Российский учёный -Евразийская степь не является прародиной индоиранцев
А.Семененко
О ПРЕДПОЛАГАЕМОЙ МИГРАЦИИ АНДРОНОВЦЕВ В ИНДИЮ ИЗ ЕВРАЗИЙСКОЙ СТЕПИ И СРЕДНЕЙ АЗИИ ВО II ТЫС. ДО НАШЕЙ ЭРЫ
Среди отечественных и западных историков (археологов и лингвистов) и их сторонников в Индии господствует мнение о том, что прародина индоариев располагалась в ареале распространения носителей андроновской культурно-исторической общности, проникших во II тыс. до н.э. в северо-западную часть полуострова Индостан через территорию археологического комплекса Бактрия–Маргиана
Но эта точка зрения не обоснована никакими историческими свидетельствами из Южной Азии.
Одним из наиболее авторитетных представителей данной теории в России является автор книги–лозунга «Арии — путь на юг» (2008) Е.Е. Кузьмина. Однако рассмотрим 25–ю главу е; монографии «The genesis of the Indo-Aryans» в книге «The origin of the IndoIranians» (2007).
Автор утверждает, что «арии были первыми мигрантами на юг», но при этом указывает, что «по-прежнему отсутствуют доказательства того, что эта первая миграционная волна пересекла южные границы БМАК [археологического комплекса Бактрия–Маргиана.]»
И это действительно так. Как отмечает далее Е.Е. Кузьмина, на полуострове Индостан не зафиксировано ни одного археологического признака андроновской материальной культуры. Так, по словам автора, у не; «нет информации о том, что в Индии были обнаружены дома андроновского типа».
Выражение желания обнаружить в Южной Азии «хотя бы пригоршню фрагментов керамики ведических ариев», т.е. андроновцев,
сопровождается у Е.Е. Кузьминой следующим характерным признанием: «Если бы только это было так!»
По мнению автора, на Курукшетре, где должна была произойти описываемая в Махабхарате битва с предполагаемым участием индоариев-андроновцев, во
время раскопок 1958 г. «был обнаружен кельт андроновского типа»; в связи с этим Е.Е. Кузьмина спустя полвека выражает надежду на то, что «последуют новые находки андроновского оружия в Южной Азии».
Даже если согласиться с тем, что данный кельт действительно был андроновского типа, это никоим образом не доказывает миграции андроновцев в Индию и их участия в военных столкновениях на е; территории: он вполне мог попасть туда мирным пут;м через обмен или куплю-продажу. Говоря о важнейших признаках андроновской культурно-исторической общности — лошади и колеснице Е.Е. Кузьмина отмечает, что датировка их появления на субконтиненте «по-прежнему оста;тся предметом для дискуссий».
6 Рассуждая об археологических следах погребальных церемоний индоариев в Индии, Е.Е. Кузьмина с сожалением констатирует, что «они оставляют мало надежды для археолога... следы первых ариев, мигрировавших в Индию, нужно искать не там, а на их прародине, где находятся кенотафы!»
7 Т.о. предлагается парадоксальное «решение» проблемы — свидетельства проникновения андроновцев в Южную Азию надо искать не в ней, а в ареале распространения андроновской культурноисторической общности. Даже если согласиться с автором в том, что первые мигранты на полуостров были похоронены на родине (хотя такое предположение представляется маловероятным, поскольку в таком случае следует говорить о набеге, а не о миграции), возникает вопрос о том, где же были похоронены «арии» второй (и третьей?) волны, которые уже должны были остаться на субконтиненте. Обращаясь к антропологическим данным, Е.Е. Кузьмина указывает, что «в Индии подавляющее большинство населения не менялось с Хараппских врем;н».
8. Фактически антропологи констатируют стабильное существование человеческой популяции в изучаемом регионе без сколько-нибудь заметных вливаний извне не с хараппской эпохи (с 3100 г. до н.э.), а с 4500 и по 800 гг. до н.э.
9 В заключительной части рассматриваемой главы Е.Е. Кузьмина обращается к результатам первых генетических исследований по этой проблематике, которые (из-за малого количества данных) склонялись в пользу миграционной теории.
10. Однако последующие расширенные исследования генетиков не только опровергли возможность и вероятность индоарийской миграции в Индию во II тыс. до н.э., но и недвусмысленно указали на автохтонное происхождение носителей индоарийских диалектов на субконтиненте.
11. Один из крупнейших специалистов по археологии Средней Азии Б.А. Литвинский писал: «До сих пор широко распространена теория, что арийцами, пришедшими в Среднюю Азию, а также Иран и Индию, были андроновские племена. Я сам много лет придерживался и развивал эту теорию. Но материалы раскопок и исследования В.И. Сарианиди поколебали мою убежденность… Ведь ни в Иране, ни в Индии нет следов андроновской культуры».
