Гарри был страшно удивлён внезапным уходом Дамблдора. Он по-прежнему сидел в кресле, обмотанном цепями; к состоянию шока примешалось чувство облегчения. Члены Визенгамота встали, переговариваясь, собрали бумаги и двинулись прочь с трибун. Гарри встал. Никто как будто не обращал на него ни малейшего внимания, кроме сидевшей справа от Фаджа ведьмы, похожей на жабу – теперь она пялилась на него так же, как перед этим на Дамблдора. Не обращая на неё внимания, он пытался поймать взгляд Фаджа или мадам Боунс, желая спросить, можно ли ему идти, но Фадж словно принял твёрдое решение не замечать Гарри, а мадам Боунс уткнулась в портфель; тогда он несмело двинулся к выходу, а поскольку никто не окликнул его, пошёл очень быстро.
Он пробежал бегом последние несколько шагов, распахнул дверь и чуть не врезался в мистера Уизли, стоявшего прямо за дверью, бледного и встревоженного.
- Дамблдор не сказал…
- Оправдали по всем пунктам! - сообщил Гарри, закрывая за собой дверь.
Мистер Уизли радостно обнял Гарри за плечи.
- Гарри, это чудесно! Да разумеется, не могли они признать тебя виновным, это очевидно, но даже при этом я был не очень-то…
Но тут мистер Уизли внезапно смолк, потому что в этот миг дверь судебного зала вновь открылась. Члены Визенгамота покидали его.
- Мерлинова борода! – изумлённо воскликнул мистер Уизли, оттаскивая Гарри в сторону, чтобы пропустить судей. – Тебя судили полным составом?
- По-моему, да, - тихо ответил Гарри.
Один-два волшебника кивнули Гарри при выходе, некоторые, в том числе мадам Боунс, сказали мистеру Уизли “доброе утро, Артур”, но многие отвели глаза. Одними из последних подземелье покинули Корнелиус Фадж и похожая на жабу ведьма. Фадж глядел на мистера Уизли и Гарри, как на пустое место, ведьма же, проходя мимо, посмотрела на Гарри почти оценивающим взглядом. Самым последним вышел Перси. Как и Фадж, он не обратил никакого внимания ни на своего отца, ни на Гарри; он прошёл мимо, сжимая в руках большой свиток пергамента и несколько запасных перьев, держа спину прямо и задрав нос. Складки вокруг рта мистера Уизли стали глубже, но он даже не подал вида, что только что видел своего третьего сына.
- Сейчас отправимся назад, так что сообщишь всем хорошую новость, - сказал он, подзывая к себе Гарри, едва пятки Перси исчезли со ступенек, ведущих на уровень девять. – Я тебя покину, мне надо разобраться с тем туалетом в Бентал-Грине. Идём…
- А что вам нужно сделать с этим туалетом? – спросил Гарри с ухмылкой. Сейчас всё ему казалось в полдесятка раз забавнее обычного. Он начал осознавать, что оправдан и вернётся в Хогвартс.
- Да там хватит простого контрзаклятия, - ответил мистер Уизли, поднимаясь по лестнице, - но дело не только в устранении ущерба, тут, Гарри, не только вандализмом пахнет. Некоторые волшебники начнут считать, что издеваться над маглами весело, но тут надо копать глубже, дело гораздо серьёзнее, и я за…
Мистер Уизли умолк на полуслове. Они как раз вошли в коридор девятого уровня, и в нескольких футах от них стоял Корнелиус Фадж; он тихо беседовал с высоким мужчиной с гладкими белокурыми волосами и острым бледным лицом.
Второй мужчина обернулся на звук их шагов. Он тоже замолчал на полуслове, его холодные серые глаза сузились и вгляделись в лицо Гарри.
- Так-так-так… Патронус Поттер, - холодно произнёс Люциус Малфой.
У Гарри перехватило дыхание, словно он наткнулся на что-то твёрдое. Последний раз он видел эти холодные серые глаза сквозь прорези капюшона Поглотителя Смерти и слышал этот голос, разносившийся по тёмному кладбищу, когда Волдеморт мучил его. Гарри не мог поверить, что Люциус Малфой смеет смотреть ему в лицо, что он здесь, в Министерстве магии и с ним беседует Корнелиус Фадж, хотя несколько недель назад Гарри сказал Фаджу, что Малфой – Поглотитель Смерти.
- Министр только что рассказал мне, как счастливо ты отделался, Поттер, - протянул мистер Малфой. – Просто удивительно, как ты по-прежнему умудряешься находить выход из самых сложных ситуаций… ловко, как змея.
Мистер Уизли предупреждающе сжал плечо Гарри.
- Да, - подтвердил Гарри. - Да, я умею находить выход.
Люциус Малфой перевёл взгляд на мистера Уизли.
- И Артур Уизли тут! Что ты здесь делаешь, Артур?
- Я здесь работаю, - коротко ответил мистер Уизли.
- Но не в этом же отделе? – спросил мистер Малфой, подняв брови и бросив взгляд на дверь через плечо мистера Уизли. – Ты вроде бы на уровне два… ты вроде бы работаешь с теми, кто копит магловские артефакты дома и заколдовывает их?
- Допустим, - огрызнулся мистер Уизли, барабаня пальцами по плечу Гарри.
- А вы-то что тут делаете? – спросил Гарри Люциуса Малфоя.
- Вряд ли наши с Министром личные дела касаются тебя, Поттер, - ответил Малфой, теребя мантию спереди. Послышался чёткий и высокий звон, как в набитом золотом кармане. – И вообще, если ты любимчик Дамблдора, это не значит, что все остальные должны таким же образом снисходить до тебя… не подняться ли нам в ваш кабинет, Министр?
- Конечно, - ответил Фадж, отворачиваясь от Гарри и мистера Уизли. – Сюда, Люциус.
Они пустились прочь, тихо переговариваясь. Mистер Уизли не отпускал плеча Гарри, пока оба не исчезли в лифте.
- Почему он не ждал Фаджа у его кабинета, если у них какие-то там дела? – вспылил Гарри. – Зачем ему понадобилось спускаться сюда?
- Пытался проскользнуть в судебный зал, если хочешь знать моё мнение, - ответил мистер Уизли и оглянулся с крайне озабоченным видом через плечо, словно хотел убедиться, что их не подслушивают. – Пытался выяснить, исключат тебя или нет. Когда мы разойдёмся, я пошлю Дамблдору записку, ему следует знать, что Малфой опять разговаривал с Фаджем.
