ПОСТОЯННОЕ МЕСТО ПУБЛИКАЦИИ:http://proza.ru/2021/05/24/994
СБОРНИК "ЛЁТНЫЕ, ВОЕННЫЕ!"
«ПАРТИЗАН».Рисунок автора.
Сначала расскажу предысторию:
Вдруг Кузьма встрепенулся:
- У тебя-то как Леночкой? Всё на мазИ? Когда тебя пропивать будем?
Я, дожёвывая закуску, потупил взгляд, не зная, что ответить Кузьме, а он ждал…
Дело в том, что Леночка, которую он имел в виду, это дочка нашего начальника ОКП, работающая сметчицей в низковольтной группе. Она сразу «положила на меня глаз», да не один, а оба! Глаза у неё были… утопиться можно! Громадные, в пол-лица, печальные еврейские глаза, в которых белки были с небесной синевой! Как говорил наш сотрудник — старший инженер Боря про нашу завотделом оформления — Аллу, что у неё выдающийся передний и задний бампер! Так вот это можно было сказать и про Леночку. А какие у Леночка сочные, красивые губы! А какая у Леночки классическая женская фигура! Да! Всё было при ней, как говорится… Она была на год моложе меня, но она выглядела не девушкой, а зрелой женщиной. У неё была монументальная фигура! Ростом она была чуть выше меня, хотя носила туфли на низком каблуке. Масса у неё была под сто килограммов, хотя она не выглядела толстой. Я рядом с нею был, как пацан, хотя был физически очень накачан. Леночка работала не в нашей комнате, но часто приходила в нашу комнату к чертёжнице Оле, хотя по работе они никак не связаны, да и по интересам тоже. Оля сидела за первым столом и чертила, не поднимая головы. У неё был не кульман, а просто чертёжная доска, с наклоном к ней. Я сидел позади Оли, а Леночка приходила, облокачивалась об Олин стол, открывая моему взору богатство своего декольте, от чего у меня поднималась температура, потому что мне делалось жарко. Я старался не смотреть в сторону Леночки, но это плохо получалось и Леночка, как бы равнодушно, перехватывала мои взгляды. У нас бывали застолья по поводу дней рождений и Леночка, почему-то, взяла шефство надо мной, хотя мы даже лично с нею и не знакомились:
-А, ну, новенький! Не стесняйся! Накладывай в свою тарелку, а то голодный останешься со скромностью в обнимку! - при этом садилась рядом, прикасаясь ко мне своим аппетитным бедром и ухаживала, как мать за ребёнком, вызывая «понимающие» улыбки коллег. Меня это очень смущало, а Леночку — нет. Однажды она зашла в нашу комнату и по-хозяйски заявила:
- Так! Я до сих пор не видела фильм про Рафаэля, «Пусть говорят!» и он дошёл до нашей киноплощадки. Я очень хочу пойти, но не могу же я идти одна, как «разведёнка». Мне нужен мужчина! Лёня! Ты мужчина или нет?
-Ещё како-о-ой! - шутливо ответил я. Коллеги при этом заулыбались понимающе, не поднимая головы от чертёжных досок.
- Всё! Я тогда беру билеты и жду в семь часов дома. Остановка троллейбуса «Пивзавод» и к Волге последний дом, последний подъезд, последний этаж, квартира 98.
-Я не пойду в кино, если ты берёшь билеты! - сказал я, - Билеты беру я! Мне при этом хотелось назвать её на «вы», потому что лично ещё не общались, ну и вела она себя царственно по отношению ко всем.
- Пока ты соберёшься брать, билетов не будет! Если ты такой богатенький, то отдашь деньги! - и вышла из комнаты своей величественной походкой.
- Всё, Лёня! Попался, не отвертишься! - хихикнул руководитель параллельной высоковольтной группы. Мой руководитель Кузьма просто без слов заржал. После кино Леночка просто заявила, что хочет ко мне в гости. О том, что у меня отдельная комната в четырёхкомнатной квартире, она уже знала из разговора до кино. Я не отказал ей, хотя после кино было уже поздно, а ко мне ехать в Жилгородок было не близко. Мы заявились ко мне, удивив моих домочадцев: маму, бабушку и сестрёнку, которая не успела лечь спать. Я сказал:
-Мы тихо посидим, послушаем музыку!
А Леночка сказала:
- И от чая не откажемся!
- Да, да! Я сам сделаю! - сказал я бабушке — как хозяйке нашей кухни, удивившись наглости Леночки.
