– Вы как, нормально? – это первый вопрос, который я услышал, как только открыл глаза. Воспоминаний никаких не было. Меня спросили, а я не знал, что ответить. Понятия разницы между «нормально» и «не нормально» у меня отсутствовали.
– Он нас слышит, моргнул, я видел! Фу-у-у, слава богу! – это был второй голос, более высокий. Передо мной сиял свет, и я ничего не видел, только щурился с непривычки. – Дэнис, это же сенсация, у нас получилось!
– Рано ещё говорить, Артур, поспокойней! Эй, Глеб Анатольевич, эй!.. –свет немного померк в глазах и стали проступать тени, – это я – Дэнис Рендоф, ну?!
В обзор попало склонённое надо мной лицо мужчины предпенсионного возраста, с седыми волосами в аккуратной бородке. На голове целлофановая прозрачная шапочка и на губах холодная улыбка.
– У-у-у, а-э-э-м-м-м… – мне получилось выдавить не очень членораздельные буквы, было такое чувство, будто мой рот был чужой.
– Ну вот, вы пытаетесь сказать, а значит вы с нами, это уже хорошо! Ещё раз повторюсь, я профессор Дэнис Рендоф, и мы три дня назад сделали вам трансплантацию мозга из вашего немощного девяностопятилетнего тела в молодое двадцатичетырёхлетнее… – в голове закружились хаотичные воспоминания из прошлого. Вот я сижу за большим столом, а передо мной совет акционеров корпорации «Мобил-Дизель», тут же картинка сменяется на белое бунгало на берегу Средиземного Моря среди больших пальм, и я с внуком бегу по мягкому песку. Потом уже стою перед могилой жены, рядом седой сын с невесткой, а ещё через мгновение, похороны единственного внука, умершего от банального заражения крови после неудачного введения тяжёлых наркотиков в паховую зону, на руках и ногах к тому моменту уже не было вен. Следующая картинка, я стою перед сыном, болтающегося на толстой верёвке, с чёрного, лакированного ботинка на паркет капает моча… – …вы сейчас чувствуете себя не в своей тарелке, в этом ничего удивительного нет, ваш мозг пока ещё в конфликте со спинным мозгом хозяина этого тела. Вы не переживайте, нейроны ваши вскоре освоятся с нервными тканями донора, ну а с иммунной системой не должно возникнуть никаких проблем…
Слыша всё это, до меня начал доходить смысл слов профессора. Я вспомнил картотеки пяти доноров со всего мира, подошедших мне по анализам типирования крови. И я, как дорогой автомобиль, выбирал из них того, кем бы хотел стать. Выбор пал на русского парнишку с расчётом, что его не надо будет везти через границы, да и возраст вполне молодой для новых начинаний, я уж не говорю о подходящем размере черепной коробки. Когда ты становишься стар и дряхл, а в твоих лёгких бурлит каша всякой гадости, становится не до моральных принципов. Моральные принципы сгорели в тот день, когда была похоронена последняя кровинушка.
Иногда большие деньги позволяют свершить революцию в медицине и науке, главное – найти беспринципного гения, готового перешагнуть через всякие клятвы, нормы и законы, а дальше дело техники. Дэнис Рендоф был именно такой. Изгнанный из многочисленных медицинских сообществ и университетов за свои революционные теории в области трансплантации и нейрохирургии. Все ему закрыли дороги к лабораториям, после страшной операции по извлечению мозга умирающего мужчины и подсоединения его мозжечковой части через ветку нанопроводов к компьютеру. Мозг прожил почти месяц в специальном растворе с циклическим подводом элементов питания. Он самостоятельно использовал все свои компьютерные гаджеты. Первое время получившееся существо внятно общалось через набор текста с окружением, даже использовало голосовой набор, но с каждым днём оно сходило с ума. В последний день жизни сущность нарисовало средний палец с недвусмысленной надписью на английском языке, разослало свой труд по интернету всем жителям планеты и как-то умудрилось отключить себя от компьютера. По всему миру моралисты-активисты объявили информационную войну с Дэнисом Рендофом и его исследованиями. Именно после этой ужасной истории, профессора лишили всех привилегий - он стал изгнанником, выбравшего толерантную Россию для проживания. Ну а уже тут я и нашёл его. На моё десятимиллионное предложение он незамедлительно, без раздумий, согласился.