- Но что у них там за личные дела?
- По-моему, денежные, - сердито ответил мистер Уизли. – Малфой уже несколько лет вносит щедрые пожертвования на то и на сё… это приводит его к нужным людям… тогда он может попросить о той или иной милости… тормозить законы, принятия которых он не хочет… о, у Люциуса Малфоя широкие связи.
Прибыл лифт; в нём было лишь несколько записок, которые запорхали вокруг головы мистера Уизли. Он нажал кнопку до атриума, и двери захлопнулись; тогда он раздражённо отогнал записки прочь.
- Мистер Уизли, - медленно проговорил Гарри, - если Фадж встречается с Поглотителями Смерти вроде Малфоя, если он остаётся с ними наедине, откуда нам знать, не наложили ли они на него заклятие «империус»?
- Не думай, что мы не задумывались над этим, Гарри, - тихо ответил мистер Уизли. – Но Дамблдор считает, что пока Фадж действует по своей воле — но это, как говорит Дамблдор, слабое утешение. Лучше всего, Гарри, не говорить об этом прямо сейчас.
Двери раскрылись, и они вышли в почти пустой атриум. Охранник Эрик опять углубился в «Ежедневный пророк». Они пошли мимо золотого фонтана, и тут Гарри вспомнил.
- Подождите… - попросил он мистера Уизли, доставая из кармана кошелёк, и вернулся к фонтану.
Он посмотрел в красивое лицо волшебника, но вблизи оно выглядело довольно безвольным и глупым. Улыбка волшебницы была вымученной, как у участницы конкурса красоты, и гоблины с кентаврами вряд ли смотрели на людей вроде них с таким подобострастием. Убедительно выглядела лишь раболепная услужливость эльфа. Ухмыльнувшись при мысли о том, что сказала бы Гермиона при виде статуи эльфа, Гарри перевернул свой кошелёк и высыпал в бассейн не десять галлеонов, а всё содержимое кошелька.
* * *
- Я так и знал! – завопил Рон, колотя воздух кулаками. – Ты всегда выкручиваешься!
- Они не могли не оправдать тебя, - добавила Гермиона, снедаемая тревогой в тот момент, когда Гарри вошёл на кухню; она прикрыла глаза дрожащей рукой. – Против тебя ничего не было, совершенно ничего.
- То-то все такое облегчение испытали, учитывая, что вы знали, что я выпутаюсь, - улыбнулся Гарри.
Миссис Уизли промокнула лицо фартуком, а Фред, Джордж и Джинни пустились в воинственный пляс, напевая “оправдали, оправдали, оправдали…”
- Довольно! Успокоились! – прикрикнул мистер Уизли, но не без улыбки. – Послушай, Сириус, в Министерстве был Люциус Малфой…
- Что? – резко спросил Сириус.
- Оправдали, оправдали, оправдали…
- Успокойтесь, вы трое! Да, мы застали его за разговором с Фаджем на уровне девять, потом они вместе пошли в кабинет к Фаджу. Дамблдору следует знать об этом.
- Обязательно, - согласился Сириус. – Не бойся, мы ему скажем.
- Ладно, пойду, пожалуй, а то в Бентал-Грине это дурацкое извержение в туалете. Moлли, я вернусь поздно, подменю Тонкс, но на ужин может нагрянуть Кингсли…
- Оправдали, оправдали, оправдали…
- Фред, Джордж, Джинни, прекратите! – цыкнула на них миссис Уизли, едва мистер Уизли вышел из кухни. – Гарри, милый, проходи, садись, пообедай, а то ты толком не позавтракал.
Рон с Гермионой уселись напротив него – уже счастливее, чем были, с тех пор как он прибыл на площадь Гриммо, и небывалая лёгкость, которая слегка омрачилась встречей с Люциусом Малфоем, наполнила его снова. Мрачный дом вдруг стал теплее и гостеприимнее; даже Кричер, сунувший свой длинный нос в кухню, чтобы узнать, что там за шум, показался ему не таким уродливым.
- Само собой, раз за тебя Дамблдор заступился, у них не было повода признать тебя виновным, - радостно сказал Рон, раскладывая всем по тарелкам горы картофельного пюре.
- Да, он меня выручил, - подтвердил Гарри. Он понял, что если скажет «он, тем не менее, не поговорил со мной, даже не взглянул на меня», это будет с его стороны неблагодарностью и даже ребячеством.
И едва он подумал об этом, шрам на его лбу стало жечь так сильно, что он схватился за лоб рукой.
- Что с тобой? – с тревогой спросила Гермиона.
- Шрам, - пробормотал Гарри. – Да ладно… сейчас у меня всё время так…
Остальные ничего не заметили; все накладывали себе еду, торжествуя по поводу ловкого выхода Гарри из положения; Фред с Джорджем и Джинни по-прежнему распевали. У Гермионы был довольно озабоченный вид, но не успела она рта раскрыть, как Рон радостно проговорил:
- Знаете, готов поклясться, что сегодня вечером Дамблдор присоединится к нам и отпразднует это.
- Вряд ли он сможет, Рон, - возразила миссис Уизли, ставя прямо перед Гарри огромное блюдо с жареным цыплёнком. – Он сейчас так занят.
- ОПРАВДАЛИ, ОПРАВДАЛИ, ОПРАВДАЛИ…
- ЗАТКНИТЕСЬ! – рявкнула миссис Уизли.
* * *
В последующие несколько дней Гарри не мог не заметить, что в двенадцатом доме на площади Гриммо есть тот, кто не особенно рад его возвращению в Хогвартс. Услышав новость, Сириус весьма правдоподобно изобразил радость, тряся руку Гарри и светясь, как все остальные. Однако вскоре он стал мрачнее и угрюмее, чем раньше, реже разговаривал со всеми, даже с Гарри, и бо;льшую часть времени сидел, запершись в спальне своей матери вместе с Хищноклювом.
- Не вздумай почувствовать себя виноватым! – сурово сказала Гермиона, когда несколько дней спустя Гарри поделился с ней и Роном своими наблюдениями во время разборки заплесневелого шкафа на четвёртом этаже. – Ты студент Хогвартса и Сириус об этом знает. Лично я считаю, что он эгоист.
