Вместе, то есть в одной группе, мы учились с 4-о курса. После организационных перемен в институте. Она была стройной, подвижной шатенкой с рыжинкой в ггустых, чуть волнистых волосах. Большие, настоящего серого цвета глаза, украшали симпатичное лицо.
Очень женственная. Даже чуть более, чем достаточно. Но это на мой вкус. Быстро соображала. Разговаривать с ней следовало осмотрительно, чтобы не попасть в смешное положение.
В нашей группе было 8-ь девушек. Нетипично для механического факультета. Мы были знакомы давно, но в одной группе оказались только к концу обучения. На лекциях я не раз ловил на себе ее взгляд.
В фойе главного корпуса стояли деревянные кадки с какими-то растениями. Некоторые выглядели, как деревья. Эдакий "ботнический аквариум". К одному из этих странных "деревьев" увлекла меня однажды сероглазая сокурсница.
- Я совсем не нравлюсь тебе? - без предисловий спросила она.
- Ты же прекрасно знаешь, что нет таких живых брюконосящих, кому ты не нравишься! - честно ответил я.
- Но ты не пытался сократить дистанцию, не приглашал меня в кино или погулять и даже не предлагал сидеть рядом на занятиях! - она смотрела мне в глаза. Поток серьезных "обвинений" или упреков вызвал у меня массу эмоций.
- Дистанцию ты установила сама! Для всех! Я уважаю твою позицию! - парировал я этот выпад.
- Мало ли, что я там установила! Ты должен был меня отвоевать! - чувство вины заняло весь мой организм.
- Подразумевается, что я знаю у кого отвоевать? - неосторожно спросил я и понял, что угодил в ловушку.
- Разумеется, знаешь! - она с довольным видом взглянула на меня.
Я поступил, как велел инстинкт. Притянул ее к себе и поцеловал. Она прижалась ко мне и замерла. Я поцеловал ее еще раз. Она тихонько высвободилась и заявила:
- Ты слишком хорошо умеешь обращаться с девушками! - сверкнула глазищами и оттолкнулась от меня.
- Я, может быть, буду сидеть с тобой! - она улыбнулась и ушла.
Я понял! Она хотела, чтобы я отвоевал ее у нее самой! Воспитание, пример родителей, не давали ей переступить через некую черту. Я прислушался к сердцу. Сердце мое мигом откликнулось: "Я занято! И не хочу никаких перемен!"
И стало ясно, откуда чувство вины. Из-за поцелуев! Не смог удержаться. Каюсь! Это было нечестно с моей стороны!
Мое "чувство вины" правильнее назвать "чувством виноватости". Эти слова не всегда синонимы! Впрочем, время покажет.
На следующий день она уселась рядом со мной. Мы сидели так все пары! Потом мы сидели так постоянно. Кроме практических занятий. Мы были в разных подгруппах.
Однажды она сделала следующее: расстегнула пуговку левого рукава моей рубашки, подняла рукав выше локтя и стала шариковой ручкой писать на предплечье. Я не противился. Наконец она убрала ручку.
На моей руке было написано : "давай поженимся"! Ни много, ни мало! Она отодвинулась от меня. Я не знал, как реагировать. Опустил рукав, застегнул пуговичку.
А через две недели повторила этот "трюк". Написала: "хочу быть твоей женой"! Никаких компромиссов!
Я на листке из тетради написал ей:
**********
'Не надо в омут с головой,
И делать глупости не надо!
Ты, в силу истины простой,
Бесценной можешь быть наградой!
Довольно слова одного,
Парней немало были б рады!
Но я, не сделав ничего,
Достоин ли такой награды?"
Она долго читала. Прижала листок к сердцу. Потом эположила его в свой конспект. Звонок прозвучал вовремя!
Эпистолярный период, похоже, закончился. Радовало, что начался предсессионный ажиотаж. Последняя сессия для нас.
Легкая рука легла мне на плечо. Я почему-то сразу понял, чья. Но вздрогнул.
- Ты поможешь мне с курсовым? - как ни в чем ни бывало спросила она.
- Если это в моих силах! - откликнулся я.
- "Препод" сказал, что ты - большой спец в этом! - она обошла меня и заглянула в глаза.
- Покажи, что ты придумала! Где чертеж? - я включился.
- На кульмане, дома! - сообщила она.
- Так что же мы стоим?! - рассмеялся я. Мы пошли к ней домой.
Одного взгляда, что называется, хватило. Я решил, что буду чертить сам. Объяснять дольше. Я достал из портфеля мои "кох-и-норы".
Через 25-ь минут улучшенное и ставшее солидным, приспособление, обрело нужные конфигурации. Я сам удивился, как легко и без правок получилось! Блеск!
- Хозяйка! Ты где?! - позвал я.
- А я кофе сварила! И торт есть! Прошу! - аромат кофе кружил голову. Я пошел на кухню.
- Если торт есть, надо его есть! - изложил я свою точку зрения.
- Садись! Выпьем кофе и ты мне подскажешь, что надо сделать! - она разлила горячий.напиток по чашкам и пододвинула тарелочку с тортом.
- Так мудро может рассуждать только очень хорошо умеющая варить такой кофе! Спасибо! Но пойдем! - я встал и жестом пригласил к кульману.
Мы подошли к чертежу. Она с минуту рассматривала его. Повернулась ко мне. Глаза были полны удивления.
- Это все ты начертил за несчастные 20-ь минут?!! - голос ее фонетически выразил удивление, восхищение, недоверчивость и восторг вместе. А взгляд был устремлен как-бы сквозь меня.
- Конечно нет! Никто не может столько сделать за "несчастные" 20-ь минут! Но я именно это сделал, за очень удачные 25-ь минут! Сама видишь! - смеялся я. Мне очень нравился законченный проект.
Я подробно объяснил, что изменил и чем дополнил конструкцию приспособления. Заставил ее повторить. Убедился, что все в порядке. Попрощался и отправился домой.
Курсовой получил высшую оценку. Через неделю, после защиты курсовых проектов и сдачи зачетов, началась последняя сессия.
И вот он! Последний экзамен! Мой черед отвечать был вторым и через несколько минут уже с оценкой "отл" вышел во двор. Свободен! Едва зажег сигарету, как меня окликнули. Вернулся в фойе. Никого!
Я сделал несколько шагов. У знакомой кадки с деревом стояла и плакала ОНА. Я поспешил на помощь.
- Что случилось? Кто тебя обидел? - Инерционные вопросы. Она протянула зачетку. За "Технологию металлов" получила "хор". Чем плохо? Почему слезы? Понял!! Она же работала на этой кафедре! Да, обидно! Стал ее утешать. Естественно!
- Ну что ты! Это не трагедия! Не плачь пожалуйста! - я протянул ей чистый платок. Она всхлипывала, слезы текли…
- Не надо плакать! Ну, пожалуйста! - мои причитания не помогали. Я сделал еще попытку.
- Ну, о чем ты плачешь? Успокойся! - уговаривал я.
- А ты не ной! Не ной! - всхлипы стали тише.
- Да! Я не Ной! Ты права! Я, в самом деле, не Ной! - мне стало вдруг смешно. Но она опередила меня и захохотала. Я с удовольствием поддержал.
Чувства вины и виноватости исчезли. Не было никакой драмы. Мы были молоды. Образованы. Мы вступали в совсем-совсем "взрослую" жизнь.