Когда я включил музыку, сидя в кресле у магнитофона, то Леночка, властно глядя на меня, похлопала по дивану рядом с собой:
-Лёнечка! Ко мне! Мне скучно общаться с диваном!
Я подошёл к ней, а она протянула мне навстречу руки и я сел прямо в её объятья, прижатый к мощному бюсту, а Леночкины глазищи оказались прямо перед моими и стали сближаться. Мы слились в очень горячем поцелуе. Моя рука интуитивно подхватила её противоположную грудь, а язык мой проник между сочными губами Леночки. К сожалению, я почувствовал, что Леночка сегодня зубы не чистила, а из подмышек шибанул неприятный запах.
Я освободился насильно из её объятий и шутливо сказал:
- Мне кажется, что я после такого поцелуя спать сегодня не смогу!
- А я могу остаться и убаюкать! - нагло хихикая сказала Леночка.
- Я тогда совсем на работу не встану! - неловко смеясь, сказал я. Но Леночка на полном «серьёзе» сказала, - А я всем объясню, что ты отсутствуешь по уважительной причине! Никто возражать не будет! Кузьма свой человек, а папа, тем более!
- Не всё так просто! - посерьёзнев сказал я. - Мне перед своими тоже объясняться будет надо…
- Ну, это может быть перед сестрёнкой! А мама с бабушкой не маленькие! Поймут! - с обидой сказала Леночка.
- В том-то и дело, что они могут неправильно понять! - серьёзно ответил я, глядя ей в глаза, полыхающие возмущением.
- Тогда проводи меня до трамвая и ложись спать! - сказала она, резко вставая. При её словах в голосе прозвучала обида и возмущение, как будто я её низко оскорбил.
Я так и сделал. Провожал молча. У трамвая я вспомнил, что не отдал деньги за билеты и протянул ей купюру соответствующую цене. Она дала моей руке «пощёчину» и села в трамвай, не прощаясь.
Это был 1971 год, год нашей женитьбы на Новый год в станице Кущёвская Краснодарского края, но 80 километров от Ростова-на-Дону.В Волгограде мы жили с моей женой Людмилой в изолированной комнате 9 метров при входе в нашу четырёхкомнатную квартиру. Я продолжал работать в моём проектном институте. Как сказал мне казак Кузьма, царство ему небесное, «из командировок я не вылезал». Это было возмездие, за обман надежд брака с Леночкой, хотя я ей ничего не обещал. Однажды я пробыл в командировке 17 дней в наших северных нефтеносных районах Жирновском и Котовском, изыскивая в очень сложных условиях трассы высоковольтных линий для проведения проектных работ. Вернулся уставший, соскучившийся за своей молодой женой. При выходе из ванны она меня обняла… Но звонок в дверь! Она открывает… стоит в форме военный в звании капитан и с ним два автоматчика. Капитан говорит, что в городе объявлена мобилизация по тревоге и мне дано 15 минут на сборы: кружка, ложка, небольшой запас харчей на первое время.
Я сказал, что я пилот запаса, но капитан сказал, что тревога есть тревога для всех. В штабе разберутся.
Вот так я попал в «партизаны», как называли взятых гражданских лиц «резервистов» на переподготовку. Меня увезли в начале апреля месяца и я двадцать дней рыл окопы и бегал за танками в Прудбое между Волгой и Доном.А жили мы в окопах и в палатках с буржуйками, питаясь синей , сваренной на воде кашей, которую собратья по несчастью натыкали на штык-нож и бросали в БТР командира, из которого вылетали пустые банки из-под тушёнки. Окопы копали с утра до вечера, а потом через нас ездили на полном ходу танки. Двоих наших «партизан» привалило обвалившимся от танка грунтом, их увезли на БТРе в госпиталь и мы их больше не видели. Две палатки сгорели от буржуек, многие заболели, но мне пришлось выдержать это испытание, поскольку никто не хотел слушать о том, что я пилот-истребитель. В военном билете зачеркнули ВУС (военно-учётную специальность) «пилот» и написали «стрелок». Потом позже меня в военкомате «отматерили» и опять исправили ВУС на «пилот».
