В соавторстве с Александрой Шепляковой.
Трое сидели на кухне и пили чай. Обычная заварка в бумажных пакетиках, если верить упаковке, обещала непревзойдённый вкус и аромат цейлонского чая, но на деле это был просто подкрашенный кипяток со вкусом запаренного веника.
Мужчина принюхался к чашке, сделал глоток, скривился и отставил в сторону. Маша сверкнула на него глазами. Лиза сидела напротив с абсолютно прямой спиной, вцепившись обеими руками в свою кружку. Ей казалось, что стоит расцепить пальцы и она провалится как Алиса в кроличью нору, эта чашка чая была единственной реальной вещью, в которой она была уверена.
-Лис… - осторожно позвала Кара свою подругу.
М? – Лиза вздрогнула и вышла из оцепенения. Поднесла дрожащими руками чашку ко рту и сделала небольшой глоток. Тепло.
Керамический бокал брякнул о стол, девушка поставила кружку и подняла глаза на подругу, - Значит, тебя зовут Кара? – произнесла Лис тоном судебного обвинителя.
Двое напротив переглянулись, - Это единственное, что тебя сейчас заботит? - прищурившись, спросил мужчина.
-- Это единственное, во что я смогу сейчас поверить.
И её будто прорвало, подскочив, она закричала, - Вы за идиотку меня держите?! Вы правда хотите, чтобы я поверила вашим сказкам про демонов, драконов и прочую сверхъестественную чушь? В то, что моя мать бросила меня ради выродка похотливой рептилии?
Кара бросила быстрый взгляд на гостя, он побледнел, но ни один мускул не дрогнул на его лице.
Лис не унималась, - Да вы сумасшедшие оба! Я вызову скорую, чтобы вас увезли!!!
- Лис, - слабо пыталась возразить Кара, - но ведь ты приняла правду о Дыме…
- О Дыме? Я думала он твой парень…
Мужчина резко поднялся, схватил Лизу за плечо и потащил в разгромленную комнату.
- А как ты это объяснишь? - спросил он, указывая на выгоревший пол.
- Я… я не знаю… - она была готова расплакаться.
- Можешь не верить, но мне нужна твоя помощь, чтобы найти твою мать.
- Отпустите меня…- Лиза сделала попытку освободиться от железной хватки.
- Назад пути нет, девочка, - рука на плече сжалась ещё сильнее, - этот мир уже проник в твою жизнь, и ты не можешь делать вид, что ничего не было.
Она мотала головой, пытаясь отрицать очевидное, но в глубине души понимала, что незнакомец прав.
- Хорошо, - сказала она, помедлив, - я помогу. Что мне нужно делать?
Мужчина отпустил её.
- Сейчас ничего, тебе нужно отдохнуть и восстановить силы. Когда взойдёт луна, мы проведём обряд.
Она кивнула и, потирая плечо, за которое её тащили, ушла в свою комнату. Кара тихо подошла к мужчине.
- Значит, похотливая рептилия?- в голосе не было насмешки, скорее беспокойство.
Он отвёл глаза.
- Ты не скажешь ей?
Он покачал головой, всё так же глядя в сторону, - Не сейчас. Если она узнает, то не захочет нам помогать.
_____________________________________________
Сколько Кара не старалась, не могла заснуть, сутки провели в дороге, а сна ни в одном глазу. Лис тихо посапывала рядышком в своём спальном мешке. Девушка не могла понять, что творится в голове подруги - так было с первого дня их «знакомства», все способности Кары словно разбивались о глухую стену, и для Лис она оставалась обычным человеком. Может поэтому Кара хотела как можно дольше держать подругу в неведении. Жить обычной жизнью. Быть как все.
Кара снова завертелась в своём спальнике, перевернулась на спину и вперила взгляд в потолок брезентовой палатки. Если бы только ей не пришло в голову притащить в дом демона… И снова как наяву перед ней возникли глаза Дыма, две бездонные пропасти безнадежности и отчаяния.
– Ахрр- с каким-то рыком досады девушка выбралась из спальника и выползла из палатки. Изо рта вырвался пар.
_______________________________________
Я встретил их в аэропорту Братиславы на исходе дня. С тех пор, как золото в мире людей не в ходу, путешествовать стало несколько утомительно, нельзя кинуть горсть монет первому встречному, не привлекая внимания, и забрать коня или карету. Тем не менее, ещё находятся люди, влекомые блеском золота, и мы погрузились в старенький джип, выменянный мною у одного рыбака за пару монет.
К ночи мы добрались до Пропада. Девушки были измотаны, но предоставить комфорт я им не мог, палатка рыбака и костёр в лесу неподалёку от деревни – вот и все условия, мы не можем привлекать к себе излишнее внимание.
Я слышал дыхание девушек в палатке, тихое спокойное Лизы и, возню и рычание Кары. Что-то явно не даёт ей покоя.