12. К.Ч. Ламберг–Карловски категорически утверждает: «Нет ни одного артефакта андроновского типа, который был бы обнаружен в Иране или в Северной Индии!»
13. Вслед за В.И. Сарианиди Б.А. Литвинский склонился к мнению о том, что создатели БМАК были индоиранцами, но считал, что андроновцы вс;-таки участвовали в формировании данного археологического комплекса и вместе с его носителями позднее проникли в Северо-Западную Индию, где обнаруживаются «многие общие черты с БМАК».
14. Ввиду отсутствия прямых и положительных свидетельств миграции степняков Евразии в Южную Азию сторонники иммиграционистов на Западе также стали использовать разработанную Дж.П. Мэллори гипотезу Kulturkugel (теорию распространения культуры через переход е; от этноса–носителя к этносу–контакт;ру подобно сообщению импульса от одного шара другому в бильярде).
15. Так, лингвист М. Витцель указывает на следы проникновения керамики андроновского типа на территорию БМАК, но призна;т, что здесь эти следы обрываются, в то время как характерные для самого БМАК артефакты обнаруживаются на ряде памятников умирающей Синдху-Сарасватской (Хараппской) цивилизации (в Кветте, Мергархе, Мохенджо Даро и Хараппе). Поэтому М. Витцель предлагает экстраординарный сценарий, согласно которому иммигрирующая
индоарийская цивилизация андроновцев присоединяется к цивилизации БМАК, трансформирует е; и «запускает бильярдоподобное распространение этой инновационной культуры. В конце никто в начальной стадии этого процесса генетически может быть ни с кем не связан в заключительной стадии этого процесса. Именно это, судя по всему, произошло в случае с арьянизацией Ю[жной] Азии»
16. Согласно его представлениям носители индоарийских диалектов полностью «арьянизировали» создателей БМАК, включая их язык и культуру; потом часть последних продвинулась далее в Пенджаб и таким же образом «арьянизировала» местное население.
17. Е.Е. Кузьмина присоединяется к гипотезе Kulturkugel в изложении Дж.П. Мэллори и М. Витцеля.
18. К.Ч. Ламберг–Карловски указывает, что российские исследователи, работающие в степях Евразии, практически единодушно считают носителей андроновской культурноисторической общности индоиранцами, в то время как уч;ные России и среднеазиатских стран, раскапывающие памятники БМАК, так же единодушно называют индоиранцами
его создателей. Между тем Андроново и БМАК резко различаются по своим характеристикам и условиям обитания. К.Ч. Ламберг–Карловски отмечает, что обе группы исследователей цитируют в поддержку своих выводов отрывки из Ригведы и Авесты, которые «достаточно общи для того, чтобы допустить индоиранский характер равнинных индейцев Северной Америки». Более того, как отмечает автор, нет никаких археологических следов влияния БМАК на степь, и есть лишь незначительные свидетельства андроновского присутствия в ареале распространения БМАК; отсутствуют следы интенсивных и продолжительных контактов между носителями двух культур и доказательства того, что у них был общий предок. Вывод К.Ч. Ламберг–Карловски весьма неутешителен: «нет никаких неопровержимых археологических данных для подтверждения или… для опровержения теории о том, что либо одна [из этих культур], либо обе, либо ни та, ни другая (не) являются индоиранскими».
19. Уч;ный отмечает, что археологический поиск индоиранцев оста;тся безрезультатным, а «когда индоиранцев идентифицируют с археологическими данными, это делается посредством голословных утверждений, а не демонстрации».
20. Как подч;ркивает К.Ч. Ламберг–Карловски, во II тыс. до н.э. единственной проникающей в Иран и Северную Индию археологической культурой был БМАК.
21. Но при этом уч;ный критически оценивает разработанную Дж.П. Мэллори теорию симбиоза андроновцев с носителями БМАК, приведшего к формированию древних иранцев и индоариев, указывая, что «именно эта «форма симбиоза» является столь безнад;жно неуловимой.
