- А у меня тоже есть собачка, её Неська зовут, но она сейчас болеет и поэтому её положили в больницу. Там её полечат, и она опять придёт к нам, и я буду с ней гулять, - каждый раз говорил мой внук, когда мы встречали на улице кого-нибудь гуляющего с собакой.
Ему особенно нравятся маленькие собачки, наверно потому что он сам ещё маленький, да и его Неська была маленькой, очень маленькой собачкой, которая всего боялась, и если, на прогулке, её опускали на землю она начинала дрожать. Так что, когда мы с ней выходили на прогулку, она быстренько делала свои собачьи дела и опять запрыгивала на руки, и уже сверху наблюдала за всем происходящим вокруг. И вот увидев издалека такую собачку, гуляющую с хозяином, мой малыш тащил меня к ней, садился рядом, начинал её гладить, иногда поглядывая на меня снизу вверх своими ясными глазками, приговаривая:
- Скоро моя Несинька выздоровеет, да дедушка, и я тоже буду с ней гулять на улице...
- Да малыш, да, - отвечал я, - конечно будешь гулять, - а у самого сердце сжималось от этих слов. Ведь наша собачка умерла, уже год как произошло это несчастье. Внуку говорить этого не стали, побоялись расстроить. Да и как объяснить трёх-летнему малышу, что его Неськи больше нету, как объяснить, что она умерла? Как вообще объяснить, что такое смерть? Да и надо ли ему это знать в таком возрасте? Вот и придумали эту историю с больницей. Думали, что пройдёт время и он всё забудет. А не тут-то было, малыш всё помнил, и даже спустя год, он всем рассказывал про неё...
- Может хомяка ему купить, - однажды спросила дочь, - пусть играет, или морскую свинку?
- Нет, хомяка не надо. Он задушит его нечаянно, когда захочет поиграть, или хомяк его укусит, он же не собака, да и морская свинка..., как он будет с ней играть? - Отвечал я, понимая куда клонит дочь. На время все успокаивались, но только на время, до очередного:
- А у меня тоже есть собачка, только она в больнице...
Лично я этого спокойно слышать не мог и каждый раз расстраивался, хоть и понимал, что надо что-то делать. Но у меня на руках уже умирали собаки. Три. Не сразу, конечно, по-очереди. Первую дочери брали, вторую внучке, а потом Несинька, и я их всех любил, очень любил. И они меня любили. Маленькие, преданные, беззащитные. Они встречали меня, когда я приходил с работы и радовались когда я брал их на руки и даже целовали, показывая мне свою любовь и преданность. Одна даже приносила тапки, хоть её специально этому никто и не учил. Они улыбались мне, когда я их гладил, и печалились, если я повышал на них голос за какие-то их проказы. Они были моими друзьями и членами моей семьи. А когда уходит из жизни член семьи, это очень грустно и больно, сердце разрывается... Да и в доме без них становится как-то тихо и пусто. И тебя уже не встречает этот маленький живой комочек, не виляет хвостиком — тили-тили, не вертится под ногами, радостно повизгивая, как-бы говоря:
- Бери меня скорей на руки, я соскучилась за тобой...
Эта тишина первое время угнетает, а потом ничего, привыкаешь. И только иногда, листая фотографии - вздохнёшь с грустью в душе, когда увидишь кого-то из них, понимая, что таких преданных и ласковых друзей у тебя нет и уже не будет...
Когда они уходят из жизни, то забирют кусочек твоей души с собой, и ты зарекаешься больше никого не заводить, находя для этого разные, вполне разумные предлоги и доводы. Но проходит время и у тебя в доме опять появляется дружочек, он смотрит на тебя широко открытыми глазами и твоё сердце тает, и ты уже забываешь про разумные доводы, просто обнимаешь его, прижимаешь к себе, чувствуя, как твоё сердце обволакивает его своей любовью и заботой, а он, этот поганец, начинает хулиганить, грызть, кусаться, но смотрит на тебя с такой преданной любовью, что ты ему всё это прощаешь...
- Может завести какую-нибудь собаку? - Это моя дочь начала издалека, - ну что делать, если малыш просит. Как выходим на улицу, он спрашивает когда выздоровеет Неська...
- Возьмите с улицы, - предложил я, - и собака будет и доброе дело сделаете, - мне совсем не хотелось кого-то опять пускать в своё сердце, ведь к ним так привыкаешь, и начинаешь переживать когда они болеют, опять же кормёжка, это целая проблема, эти прогулки по утрам и вечерам, когда хочешь-ни хочешь, а иди...
- Нееет, с улицы не вариант, надо маленькую...
Я промолчал, давая понять, что мне этот разговор не интересен. А у самого в душе кошки скребли, и внука было жалко, но и забот лишних не хотелось...
- Возьмите хоть кошку себе, - перешла однажды в наступление дочь, - внук к вам не хочет идти, ему не интересно...
Я собственно говоря это уже заметил и меня это немного печалило. Уже и игрушки разные и книги, но всё не то, это его не интересовало. Я видел, с какой радостью он садился на корточки около соседского шпица и ласково гладил его по голове приговаривая:
- Скоро моя Несичка выздоровеет и мы будем вместе гулять...
Но, чтоб кошку? Только не это. Не то что бы я был против кошек, нет, совсем нет, но пусть они ходят сами по-себе где-нибудь, только не у меня дома.
- Ладно, - сказал я жене, - согласен на собаку, только пекинес, и только девочку. Что б никаких кобелей, и все прививки и походы по врачам за ними. Я буду только кормить, а ты гулять на улице...
- Подумай, - жена посмотрела на меня удивлённо, - это же сейчас начнётся...
- А что делать, - я пожал плечами, - я уже не могу слышать, как он говорит каждый раз про Неську. - И помолчав, добавил, - к нам будет сам бежать, разве это плохо?
- Да нет, - вздохнула жена, - это хорошо, но..., но когда они умирают... Да и кормёжка эта... Только не сухими кормами...
- Нет, конечно..., но прививки за ними...
- Ты точно решил, - жена посмотрела на меня внимательно.
- Точно..., звони дочери, - я протянул ей телефон.
- Папа даёт добро, - услышал я как жена говорила дочери по телефону, - но что б девочка и только пекинес...
На следующий день, пока жена с внуком гуляла на улице, у меня в квартире появился маленький живой комочек. Настолько маленький, что я его даже боялся в руки брать. Рукавичка, ни больше, ни меньше...
- А как же наш малыш? Она такая маленькая, он не сломает её?
- Сама не знаю, - ответила дочь...
- Ничего, будет под нашим присмотром играть...
Спустя полчаса домой пришла бабушка с внуком...
- Пошли малыш, я тебе покажу кто у нас есть, - позвал я внука в комнату, после того как он разделся и вымыл руки, - смотри...
Я держал в руках маленький пушистый комочек, а он стоял как вкопанный, с широко раскрытыми глазами. Потом посмотрел на маму, потом на меня, потом опять на маму и уже тогда спросил:
- А она живая?
- Кто, - спросила мама улыбаясь.
- Пёса, - произнёс внук и аккуратно погладил собачку.
- Собачка? Конечно живая...
- Это мне? - Он опять посмотрел на нас снизу вверх сияющими от счастья глазами.
- Тебе, - заверила мама, - но пока она не подрастёт, будет жить у деда. А ты будешь приходить и играть с ней. Ты согласен?
- Да, - кивнул головой наш малыш и щекой прижался к щенку.