брошенный камень или стрела, испущенная из лука, и т.п. после расставания с бросающим в силу внутреннего или же внешнего начала?" Здесь Жан Буридан открыто критикует точку зрения Аристотеля:
"Сразу же возникает сомнение относительно причины движения того тела, что движется круговым движением, не освобождая никакого места: как движется, например, колесо или гончарный круг; ибо известно, что эти тела движутся в течение длительного времени после удаления первоначального двигателя, т.е. человека, толкающего колесо или раскручивающего гончарный круг; и в таком случае подобает объяснить, в силу чего движется колесо или гончарный круг, и это невозможно объяснить вышеупомянутым антиперистасисом (т.е. аристотелевской теорией движения, согласно которой среда ответственна за поддержание движения - И.Л.). Опять же, есть и другой явный опыт, когда корабль, наполненный грузом, с большой скоростью тащат лошади против течения реки, и мы видим, что после того как лошади перестают тащить корабль, он еще долго движется и не может сразу остановиться" (Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass., 1942, p. 242).
Таким образом, Жан Буридан описал феномен движения по инерции. Чтобы рассеять всякие сомнения у тех, кто считал, что среда (например, воздух или вода) ответственны за поддержание движения, Буридан приводит несложный опыт:
«Во-первых, что касается колеса или гончарного круга, то если ты скажешь, что только окружающий воздух движет тяжесть круговым движением после того, как человек перестал двигать ее, я возражу тем, что если ты возьмешь пеленку и этой пеленкой накроешь гончарный круг, отделив его от окружающего воздуха, ты тем самым не прекратишь движение гончарного круга» (Ibid., p. 242-243).
Жан Буридан проводил эти опыты и наблюдения с той целью, чтобы доказать свое главное утверждение, а именно, что причина движения вращающегося гончарного круга, или брошенного камня, или выпущенной из лука стрелы представляет собой некое влитое качество или свойство, которое Буридан называет "импетусом" и которое приобретается движимым телом благодаря контакту с двигателем, а после прекращения такового контакта сохраняется:
"Вы видите, что бросающий, который приводит в движение брошенное тело, некоторое время пребывает в контакте с ним, толкая его непрерывно[...], как, например, человек, бросающий камень, движет свою руку вместе с камнем, а при стрельбе из лука тетива некоторое время движется вместе со стрелой, толкая стрелу; и то же самое справедливо применительно к праще, разгоняющей камень, или применительно к машинам, метающим громадные камни. И покуда бросающий движет брошенное тело, находясь в контакте с ним, движение является более медленным вначале, ибо тогда лишь внешний двигатель движет камень или стрелу; но при движении непрерывно приобретается импетус, который вместе с вышеуказанным внешнем двигателем движет камень или стрелу, в силу чего движение их становится все более быстрым. Но после отрыва от бросающего тот уже не движет брошенное тело, но движет его лишь приобретенный импетус, и этот импетус, по причине сопротивления среды, непрерывно ослабляется, и поэтому движение становится все более медленным" (Ibid., p. 183).
Это рассуждение было для ХIV века совершенно новым. Традиционно считалось, что стрела достигает максимальной скорости не сразу после отрыва от тетивы, но где-то в середине пути (по аналогии с движением животных, которые вначале разгоняются, а затем, по причине усталости замедляют бег). Фома Аквинский, комментируя книгу "О небе", пишет, что «движение тела, брошенного горизонтально, быстрее в середине, чем в начале» (Commentaria in De caelo, liber II, lectio 8, n. 5). Возможно, именно этот фрагмент из комментариев Фомы Аквинского имеет в виду Жан Буридан, когда пишет в "Вопросах[...]": "Правда, здесь у меня остается одно сомнение, ибо некоторые говорят, что стрела, выпущенная из лука, глубже вонзается в мишень на расстоянии 20 футов, чем на расстоянии 2 футов, и поэтому после отрыва от тетивы максимальная скорость приобретается не сразу. Я этого не проверял, поэтому не знаю, правда ли это" (Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass., 1942, p. 184). Уклончивый ответ Буридана выдает в нем истинного ученого, не спешащего всему верить. Как говорил Дарвин, "навык научной работы делает человека осторожным в принятии на веру каких бы то ни было свидетельств" (The Life and Letters of Charles Darwin. London, 1887, vol. 1, p. 307). Фома Аквинский не учел всего этого и пришел к неверному выводу (отчасти под влиянием ложной аналогии с движением животных). Впрочем, не исключено, что эксперимент, о котором пишет Буридан, никем так и не проводился (по крайней мере, с требуемой точностью).
