Как-то за своими проблемами я довольно долго не звонила Борису..
Позвонила за день до похорон мужа. Хотелось поддержки и добрых слов. Борис всегда мог это делать. Поддерживать. И слова нужные у него всегда были, именно те, которыми утешают.
Голос Бориса в трубке насторожил меня. Это было так не похоже на него. Слабый, тихий голос.
Борис заболел. Диагноз прозвучал безжалостно страшно. А я была совсем не готова к этому. Я слушала, как он с аппетитом рассказывал про пакистанские мандарины и особый вкус и пользу экзотического памело. Будто хотел увести меня в сторону от горестей. Своих и моих. И, как-то так, будто между прочим, про то, что безжалостная болезнь добралась до его глаз.
А я жалела, что мы так далеко друг от друга, и я не могу погладить его седую мудрую голову. И по-бабьи пожалеть его. Кто сказал, что жалость унижает?!
Просьбу Бориса я выполнила. Поздно было заказывать другую ленту. К стандартной, со словами «От друга» я прикрепила записку. «От Римыча».
Т а м разберутся.
Вчера мы опять поговорили. В этот раз голос Бориса звучал бодрей. Он похвалился новенькой коляской, которую ему привёз сын., и теперь Борис сам может добираться до кухни и заваривать свой любимый вкусный чай. Правда, для этого пришлось переделывать косяки дверей в квартире. Впрочем, это такая мелочь! Но тут к нему пришла сиделка, и наш разговор прервался.
Про что я расскажу тебе, Борис, в следующий раз?
Про расцветающую за забором соседнего здания сирень, запах которой, смешиваясь с запахом цветущей в тени тополей дикой яблони, кажется, сшибает с ног.
Про голубей, нетерпеливо прыгающих по карнизам окон нашего подъезда, ожидающих, когда я выведу гулять Аську и насыплю им семечек. Они огромной стаей будут сопровождать меня к лужайке, на которой я их обычно кормлю, а до меня там же их кормил мой муж.
Про кукушку, так неожиданно заговорившую вчера где-то рядом, наверное, в рощице высоченных тополей в глубине нашего двора. Правда, она явно пожадничала, и сказала мне всего два своих драгоценных «ку-ку». Конечно, пожадничала.
Про ландыши, которые вот-вот появятся в наших лесах, и твои заботливые дети обязательно поставят на стол тебе букетик этих волшебных цветов.
Про то, как убаюкивающе стучит дождь по карнизам окон.
Про общих знакомых, которые передают тебе приветы
И пусть, когда ты, Борис, будешь сидеть около кухонного окна, с наслаждением попивая вкусный ароматный чай и смакуя такое полезное для твоего заштопанного сердца памело, другая кукушка, «тамошняя», «Комсомольская-на-Амуре», взахлёб запоёт тебе свои бесконечные «ку-ку», «ку-ку», «ку-ку»...
Жизнь, которая нас окружает, даже если ты находишься в инвалидной коляске, и созерцаешь её через окно почти ничего не видящими глазами, эта хитрая жизнь такая вкусная, и пить её надо глоточками, смакуя...
Самое сильное лекарство в жизни это сама Жизнь.
Держись, Борис, держись!
*********
Борис умер 15 июля