В тот год сады зацвели поздно, но все разом. Вишни и сливы благоухали кругом, а в яблоневый цвет хотелось закутаться, как в одеяло.
Леслава больше всего любила цветущие сливы, их тонкий запах и нежный белый оттенок лепестков. В бабушкином саду росло старое сливовое дерево, которое каждый год давало много сочных плодов, из которых бабушка варила вкуснейшее варенье.
Но в том году, когда Леславе исполнилось семнадцать, слива распустилась пышным облаком цветов, а потом вдруг заболела. Ствол покрылся некрасивой буро-сизой коркой и местами даже почернел. Смола сочилась по ветвям и пачкала одежду.
- Будем спиливать, - махнул рукой отец. Леслава заплакала.
Она любила это дерево больше других в саду, и решение семьи стало для неё ударом.
Вечером, на закате, она прокралась в сад и направилась к сливе. Несмотря на болезнь, цветы не опадали, и пышное белое облако благоухало на ветвях.
В полумраке под зажигающимися звёздами девушке чудилось, что ветерок шевелит не ветви, а кудри на чьей-то голове. И сквозь шелест падающих лепестков ей слышался вкрадчивый голос, зовущий к себе.
Леслава подошла к сливе, прижалась к пачкающему одежду стволу и погладила цветы. Она долго обнималась с деревом, а напоследок сорвала один полураспустившийся белый бутон и съела.
Наутро дерево спилили.
А через девять месяцев Леслава родила дочь. Никто не знал отца ребенка. Только сама девушка помнила про съеденный цветок сливы.
***
Каждое лето Вера приезжала к бабушке и дедушке в гости в маленький городок на берегу реки. Бабуля унаследовала дом, в котором и родилась, и выросла, от своей семьи. Края эти были красивые, равнинные, почти степные, но редкие леса и холмы разбавляли пейзаж.
Дом был просторный, из деревянного сруба, с высокой железной крышей, а под самым верхом притаилось маленькое слуховое окошко - через него можно было рассмотреть всю округу, если подняться на подловку. Дедуля каждый год подновлял краску на доме - теплый зелёный оттенок со светло-синими окантовками на спилах и наличниках. Год назад родители уговорили стариков заменить окна на пластиковые, но наличники бабушка отстояла.
"В них душа дома", - сказала она, и никто даже спорить не стал.
Летом в доме было прохладно, зимой - тепло. Печь давно разломали и заменили на АГВ, но место осталось то же. Поэтому кухня всегда казалась Вере какой-то страшной, будто сейчас из угла выскочит домовой или сам черт - так сумрачно там было даже в летний солнечный день. Но какие пироги пекла на этой кухне бабушка! Любые страхи исчезали, когда она звала внучку снять пробу с теста или съесть первый блиночек.
Дедушка держал кроликов и круглый год возился с ними на заднем дворе. Этот дом и ему стал родным с годами. Он переехал сюда с женой, когда её родители умерли и оставили единственной дочери его в наследство. Шесть соток земли, большой просторный дом и фруктовый сад, который посадил ещё кто-то из далёких предков жены и который всегда требовал ухода и заботы - не сравнить с его квартирой в сталинке.
В этом году Веру отправили в городок раньше обычно - из-за пандемии школьников увели на удаленку, так что май она бы провела или шатаясь, по мнению мамы, с подругами по улицам, или бездельничая дома. Интернет у стариков был, уроки она могла делать и там, так что родители дружно решили пораньше отвезти дочь на каникулы.
Вера этому, конечно, не обрадовалась. Она любила своих стариков, но в городке было скучно в последние годы. Многие старые друзья не приезжали больше - дома продавались, как дедушки и бабушки умирали. Население редело, молодежь не хотела оставаться там жить и перебиралась в другие места. Но ещё года были в запасе, прежде чем городок исчез бы с карт.
Пышно цвели сады. Вера прилипла к окну машины и, опустив стекло, с наслаждением пила сладкий воздух нагретых улиц города.
Мама с улыбкой обернулась и сказала:
- А ещё не хотела ехать!
- Я такого не говорила! - встала в позу девочка. В пятнадцать легко забыть, на чем горячо настаивала ещё вчера.
Мама была мудрее и не стала спорить.
- Я на тебя надеюсь. Делай домашку в срок, на следующий год экзамены, так что не зевай и начинай готовиться заранее.
- Ну мам! Лето же! Какие экзамены!
Отец засмеялся.
- Дай ребенку отдохнуть, - сказал он, притормаживая у дома. - Есть ещё время.