- Не так грубо, Гермиона, - нахмурился Рон, пытаясь счистить с пальца крепко прилипший кусок плесени. - Самой небось не хочется сидеть взаперти, когда никто компанию не составит.
- Будет у него компания! – возразила Гермиона. – Это же штаб-квартира Ордена Феникса! Он просто надеялся, что Гарри будет жить здесь с ним.
- Ой, вряд ли, - сказал Гарри, выжимая тряпку. – Когда я спросил, можно ли мне так, он не дал прямого ответа.
- Просто не хотел снова лишать себя надежды, - резонно заметила Гермиона. – Его, видимо, самого чувство вины снедает, потому что, как мне кажется, он отчасти надеялся, что тебя исключат. Тогда вы оба стали бы изгоями.
- Перестань! – дружно воскликнули Гарри и Рон, но Гермиона лишь пожала плечами.
- Говорите за себя. Но я иногда думаю, что мама Рона права и Сириус путает тебя, Гарри, с твоим отцом.
- Так по-твоему, он головой тронулся? – с жаром спросил Гарри.
- Нет, просто я считаю, что он слишком долго был одинок, - просто ответила Гермиона.
В этот миг в спальню вошла миссис Уизли.
- Ещё не закончили? – спросила она, сунув голову в шкаф.
- Я думала, что ты пришла, чтобы предложить нам отдохнуть! – с горечью ответил Рон. – Знаешь, сколько плесени мы убрали, с тех пор как явились сюда?
- Вы же так рвались помогать Ордену! - напомнила миссис Уизли. - Вот и внесите свою лепту в приведение штаб-квартиры в пригодное для житья состояние.
- Ощущаю себя домашним эльфом, - проворчал Рон.
- Ну вот, понял теперь, как отвратительно они живут, может, теперь будешь поактивнее в Б.У.Э.! – с надеждой сказала Гермиона, едва миссис Уизли ушла. – Знаешь, неплохая идея – показать другим во всей красе, как ужасно постоянно заниматься уборкой — можно организовать уборку гриффиндорской общей комнаты за плату, а все средства передавать в Б.У.Э., тогда и понимания больше будет, и взносов.
- Я тебе буду платить, чтобы ты о Б.У.Э. не заикалась, - сердито проворчал Рон, но так тихо, что его услышал только Гарри.
* * *
По мере приближения конца каникул Гарри всё больше грезил наяву о Хогвартсе; ему не терпелось снова увидеть Хагрида, играть в квиддич, даже продираться сквозь грядки в теплицах на уроках гербологии; ему хотелось наконец-то покинуть этот пыльный, затхлый дом, где половина шкафов была ещё заперта, а Кричер выкрикивал из укрытия оскорбления в адрес каждого, кто проходил мимо; впрочем, Гарри был осторожен и не говорил об этом при Сириусе.
Дело в том, что проживание в штаб-квартире антиволдемортовского движения оказалось вовсе не таким интересным или захватывающим, как ожидал Гарри, пока не окунулся в это. Хотя члены Ордена Феникса постоянно приходили и уходили, иногда оставаясь на трапезы, а иногда лишь на несколько минут для переговоров шёпотом, миссис Уизли зорко следила, чтобы информация не доходила до ушей Гарри и его друзей (хоть удлинённых, хоть обычных) и никто, даже Сириус, похоже, не считал, что Гарри следует знать что-то сверх того, что он услышал в ночь своего приезда.
В самый последний день каникул Гарри сметал с гардероба помёт Хедвиг, и тут в спальню вошёл Рон с парой конвертов.
- Списки книг прислали, - сообщил он, бросив один из конвертов Гарри, стоявшему на стуле. – Самое время, я уж думал, они забыли, обычно всё гораздо раньше присылали…
Гарри смёл остатки помёта в мусорный мешок и кинул его через голову Рона в мусорную корзину в углу, которая поглотила мешок и громко рыгнула, потом вскрыл письмо. В нём было два листка пергамента: на одном – обычное напоминание о начале занятий первого сентября; на втором – какие книги понадобятся в новом учебном году.
- Всего две новых, - объявил он, прочитав список. - «Стандартная книга заклинаний для пятого курса» Миранды Гошоук и «Теоретический курс защитной магии» Уилберта Слинкхарда.
Щёлк!
Фред с Джорджем мигратировали рядом с Гарри. Он уже так привык к этому, что даже не упал со стула.
- Интересно, кто заказал учебник Слинкхарда, - заговорил Фред.
- Потому что это значит, что Дамблдор нашёл нового учителя защиты от тёмных искусств, - подхватил Джордж.
- И тоже вовремя, - добавил Фред.
- В смысле? – спросил Гарри, спрыгивая к ним.
- В общем, несколько недель назад мы с помощью удлинённых ушей подслушали разговор мамы с папой, - ответил Фред Гарри, - и судя по тому, что они говорили, у Дамблдора действительно были проблемы с наймом кого-нибудь на эту должность в этом году.
- И ничего удивительного, помните же, что произошло с четверыми последними? – спросил Джордж.
- Один уволился, один умер, один память потерял, ещё одного заперли в сундуке на девять месяцев, - ответил Гарри, загибая пальцы. – Ага, понял, что вы имеете в виду.
- Что с тобой, Рон? – спросил Фред.
Рон не ответил. Гарри оглянулся. Рон застыл с приоткрытым ртом, вглядываясь в письмо из Хогвартса.
- Да что такое? – нетерпеливо спросил Фред, обходя Рона и заглядывая ему через плечо.
Тут и Фред разинул рот.
- Староста? – вопросил он, недоверчиво глядя в письмо. - Староста?
Джордж подскочил, выхватил конверт из другой руки Рона и перевернул его вверх ногами. На ладонь Джорджа выпало что-то ало-золотое.
- Да ну, - сдавленным голосом сказал Джордж.
- Это ошибка, - добавил Фред, выхватывая у Рона письмо и поднимая его на свет, как будто проверяя водяные знаки. – Никто в здравом уме не назначил бы Рона старостой.
Близнецы дружно повернули головы и уставились на Гарри.
- Мы думали, что это точно будешь ты! – сказал Фред таким тоном, словно Гарри их в чём-то подвёл.
- Мы думали, что Дамблдор решит в твою пользу! – сердито добавил Джордж.
