- Вот что он мне прислал, - сказала Гермиона, протягивая письмо.
Гарри взял его. Пергамент был сырым, огромные слёзы кое-где так размыли чернила, что разобрать написанное можно было с трудом.
«Дорогая Гермиона,
Мы проиграли. Мне разрешили вернуться с ним в Хогвартс. Дату казни назначат. Лондон Клювику понравился. Никогда не забуду, как ты нам помогала.
Хагрид»
- Они не могут сделать это, - сказал Гарри. – Не могут. Хищноклюв не опасен.
- Папаша Малфоя запугал Комитет, - сказала Гермиона, вытирая глаза. – Знаете же, кто там заседает. Кучка дурачья, из которого песок сыплется, вот они все и перепугались. Хотя будет апелляция, как всегда. Только я уже ни на что не надеюсь… Ничего не изменится.
- Да изменится, - с жаром сказал Рон. – В этот раз, Гермиона, тебе не придётся делать всё самой. Я тебе помогу.
- O Рон!
Гермиона бросилась Рону на шею и разрыдалась. Рон с испуганным лицом тихонько погладил её по голове. Наконец Гермиона отпустила его.
- Рон, мне правда, правда жаль Скабберса… - всхлипнула она.
- Oй… ладно… он уже старый был, - сказал Рон; ему полегчало после этих слов. – Да и пользы от него в принципе не было. Кто знает, может, теперь мама с папой подарят мне сову.
Из-за мер безопасности, принятых в отношении студентов после второго вторжения Блэка, Гарри, Рон и Гермиона не могли навещать Хагрида по вечерам. Возможность поговорить с ним была у них только на уроках ухода за волшебными существами.
Он как будто помертвел от шока из-за приговора.
- Сам виноват. Язык отнялся. Сидят все такие в чёрных мантиях, тут я записки-то и уронил и забыл цифры-то, которые ты, Гермиона, мне дала. A потом Люциус Малфой такой встал, сказал своё слово, а Комитет то и сделал, что он им сказал…
- Ещё можно апелляцию подать! – с жаром сказал Рон. – Ты руки не опускай, мы работаем над этим!
После урока они пошли в замок. Малфой маячил впереди в сопровождении Крэбба и Гойла и то и дело оглядывался с саркастическим смехом.
- Плохо дело, Рон, - печально сказал Хагрид, дойдя до крыльца замка. – Комитет весь у Люциуса Малфоя в кармане. Мне теперича только остаётся сделать, чтобы последние дни Клювика самые лучшие у него в жизни были. Я должен…
Хагрид повернулся и поспешил к своей хижине, вытирая лицо платком.
- Посмотрите на этого рёву!
Малфой, Крэбб и Гойл всё слышали – они стояли в дверях замка.
- Вы что-нибудь более жалкое видели? – спросил Малфой. – И это наш учитель!
Гарри и Рон угрожающе двинулись к Малфою, но Гермиона опередила их…
БАЦ!
Она ударила Малфоя по лицу изо всех своих сил. Малфой покачнулся. Гарри, Рон, Крэбб и Гойл стояли с обалдевшими лицами, а Гермиона снова занесла руку.
- Не смей называть Хагрида жалким, ты, мерзавец… злобная тварь…
- Гермиона! – пробормотал Рон, пытаясь схватить её за руку.
- Отойди, Рон!
Гермиона выхватила палочку. Малфой отступил. Крэбб и Гойл с безумными лицами посмотрели на него, ожидая указаний.
- Идёмте, - пробормотал Малфой, и все трое тут же скрылись в коридоре, ведущем в подземелье.
- Гермиона! – ахнул Рон с удивлением и восхищением.
- Тебе, Гарри, лучше побить его на финальном матче! – резко сказала Гермиона. – И ты должен это сделать, потому что я представить не могу, что будет, если выиграет Слизерин!
- Нам пора на наведение чар, - напомнил Рон, не отводя от Гермионы испуганного взгляда. – Пойдёмте лучше.
Они поспешили в класс профессора Флитвика.
- Опаздываете, ребята! – упрекнул их профессор Флитвик, когда Гарри открыл дверь класса. – Быстро присоединяйтесь, доставайте палочки, у нас сегодня практика по Веселящим чарам, мы уже разделились на пары…
Гарри и Рон поспешили к задней парте и открыли сумки. Рон обернулся.
