В день, когда родился младенец, пекло стояло страшное. Мать, отмучившись, отдала богам душу, а малыша взяли себе старики-соседи. Отца не было – хан забрал в войско свое, да не вернулся оттуда молодец.
Акбулатом назвали мальчика . Рос он спокойным, почтительным ребенком. Стариков своих любил слушался во всем.
Бывало, скажет ему старуха:
- Сходи, улым, забей кого-нито к столу.
Берет он лук свой самодельный, идет в леса, подстрелит утицу и несет довольный:
- Бери, энием, вкусная похлебка будет!
Старик позовет:
- Акбулат, айда на рыбальню!
И спешит мальчишка со своим эти, старается, ловит карасей да щучек.
Вот только по ночам мечталось ему о море-океане. О нем он слышал только сказки старой эни.
Соленый морской воздух, белая пена, обнимающая борт корабля, крики чаек. Все это казалось мальчику волшебным, как из мира сказок.
И в день, когда стукнуло ему 17 годков, сбежал он. Собрал котомку дорожную, взял лук свой, нож и ушел.
Долго ли, коротко, добрался до моря он. Это был порт. Огромный корабль с белыми парусами стоял, покачиваясь на волнах.
Мальчишку взяли на борт.
И началась славная жизнь. Ревущее море, бескрайние синие просторы внизу и вверху. Свежий воздух, ветер.
Корабль был купеческим. Плавали они по разным портам, торгуя да подсчитывая алтынчики.
Кончилось это в один день.
Плыли они, как обычно, по торговому маршруту, как вдруг вздыбилось море волной страшной, показалась черная огромадина из воды.
Закричали люди, забегали по кораблю.
Высунулась пасть из воды. И перекусила корабль напополам.
Акбулата зацепило. Рука его застряла меж досок, и болтался он как тряпица в зубах гада морского.
А потом раз, и все кончилось.
Рука вместе с досками исчезла в пасти морского чудища, а мальчишку отбросило прямо в воду.
Крича от жуткой боли, пытался он удержаться на плаву, пока не ухватился за обломок корабля. Уцепился крепко единственной рукой и ушел в морок, не выдержав.
Болтало его в море три дня и три ночи. Пока не выкинуло на берег. Бачута, ловчий наш, первым увидел его и позвал подмогу.
Обступили его люди, дивились.
- Гарипка какой-то, - промолвил старик Журило. По младым годам видал он жизнь заморскую, видал и людей таких, узкоочих да желтокожих.
Так и прибился к нам в селение Гарипка чужеземец. Забыл и имя свое прошлое, и жизнь свою прошлую. Трудился наравне со всеми, а посейчас вот старый совсем стал, сидит и вспоминает, как гад морской руки его лишил.