- Вечно ты мне противоречишь! - а вот в отношении мужа мудрость мамы заканчивалась.
Продолжая спорить, родители вышли из машины, а Вера, подхватив рюкзак, выскочила прямо в траву перед домом. Дед не успел ещё скосить молодую поросль, и девочка радостно скинула кроссовки и зарылась пальцами ног в траву.
- Вера! - окликнула мама. - Быстрее, надо вещи выгрузить!
Вздохнув, что не удалось вдоволь походить по траве, девочка подхватила обувь и помчалась обратно к машине.
С черёмухи уже начинал облетать цвет, но сирень ещё не распустилась. А вот яблони стояли в самом пышном цвету. Давно такого не было, чтобы каждая была усыпана цветами так, чтобы гнуться к земле под их тяжестью.
- Даст Бог, урожайный год будет, - сказал дед, похлопав внучку по плечу.
Они вдвоем вышли в сад, пока бабушка говорила с дочерью, накрывая на стол, а отец чинил что-то в дедовом мотоблоке.
- Деда, а ты возьмешь с собой траву косить?
- Коса выше тебя ростом, птенчик, куда тебе! - рассмеялся он, крепко обнимая девочку. Она знала, что дед шутит и будет брать её с собой каждый раз, как она только попросит. - Пошли домой, бабушка уже зовет.
Прихрамывая на одну ногу - детская травма, - дедушка потянул её к дому. Вера была на него похожа только маленьким ростом, да ещё крупный прямой нос с веснушками от него получила. Во всем остальном - копия бабушки.
- А слива как, зацвела? - поинтересовалась она.
Дед кивнул.
- Тоже столько цветов, что аж согнулась. После обеда сходишь, пронаведаешь и её.
Слива была любимицей Веры. Самое старое дерево в саду - никто не помнил, когда его посадили и кто. Она не болела, исправно плодоносила каждый год, а сливы были сладкими и самыми вкусными из всех, что девочка пробовала в жизни.
Эту сливу берегли как зеницу ока. Бабушка рассказывала, что её прабабушка, которую посчастливилось застать в живых, завещала охранять сливу и не рубить даже в самые страшные годы. От неё, мол, зависело процветание их рода.
Вера любила сказки, вот и эту историю воспринимала как сказку.
Вечером, едва солнце опустилось за горизонт, а взрослые расселись на террасе пить чай, девочка выскользнула в сад. От нагретых за день листьев и цветов исходил такой аромат, что аж голова кружилась. Вера обняла старую яблоню, ещё исправно плодоносившую почти каждый год, погладила по веткам красавицу-вишню, которую бабушка нынче спасла от заморозков, а потом радостно подбежала к любимой сливе, росшей посреди сада. Цветы как раз распустились полностью, и от аромата вокруг словно ленивое сладкое облако стояло. Даже в сумерках пчелы не покидали дерево. Уже завтра в это время первые лепестки посыпятся на землю, а пока - пик расцвета и запаха.
Вера села прямо на траву у подножия сливы и с удовольствием втянула сладкий аромат. Белые цветы едва заметно колыхались от ветерка и движений пчел, и в этом колыхании девочке чудились движения очень расслабленного и спокойного человека.
Слива всегда казалась ей живой, она говорила с ней с самого детства, читала ей вслух книги, которые нравились ей самой, и даже предпочитала её компанию походам на речку с друзьями. Бабушка ругалась, что она совсем не выбирается из дома, но дед успокаивал её, что всему придет своё время. Так и случилось, но сливу Вера не переставала навещать.
Взошёл тонкий серпик растущей луны, его рожки радостно устремились вверх, и в майских сумерках свет казался особенно ярким, словно небо вокруг месяца стало кристально чистым. Ни облачка не показалось на ясном темно-синем бархате неба. И только местами зажглись яркие, совсем не городские зв;зды.
Вера вздохнула и перевела взгляд на сливу. Мгновение - и словно пелена с её глаз слетела. Ахнув, она вскочила на ноги, но не смогла даже шага сделать назад и ни слова вымолвить.
Перед девочкой стоял юноша старше её года на три-четыре. Его белоснежные кудри шевелил ласковый ветер, играл краями просторной, вышитой по вороту красной нитью рубахи. Одет он был несовременно - будто со спектакля о славянской Руси до её крещения пришёл. Ясные синие глаза - совсем как у Веры - сияли, словно зв;зды, а полные губы улыбались так радушно, что Вера мигом успокоилась.
Не может быть злом тот, у кого такая светлая улыбка и доброта в глазах.