- Куда делась Гермиона?
Гарри тоже огляделся. Гермиона не вошла в класс, но Гарри точно знал, что когда он открыл дверь, она была рядом с ним.
- Странно, - сказал Гарри, глядя на Рона. – Может… может в туалет пошла или ещё куда-нибудь?
Но Гермиона так и не пришла на урок.
- Да, не помешало бы ей попрактиковаться в Веселящих чарах, - сказал Рон, направляясь на обед с улыбкой до ушей — чувство огромного довольства от Веселящих чар ещё не прошло.
Гермиона не пришла и на обед. Когда они доели яблочный пирог, действие Веселящих чар прекратилось, и Гарри с Роном немного заволновались.
- Не сделал ли Малфой что-нибудь с ней? – с тревогой спросил Рон, взбегая к гриффиндорской башне.
Они прошли мимо троллей-охранников, сказали Толстой Даме пароль (“Болтун”), и пролезли через дыру за портретом в общую комнату.
Гермиона крепко спала за столом, положив голову на раскрытый учебник арифмантики. Они сели по бокам, и Гарри разбудил её.
- Чт-то? – спросила Гермиона, тут же проснувшись и дико озираясь. – Пора идти? К-какой урок у нас сейчас?
- Предсказания, но только через двадцать минут, - ответил Гарри. – Гермиона, почему ты не пошла на наведение чар?
- Что? O нет! – взвизгнула Гермиона. – Я забыла про наведение чар!
- Но как ты могла забыть? – спросил Гарри. – Ты была с нами, пока мы не вошли в класс!
- Поверить не могу! – простонала Гермиона. – Профессор Флитвик рассердился? Oй, это всё из-за Малфоя, я всё про него думала и совсем сбилась!
- Знаешь что, Гермиона? – сказал Рон при виде огромного учебника арифмантики, служившего Гермионе подушкой. – По-моему, ты выдохлась. Ты слишком много на себя взяла.
- И вовсе нет! – сказала Гермиона, откидывая с глаз волосы и уныло оглядываясь в поисках сумки. – Я просто ошиблась, вот и всё! Мне просто нужно повидать профессора Флитвика и извиниться перед ним… Встретимся на предсказаниях!
Через двадцать минут Гермиона присоединилась к ним у люка, ведущего в класс профессора Трелони; вид у неё был измотанный.
- Поверить не могу, что пропустила Веселящие чары! A ведь они точно будут на экзаменах, профессор Флитвик намекал на это!
Они вместе пролезли в полутёмную душную башню. На каждом столике поблёскивал хрустальный шар, полный жемчужно-белого тумана. Гарри, Рон и Гермиона уселись вместе за один шаткий столик.
- Я думал, хрустальные шары только в следующем семестре начнутся, - пробормотал Рон, оглядываясь, не притаилась ли рядом профессор Трелони.
- Не ной, это значит, что мы закончили хиромантию, - тихо ответил Гарри. – Меня достали её вздрагивания всякий раз, когда она рассматривала мои руки.
- Доброго вам дня! – раздался знакомый глуховатый голос, и профессор Трелони, как обычно, театрально вышла из тени. Парвати и Лаванда задрожали от восторга, на их лица упал молочно-белый отсвет хрустального шара.
- Я решила начать изучение хрустальных шаров пораньше, чем планировала, - сказала профессор Трелони, садясь спиной к огню и оглядываясь вокруг. – Оракулы сообщили мне, что на вашем экзамене в июне будет вопрос о Сферах, и я хочу, чтобы у вас было достаточно практики.
Гермиона фыркнула.
- Ой, ну честно… «оракулы ей сообщили»… А вопросы к экзамену кто составляет? Она же! Замечательное предсказание! – сказала она, даже не понижая голоса. Гарри и Рон подавили смешки.
Лицо профессора Трелони скрывалось в тени, поэтому сложно было сказать, слышала ли она их. Однако она продолжала говорить, как будто ничего не слышала.
- Предсказание по хрустальным шарам – особо тонкое искусство, - мечтательно проговорила она. – Я не ожидаю, что Ви;дение явится кому-либо из вас с первого взгляда в бесконечные глубины Сферы. Вначале нам нужно научиться отключать сознание и внешнее зрение… — (Рон начал фыркать, не в силах сдержаться, ему даже пришлось заткнуть рот кулаком) — …чтобы дать свет Внутреннему зрению и суперсознанию. Возможно, если нам повезёт, кто-то из вас получит Ви;дение ещё до конца урока.