– …Обратного пути нет! Вчера ваше настоящее тело умерло вместе с мозгом донора, но в принципе, мы и ожидали этого. Теперь у нас с вами две дороги - в тюрьму на длительное время или на покорение этого пошлого и глупого мира. Сразу скажу, в тюрьму не хочу, вы наверно тоже? – шуточно подмигнул мне профессор, глупо поулыбавшись, он продолжил: – Знаете, Глеб Анатольевич, сегодня случилось истинное чудо! Я тридцать лет шёл к этому дню и вот, оно случилось! Я доказал этим жалким людишкам, что они все просто глупцы! Истинные люди это такие как я и вы, ещё шаг нам осталось сделать вперёд, и мы по праву можем стоять на облаке вместе с этими богами. Вы со своими миллиардами мне постелите ковровую дорожку на верх, а я взамен вам дам Вечность! В этой, подаренной вами, лаборатории я отработаю эту операцию до филигранности, учту все побочные эффекты и обойду острые углы. Поверьте мне, Глеб Анатольевич, вы не пожалеете!..
А ведь я вспомнил ещё кое-что. Они стояли во свете и ждали меня. Я шёл и протягивал руки к ним. Жена, сын, внук! Они улыбались, а я чувствовал, как тяжесть с моей души падала, освобождая и очищая мои грешные мысли. Меня настигало фантастическое счастье, никогда до селе не испытанное. Я знал, что теперь мы всегда будем вместе, и смерть – это всего лишь небольшой переход на следующий уровень добра и настоящей любви. И когда я почти дошёл до них, всё вокруг стало меркнуть. На лицах жены и детей я увидел сначала недоумение, потом тревогу, сменившееся на ужас. И резко пришла кромешная тьма…
– …Ведь за такими операциями будущее! Избранные, не только вы и я, смогут победить все болезни, старость и даже саму смерть! А простым людям об этом не стоит знать, зачем? Если у него нет великих знаний или миллиарда, то он всего лишь тот пластилин, из которого мы будем ваять новую расу Бессмертных! Это же как грандиозно, если посмотреть чуть дальше, в уже недалёкую перспективу!..
– Дэнис, он вроде что-то хочет сказать… – ассистент прервал речь возбуждённого профессора, показывая на меня пальцем.
– М-м-ои-и люббиммы… уф-ф-ф, – на этот раз мне получилось более связно связать буквы в подобие слов и даже попытался встать. Я почувствовал своё новое тело, оно хоть и плохо слушалось, но уже реагировало на мои посылы нервным окончаниям.
– Тихо, Глеб Анатольевич, пожалуйста, осторожно! – подскочил ко мне профессор, удерживая меня в кровати, – не стоит ещё так резво вставать, вы же понимаете, болты, швы и пластины на вашей голове ещё не вполне срослись, и любое неаккуратное сотрясение может быть фатальным для вас. Пару недель, а лучше месяц, обязательный постельный режим! Я должен вас выходить, чего бы это не стоило - вы мой пропуск в новую жизнь!
– Вы и я ошшиблисссь, – получилось почти связно, я с каждой секундой обретал нового себя, – нам нелллльзя игрррать со смммертью и вы не полллучитттте никопппейки! Встреттттимссся в Адддду!
– Неет! – успел напоследок услышать вопль профессора и, вложив всю силу для последнего рывка, я оттолкнулся от своей постели в бок. В Банке, в 138ой ячейке на получателя-донора, лежат мои активы, переведённые в золото и алмазы с бриллиантами, на общую сумму в пять миллиардов евро, но как же иногда бывает это всё не важно…
Мой затылок с хрустом соприкоснулся с бетонным полом и пришла долгожданная ТИШИНА и ПОКОЙ.