- Здравствуй, последняя внучка! - поприветствовал её юноша.
- Чья внучка? - непонимающе спросила она. - У деда и бабушки я не последняя.
Двоюродных братьев и сестер у Веры и правда было несколько, и все младше неё.
Юноша рассмеялся.
- По роду Егоровых ты последняя в этом поколении.
- А кто это?
Он осуждающе поцокал языком и спросил:
- Знаешь ли ты историю своей семьи, Вера?
- Только родителей бабушки, с дедовой стороны не знаю. Да кто ж вы такой-то?! - наконец не выдержала она. - И что делаете в нашем саду? Я сейчас папу позову!
- Это и мой сад тоже. Я живу здесь со времён твоих первых предков, которые посадили мое дерево.
Вера присмотрелась к юноше и поняла, что он словно нематериальный - сквозь него просвечивала слива.
- Это как?
- Я был первым деревом, посаженным на этой земле. Однажды я заболел и испугался, что исчезну, и решил продолжиться в роде людском. Меня срубили, но я снова вырос. Твоя бабушка, её семья, происходят от моей дочери - наследницы сливового короля и дочери Леславы, твоей много раз прапра- бабки.
Юноша говорил все это, а Вера понимала, что ни в одном слове нет лжи. Все правда. Но как может быть правдой такая сказка?
- Что, я с деревом разговариваю? - опешила девочка.
- А разве ты не говорила со мной до этого? Многие годы сидела под моими ветвями и читала мне книги. Спасибо за то, что скрашивала скучные долгие дни своей компанией и учила новому языку людей!
Он поклонился ей в пояс и улыбнулся ещё шире. Вера совсем перестала чувствовать, что напугана, осталось одно удивление и л;гкое неверие, что это вс; не сон.
- А чего вам нужно? Почему сейчас только показались? - спросила она, склонив голову.
- Старики сами не знают своего прошлого, а ты больше всех других похожа на Леславу. Я расскажу тебе о твоей семье, а ты запишешь всё слово в слово. И передашь это своим детям, а они - своим. Время меняется, кто знает, сколько ещё мне расти в этом саду и видеть своих потомков.
- Как же вы ребенка сделали, если вы - дерево?
Юноша рассмеялся очень заливисто и заразительно. Словно колокольцы посыпались.
- Дерево-то дерево, да вот не каждое дерево доживает до тех пор, когда становится духом. Я вот дожил.
- Так вы правда мой предок?
Он утвердительно кивнул, и Вера опустилась на траву. Юноша с готовностью сел напротив.
- Пока цветет слива, я буду приходить и рассказывать всё, что забыли твои предки. Но ты должна помнить, это - твоя миссия на этом свете.
Юноша был предельно серьёзен, и Вера просто не могла ему не поверить. Она кивнула, не задумываясь.
Через пару дней лепестки сливы окончательно опали, а дух-предок попрощался с девочкой, оставив ей кучу историй о её роде. Вера никому не рассказывала об этой встрече, решив, что все равно никто не поверит подростку. Ещё за сумасшедшую примут.
Дедушке и бабушке, как и родителям, она сказала, что вызнала всю эту информацию из архивов в интернете. Древо получилось огромное, раскидистое и ветвистое. Сотни веков жили её предки на этой земле, владели домами, которые строили их деды, а потом перестраивали внуки. А слива каждый год цвела, и дух-предок ждал подходящего человека и правильного времени, чтобы поведать об их жизнях.
Сливовый король рассказал ей много грустных и красивых историй. Про прапрадеда, который похоронил любимую жену в расцвете лет, а потом отпустил троих детей в мир - жить и умирать, не ведая счастья, что они и передали своим потомкам. Про одну из далеких прабабушек, которая родила одиннадцать детей и похоронила каждого сразу после рождения, а потом дала жизнь последышу - тому, кто единственный выжил и продолжил их род. Про ветвь семьи, каждый мужчина в которой был настолько бедовым, что о них сохранились только грустные истории: один спас чужого сына, но попал на каторгу, другой погиб в революцию, третий повесился, не вынеся перемен в любимой стране. И много, много таких историй, каждая из которых отзывалась в сердце.
А спустя почти десяток лет горячо любимые старики один за другим покинули этот свет. Родители решили продать старый дом вместе с участком, и на прощание Вера забрала из старого сада черенок той самой сливы, чтобы посадить на родительской даче.
Так сливовый король снова продолжил жить благодаря своей последней внучке. И его цветы радовали еще не одно поколение семьи.