И вот началась практика. Гарри, сидя у хрустального шара, чувствовал себя круглым дураком. Он глядел невидящими глазами в сферу, пытаясь опустошить мозг, по которому гуляли мысли вроде “какая глупость”. А тут ещё Рон тихонько хихикает да Гермиона языком цокает.
- Ничего не увидели? – спросил Гарри после пятнадцати минут безмолвного вглядывания в шар.
- Ага, вон на том столе горит, - сказал Рон, показывая пальцем. – Кто-то свою свечу сбил.
- Какая пустая трата времени, - прошипела Гермиона. – Лучше бы я чем-нибудь полезным занялась. Наверстала бы практику по Веселящим чарам…
Профессор Трелони прошествовала мимо них.
- Кто же, кроме меня, поможет им растолковать туманные знамения в их Сфере? – донеслось её бормотание сквозь звон бесчисленных украшений.
- Мне помощь не нужна, - прошептал Рон. – Ясно, что это значит. Сегодня вечером будет густой-прегустой туман.
Гарри и Гермиона расхохотались.
- Ну что такое! – воскликнула профессор Трелони, и все головы повернулись к ним. Парвати и Лаванда были возмущены. – Вы нарушаете вибрации ясновидения!
Она подошла к их столику и вперила взгляд в хрустальный шар. Сердце Гарри ушло в пятки. Он был уверен, что знает, что сейчас будет…
- Тут что-то виднеется! – прошептала профессор Трелони, пододвинувшись к шару так близко, что он дважды отразился в её огромных очках. – Что-то движется… но что это?
Гарри был готов поспорить на всё, что у него есть, даже на свою «Молнию», что новости в любом случае будут плохими. Так и вышло…
- Дорогой мой! – выдохнула профессор Трелони, глядя на Гарри. – Он здесь, яснее, чем раньше… дорогой мой, он надвигается на тебя, он всё больше и ближе… Гр…
- Ох мамочки мои! – громко сказала Гермиона. – Только не этот дурацкий Грим!
Профессор взглянула огромными глазами в лицо Гермионе. Парвати что-то шепнула Лаванде, и обе уставились на Гермиону. Профессор Трелони встала, сверля Гермиону взглядом, полным злости.
- Мне жаль, но должна сказать, что с того самого момента, как ты, милочка, вошла в этот класс, мне стало ясно, что у тебя нет дара, необходимого для благородного искусства предсказаний. Я и правда не припомню ни одного студента с таким безнадёжно приземлённым мышлением.
На мгновение воцарилась тишина. Потом…
- Прекрасно! – вдруг воскликнула Гермиона, вставая и засовывая в сумку учебник «Разгони туман над будущим». - Прекрасно! – повторила она, забрасывая сумку на плечо и чуть не сбив Рона со стула. – Я отказываюсь от вашего предмета! Я ухожу!
И к удивлению всего класса, Гермиона подошла к люку, открыла его и спустилась вниз по лестнице.
Только через несколько минут класс успокоился. Профессор Трелони как будто забыла о Гриме. Она резко отвернулась от стола Гарри и Рона, тяжело вздыхая и плотнее кутаясь в переливающуюся шаль.
- Ooooo! – вдруг сказала Лаванда, и все обернулись. - Ooooo, профессор Трелони, я только что вспомнила! Вы же видели, она же ушла? Да, профессор? «Ближе к Пасхе кто-то из вас уйдёт от нас навсегда!» Вы давно это сказали, профессор!
Профессор Трелони простодушно улыбнулась ей.
- Да, моя милая, я действительно знала, что мисс Грэйнджер покинет нас. Однако будем надеяться, что Знак оказался ошибочным… Внутреннее зрение, так сказать, может затуманиться…
Лаванда и Парвати явно были под впечатлением, они даже подвинулись, чтобы профессор Трелони присела за их столик.
- Ну и денёк выпал Гермионе, а? – шепнул Рон Гарри с благоговением.
- Ага…
Гарри всмотрелся в хрустальный шар, но не увидел ничего, кроме вихря белого тумана. Действительно ли профессору Трелони опять привиделся Грим? А ему привидится? Что-что, а происшествия ему нужны в последнюю очередь, особенно сейчас, когда финальный матч по квиддичу всё ближе.