- Что, не спится? – спросил я, не оборачиваясь, хотя она подошла и села рядом мягко как кошка. Вопрос был чисто риторический и не требовал ответа.
Девушка затихла, обхватив согнутые колени руками и положив на них голову. Я подкинул ещё валежника в костёр и встал, чтобы накрыть чем-нибудь её плечи. Она ухватила меня за рукав, - Я не могу забыть Дыма… того демона...
- Кара, ты всегда была слишком чувствительной, - не сдержал я усмешки, - напомнить сколько раз ты чуть не погибла из-за этого?
Она сокрушённо помотала головой, - Неужели ничего нельзя сделать?
В каком-то неистовом порыве Кара подскочила и рванулась ко мне.
Видение накрыло меня, чужие чувства и воспоминания заполнили сознание…
___________________________________
…В тесной каморке с низким потолком тускло коптила сальная свеча, она жутко воняла, но оставаться в абсолютной темноте было страшно. Нужно просто немножко подождать, а потом клиенты уйдут, и мама заберёт его в свою комнату, и будет гладить его белокурые волосы, и говорить, какое счастье, что у неё есть он, Дени, и какой он красивый мальчик, самый красивый на всём белом свете. И они снова будут спать целый день, крепко обнявшись, в большой постели на белых простынях… Скрючившись на грязном соломенном тюфяке юноша подтянул колени к подбородку и обхватил руками озябшие плечи...
Дени было всего десять тогда, но он уже знал такие слова как: шлюхи, проститутки, продажные девки, и много других слов и выражений, которые мама запрещала ему повторять. «Девочки» не стеснялись ребенка и часто ходили при нем в чем мать родила, обсуждали клиентов и друг дружку, подкрепляя слова крепкой выпивкой.
Они жили в марсельском портовом борделе. Жили уже три года с тех пор, как отчим не вернулся из плавания, говорили, что его рыболовецкое судёнышко разбилось о скалы во время сильного шторма, но как было на самом деле осталось тайной. Отца Дени не знал, а мама не любила говорить о нём. Только пару раз, изрядно приложившись к портвейну, жаловалась сыну, что отец его был красив как ангел и она не смогла устоять, а после, этот бесстыжий подлец будто растворился в воздухе.
Но в тот раз Дени об этом не думал, он свернулся калачиком на пыльном соломенном тюфяке, брошенном прямо на пол, и, закрыв уши руками, напевал себе под нос песенку, которую пела ему когда-то мама, пытаясь заглушить пьяные голоса и женский смех, доносящийся из-за тонких стен.
Внезапно дверь каморки резко распахнулось от пинка. Мальчик вздрогнул и обернулся. В проёме стоял хозяин заведения, почти полностью заслонив собой проход. За него цеплялась мама.
- Не трогай ребёнка, Рэн, пожалуйста, пожалуйста, только не его, я отработаю, сделаю, как ты хочешь, только пойдем вниз, он тут не при чем! Не надо!
- Отвали, дрянь. Клиент такие барыши платит, что малец потерпит чуток, ты столько и за пол года не отработаешь, - он оттолкнул женщину и, пригнувшись, шагнул в клетушку.
Дени вжался в стену, чуя недоброе.
-Нет! Нет, не надо, умоляю, не трогай моего сына! Нет! - мать рыдала, валяясь в ногах и хватая хозяина за штанины.
-Да ты отстанешь или нет! – досадливо пнул женщину в живот, та задохнулась от боли, и схватил мальчишку за шкирку.
- Мама! Мамочка!! – заверещал Дени. Его выволокли из тёмной коморки на свет.
-Нет! Не дам!!! – снова взвыла женщина и бросилась на сутенёра.
Сквозь пелену слёз Дени видел как Рэн оттолкнул маму, как она полетела вниз и замерла. Видел расползающуюся кровь на одежде и руку, замершую под странным углом. Несколько женщин кинулись к ней. Сутенёр продолжал тащить мальчика к одной из комнат для богатых клиентов.
По бледной впавшей щеке скатилась слезинка. Юноша закрыл глаза. Нет, мама не придёт, больше никогда не придёт, он до сих пор помнит её остекленевший взгляд… А дверь коморки откроется лишь когда к нему пожалует очередной клиент. По телу прошла дрожь омерзения.
Тогда его не тронули. Женщины кричали, налетела полиция, и в суматохе о мальчишке просто забыли. Это случилось позднее…
Жуткие воспоминания были готовы накрыть его лавиной пережитого ужаса, но тут дверь коморки со скрипом отворилась, вернув Дени к реальности.
- Выползай, к тебе гость. И давай без фокусов там, а то простыми побоями не отделаешься, я тебе, зараза, пасть порву и в цирк уродов отдам, ты меня понял? – хозяин не шутил.
