Цицерон, родившийся в 106 г. до н.э. и убитый по приказу Антония в 43 г. до н.э. как участник заговора против Цезаря, обычно известен широкому кругу образованных людей как знаменитый оратор. В действительности Цицерон был также крупным философом стоической школы и учеником стоика Посидония (II-I вв. до н.э.). Цицерон в совершенстве знал греческий язык и читал в оригинале труды греческих философов. Многие фрагменты из утерянных греческих философских трудов VI-V вв. до н.э. дошли до нас благодаря Цицерону. В частности, в своем произведении "О государстве", дошедшем до нас не полностью, Цицерон упоминает эпизод, связанный с греческим философом Анаксагором (речь шла о том, что Перикл, ссылаясь на своего учителя Анаксагора, объяснил как естественное явление солнечное затмение, испугавшее афинян накануне Пелопоннесской войны) (De republica I, 25). Цицерон также перевел на латинский язык отрывки из диалога Платона "Тимей", озаглавив свой перевод "De universo" ("О вселенной"). Этот перевод авторизированный, он не повторяет слово в слово, но лишь передает суть космологических воззрений Платона. Фрагмент из этого перевода, который мы приведем ниже, показывает нам, что, как и большинство крупных философов античности, Цицерон верил в единого Бога:
"Но этого как бы родителя сей вселенной найти трудно, а когда найдешь, рассказывать о нем народу было бы нечестиво. С другой стороны, надо рассмотреть, оный мастер (fabricator: слово, которым Цицерон, скорее всего, передает греческое слово "демиург" - И.Л.) такового произведения подражал ли какому-нибудь образцу, или нет[...]. Но если прекрасен сей мир, если мудр его cоздатель, то, конечно, Он предпочел следовать вечности[...], поскольку нет ничего прекраснее мира и ничего более выдающегося, чем его cоздатель" (Timaeus, sive De universo, II. Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 1175).
В нашей стране в начале перестройки были изданы отдельной книгой философские сочинения Цицерона. В эту книгу (Цицерон М.Т. Философские трактаты. - М., 1985) вошли три работы Цицерона: "О природе богов", "О пророчестве" и "О судьбе". Остановимся подробнее на первой из них.
Диалог "О природе богов" написан Цицероном в поздний период его творчества, когда, удалившись от дел, он уединился в своем тускуланском поместье. Этот диалог посвящен Марку Бруту, вдохновителю заговора против Цезаря. В посвящении Цицерон обращается к Бруту следующими словами: "Притом, что многие вещи в философии еще недостаточно объяснены, а многие и трудны, о Брут, что ты прекрасно знаешь, темным остается вопрос и о природе богов" (De natura deorum, I,1. Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 976).
Диалог "О природе богов" представляет собой состязание спорящих сторон. Среди участников диалога фигурирует и эпикуреец, и академик (т.е. последователь учения Платона), и стоик. Мы до этого не останавливались специально на философии Эпикура, поэтому необходимо это сделать сейчас, иначе многие проблемы, поставленные Цицероном в диалоге "О природе богов", покажутся непонятными.
Эпикур, живший в IV-III вв. до н. э., был последователем Демокрита. Он считал, что мир состоит из атомов - вечных и неделимых частиц материи - и сам собой, без участия богов, приобрел ту форму, которую имеет. В возникновении нашей вселенной Эпикур отводил главную роль случайности. Ленин, характеризуя взгляды Эпикура, цитирует Гегеля: "У Эпикура нет[...] конечной цели мира, мудрости Творца. Нет ничего, кроме происшествий, которые определяются случайным внешним столкновением сочетаний атомов" (В.И. Ленин. Полное собрание сочинений. Т. 29. М., 1963, С. 267), - и пишет на полях в адрес Гегеля: "Гегель просто ругает Эпикура" (Там же, с. 267). На самом деле, как мы покажем далее, у нас нет оснований сомневаться в правоте итоговой гегелевской оценки Эпикура: "Однако мысли его (Эпикура - И.Л.) об отдельных сторонах природы сами по себе жалки и малоценны" (G.F.W. Hegel. Lectures on the History of Philosophy: Plato and the Platonists. Lincoln, NE, 1995, p. 293).
Действительно, при здравом размышлении, с Гегелем нельзя не согласиться. Дело вовсе не в том, что Гегель "мистик-идеалист-спиритуалист", как его характеризует Ленин (Полное собрание сочинений. Т. 29. М., 1963, С. 254), а в том, что у Эпикура нет ни малейшего намека на причину порядка и гармонии, царящих в этом мире, что как раз хорошо подметил Цицерон в диалоге "О природе богов" (подробнее об этом ниже). Важно отметить также, что Эпикур, начиная с ХVII века, сделался в Европе знаменем свободомыслия. Вот что пишет по этому поводу К. Маркс в своей докторской диссертации по философии, посвященной атомизму Демокрита и Эпикура:
"Гассенди, освободивший Эпикура от интердикта, наложенного на него отцами церкви и всем средневековьем, этой эпохой воплощенного бессмыслия, дает в своих комментариях один только интересный момент. Он старается как-нибудь примирить свою католическую совесть (Гассенди был католическим священником. - И.Л.) со своим языческим знанием, Эпикура - с церковью, что было, конечно напрасным трудом. Философия, пока в ее покоряющем весь мир, абсолютно свободном сердце бьется хоть одна еще капля крови, всегда будет заявлять - вместе с Эпикуром - своим противникам: "Нечестив не тот, кто отвергает богов толпы, а тот, кто присоединяется к мнению толпы о богах"" (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 40. М., 1975, с. 152).