В пасхальные каникулы было не до отдыха. Никогда третьекурсникам не задавали так много домашней работы. Невилл Лонгботтом был на грани нервного срыва, да и не только он.
- И это называется каникулы! – вскричал однажды Симус Финниган на всю общую комнату. – До экзаменов куча времени, что за поигрушки?
Но у Гермионы было больше дел, чем у кого-либо. Даже без предсказаний она изучала больше предметов, чем кто-либо из студентов. Обычно она последней покидала общую комнату поздно вечером, а на следующее утро первой приходила в библиотеку; у неё под глазами были круги, как у Люпина, и всегда казалось, что она вот-вот расплачется.
Рон взялся за апелляцию по делу Хищноклюва. Когда он не делал свои задания, то рылся в толстенных фолиантах, озаглавленных «Руководство по психологии гиппогрифов» и «Дичь или нечисть? Исследование жестокости гиппогрифов». Он ушёл в работу с головой и даже забыл о своей злости на Криволапа.
Гарри же каждый день приходилось делить время между домашней работой и ежедневными тренировками по квиддичу, не говоря уже о бесконечном обсуждении тактики с Вудом. Финальная игра Гриффиндора со Слизерином была запланирована на первую субботу после пасхальных каникул. Слизерин возглавлял турнирную таблицу с отрывом ровно в двести очков. Это значило (как постоянно напоминал Вуд своей команде), что для завоевания кубка им требуется выиграть матч с бо;льшим отрывом. Это также означало, что бремя завоевания победы весьма зависело от Гарри, потому что за поимку снитча присуждалось сто пятьдесят очков.
- То есть, ты должен поймать снитч лишь тогда, когда мы наберём больше пятидесяти очков, - постоянно напоминал Вуд Гарри. – Только если наберём больше пятидесяти очков, Гарри, или матч мы выиграем, но при этом останемся без кубка. Уловил, надеюсь? Ты должен поймать снитч только когда мы…
- Я ЗНАЮ, OЛИВЕР! – вскричал Гарри.
Весь Дом Гриффиндора просто помешался на грядущем матче. Гриффиндор не выигрывал кубок за победу в квиддиче с тех пор, как искателем в команде играл легендарный Чарли Уизли (второй из старших братьев Рона). Но Гарри сомневался, что кто-либо, даже Вуд, хотел победы больше, чем он сам. Вражда Гарри с Малфоем достигла апогея. Малфой до сих пор жаждал мести с того самого дня, как Гарри закидал его грязью в Хогсмиде, особенно когда Гарри каким-то образом исхитрился и не понёс наказание. Гарри не забыл, как Малфой пытался дезориентировать его во время матча против Рейвенкло, но больше всего он жаждал разгромить Малфоя на глазах у всей школы из-за дела Хищноклюва.
Никто не помнил, чтобы ожидание какого-либо матча проходило в столь напряжённой атмосфере. К концу каникул трения между обеими командами и их Домами были на грани взрыва. В коридорах произошло несколько мелких стычек, и одна из них закончилась тем, что один гриффиндорец-четверокурсник и один слизеринец-шестикурсник попали в больничное крыло с растущим из их ушей луком-пореем.
Гарри приходилось особенно туго. Когда он шёл в класс, кто-нибудь из слизеринцев непременно подставлял ему подножку, пытаясь уронить его; Крэбб и Гойл постоянно возникали везде, куда бы он ни шёл, и понуро отступали, когда видели, что он окружён другими учениками. Вуд велел ему всюду ходить в чьём-либо сопровождении, на тот случай, если слизеринцы попытаются вывести его из строя. Весь Дом Гриффиндора с радостью взялся за дело, так что у Гарри не получалось добираться до классов вовремя, потому что его окружала огромная болтливая толпа. Гарри больше опасался за свою «Молнию». Когда он не летал на ней, то надёжно запирал её в чемодане и часто во время перемен бегал в гриффиндорскую башню и проверял, на месте ли она.
Вечером накануне матча гриффиндорцы забросили все дела. Даже Гермиона отложила свои книги.
- Не могу работать, не могу сосредоточиться, - нервно сказала она.