Чувствуя, как всё внутри свернулось в тугой холодный узел, юноша вышел из своей коморки. Иногда ему удавалось ускользнуть от похотливых клиентов всеми правдами и неправдами, и тогда его избивали до полусмерти, но в этот раз…
Дени медленно шёл по коридору, тускло освещённому редкими канделябрами, ноги подгибались, но он продолжал идти. Вот и дверь. В тот момент, когда он переступил порог комнаты, Дени про себя решил, что лучше умрёт, чем позволит снова над собой надругаться. Зрачки расширились и голубые глаза стали чёрными, в них была сама тьма.
Гость, пожилой обрюзгший джентльмен, с редкими рыжим бакенбардами, вальяжно расположился на постели. Рыжеватая поросль торчала из ворота расстёгнутой батистовой сорочки, Дени отвёл взгляд.
Посетитель меж тем, поднялся, обошёл вокруг юноши, окидывая его оценивающим взглядом: высокий, стройный, не лишённый изящества, блондин с острыми скулами, тонким носом и чувственным ртом, а глаза так и вовсе тёмная бездна, они завораживали. Облизнув губы, он коснулся мальчишечьей шеи, парнишка вскинул подбородок.
- Что ж, поиграем.
Прикосновение ожгло, вывело из оцепенения, Дени сделал шаг назад и метнулся к столику с плюшевой скатертью, на котором стоял подсвечник. Не раздумывая, он схватил канделябр, свечи посыпались на стол, и с размаху обрушил увесистое орудие на голову извращенца. Тот упал на ковёр обливаясь кровью, а Дени всё крушил и крушил его череп, нанося удары без остановки.
Он очнулся стоя на коленях перед телом с размозженным черепом, весь в крови, изо всех сил сжимая в руке подсвечник. А вокруг разгоралось пламя. Полыхала скатерть и занавески на окнах, пламя ползло по бумажным панелям на стенных, охватывая всю комнату, заполняя её едким дымом, но Дени и не думал двигаться.
Он спокойно ждал, пока огонь доберётся и до него, пусть сгорит всё вместе с ним, весь этот мерзкий притон с его обитателями. Пусть сгорит всё. Дым застилал глаза, парень упал возле ещё не окоченевшего тела и обхватил свои колени руками. Ещё немного и всё закончится.
Внезапно его взяли за грудки и подняли в воздух как котёнка, перед глазами оказалась жуткая осклабившаяся в не менее жуткой ухмылке морда, отдалённо напоминающая человеческое лицо.
- Теперь ты мой! - эти слова прозвучали прямо голове Дэни.
Вниз-вниз-вниз. Дени не мог понять как он оказался здесь, почему как щенок на поводке плетётся за тёмной фигурой, он помнил только огонь и распростёртое тело в луже крови на вышарканном ковре.
Катакомбы или пещеры были похожи на подземную тюрьму со множеством камер, уходящих по спирали в зияющую пустоту. Узников за ржавыми решётками мучили и истязали отвратительные ужасающие существа. Казалось, голова вот-вот лопнет от жутких воплей.
Чья-то костлявая рука попыталась ухватить юношу, он шарахнулся в сторону и чуть не грохнулся в яму с отвратительной коричневой жижей. Дурнота подкатила к горлу, когда он увидел детские личики, то и дело появляющееся на поверхности, они пытались порвать тугую плёнку, под которой находились и снова уходили вглубь. Задыхаясь, Дени шарахнулся обратно.
-Ч-ч-что это?
Существо обернулось и оскалилось в ухмылке, - А, увидел. Это нерождённые дети, - он как будто задумался на минуту, - думаю ты достаточно видел. Теперь тебе выбирать, отправишься к ним, - уродливая голова кивнула на камеры, откуда доносились вопли, - или будешь служить мне?
Зрачки юноши расширились от ужаса, - К-к-как с-с-с-слу-ж-ж-жить, - он едва смог, заикаясь, выговорить эти слова.
- А это уже другой разговор, - вкрадчиво произнес монстр и, махнув мантией, положил лапу на плечо юноши. В мгновение ока они оказались на незнакомой темной улочке. В двухэтажном доме под красными фонарями горел свет, из распахнутых окон доносилась пьяная брань и женский смех.
-Тебе к этому не привыкать, верно? - всё так же вкрадчиво произнёс голос над ухом.
Когтистая лапа, почти нежно коснулась лица, повернула за подбородок к себе и рот чудовища оказался возле самых губ Дени. Дыхание ожгло огнём все внутренности, а затем миллионы ледяных игл пронзили тело, и в юноше проснулся голод, которого он не испытывал никогда прежде. Даже когда им с мамой было нечего есть по несколько дней, он не испытывал такого невыносимого голода.
- А теперь ступай и принеси мне всё, что сможешь, - чудовище подтолкнуло юношу в спину, и тот сделал несколько нерешительных шагов к дому, - Да, Хозяин.