Любопытны т.н. "мысленные эксперименты" Буридана, навеянные идеями Иоанна Филопона. Приведем содержащееся в "Вопросах[...]" Буридана описание одного из таких "мысленных экспериментов":
"Если бы земля была просверлена вплоть до центра, то не только было бы согласно природе, чтобы брошенный ком земли падал в это отверстие, но также и вода, попавшая в это отверстие, спустится до самого центра. Более того, если ни земля, ни вода не попадет в отверстие, то тогда воздух спустится вниз до центра земли" (Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass., 1942, p. 267).
Это чрезвычайно интересное рассуждение Буридана опровергает учение Аристотеля о том, что элементы не могут "естественным" движением удаляться от своих сфер, но могут лишь приближаться к ним. С другой стороны, очевидно, что в описанном "мысленном эксперименте" вода и воздух будут двигаться к центру земли естественным движением, удаляясь при этом от своих сфер. Из этого примера мы видим, какой уязвимой представлялась Буридану вся аристотелевская концепция движения.
Вообще Жан Буридан придерживается в вопросе о т.н. "естественном" движении скорее точки зрения Иоанна Филопона, нежели точки зрения Аристотеля. Напомним, что Филопон рассматривал прямолинейные движения элементов лишь как исключительные события, имеющие место лишь в тех случаях, когда части этих элементов оказываются вырванными, так сказать, из своих мест. Примерно то же самое пишет в своих "Вопросах..." Буридан, подводя читателя к умозаключению, что самое благородное и самое естественное состояние любого элемента есть не движение, а покой:
"Если тяжелое движется вниз, то, с точки зрения цели, это не для того, чтобы двигаться, но чтобы достичь естественного места и в нем пребывать; и поэтому покой есть цель движения, а цель всегда благороднее. Это подтверждается тем, что говорит Комментатор (т.е. Аверроэс - И.Л.) в толковании на 4 книгу "Физики", а именно, что в естественном покое тяжелого внизу нет ничего неестественного, но в движении тяжелого вниз всегда есть нечто неестественное, ибо в нем есть нечто от места наверху, в которое надо сначала поместить тяжелое тело, чтобы оно начало двигаться; и поэтому, попросту говоря, совершеннее для тяжелого тела покоиться внизу, чем двигаться вниз. И таким образом доказывается, что покой есть более благородное состояние, чем движение" (Ibid., p. 228).
Общепринятым считается мнение, что авторитет Аристотеля в средние века был столь велик, что никто не решался спорить с ним. Пример Жана Буридана, профессора Парижского университета, показывает, что это не так. Любопытно, что и сам Буридан размышлял о том, как ему относиться к авторитету Аристотелю. В результате этих размышлений Жан Буридан пришел к следующему выводу: "На доводы от авторитета не знаю как отвечать, иначе как отрицая авторитеты" (Ibid., p. 243). Согласитесь, что это смелое заявление для схоласта ХIV века и совершенно неожиданное в свете того, как обычно представляют себе средневековье.
Jean Buridan's cosmology
Jean Buridan (1295-1358) was a professor at the University of Paris. He lived in an era when France did not yet know the bitterness of defeats at Cr;cy and Agincourt, and the French kings were still so powerful that they could dictate their will to the popes (especially since the popes lived in Avignon, in the south of France) during Buridan's time and destroy such an influential knightly order as the Order of the Templars. In the intellectual field, France in the first half of the fourteenth century was also among the leaders, which is clearly confirmed by the scientific and philosophical heritage of Jean Buridan.