22. В своей недавней работе автор концепции Kulturkugel Дж.П. Мэллори соглашается с тем, что андроновский материал, обнаруживаемый на памятниках БМАК, отсутствует к югу от подступов в Иран и Северную Индию. Также исследователь указывает, что предлагаемое В.И. Сарианиди отождествление носителей БМАК с проникшими из Анатолии (теория индоевропейской прародины Т.В. Гамкрелидзе — Вяч.Вс. Иванова) предками древних иранцев не объясняет последующей связи его урбанистической цивилизации со степными культурами иранцев железного века и с индоариями Южной Азии. Дж.П. Мэллори констатирует: «Степная теория сама по себе является важнейшим звеном, связывающим азиатских индоевропейцев и европейцев. Но, за исключением фиксирования присутствия андроновцев на памятниках БМАК, мы далеки от того, чтобы быть способными объяснить то, как они смогли занять лидирующие позиции [в обществе] или как их язык мог быть принят намного более многочисленным населением к югу от ареала их обитания. Что касается взаимосвязей между степными областями и Индией, ситуация ещ; хуже. Существуют случайные параллели между двумя регионами… но аргументы, на основании которых евразийская степь и Северная Индия объединяются в некую форму исторических взаимоотношений, имеют тенденцию опираться на ряд общекультурных параллелей, которые в высшей степени интересны, но не обоснованы ч;тким следом археологических памятников, способным убедить уч;ных в том, что существовала культур ная траектория, по которой новый язык был принес;н в Индию, что вызвало фундаментальные лингвистические сдвиги».
23. Эти высказывания одного из ведущих мировых индоевропеистов– иммиграционистов говорят ни больше, ни меньше, как о его отказе от собственной теории бильярдного шара (Kulturkugel), с помощью которой он пытался объяснить проникновение индоариев в Индию, не оставляющее никаких археологических следов. Но археологи постсоветского пространства по-прежнему продолжают использовать эту концепцию. В том же самом сборнике, где размещена вышеупомянутая статья Дж.П. Мэллори, цитируется его работа 2002 г. с изложением теории бильярдного шара...
А именно крупный украинский археолог В.В. Отрощенко целиком и полностью принимает е;: «Дж.П. Мэллориизлагает концепцию ч;рного ящика (kulturkugel). Согласно ей андроновская культура могла передать свою социальную организацию и язык носителям
БМАК, но при этом принять от них материальную культуру. То есть, в ч;рный ящик третьей критической полосы влетает с севера миграционная пуля с одним наконечником (андрон-индоиран-степь), а вылетает далее на юг та же пуля, но уже с другим острием (БМАК-индоиран-степь). Подвергается изменению материальная составляющая миграционной пули, каковая в таком модифицированном виде вс; же достигает СевероЗападной Индии (кладбища Кветта, Мергар, Сибри на Правобережье Инда). Открытым оста;тся вопрос о том, что же заставило население… БМАК изменить язык и социальную организацию в пользу пришлых варваров? Тут Дж.П. Мэллори обращается к этнографическим и лингвистическим сопоставлениям. В целом же предложенная модель генезиса древних индоиранцев является наиболее согласованной с совокупностью археологических фактов, а потому может быть принятой в качестве рабочей гипотезы относительно миграции индоарийской ветви индоиранцев. Иранская же ветвь имеет, вероятно, свою историю миграции на территорию Большого Ирана и собственный «ч;рный ящик»».
24. Таким образом, полное отсутствие следов проникновения отождествляемых с индоариями андроновцев через ареал распространения БМАК в Индию объясняется с помощью использования «ч;рного ящика» и серии неизвестных, а в итоге этого странного уравнения гипотетические индоарии-андроновцы становятся исторически существовавшими индоариями-ригведийцами. Экс-руководитель Археологической службы Индии Б.Б. Лал категорически отвергает возможность отождествления носителей проникающего в Южную Азию БМАК с индоариями, указывая, что ни одного памятника этой культуры к востоку от Инда нет.
25. Как указывает сам М. Витцель, БМАК является городской цивилизацией с интенсивным использованием при строительстве кирпичей.
26. Э.Ф. Брайент подч;ркивает это и добавляет, что для БМАК характерны церемониальные центры со следами культа огня и ритуального использования галлюциногенов в храмах, в то времякак Самхиты индоариев храмов не упоминают.
27. Е.Е. Кузьмина призна;т, что гипотеза Kulturkugel не соответствует описаниям материальной культуры ариев в Ригведе.
28. Попытка лингвиста М. Витцеля расширить сферу проникновения БМАК на левобережье Инда в Пенджаб (Хараппу) является целиком и полностью необоснованной. Как показывают раскопки Дж.М. Кенойера — являющаяся прямой и непосредственной преемницей Синдху-Сарасватской (Хараппской) цивилизации археологическая культура
Поздней Хараппы с теми же самыми биологическими носителями просуществовала в Пенджабе с 1900 по 1300, а на некоторых поселениях до 1000 г. до н.э., т.е. столетия после упадка самого БМАК.
29.Таким образом, можно однозначно говорить о том, что на данном этапе археологические, антропологические и генетические исследования опровергают гипотезу о миграции носителей Андроновской культурно-исторической общности в качестве предков ригведийских индоариев в Южную Азию во II тыс. до н.э.
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВСЕОБЩЕЙ ИСТОРИИ 2012