- Выиграл Турнир трёх волшебников и ещё много чего! – сказал Фред.
- По-моему, вся эта неразбериха сработала против него, - сказал Джордж Фреду.
- Ага, - медленно проговорил Фред. – Да, дружище, слишком много хлопот ты доставил. Ну что же, теперь мы видим, кто из вас в приоритете.
Он протянул руку к Гарри и хлопнул его по спине, бросив при этом на Рона язвительный взгляд.
- Староста… масенький Роничка - староста.
- Ой, мама такой тарарам поднимет, - проворчал Джордж, сунув значок Рону так, как будто боялся подцепить заразу.
Рон, не вымолвивший до сих пор ни слова, взял значок, взглянул на него, потом протянул его Гарри, как будто молчаливо спрашивая, настоящий ли он. Гарри взял его. Поверх гриффиндорского льва красовалась большая буква «С». В свой самый первый день в Хогвартсе он видел точно такой же значок на груди у Перси.
Дверь с грохотом распахнулась. Гермиона ворвалась в комнату с пылающими щеками и развевающимися волосами. В руке она держала конверт.
- Ты… ты получил?..
Она заметила в руке у Гарри значок и испустила вопль.
- Так и знала! – обрадовалась она, размахивая своим письмом. – Я тоже, Гарри, я тоже!
- Нет, - быстро ответил Гарри, сунув значок в руку Рону. – Не я, а Рон.
- Не… что? Я…
- Староста – Рон, а не я, - объяснил Гарри.
- Рон? – переспросила Гермиона с отвисшей челюстью. - Но… ты уверен? То есть…
Рон дерзко взглянул на неё, и она покраснела.
- На конверте стоит моё имя, - сказал он.
- Я… - изумлённо начала Гермиона. - Я… ну… класс! Замечательно, Рон! Это и правда…
- Неожиданно, - кивнул Джордж.
- Нет, - возразила Гермиона, покраснев ещё сильнее. - Нет, это не… Рон столько всего сделал… он действительно…
Дверь открылась пошире, и в комнату протиснулась миссис Уизли со стопкой свежевыстиранной одежды.
- Джинни сказала, что наконец-то прислали списки учебников, - сказала она, оглядев конверты, потом подошла к кровати и начала раскладывать одежду на две кучки. – Если вы дадите их мне, то после обеда я схожу в Косую аллею и куплю вам книги, а вы пока вещи пакуйте. Рон, тебе надо новую пижаму, эта тебе слишком мала, поверить не могу, как быстро ты растёшь… какого цвета пижаму тебе купить?
- Купи ему красно-золотую под цвет значка, - фыркнул Джордж.
- Под цвет чего? – машинально спросила миссис Уизли, сворачивая пару коричневых носков и подкладывая их в кучку с одеждой Рона.
- Значка, - повторил Фред с таким видом, словно хотел поскорее покончить с чем-то ужасным. – Его прекрасного, блестящего, новенького значка старосты.
Миссис Уизли, озабоченная пижамами, не сразу вникла в слова Фреда.
- Его… но… Рон, разве?..
Рон протянул ей значок.
Миссис Уизли испустила вопль, как Гермиона.
- Невероятно! Невероятно! O Рон, как чудесно! Староста! Как и все в нашей семье!
- А мы с Фредом кто, соседи? – сердито спросил Джордж, когда мать отстранила его и обняла младшего сына.
- А уж когда отец узнает! Рон, я так горжусь тобой, какая чудесная новость, ты можешь стать и школьным старостой, как Билл и Перси, первый шаг уже сделан! Ну хоть среди всей этой суматохи что-то хорошее, я так взволнована, о Ронни…
Фред и Джордж издавали за спиной миссис Уизли рвотные звуки, но она не заметила этого; крепко обхватив руками шею Рона, она зацеловала ему всё лицо, которое стало ещё краснее, чем значок старосты.
- Мама… не надо… Мама, пусти… - бормотал он, пытаясь высвободиться.
Она выпустила его и еле выговорила:
- Так, что же это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то уже есть своя.
- Чт-то ты имеешь в виду? – спросил Рон, как будто не смея поверить своим ушам.
- Тебе за это положен подарок! – любовно ответила миссис Уизли. – Как насчёт красивой новой парадной мантии?
- Мы уже купили ему, - сердито сказал Фред, как будто искренне сожалея о своей щедрости.
- Или новый котёл, а то старый, оставшийся от Чарли, прохудился, или новую крысу, ты же любил Скабберса…
- Мама, - с надеждой проговорил Рон, - можно мне новую метлу?
Миссис Уизли слегка спала с лица: мётлы стоили дорого.
- Не слишком дорогую! – поспешно добавил Рон. – Просто… просто новую вместо старой…
Миссис Уизли замялась, потом улыбнулась.
- Конечно, можно… что ж, раз надо ещё метлу купить, пойду-ка я лучше. Увидимся позже… маленький Ронни - староста! И не забудьте собрать чемоданы… староста… oй, я так смущена!
Она ещё раз поцеловала Рона в щёку, громко шмыгнула носом и выскочила из комнаты.
Фред с Джорджем переглянулись.
- Ты не против, если мы не будем тебя целовать, Рон? – с притворной тревогой спросил Фред.
- Если хочешь, можем реверанс сделать, - предложил Джордж.
- Ой, заткнитесь, - хмуро огрызнулся Рон.
- Или что? – злобно ухмыльнулся Фред. – Назначишь нам наказание?
- Пусть попробует, а я полюбуюсь, - фыркнул Джордж.
- Да запросто, если не поостережётесь! – сердито сказала Гермиона.
Фред с Джорджем расхохотались, а Рон пробормотал:
- Не надо, Гермиона.
- Придётся нам последить за собой, Джордж, - сказал Фред, притворяясь, что дрожит, - под прицелом-то у этих двоих…
- Да, похоже, нашей славной поре нарушений пришёл конец, - покачал головой Джордж.
И близнецы мигратировали с громким треском.
- Ох уж эти двое! – рассердилась Гермиона, глядя в потолок, как будто сквозь него можно было разглядеть заливающихся смехом Фреда с Джорджем в комнате над ними. – Не обращай на них внимания, Рон, они просто завидуют!