Шум стоял неимоверный. Фреда и Джорджа просто распирало от эмоций, и они шумели и безобразничали больше обычного, Оливер Вуд съёжился в углу над макетом поля для квиддича, передвигая по нему фигурки волшебной палочкой и что-то бормоча себе под нос, Анджелина, Алисия и Кэти смеялись над шутками Фреда и Джорджа, а Гарри сидел в сторонке с Роном и Гермионой, стараясь не думать о завтрашнем дне, потому что всякий раз при этих мыслях у него внутри возникало ощущение ужасной бури.
- Ты будешь великолепен, - сказала Гермиона, но лицо её при этом было испуганным.
- У тебя «Молния»! – добавил Рон.
- Ага… - сказал Гарри, и его желудок скрутило.
К счастью, Вуд резко встал и прокричал: “Команда! Спать!”
Гарри спалось плохо. Вначале ему приснилось, будто он проспал и Вуд кричит: “Где ты был? Нам пришлось заменить тебя Невиллом!” Затем ему приснилось, что Малфой и остальные игроки-слизеринцы явились на матч верхом на драконах. Он летал на предельной скорости, пытаясь избежать пламени, которое изрыгал дракон Малфоя, а потом понял, что забыл свою «Молнию». Он полетел вниз и тут же проснулся.
Не сразу Гарри вспомнил, что матча еще не было, что он спокойно лежит в кровати и что слизеринская команда явно не прилетит на игру верхом на драконах. Ему очень хотелось пить. Он как можно тише вылез из постели и пошёл налить себе воды из серебряного кувшина, стоявшего под подоконником.
Было тихо и спокойно. Верхушки деревьев в Запретном Лесу не колыхались; Боевая Ива стояла неподвижно и выглядела невинно. Похоже, условия для игры просто отличные.
Гарри осушил кубок и собрался вернуться в постель, как вдруг кое-что заметил. По серебристой от росы лужайке кралось какое-то животное.
Гарри потянулся к тумбочке, взял и надел очки, потом поспешно вернулся к окну. Только не Грим… только не сейчас… только не перед самым матчем…
Он снова выглянул в окно, вперил в него безумный взгляд и через минуту заметил животное… Это был вовсе не Грим… это был кот… Гарри с облегчением прислонился к оконной раме и узнал хвост, похожий на ёрш для чистки бутылок. Это был всего лишь Криволап…
Но только ли Криволап? Гарри прижался носом к стеклу и всмотрелся. Криволап остановился. Гарри был уверен, что в тени деревьев движется ещё какое-то существо.
И вот он появился — огромный лохматый чёрный пёс; он тихо двинулся через лужайку, а Криволап затрусил сбоку. Гарри изумлённо смотрел. Что бы это значило? Если пёс виден и Криволапу, то как он может быть знамением смерти Гарри?
- Рон! – прошептал Гарри. - Рон! Проснись!
- А?
- Мне нужно, чтобы ты сказал мне, видишь ли ты кое-что!
- Гарри, темно же, - с трудом выговорил Рон. – О чём ты вообще?
- Вон там…
Гарри поспешно выглянул в окно.
Криволап и пёс исчезли. Гарри взобрался на подоконник, взглянул вниз на тени от замка, но ни того, ни другого уже не было. Куда они делись?
Судя по громкому храпу, Рон опять уснул.
Утром Гарри и все остальные игроки-гриффиндорцы вошли в Большой зал под гром аплодисментов. Гарри не мог не улыбнуться до ушей, увидев, что рейвенкловцы и хафлпафцы тоже аплодируют им. Зато за слизеринским столом, пока они проходили, слышалось громкое шипение. Гарри заметил, что Малфой был даже бледнее, чем всегда.
Весь завтрак Вуд требовал от команды поскорее поесть, хотя сам ни к чему не притронулся. Он погнал всех на поле раньше, чем все остальные закончили завтрак, чтобы успеть понять, в каких условиях придётся играть. Когда они выходили из Большого зала, все снова зааплодировали.
- Удачи, Гарри! – крикнула Чоу. Гарри почувствовал, что заливается краской.
- Итак… ни ветерка… солнце яркое, это может ухудшить обзор, просто не смотрите на него… земля довольно твёрдая, хорошо, значит, оттолкнёмся быстро…
Вуд прошёлся по полю, осматриваясь, команда за ним. Наконец они увидели, как двери замка распахнулись, и народ наводнил лужайку.