The key text for the analysis of Buridan's work is his commentary on Aristotle's book "On the Sky". These commentaries are not a line-by-line interpretation of the Aristotelian text, but an analysis of specific issues or problems raised by Aristotle. And the comments themselves are titled: "Questions to the four books about heaven and the world." Questions are a purely scholastic genre, unknown to either ancient or Arab commentators. The structure of the "question" among the scholastics is subordinated to a certain canon. First, there are objections to the thesis defended by the author (for example, against the thesis that God exists or that the earth rests in the center of the world); then follows the «corpus quaestionis», i.e. main part of the question, which sets out in detail the content of the thesis defended by the author, and finally, the answers to the objections given at the beginning. This was the structure of the questions of the "Sum of Theology" of St. Thomas Aquinas. At the same time, despite the original way of commenting on the Aristotelian text, "Questions [...]" by Jean Buridan bear the imprint of the influence of earlier commentaries on "On the Sky", compiled in the 6th century by Simplicius, in the XII century by Averroes and in the XIII century by Thomas Aquinas.
Commentaries of Simplicius to "On Heaven" until 1271 were practically unknown in Europe. However, in 1271 they were translated from Greek into Latin by William Moerbeke / 1200-1286 /. The commentaries of Simplicius are interesting in that they set out the objections of John Philoponus to some of the opinions of Aristotle. Thomas Aquinas' comments on "On the Heavens" were written in 1272-1273 and show Thomas's acquaintance with the commentaries of Simplicius.
Thomas Aquinas, however, managed to write comments only on the first and second of the four books that make up the treatise "On the Heavens". After the death of St. Thomas his commentary was completed by his student, the Frenchman Peter of Alvernia. Jean Buridan in his "Questions [...]" often refers precisely to Peter of Alvernia: this shows that the comments of Thomas Aquinas gave rise to a whole line of succession of ideas: Peter of Alvernia - Jean Buridan - Albert of Saxony - Leonardo da Vinci - Copernicus. We will tell you more about the links of this chain in subsequent lectures.
One of the most important discoveries made by Jean Buridan (which, of course, should glorify him for centuries with a more reliable fame than that which he now has thanks to the so-called "Buridan's ass") is the discovery of inertial motion, which Jean Buridan described using the term "impetus". Let us consider in this connection what Jean Buridan writes in the main part of the question: "Does a thrown stone or an arrow emitted from a bow, etc., move after parting with the thrower due to the internal or external principle?" Here Jean Buridan openly criticizes Aristotle's point of view:
"Doubt immediately arises as to the reason for the movement of the body that moves in a circular motion without freeing up any space: how, for example, a potter's wheel moves; for it is known that these bodies move for a long time after the removal of the original mover, that is, a person spinning a potter's wheel; and in this case, it is appropriate to explain why the potter's wheel moves, and this cannot be explained by the above-mentioned antiperistasis (i.e. the Aristotelian theory of motion, according to which the environment is responsible for maintaining the movement. – I. L.). Again, there is another clear experience when a ship filled with cargo is dragged at high speed by horses against the stream of the river, and we see that after the horses stop dragging the ship, it moves for a long time and cannot immediately stop "(Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass. 1942, p. 242).
Thus, Jean Buridan noticed something that no natural scientist before him paid attention to, namely, the phenomenon of inertial motion. To dispel any doubts among those who believed that the environment (for example, air or water) was responsible for maintaining movement, Buridan gives a description of a simple experiment that he, apparently, personally conducted:
“Firstly, as far as the potter's wheel is concerned, if you say that only the surrounding air moves the weight in a circular motion after the person has stopped moving it, I will object that if you take a piece of cloth and cover the potter's wheel with this piece of cloth, by separating it from the surrounding air, you will not thereby stop the movement of the potter's wheel ”(Ibid., p. 242-243).
Jean Buridan conducted these experiments and observations in order to prove his main statement, namely, that the reason for the movement of a rotating potter's wheel, or a thrown stone, or an arrow shot from a bow is some kind of infused quality or property that Buridan calls "impetus" and which is acquired by the moved body thanks to the contact with the mover and is conserved after the contact is interrupted:
"You see that the thrower, who sets the thrown body in motion, remains in contact with it for some time, pushing it continuously [...] as, for example, a person throwing a stone moves his hand along with the stone, and when shooting from bow the bowstring for some time moves with the arrow, pushing the arrow; and the same is true in relation to a sling that accelerates a stone, or in relation to machines throwing huge stones. And as long as the thrower pushes the thrown body, being in contact with it, the movement is slower at the beginning, for then only the external engine moves the stone or arrow; but during movement, impetus is continuously acquired, which, together with the above external engine, moves a stone or an arrow, due to which their movement becomes more and more rapid. But after separation from the thrower, he no longer moves the thrown body, but only the acquired impetus moves it, and this impetus, due to the resistance of the environment, is continuously weakened, and therefore the movement becomes more and more slow "(Ibid., P. 183).