Каково же было мнение о богах самого Эпикура и его последователей - эпикурейцев? Цицерон пишет по этому поводу в диалоге "О природе богов": "Истинно изложено это учение Эпикуром: «То, что является вечным и блаженным, не может ни само иметь каких-либо забот, ни заботиться о других. Поэтому у богов нет ни гнева, ни милости, ибо если бы они были таковыми, то все они были бы слабы и ничтожны»[...]. Отсюда ясно, что следует устранить от блаженной и бессмертной природы и гнев, и милость; а когда это устранишь, не будет владеть тобой страх божьей кары" (De natura deorum I, 17; Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 980).
Мы видим, что Эпикур, строго говоря, не является безбожником. Как правильно заметил Маркс, ключевым моментом в мировоззрении Эпикура является не отрицание существования богов, но oтрицание "мнения толпы о богах", т.е. мнения, что боги могут миловать и карать людей и вообще заботиться о земных делах.
В диалоге "О природе богов" Эпикуру отвечает устами одного из действующих лиц сам Цицерон: "Эпикур из душ людских с корнем вырывает религию, когда лишает бессмертных богов и заботы (о людях), и милости[...], отрицает то, что более всего свойственно наилучшей и возвышеннейшей природе. Ибо что лучше, что возвышеннее, чем доброта и благотворительность? Если же вы хотите, чтобы у Бога этого не было[...], то вы хотите, чтобы Он никого не любил и ни о ком не заботился" (De natura deorum I, 42; Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, pp. 986-987).
Сам Цицерон, следуя учению стоиков, считает, что боги существуют и заботятся о людях; эта забота проявляется в том, что они создали этот мир. Также Цицерон считает, что всякому человеку от природы присуще знание, что боги существуют: "Ибо всем от рождения ясно, и в душе как бы выгравировано: есть боги. Каковы они, разные о том мнения: но то, что они существуют, никто не отрицает" (De natura deorum II, 4-5; Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 989).
Далее Цицерон устами одного из участников диалога опровергает позицию эпикурейцев: "Здесь[...] есть некто, желающий убедить себя, что некие твердые и неделимые тела носимы своею силою и тяжестью и что из случайного стечения этих тел возник этот прекраснейший мир. Не понимаю, почему тот, кто полагает, что может случиться это, не считает возможным допустить, что если смешать бесконечное число букв двадцати одной формы, золотых или каких-нибудь еще, то из них, высыпанных на землю, могут сами собой сложиться "Анналы" Энния, чтобы их можно было потом прочесть: не думаю, чтобы случай мог сложить хотя бы одну строку[...]. И если мир может сложиться столкновением атомов: почему портик, почему храм, почему дом, почему город не может, ибо это и меньше требует труда, и гораздо легче?" (De natura deorum II, 37; Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 996). Приводит также Цицерон аргумент стоика Хрисиппа: "Если существует нечто в природе вещей, что человек не может сделать, то тот, кто это сделал, лучше человека. Но человек то, что существует в мире, сделать не может. Следовательно тот, кто может, выше человека. Но кто может быть выше человека, кроме как Бог? Следовательно, есть Бог" (De natura deorum III, 10; Cf. Marci Tullii Ciceronis opera uno volumine comprehensa. Lipsiae, 1827, p. 1005).
Традиции философии стоиков продолжил Сенека (4- 65 гг. н.э.), вошедший в историю как воспитатель Нерона. Вот что пишет Сенека в книге «О божественном провидении», посвященной ответу на вопрос, почему с добрыми людьми случаются невзгоды, если существует провидение:
"Ты спросил у меня, Луцилий, почему, если мир управляется провидением, со многими добрыми людьми приключаются несчастья? [...] Излишне сейчас показывать, что не без некоего хранителя стоит таковое творение и что сие определенное течение звезд не может быть объяснено случайным порывом [...]. Даже те события, которые представляются неясными и непредсказуемыми, т.е. дожди, и тучи, и удары молнии[...], не происходят беспричинно, ибо, хотя и случаются внезапно, также и они имеют свои причины[...]. С богами тебя примирю, наилучшими к наилучшим. Ибо природа не терпит, чтобы доброе вредило доброму. Между добрыми людьми и Богом царит дружба, и примиряет их добродетель. Дружба ли только? Более, чем дружба - также нужда друг в друге и сходство: ибо добрый человек только возрастом отличается от Бога, являясь Его учеником, подражателем и истинным сыном, которого Родитель сей великолепный, добродетелей неленостный востребователь, подобно строгим отцам, строже и воспитывает. Итак, когда увидишь, что мужи добрые и угодные богам трудятся, потеют, претерпевают тяготы, а злые ведут жизнь праздную и предаются вожделениям, подумай о том, что в сынах нам нравится скромность, а в молодых рабах - развязность; тех мы удерживаем суровой дисциплиной, а в этих поощряем дерзость. То же самое должно быть ясно тебе и о Боге. Он не держит доброго мужа в нежности, но испытывает его, закаляет, Себе его готовит. Почему много неприятностей случается с добрыми мужами? Не может никакого зла приключиться с добрым человеком. Не смешиваются противоположности[...]. Враждебный натиск обстоятельств не изменяет направления души мужественного человека. Пребывает в том же состоянии, и что бы ни случилось, всему сообщает свой цвет[...]. Огонь золото испытывает, а несчастья - мужественных людей" (De providentia, I-II).
Эти, можно сказать, христианские мысли сближают Сенеку с апостолом Павлом. Св. Иероним сообщает о том, что среди христиан имели хождение письма Сенеки к апостолу Павлу и апостола Павла к Сенеке (De viris illustribus, XII). Скорее всего, это апокрифы, но у апостола Павла мы иногда находим мысли, созвучные Сенеке, например: "Любящим Бога все содействует ко благу" (Рим 8, 28).