Однажды нашему отделению было приказано занять оборону в старом окопе, времён Вов и забыли про нас. Я был назначен командиром отделения, поскольку был сержант, т.е.старше всех по званию. Мы ночевали в этом окопе, голодные. Я сумел прикладом наломать сухих веток с сухих, случайно уцелевших в голой степи давно погибших деревьев, и мы разожгли костёр. Я сидел ночью у костра и думал о том, что возможно в этом старом окопе сидел мой отец в 1943 году перед броском на Донбасс, откуда на него приходила похоронка. Но ведь это было тридцать лет назад. А у нас, кроме автомата Калашникова ничего не изменилось. В нашем отделении из пяти человек, все были старше меня по возрасту. Одному у нас был за сорок лет и мы его называли Дед. Кто-то из ребят грустно пошутил, что мол, хотя бы какую-нибудь "медсестричку" с нами оставили бы и то было бы не так скучно. Дед возразил, что было бы не скучно, если бы у неё была фляжка спирта и закусь. Мы грустно посмеялись, а один из наших молодых вспомнил службу в армии. Говорит, что однажды летом в каком-то городке, шли они взводом из бани, подошли к почте, разрешили присесть в тени, а желающим разрешили сходить на почту. Сидящие в тени увидели как на велосипеде подъехала в очень коротенькой юбчонке девчонка лет 17-18-ти. Поставила велосипед к стене, под окошком почты и легко по ступенькам забежала в почту. Один грузин из сидящего взвода, встал, подбежал к велосипеду и понюхал переднюю часть сиденья. Ребята захихикали, кто-то засвистел, а грузин, подняв голову кверху, закатив глаза изобразил высшее удовольствие. Ещё хохол из этого взвода, не выдержав, вскочил и побежал к велосипеду, потом ещё двое, а потом, чуть ли не все и стали толкаться, со смехом пробиваясь к цели... Девчонка в открытое окно, видимо услышала этот переполох и выглянула. Поняв в чём дело, она выскочила из почты красная как рак и умчалась на большой скорости, помахивая кончиком короткой юбки. Парни, со стыдом хихикая, сели на место в тень. Потом приходилось видеть эту девчонку на велосипеде, но она уже ездила в брюках.
На этот рассказ мы в нашем окопе похихикали, а наш Дед грязно выругался и сказал об этой девчонке и её пловом органе очень плохо. Наш рассказчик в ответ грубо оскорбил Деда и сказал, что он импотент и жена рада, что его забрали в партизаны, а к ней в гости кум ходит и отводит душу с нею. Дед сказал, что ему не жалко эту "кастрюлю", а вот твою молодую сейчас мусолят хором, а ты страдаешь. Молодой, взбесившись, замахнулся прикладом на Деда, а тот из автомата дал очередь холостыми в грудь молодому почти в упор, чуть не опалив ему лицо. Я вскочил, грубо заорал и обоим дал прикладом "поддых"...
Моя жена 20 дней разыскивала меня через милицию, через моё начальство. Начальник, хоть и обижался на меня, за свою дочку, но принимал деятельное участие в моём розыске. Говорят, что Леночка хихикала, будто я сам сбежал от молодой жены. Спустя две недели мне удалось позвонить на работу и сообщить, где я есть. Оказывается, это была не городская тревога, а районная. Военком решил «выслужиться» перед начальством и, объявив районную тревогу, сгрёб всех военнообязанных, кого застал дома и устроил такое испытание. У нас постоянно было на языке: Если в мирное время творится вот такой «дурдом», то, что ждать от наших командиров в боевой обстановке? Мы догадывались о самом худшем. А некоторые говорили: Первая пуля командиру в затылок! Когда нас заставили надеть противогазы, то из строя откровенно посылали матом командиров, потому что нельзя определить, кто говорит. Здесь меня тоже хранили часы отца «Победа» и ангелы- хранители.
Когда я из «партизан» вернулся домой моя жёнушка мне сообщила, что она беременна. Я был очень рад, а она рада, что я рад. Но моя мама этому не обрадовалась и сказала, что надо искать размен нашей квартиры. Настоящей свадьбы у нас не было, но когда, после регистрации нашего брака на Новый год в Кущёвке спустя полтора месяца родители привезли к нам в Волгоград мою жену Людмилу, то они нам дали две тысячи, как бы на приданное, и сказали: Хотите пропейте, если будете устраивать свадьбу, хотите по уму распорядитесь. Вот тут мы и распорядились этими деньгами. Мы доплатили стоимость нашей с матерью четырёхкомнатной кооперативной квартиры и стали искать размен.
Прошло с тех пор 50 лет и мы с женой отметили Юбилей.
Л. КРУПАТИН, МОСКВА, май 2021 года.