- Вряд ли, - усомнился Рон и тоже поднял глаза к потолку. – Они всегда говорили, что старостами становятся только идиоты… но всё же, - добавил он чуть повеселее, - им никогда не покупали новых мётел! Жалко, что я не могу пойти с мамой и выбрать… «Нимбус»-то она купить никогда не сможет, но появились новые «Чистомёты», тоже классные… точно. Сейчас схожу скажу ей, что хотел бы «Чистомёт», просто чтобы она знала…
Он выскочил из комнаты, оставив Гарри с Гермионой вдвоём.
Гарри почему-то не хотелось глядеть на Гермиону. Он обернулся к своей кровати, взял стопку чистой одежды, которую выгладила миссис Уизли, и понёс вещи в чемодан.
- Гарри... – нерешительно сказала Гермиона.
- Молодец, Гермиона, - сердечно сказал Гарри, но каким-то не своим голосом и по-прежнему не глядя на неё. - Блестяще. Староста. Здорово.
- Спасибо, - ответила Гермиона. – Э-э… Гарри… можно одолжить Хедвиг, чтобы маме с папой сообщить? Им будет очень приятно… я хочу сказать, что назначение старостой — это они поймут.
- Да без проблем, - ответил Гарри всё таким же сердечным, но словно не своим голосом. – Бери её!
Он склонился над чемоданом, положил на дно одежду и притворился, что ищет что-то, а Гермиона тем временем подошла к гардеробу и подозвала Хедвиг. Вскоре хлопнула дверь, но Гарри не торопился разгибаться, а прислушался; единственное, что он расслышал – это фырканье пустой картины на стене да кашель мусорной корзины, полной совиного помёта в углу.
Он выпрямился и оглянулся. Ни Гермионы, ни Хедвиг не было. Гарри пробежал через комнату, закрыл дверь, потом медленно подошёл к своей кровати и улёгся на неё, уставившись невидящим взглядом на ножки гардероба.
Он совсем забыл, что на пятом курсе назначают старост. Он был так обеспокоен перспективой исключения, что в его голове просто не было места мысли о значках, уже посланных кому-то. Но если бы он помнил… если бы подумал об этом… чего он ожидал?
«Не этого», - послышался у него в голове тихий и чёткий голос.
Гарри сморщился и закрыл лицо руками. Он не мог солгать самому себе: знай он, что значок старосты уже выслан, он ожидал бы, что получит его он сам, а не Рон. Стал ли он из-за этого таким же заносчивым, как Драко Малфой? Или вообразил себя выше других? Он правда считает себя лучше Рона?
«Нет», - дерзко сказал тихий внутренний голос.
Так ли это? Гарри задумался о своих собственных чувствах.
«Я лучше других в квиддиче, - сказал голос. – Но не лучше в остальном».
Гарри понял, что это и есть правда: по всем предметам он успевал не лучше Рона. Ну а вне уроков? Как насчёт тех приключений, в которые они с Роном и Гермионой попадали с самого начала учёбы в Хогвартсе, часто рискуя заработать что-то гораздо худшее, чем исключение из школы?
«Что ж, почти всё время Рон и Гермиона были со мной», - сказал внутренний голос.
«Почти, но не всё, - заспорил Гарри сам с собой. – С Квиррелом они со мной не сражались. С Риддлом и василиском - тоже. Дементоров в ночь побега Сириуса не прогоняли. И на кладбище со мной их не было, когда Волдеморт вернулся…»
И опять ощущение плохого обращения, возникшее у него в ночь приезда, нахлынуло на него. «Я однозначно сделал больше, - раздражённо подумал Гарри. – Больше, чем каждый из них»!
«Но может быть, - небрежно сказал внутренний голосок, - может быть, Дамблдор назначает старост не за то, что они попадают во множество опасных ситуаций… может, он назначает их по другим причинам… В Роне может быть что-то, чего нет в тебе…»
Гарри открыл глаза и посмотрел сквозь пальцы на гнутые ножки гардероба, припоминая слова Фреда: “Никто в здравом уме не назначит Рона старостой…”
Гарри издал смешок и тут же стал противен сам себе.
Рон не просил у Дамблдора значка старосты. Рон не виноват. И что теперь ему, Гарри, лучшему другу Рона, делать? Дуться оттого, что значок достался не ему, насмехаться вместе с близнецами у Рона за спиной, досаждать Рону из-за того, что впервые в жизни он обошёл Гарри хоть в чём-то?
В этот миг на лестнице раздались шаги Рона. Он встал, поправил очки и нацепил на лицо улыбку, когда Рон вошёл в дверь.
- Едва догнал! – радостно сообщил он. – Она сказала, что купит мне «Чистомёт», если сможет.
- Круто, - сказал Гарри и обрадовался, поняв, что голос снова повинуется ему. – Послушай, Рон… ты просто молодец.
Улыбка сошла с лица Рона.
- Я и не думал, что назначат меня! – покачал он головой. – Я думал, это будешь ты!
- Ха, слишком много хлопот я доставил, - повторил Гарри слова Фреда.
- Ага, - ответил Рон, - видимо, так… ну что, может, лучше начать чемоданы собирать?
Просто удивительно, когда они успели так разбросать свои вещи, пока жили здесь. Они почти полдня собирали свои учебники и вещи по всему дому и засовывали их в чемоданы. Рон без конца вертел в руках свой значок старосты; вначале на тумбочку положил, потом – в карман джинсов, потом – на сложенную мантию, словно прикидывая, как красное смотрится на чёрном. Лишь когда заявились Фред и Джордж и посоветовали ему прилепить значок на лоб с помощью чар Вечного Приклеивания, он бережно завернул своё сокровище в коричневые носки и запер в чемодане.
Около шести часов из Косой аллеи вернулась миссис Уизли, нагруженная книгами и с длинной коробкой в обёртке из толстой коричневой бумаги, которую Рон забрал с тоскливым стоном.
- Не вздумай разворачивать её сейчас, к нам на ужин люди пришли, так что спускайтесь все вниз, - велела миссис Уизли, но едва она скрылась из виду, Рон нетерпеливо разорвал упаковку и с неземным восторгом на лице исследовал каждый дюйм своей новой метлы.
В подвале миссис Уизли повесила над столом, ломившимся от яств, алый плакат с надписью:
«ПОЗДРАВЛЯЕМ
РОНА И ГЕРМИОНУ
НОВЫХ СТАРОСТ»
Впервые за все каникулы она была в приподнятом настроении.
