Размышления и воспоминания после дискуссии
Уже находясь дома, Олег Николаевич задумался о происшедшем с Мариной разговоре о вере. Надо же! Все же довелось ему столкнуться с верующими в лице семьи Пичугиных. Типичный случай: верующая мать затуманила мозги своей дочери. Может, поговорить с ее матерью?.. Нет, пока не надо: девочка исправно учится, готовится к поступлению в институт. В конце концов, у нас свобода совести в стране. Просто надо с Мариной вести непринужденные антирелигиозные разговоры, не такие, как сегодня были, а больше аргументов в сторону атеизма.
С верующими людьми он по жизни никогда не сталкивался, их, как бы, не существовало. Но от деда, еще будучи пионером, слышал, как сам дед и другие комсомольцы-активисты устраивали погромы и гонения на людей, верующим в Бога, считая их отщепенцами и врагами строительства коммунистического общества. Эти тихие, но упрямые в своей вере люди просто бесили начальства и активистов нежеланием порвать со своей верой. Работали верующие всегда хорошо, порой даже лучше самих активистов. Среди них не было бездельников, которые могли только говорить и прохлаждаться, а не молча и прилежно трудиться.
Верующих, насколько он знал, судили и сажали в тюрьмы, сгоняли с родных мест и высылали целыми семьями в ссылки в холодные и необжитые места, поближе к дремучей тайге и топким болотам «кормить комаров». А семьи у верующих были немаленькие – по пять-шесть детей. И что за люди – не жалко было им своих маленьких детишек? Сейчас Олег с неприязнью подумал о христианах, не жалевших своих детей, а тогда маленькому Олегу было их жалко. Он недоуменно спрашивал деда, когда тот похвалялся, как в молодости участвовал в акциях выселения семей верующих в Бога баптистов:
- Деда, а зачем их выгоняли? Они ведь никому не мешали и не вредили, как кулаки.
И дед ему отвечал, сидя в кресле-качалке с большим клетчатым пледом на плечах:
- Это на первый взгляд так кажется, Олежек. Они живут по своим законам, в которых говорится: люби только Бога, не убивай, не обижай никого, всех прощай и не противься злу. А с такими законами коммунизм не построишь. У нас много врагов, и чтобы построить светлое будущее, надо всех врагов уничтожить. Победить же врагов можно только с оружием в руках и силой, поэтому рано нам еще говорить о добре, любви и прощении. Вот победит коммунизм, тогда мы можем говорить, что все люди - братья. А сейчас наше добро должно быть с кулаками.
В воображении мальчика представилось Добро в виде здоровенного мужика в рабочей форме с закатанными рукавами и сжатыми в кулаки руками, как он видел на каком-то плакате.
- Мы, - продолжал дед, - четко должны знать, кто друг, а кто враг. Верующие – идейные наши враги. Мы не можем сидеть, сложа руки, и молиться Богу, когда на нас дышат злобой враги коммунизма: американские, немецкие, английские, японские милитаристы; да и внутренних врагов полно: бандиты, воры, лентяи, хапуги, убийцы. Это же преступники! Как с ними обходиться? Любить их за то, что они растаскивают народное добро, грабят, убивают, и прощать? Никак нельзя нам делать этого! Надо бороться с ними всеми методами!
Вот и получается, что с виду эти тихие, маленькие люди своей верой и проповедями о Боге наносят огромный вред нашему обществу, не меньший, чем воры и убийцы. Запомни, Олег: Бога нет! Человек сам себе бог. Мы, чтобы ты знал, - самая справедливая и гуманная страна, и суд наш гуманен. Мы стараемся перевоспитывать случайно оступившихся людей. У нас ведь задача: наказывая, исправлять, ставить на верную дорогу. Понял, дружок? — закончил свой длинный монолог дед. — Ну, тогда иди гуляй, а я немного вздремну. Голова разболелась от разговора, надо таблетку принять.
Внук кивнул головой и отошел от деда. Он был согласен с ним: «Как можно любить врагов своих? Взять эту противную тетку Розу, живущую по соседству, эту скандалистку и сплетницу. Мама часто жаловалась на нее папе. А фашисты вместе с Гитлером? Разве можно их любить? У Олега даже мороз по коже прошел при воспоминании о войне с фашистскими захватчиками и их злодеяниях: сколько людей они замучили и уничтожили, изверги! Тут что-то не так. Тетка Роза – не фашистка, но все равно плохой человек.
Вдруг Олег Николаевич вспомнил бывшего своего недруга из соседского дома Серегу Плетнева, какой он был задира и озорник. Они были с ним одного возраста, учились в одной школе, но между собою не ладили. Не раз они вместе сцеплялись и дрались. Но, когда у Сереги, двенадцатилетнего мальчика, умерла от рака мать, он видел, как тот плакал у ее гроба. И ему так стало жалко его, что у него появилось желание подойти к нему и помириться. Тяжело это было для него, но не тяжелее, чем Сереге в данный момент. Подумав так, и немного еще поколебавшись, подошел к своему противнику, встал рядом и взял за руку.
- Давай помиримся, — тихо, чтоб только он один слышал, произнес он.
Серега сначала удивленно и непонимающе взглянул на него заплаканными глазами, а когда понял, кивнул головой, пожал ему руку и вдруг опять зарыдал над гробом матери, не стесняясь рядом стоящих людей: «Мама, ты слышишь, мы помирились!» Олег понимал, что творилось на душе Сереги: примерно то, что он сам переживал. Таким образом, горе одного из них помирило бывших врагов, и в последствии они стали хорошими друзьями.
У Олега Николаевича возникла мысль, что в этом эпизоде из жизни он невольно исполнил заповедь Божью: возлюби врага своего.
- Оказывается, это не так уж невозможно! - подумал он. - Пожалуй, это лучше, чем наоборот. Плохо, когда друзья становятся врагами из-за сущих мелочей, недомолвок и недопонимания. И еще я понял, что везде и всегда надо начинать с себя. Не сделай я того шага к примирению, Серега, с его предубеждением к нему, вряд ли первым подошел мириться. Серега, Серега, где ты? Почему так долго не пишешь, геолог ты мой непоседливый? А Марина?.. Может, не зря она уверовала в Бога? А вот я зря так разговаривал с ней сегодня. Ничего, мы еще с ней поговорим на эту тему.
продолжение следует http://proza.ru/2015/06/14/1388