This reasoning was completely new for the fourteenth century. Traditionally, it was believed that the arrow reaches its maximum speed not immediately after breaking away from the bowstring, but somewhere in the middle of the path (by analogy with the movement of animals, which first accelerate, and then, due to fatigue, slow down). Thomas Aquinas, commenting on the book "On the Sky", writes that "the movement of a body thrown horizontally is faster in the middle than at the beginning" (Commentaria in De caelo, liber II, lectio 8, n. 5). Perhaps it is this fragment from the comments of Thomas Aquinas that Jean Buridan has in mind when he writes in Questions [...]: “True, here I have one doubt, for some say that an arrow fired from a bow pierces deeper at a target 20 feet rather than 2 feet, and therefore, after breaking off the bowstring, maximum speed is not immediately acquired. I have not tested this, so I do not know if this is true "(Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass., 1942, p. 184). Buridan's evasive answer betrays in him a true scientist, in no hurry to believe everything. As Darwin said, “the skill of scientific work makes a person wary of taking any evidence on faith” (The Life and Letters of Charles Darwin. London, 1887, vol. 1, p. 307). Thomas Aquinas did not take all this into account and came to the wrong conclusion (partly under the influence of a false analogy with the movement of animals). However, it is possible that the experiment that Buridan writes about was never carried out by anyone (at least with the required accuracy).
Curious are the so-called "thought experiments" of Buridan, inspired by the ideas of John Philoponus. Here is in Buridan's "Questions [...]" the description of one of these "thought experiments":
"If the earth were drilled right up to the center, then not only would it be according to nature for a lump of earth thrown to fall into this hole, but also the water that got into this hole would go down to the very center. Moreover, if neither the earth nor water does not enter the hole, then the air will go down to the center of the earth "(Ioannis Buridani Quaestiones super libris quattuor de caelo et mundo. Cambridge, Mass., 1942, p. 267).
This extremely interesting reasoning of Buridan actually refutes the teaching of Aristotle that elements cannot move away from their spheres by "natural" movement, but can only approach them. On the other hand, it is obvious that in the described "thought experiment" water and air will move towards the center of the earth in natural motion, while moving away from their spheres. From this example, we see how vulnerable for Buridan seemed the whole Aristotelian concept of movement.
In general, Jean Buridan adheres in the question of the so-called "natural" movement rather the point of view of John Philoponus, than the point of view of Aristotle. Let us recall that Philoponus considered rectilinear movements of the elements only as exceptional events that take place only in those cases when parts of these elements are torn, so to speak, from the whole. Buridan writes the same thing in his "Questions ...", leading the reader to the conclusion that the noblest and most natural state of any element is not movement, but rest:
"If the heavy moves down, then, from the point of view of the goal, it is not in order to move, but in order to reach a natural place and stay in it; and therefore rest is the goal of movement, and the goal is always nobler. This is confirmed by what the Commentator says (i.e. Averroes - I.L.) in the interpretation of the 4th book of "Physics", namely, that in the natural rest of the heavy bodies below there is nothing unnatural, but in the downward movement of the heavy body there is always something unnatural, for there is something of a place above, in which a heavy body must first be placed in order for it to begin to move; and therefore, simply put, it is more perfect for a heavy body to rest at the bottom than to move down. And thus it is proved that rest is a more noble state than movement "(Ibid., P. 228).
It is generally accepted that the authority of Aristotle in the Middle Ages was so great that no one dared to argue with him. The example of Jean Buridan, a professor at the University of Paris, shows that this is not the case. It is curious that Buridan himself pondered how he should relate to the authority of Aristotle. As a result of these reflections, Jean Buridan came to the following conclusion: “I don’t know how to respond to arguments from authority, other than by denying authority” (Ibid., P. 243). You should agree, that this is a bold statement for a scholastic of the fourteenth century and completely unexpected in the light of how the Middle Ages are usually imagined.