Дени шёл как во сне, мир казался размытым и смутным, он чувствовал только голод, дикий голод и ничего кроме.
–Ммм, какой красавчик…. – чьи-то руки коснулись его лица, провели по волосам, - хочешь развлечься, малыш? Тебе я согласна сама заплатить, - женщина и её подруга заливисто рассмеялись.
Его куда–то повели, уложили на постель и в миг, когда губы женщины почти коснулись его губ, юноша почувствовал как утоляется его голод. Это был краткий миг блаженства. Вторая женщина закричала, и Дени увидел безжизненное тело подле себя.
Он подскочил и заметался по комнате, пытаясь найти пути отступления, женщина не замолкала. За её спиной возникла тёмная фигура Хозяина. Время остановилось, женщина замерла с открытым от вопля ртом, пламя свечи перестало дрожать, занавеска, развеваемая ветром, застыла в воздухе.
– Всему тебя надо учить, - хозяин не скрывал раздражения, он схватил Дени за плечо и подтащил к женщине, - забери её душу, сейчас же!
Колыхнулось пламя, опала занавеска, женщина замолкла, увидев лицо юноши так близко. Было страшно, но его губы были такими манящими, а кожа такой нежной, хотелось утонуть и раствориться в этих прекрасных глазах… Её руки сами потянулись к его шее, губы жаждали поцелуя…
И вот ещё одно бездыханное тело у его ног.
– Пойдём, у нас много дел, город ждёт, – Хозяин был доволен.
Дени чувствовал, как на мгновение утих, пожирающий его изнутри, голод, но произошедшее наполнило его душу ужасом.
Душу? Но осталась ли у него душа? Эта мысль не оставляла его ни на минуту.
Следующую жертву не пришлось долго ждать. Расточающий резкий запах одеколона, джентльмен, был не прочь позабавиться с милым юношей, скучающим под фонарями злачного района. Тем более, что такие красавчики попадаются очень редко.
Он попытался увлечь парнишку за собой, но тот вдруг запротивился.
- Не трогайте меня! Не приближайтесь! - молил он со слезами в голосе.
Джентльмен поднял руки вверх, всем видом показывая, что не собирается никого ни к чему принуждать.
- Ладно-ладно, не кричи, но тогда не слоняйся тут и не вводи людей в заблуждение!
Он скрылся за углом быстрым шагом. В следующую секунду горло Дени сжала лапа Хозяина и парень повис над землёй.
- Паршивец! - сквозь зубы прошипел Хозяин, - я для этого тебя выпустил? - его голос громыхал как раскаты грома.
-Я..я... б-б-буду г-г-гореть в аду за то, что делаю, - еле сумел прохрипеть юноша.
Хозяин запрокинул уродливую голову и расхохотался. Они снова оказались в подземелье, наполненном воплями ужаса и страданий.
- Ты уже в аду, малыш, разве ты ещё не понял?
Слёзы полились из глаз Дени рекой. Продолжая сжимать его горло, Хозяин смотрел на мальчишку, как смотрят жестокие дети на насекомых, отрывая несчастным крылышки, со смесью любопытства и удовольствия от причиняемых страданий.
- Всё ещё считаешь себя человеком? А что теперь скажешь? - лапа разжалась и Дени грохнулся на камни. Он закричал от боли, но из горла не вырвалось ни звука. Владыка возвышался над ним как тёмная гора.
- Ты мой пёс, запомни это. Будешь делать всё, что я велю. – он навис над скорчившимся телом, - у тебя больше нет свободы воли, - острые зубы обнажились в подобии ухмылки, - и сдохнуть ты тоже не сможешь. У тебя впереди целая вечность, малыш, - произнёс Владыка, махнув мантией.
Жуткий смех раскатился эхом по катакомбам. Дени беззвучно выл на полу, его глаза были сухими. Ему не оставили даже слёз. Только боль, голод и отчаяние.
_____________________________________________
Я медленно приходил в себя, всё ещё чувствуя отголоски чужих страданий.
- Неужели нет никакого шанса вытащить его оттуда? Ведь ты должен знать! Скажи мне! – голос Кары звучал тихо, но настойчиво.
Я взглянул на неё и почувствовал как её взгляд прожигает насквозь мою душу, её дар вытаскивать всё сокровенное, ещё немного и… я резко толкнул её и отвернулся…
- Перестань! – голос охрип, - ты и так знаешь обо мне слишком много. Даже если бы знал способ, не сказал бы тебе, или ты хочешь расстаться с душой? - бросил я резко и прикусил язык.
– Лучше иди спать, нам скоро выдвигаться.
Кара отвернулась, хрупкие плечи поникли. Может быть даже плачет. Пусть, всё лучше, чем отдавать душу демону, с неё станется…