- Я решила, что лучше нам устроить вечеринку, а не просто поужинать за столом, - объяснила она вошедшим Гарри, Рону, Гермионе, Фреду, Джорджу и Джинни. – Рон, твой отец и Билл уже в пути. Я послала обоим сов, и они безумно рады, - добавила она с лучезарной улыбкой.
Фред закатил глаза.
Сириус, Люпин, Тонкс и Кингсли Шеклболт уже подошли, а едва Гарри налил себе молочного пива, подоспел и Магоглаз Мрач.
- Ой, Аластор, я так рада, что ты пришёл, - радостно сказала миссис Уизли Магоглазу, снимающему дорожную мантию. – Давно уже хотим попросить тебя… можешь заглянуть в письменный стол в гостиной и сказать, что там внутри? Мы его на всякий случай не открываем – вдруг там что-нибудь жуткое.
- Без проблем, Молли…
Ярко-голубой глаз Мрача устремился вверх и неподвижно уставился на кухонный потолок. Все собрались вокруг него.
- Гостиная… - проворчал он. – Стол в углу? Ага, вижу… ну да, там богарт… что, Молли, мне подняться и разобраться с ним?
- Нет-нет, я сама разберусь с ним попозже, - живо возразила миссис Уизли. - Лучше выпей. Мы тут сейчас кое-что празднуем… - Она показала на алое полотнище. – Четвёртый староста в семье! – любовно сказала она, ероша Рону волосы.
- Староста, значит? – проворчал Мрач, глядя обычным глазом на Рона и развернув волшебный глаз в сторону. У Гарри возникло неприятное ощущение, что взгляд устремлён на него, поэтому он отошёл к Сириусу и Люпину. – Что ж, поздравляю! - продолжил Мрач, не отрывая от Рона взгляда обычного глаза. - Те, кто наделён властью, всегда на что-нибудь нарываются, но я полагаю, что Дамблдор решил, что ты можешь противостоять большинству серьёзных заклятий, а то он не назначил бы тебя…
Рон был весьма ошеломлён такой точкой зрения, но его спас приход отца и старшего брата. Миссис Уизли была в таком хорошем настроении, что даже не ругала их за то, что они привели с собой Мундунгуса; он был в каком-то длинном плаще, вздутом в неожиданных местах; он отказался снять его и положить рядом с дорожной мантией Мрача.
- Что ж, думаю, пора провозгласить тост, - сказал мистер Уизли, когда каждый налил себе что-нибудь и поднял свой кубок. – За Рона и Гермиону, новых старост Гриффиндора!
Рон и Гермиона заулыбались, все выпили за них и зааплодировали.
- А вот я никогда не была старостой, - весело сказала Тонкс за спиной у Гарри, когда все двинулись к столу за едой. В этот вечер её волосы были томатно-красными до самой талии; она походила на старшую сестру Джинни. – Глава моего Дома сказала, что мне недостаёт некоторых необходимых качеств.
- Каких? – спросила Джинни, выбирая печёную картофелину.
- Вроде умения хорошо себя вести по собственной воле, - ответила Тонкс.
Джинни рассмеялась; Гермиона не знала, улыбнуться ей или нет, и в качестве компромисса сделала ещё один большой глоток молочного пива и поперхнулась.
- А ты, Сириус? – спросила Джинни, похлопывая Гермиону по спине.
Сириус, стоявший рядом с Гарри, испустил свой обычный смешок, похожий на лай.
- Никто не назначил бы меня старостой - слишком много времени я проводил за отбыванием наказаний с Джеймсом. Люпин был хорошим мальчиком, и значок достался ему.
- Думаю, Дамблдор надеялся, что я смогу как-то контролировать своих лучших друзей, - сказал Люпин. – С сожалением замечу, что в этом деле я с треском провалился.
У Гарри внезапно поднялось настроение. Его отец тоже не был старостой. Вечеринка сразу стала гораздо приятнее; он положил себе на тарелку еды, ощущая, что его любовь ко всем присутствующим удвоилась.
Рон разглагольствовал о своей новой метле каждому, кто его слушал:
- …без труда разгоняется до семидесяти за десять секунд, правда, неплохо? А вот «Комета-290» разгоняется только до шестидесяти и то при попутном ветре, так в каталоге «Мётлы на выбор» написано.
Гермиона горячо излагала Люпину свои взгляды на права эльфов:
- То есть, это та же глупость, что и с сегрегацией оборотней! Всё это происходит из-за ужасного убеждения, что волшебники выше остальных существ…
Миссис Уизли, как обычно, ругалась с Биллом насчёт его волос:
- …совсем распустился, а ведь ты такой симпатичный, как ты думаешь, Гарри, лучше же станет, если волосы будут короче?
- Ой… не знаю… — ответил Гарри, немного испугавшись такого вопроса; он ускользнул прочь от них поближе к Фреду и Джорджу, которые уединились в углу с Мундунгусом.
Мундунгус при виде Гарри замолчал, но Фред подмигнул и поманил Гарри.
- Всё в порядке, - сказал он Мундунгусу, - Гарри можно доверять, он наш спонсор.
- Смотри, что нам Дунг раздобыл, - сказал Джордж, протягивая руку Гарри. Он держал горсть чего-то похожего на сморщенные чёрные стручки. От них исходил лёгкий скрип, хотя они совершенно не двигались.
- Семена ядовитой тентакулы, - пояснил Джордж. – Они нам нужны для увильных упаковок, но они относятся к не подлежащим продаже веществам класса Ц, так что нам достать их – целое дело.
- Значит, Дунг, десять галлеонов за партию? – спросил Фред.
- Шта, за все мои труды, шо я их доставал? – запротестовал Мундунгус, и его налитые кровью глазки расширились. – Извиняйте, ребят, но двадцатка – и ни кната меньше.
- Любит Дунг пошутить, - сказал Фред Гарри.
- Ага, и лучшая из них пока – шесть сиклей за мешочек игл нарла, - добавил Джордж.
- Осторожнее, - тихонько предостерёг их Гарри.
- А зачем? – спросил Фред. – Мама вокруг старосты Рона крылышками хлопает, так что у нас порядок.
- Зато Мрач может следить за вами, - напомнил Гарри.
Мундунгус нервно оглянулся через плечо.
- Ну тогда ланно, - проворчал он. – Лан, ребят, десятка, только поспешайте.