- В раздевалку, - коротко сказал Вуд.
Переодевались в молчании. Гарри задумался, чувствуют ли другие игроки то же, что и он – как будто он съел на завтрак ужасно вёрткого червя. Он и глазом моргнуть не успел, как Вуд сказал: “Ну что ж, пора, идёмте…”
Они вышли на поле под шум голосов. Примерно три четверти зрителей нацепили алые розетки, размахивали алыми флагами с гриффиндорским львом или развернули лозунги с надписями вроде “ДАВАЙ, ГРИФФИНДОР!” и “КУБОК - ЛЬВАМ”. Однако за слизеринскими воротами было двести человек в зелёном; на их флагах сверкала серебряная слизеринская змея, а профессор Снейп сидел с мрачной улыбкой на лице в самом первом ряду, одетый, как и все, в зелёное.
- А вот и гриффиндорцы! – прокричал бессменный комментатор Ли Джордан. – Поттер, Белл, Джонсон, Спиннет, Уизли, Уизли и Вуд. Признанная многими как лучшая из команд Хогвартса за последние годы…
Комментарий Ли утонул в завываниях со слизеринской стороны.
- А вот и слизеринская команда под предводительством капитана Флинта. Он произвёл в составе команды кое-какие замены – видимо, полагаясь не столько на умение, сколько на размер…
Опять завывания со слизеринской стороны. Однако Гарри понял, что Ли попал в самую точку. Малфой был явно самым мелким игроком слизеринской команды; остальные были крупны.
- Капитаны, пожмите друг другу руки! – скомандовала мадам Хуч.
Флинт и Вуд подошли друг к другу и обменялись столь крепким рукопожатием, словно решили переломать друг другу пальцы.
- Оседлайте мётлы! – скомандовала мадам Хуч. - Три… два… один…
Звук свистка потонул в рёве толпы; четырнадцать мётел взмыли в воздух. Ветер согнал назад волосы со лба Гарри; нервы натянулись, как струны, в предчувствии битвы; он огляделся, заметил пристроившегося за ним Малфоя и устремился на поиски снитча.
- Мяч у Гриффиндора, гриффиндорка Алисия Спиннет мчится с квофлом к слизеринским кольцам, молодец, Алисия! Ай-яй-яй, нет… Уоррингтон перехватывает квофл, слизеринец Уоррингтон со свистом проносится по полю… БАЦ!.. Джордж Уизли блестяще управился с бладжером, Уоррингтон роняет квофл, его поймала… Джонсон, мяч опять у Гриффиндора, давай Анджелина… отлично обошла Монтэгю… эй, Анджелина, там бладжер! СЧЁТ ОТКРЫТ! ДЕСЯТЬ-НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА!
Анджелина, рассекая воздух, пролетела над краем поля; алое море внизу зашлось в восторге…
- АЙ!
Маркус Флинт врезался в Анджелину, чуть не сбросив её с метлы.
- Извините! – сказал Флинт под завывание толпы. – Извините, не разглядел!
Тут же на затылок Флинта обрушился удар биты Фреда Уизли. Флинт ткнулся носом в метловище, из носа пошла кровь.
- Это ещё что! – вскричала мадам Хуч, возникнув между ними. – Грифиндор бьёт пенальти за неспровоцированное нападение на их охотника! Слизерин бьёт пенальти за намеренное причинение вреда их охотнику!
- Да ну, мисс! – воскликнул Фред, но мадам Хуч свистнула, и Алисия вылетела вперёд, чтобы пробить пенальти.
- Давай, Алисия! – крикнул Ли в воцарившейся тишине. - ДА! ОНА ОБЫГРАЛА ВРАТАРЯ! ДВАДЦАТЬ-НОЛЬ В ПОЛЬЗУ ГРИФФИНДОРА!
Гарри резко развернулся и увидел, как Флинт, всё ещё с кровоточащим носом, вылетел вперёд, чтобы пробить пенальти. Вуд летал наизготовку перед гриффиндорскими кольцами, крепко сжав зубы.
- О да, Вуд – величайший вратарь! – сообщил зрителям Ли Джордан, пока Флинт ждал свистка мадам Хуч. - Величайший! Трудно пробить… правда очень трудно… ДА! ГЛАЗАМ НЕ ВЕРЮ! ОН СПРАВИЛСЯ!