- Класс, Гарри! – восторженно сказал Фред, когда Мундунгус вывалил содержимое карманов в протянутые руки близнецов и потянулся к еде. – Нам лучше отнести это к себе…
Гарри проводил их взглядом с некоторым чувством неловкости. Ему только что пришло в голову, что мистеру и миссис Уизли захочется узнать, откуда у Фреда с Джорджем деньги на магазин шуточных товаров, когда они наконец узнают о нём – это неизбежно случится. В тот день, когда он отдал близнецам свой выигрыш за Турнир, всё казалось таким простым, но что если это приведёт к новой семейной ссоре и разрыву, как случилось с Перси? Будет ли миссис Уизли по-прежнему относиться к Гарри, как к родному сыну, если узнает, что он помог Фреду с Джорджем начать дело, которое она считала совершенно неподходящим?
Гарри так и стоял там, где его покинули близнецы, с огромным чувством вины и тяжестью внутри, пока не расслышал своё имя. Густой бас Кингсли Шеклболта прорывался даже сквозь окружающий гомон.
- …почему Дамблдор не назначил Поттера старостой? – спрашивал Кингсли.
- У него на то свои причины, - отвечал Люпин.
- Но так он показал бы своё доверие ему. Я бы так и поступил, - настаивал Кингсли, - нарочно, в пику «Ежедневному пророку», который каждые несколько дней нападает на него…
Гарри не стал оглядываться - он не хотел, чтобы Люпин или Кингсли узнали, что он их слышал. Он совсем не был голоден, но всё же вернулся к столу вместе с Мундунгусом. Его удовольствие от вечеринки испарилось так же мгновенно, как и нахлынуло; ему не терпелось подняться к себе в спальню.
Магоглаз Мрач обнюхивал куриную ножку тем, что осталось от его носа; он явно не обнаружил там намёка на яд, потому что тут же вгрызся в неё зубами.
- …метловище из красного дуба с полировкой против заклятий и встроенный вибрационный контроль… — вещал Рон Тонкс.
Миссис Уизли широко зевнула.
- Ладно, посмотрю-ка перед сном, что там за богарт… Артур, я не хочу, чтобы вечеринка затянулась допоздна, понял? Спокойной ночи, милый Гарри.
Она вышла из кухни. Гарри поставил свою тарелку на стол и стал прикидывать, как ему прокрасться за миссис Уизли, не привлекая внимания.
- Как дела, Поттер? – прохрипел Мрач.
- Спасибо, отлично, - солгал Гарри.
Мрач хлебнул из своей фляжки и скосил ярко-голубой глаз на Гарри.
- Смотри, у меня есть кое-что интересное для тебя, - сказал он.
Мрач вынул из внутреннего кармана мантии весьма истёртую старую фотографию.
- Орден Феникса с самого основания, - рыкнул Мрач. – Нашёл вчера вечером, когда искал запасную мантию-невидимку, а то Подмор не соизволил вернуть мне мою лучшую… подумал, что кое-кому будет интересно посмотреть.
Гарри взял фотографию. На него смотрела небольшая группа людей – кто-то махал ему, кто-то снял очки.
- Вот я, - сказал Мрач, показывая на себя, хотя это и так было понятно. Невозможно было не узнать Мрача на фотографии, хотя он был не так сед и с целым носом. – Рядом со мной Дамблдор, с другой стороны Дедалус Дигл… вот Марлен МакКиннон, её убили через две недели после того, как фотография была сделана, всю её семью истребили. Вот Фрэнк и Элис Лонгботтомы…
У Гарри при взгляде на Элис Лонгботтом всё сжалось внутри; это круглое дружелюбное лицо было хорошо знакомо ему, хоть он никогда и не видел её – она была копией своего сына Невилла.
— …бедняги, - проворчал Мрач. – Лучше смерть, чем то, что случилось с ними… это Эммелин Вэнс, её ты знаешь, это, понятное дело, Люпин… Бенджи Фенвик, он и до него добрался, мы только клочки от него нашли… ну-ка в сторонку, - добавил он, ткнув пальцем в фотографию, и люди на ней расступились, давая тем, кто был частично скрыт, выйти вперёд. – Это Эдгар Боунс… брат Амелии Боунс, до него с семьёй тоже добрались, великий волшебник был… Стёрджис Подмор, чёрт, молодо выглядит… Карадок Дирборн, исчез полгода спустя, тело так и не нашли… Хагрид, само собой, такой же, как всегда… Элфиас Додж, ты его знаешь, я уж и забыл, что он носил такую дурацкую шляпу… Гидеон Пруэтт, на них с братом Фабианом пятеро Поглотителей Смерти напали, они сражались как герои… в сторонку, в сторонку… - Народ на фотографии перемешался, и впереди оказались те, кто раньше стоял позади всех. – Это брат Дамблдора Аберфорт, я лишь однажды с ним встретился, странный малый… вот Доркас Медоуз, Волдеморт сам убил её… Сириус, тогда ещё с короткими волосами… и… глянь-ка, думаю, тебе интересно будет!
У Гарри в душе всё перевернулось. Его мать с отцом улыбались ему, сидя по бокам от низенького мужчины с водянистыми глазами, в котором Гарри тут же узнал Вертихвоста – того, кто выдал Волдеморту место обитания его родителей и привёл их к гибели.
- Ну как? – спросил Мрач.
Гарри всмотрелся в покрытое шрамами и рубцами лицо Мрача. Видимо, тот считал, что сделал Гарри этакий подарок.
- Да, - сказал Гарри, снова пытаясь улыбнуться. – Э-э… видите ли, я только что вспомнил, я ещё не уложил…
Он замялся, придумывая, что он ещё не уложил. Но тут Сириус спросил: “Что там у тебя, Магоглаз?”, и Мрач обернулся к нему. Гарри прошёл через кухню, выскользнул в дверь и побежал по лестнице, пока его не окликнули.
Он не знал, почему был так поражён - он же и раньше видел фотографии своих родителей, встречал и Вертихвоста; но когда тебе подсовывают это вот так внезапно, когда меньше всего ждёшь этого… он с горечью подумал, что такое не понравилось бы никому…
И потом, видеть их в окружении всех этих других радостных лиц… Бенджи Фенвика, от которого остались только кусочки, Гидеона Пруэтта, который умер, как герой, Лонгботтомов, которых пытками довели до безумия… все они так и машут радостно с фотографий, не зная, что уже обречены… для Мрача это, может быть, и интересно… но его, Гарри, от этого трясёт…
Гарри поднялся на цыпочках в прихожую мимо вывешенных голов эльфов. Он был рад, что снова остался один, но приближаясь к первой лестничной площадке, он услышал шум. В гостиной кто-то всхлипывал.