Гарри с облегчением отлетел в сторону, высматривая снитч, но не очень далеко, чтобы слышать каждое слово комментатора. Главное – не подпускать Малфоя к снитчу, пока Гриффиндор не наберёт больше пятидесяти очков…
- Мяч у Гриффиндора! Нет, у Слизерина! Нет, снова у Гриффиндора, и вот Кэти Белл, квофл у гриффиндорки Кэти Белл, она летит по полю — ЭТО БЫЛ УМЫСЕЛ!
Слизеринский охотник Монтэгю полетел наперерез Кэти, но вместо квофла схватил её голову. Кэти закрутилась в воздухе; она удержалась на метле, но выронила квофл.
Вновь раздался свисток мадам Хуч, она подлетела к Монтэгю и накричала на него. Через минуту мимо слизеринского искателя пролетел мяч, брошенный Кэти.
- TРИДЦАТЬ-НОЛЬ! ПОЛУЧАЙ, ГРЯЗНЫЙ ЖУЛИК…
- Джордан, если вы не можете комментировать объективно…
- Я говорю всё как есть, профессор!
Гарри охватил восторг. Он заметил снитч, маячивший у подножия одного из гриффиндорских колец… но пока его хватать не надо… а если его увидит Малфой…
Изобразив внезапную сосредоточенность, Гарри развернул «Молнию» и помчался на слизеринскую половину поля — это сработало. Малфой устремился за ним, явно решив, что Гарри заметил снитч в той стороне…
ФЬЮУУУУУ!
Один из бладжеров, посланный слизеринским отбивалой Дерриком, просвистел мимо, едва не задев правое ухо Гарри. Потом снова - ФЬЮУУУУУ!
Второй бладжер скользнул по локтю Гарри. Приближался второй отбивала - Боул.
Гарри смотрел то на Боула, то на Деррика, приближавшихся к нему с битами наизготовку…
В последний момент он направил метлу вверх, и Боул столкнулся с Дерриком с тошнотворным хрустом.
- Ха-хааааа! – завопил Ли Джордан при виде слизеринских отбивал, отлетевших друг от друга и схватившихся за головы. – Нехорошо, ребята! Хотите угнаться за «Молнией» - вставайте пораньше! A мяч снова у Гриффиндора, Джонсон завладела квофлом… рядом с ней Флинт… дай ему в глаз, Анджелина!.. шучу, профессор, шучу… о нет… мяч у Флинта, Флинт летит к гриффиндорским кольцам, давай, Вуд, выручай!..
Но Флинт открыл счёт; слизеринская сторона взорвалась от ликований, а Ли разразился такой бранью, что профессор МакГонагалл попыталась вырвать у него из рук волшебный мегафон.
- Извините, профессор, извините! Это больше не повторится! Итак, Гриффиндор ведёт со счётом 30:10, мяч у Гриффиндора…
Из всех игр, в которых участвовал Гарри, эта была самой грязной. Слизеринцы были просто в бешенстве, что Гриффиндор так быстро оторвался по очкам, поэтому изощрялись, пытаясь получить квофл любой ценой. Боул ударил Алисию битой и заявил, что принял её за бладжер. Джордж Уизли в отместку заехал Боулу в лицо локтем. Мадам Хуч назначила пенальти обеим командам, и Вуд вновь картинно отразил удар, счёт стал 40:10 в пользу Гриффиндора.
Снитч снова исчез. Малфой продолжал висеть у Гарри на хвосте, пока тот наблюдал за матчем, ожидая, когда Гриффиндор наберёт на пятьдесят очков больше.
Кэти забила гол. Пятьдесят-десять. Фред и Джордж кружили возле неё с битами наизготовку на случай, если кто-нибудь из слизеринцев задумает взять реванш. Боул и Деррик воспользовались тем, что Фред и Джордж отвлеклись и направили оба бладжера на Вуда; они один за другим попали ему в живот, и он перевернулся в воздухе, вцепившись в метлу и не в силах вздохнуть.
Maдам Хуч вышла из себя.
- НЕЛЬЗЯ АТАКОВАТЬ ВРАТАРЯ, ЕСЛИ КВОФЛ НЕ НАХОДИТСЯ В ПРЕДЕЛАХ ШТРАФНОЙ ПЛОЩАДКИ! – заорала она на Боула и Деррика. – Гриффиндор бьёт пенальти!