- Кто здесь? – спросил Гарри.
Ответа не последовало, но всхлипывания продолжались. Он поднялся, преодолевая разом по две ступеньки, прошёл по лестничной площадке и открыл дверь гостиной.
Кто-то стоял у стены с палочкой в руке, съёжившись и сотрясаясь от плача. В пятне лунного света на старом пыльном ковре распростёрся мёртвый Рон.
У Гарри как будто весь воздух из лёгких выкачали; ему казалось, что он проваливается сквозь пол, мозг заледенел — Рон мёртв, нет, как же так…
Стоп, не может быть — Рон же внизу…
- Миссис Уизли... – прохрипел Гарри.
- Р-р-ридикулус! – всхлипнула миссис Уизли, направляя дрожащей рукой палочку на тело Рона.
Хлоп!
Тело Рона превратилось в распростёртое тело Билла с широко раскрытыми и пустыми глазами. Миссис Уизли расплакалась ещё сильнее.
- Р-ридикулус! – всхлипнула она снова.
Хлоп!
Тело Билла сменилось телом мистера Уизли со сбившимися очками и струйкой крови, стекающей по лицу.
- Нет! – простонала миссис Уизли. - Нет… ридикулус! Ридикулус! РИД-ДИКУЛУС!
Хлоп! Мёртвые близнецы. Хлоп! Мёртвый Перси. Хлоп! Мёртвый Гарри…
- Миссис Уизли, перестаньте! – крикнул Гарри, глядя на своё собственное тело на полу. – Пусть кто-нибудь…
- Что такое?
В комнату вбежал Люпин, за ним по пятам – Сириус, а позади ковылял Мрач. Люпин посмотрел на миссис Уизли, потом на мёртвого Гарри и тут же всё понял. Он вынул свою палочку и сказал очень твёрдо и чётко:
- Ридикулус!
Тело Гарри исчезло. Над местом, где он только что лежал, засверкал серебристый круг. Люпин ещё раз взмахнул палочкой, и круг исчез струйкой дыма.
- Ох… ох… oх! – взвыла миссис Уизли и разрыдалась, закрыв лицо руками.
- Молли, - сурово сказал Люпин, подходя к ней. – Молли… не надо…
Миг – и она уже разрыдалась на плече у Люпина.
- Молли, это же просто богарт, - примиряющее сказал он, гладя её по голове, - просто дурацкий богарт…
- Я всё время вижу их м-м-мёртвыми! – рыдала Молли у него на плече. – Всё в-в-время! Мне это с-с-снится…
Сириус глазел на место на ковре, где до этого лежал богарт, изображавший тело Гарри. Мрач посмотрел на Гарри, избегающего его взгляда. У Гарри возникло странное ощущение, что волшебный глаз Мрача следил за ним всю дорогу от самой кухни.
- Н-н-не говорите Артуру, - попросила миссис Уизли, неистово вытирая глаза рукавами. – Я н-н-не хочу, чтобы он узнал… какая я глупая…
Люпин протянул ей платок, и она высморкалась.
- Гарри, прости меня. Что ты обо мне подумал? – дрожащим голосом произнесла она. – Даже с богартом справиться не в силах…
- Да чего там, - сказал Гарри, пытаясь улыбнуться.
- Я просто т-т-так боюсь, - призналась она, и слёзы снова брызнули из её глаз. – П-п-полсемьи в Ордене, б-б-будет просто чудо, если мы все выживем… a П-П-Перси с нами не разговаривает… что, если случится что-нибудь уж-ж-жасное, а мы никогда не п-п-помиримся с ним? A что будет, если нас с Артуром убьют, кто п-п-позаботится о Роне и Джинни?
- Молли… прекрати, - твёрдо сказал Люпин. – Сейчас всё не так, как в прошлый раз. И Орден лучше подготовлен, и начали мы своевременно, и мы знаем, что надо Волдеморту…
Услышав это имя, миссис Уизли слабо вскрикнула от ужаса.
- Да хватит, Молли, пора бы уже привыкнуть к его имени… послушай, я не могу обещать, что никто не пострадает, никто не может этого обещать, но сейчас наше положение гораздо лучше, чем в прошлый раз. Ты не понимаешь, потому что тогда ещё не была в Ордене. Тогда на каждого из нас приходилось по двадцать Поглотителей Смерти, которые выводили нас из строя одного за другим…
Гарри снова вспомнил фотографию, лучезарные лица его родителей. Он знал, что Мрач до сих пор наблюдает за ним.
- Не волнуйся насчёт Перси, - резко сказал Сириус. – Одумается ещё. Скоро Волдеморт насчёт действовать открыто – это лишь вопрос времени; как только это случится, всё Министерство у нас прощения запросит. И я не очень-то уверен, что приму их извинения, - с горечью добавил он.
- Что до того, кто позаботится о Роне и Джинни, если ты или Артур погибнете, - слегка улыбнулся Люпин, - что ж мы, по-твоему, дадим им с голоду помереть?
Губы миссис Уизли дрогнули в улыбке.
- Какая я глупая, - вновь пробормотала она, вытирая глаза.
Десять минут спустя Гарри был уже у себя в спальне. Он не считал миссис Уизли глупой. Перед глазами у него до сих пор стояли родители, улыбающиеся ему с потрёпанной старой фотографии и не знающие, что их жизни, как и жизни многих вокруг, приближаются к концу. Потом в его памяти замелькали облики богарта, изображавшего мёртвые тела всех членов семьи Уизли по очереди.
Шрам на его лбу внезапно пронзила боль, и внутри у него всё сжалось.
- Прекрати, - твёрдо сказал он, потирая шрам, и боль отступила.
- Разговор с собственной головой – первый знак безумия, - послышался хитрый голос с пустой картины на стене.
Гарри пропустил эти слова мимо ушей. Он ощущал себя намного старше, чем на самом деле, и ему казалось невероятным, что всего какой-то час назад он был озабочен магазином шуточных товаров и тем, кому достался значок старосты.