И Анджелина забила гол. 60:10. Вскоре Фред Уизли послал бладжер в Уоррингтона, выбив квофл у него из рук; Алисия схватила его и бросила сквозь слизеринское кольцо — 70:10.
Болельщики Гриффиндора заорали нечеловеческими голосами — у Гриффиндора было преимущество в шестьдесят очков, и если Гарри сейчас поймает снитч, кубок будет у гриффиндорцев. Гарри почти ощущал на себе сотни пар глаз, следящих за его кружением над полем, высоко над всеми остальными, а Малфой всё не отставал от него.
И вот он увидел его. Снитч сверкал в двадцати футах над ним.
Гарри отчаянно разогнался; ветер ревел у него в ушах, но вдруг «Молния» замедлила полёт…
Он в ужасе оглянулся. Малфой бросился вперёд, схватился за прутья «Молнии» и тащил её назад.
- Ах ты…
Гарри был настолько зол, что решил ударить Малфоя, но не мог дотянуться — Малфой изо всех сил держался за «Молнию», а его глазки злобно сверкали. Он добился своего – снитч вновь исчез.
- Пенальти! Гриффиндор бьёт пенальти! Никогда не видела таких приёмов! – закричала мадам Хуч и подлетела к Малфою, который соскользнул обратно на свой «Нимбус-2001».
- ТЫ ГРЯЗНЫЙ ЖУЛИК! – орал Ли Джордан в мегафон, отбегая подальше от профессора МакГонагалл. – ТЫ ПОГАНЫЙ НЕЧИСТЫЙ У…
Профессор МакГонагалл больше не мешала ему. Она гневно показывала на Малфоя и яростно кричала; шляпа упала с её головы.
Алисия пробила пенальти, но была так зла, что промахнулась на несколько футов. Команда Гриффиндора была уже не так сосредоточена, а слизеринцы, окрылённые подлостью Малфоя в отношении Гарри, воодушевились.
- Мяч у Слизерина, Слизерин движется к кольцам… Монтэгю забивает гол… — прорычал Ли. – Семьдесят-двадцать в пользу Гриффиндора…
Гарри и Малфой были настолько рядом, что задевали колени друг друга. Гарри не собирался подпускать Малфоя к снитчу…
- Отвали, Поттер! – в бешенстве заорал Малфой, пытаясь развернуться – Гарри преградил ему путь.
- Анджелина Джонсон завладела квофлом, давай, Анджелина, ДАВАЙ!
Гарри огляделся. Каждый слизеринский игрок, кроме Малфоя, надвигался на Анджелину, вратарь тоже — они решили взять её в кольцо…
Гарри развернулся, пригнулся, распластавшись на метловище, и направил метлу вперёд. Он пулей помчался к слизеринцам.
- AAAAAAA!
«Молния» налетела на них, и все бросились врассыпную; путь для Анджелины был открыт.
- ГОЛ! ГОЛ! Гриффиндор ведёт 80:20!
Гарри едва не врезался в трибуны, но резко затормозил, развернулся и полетел на середину поля.
И тут он увидел такое, что его сердце замерло. Малфой снижался с торжествующим выражением лица — там, в нескольких футах над травой, блеснул золотой отсвет — Гарри устремился вперёд, но Малфой был далеко…
- Давай! Давай! Давай! – подгонял Гарри метлу. Он догонял Малфоя… пришлось распластаться на метловище, потому что Боул послал в него бладжер… вот он уже на хвосте у Малфоя… вот поравнялся с ним…
Гарри бросился вперёд, отпустив обе руки. Он стукнул Малфоя по руке, расчищая себе путь и…
- ДА!
Он вышел из пике с поднятой рукой, и стадион взорвался. Гарри взмыл над толпой, у него в ушах странно звенело. Золотой мячик был крепко зажат у него в кулаке и обречённо хлопал крылышками по его пальцам.
К нему подлетел Вуд, ослеплённый слезами; он обвил руками шею Гарри и расплакался у него на плече, не стесняясь. Гарри почувствовал два хороших толчка - это подоспели Фред и Джордж; раздались голоса Анджелины, Алисии и Кэти: “Мы выиграли кубок! Мы выиграли кубок!” Гриффиндорская команда сплелась в одном многоруком объятии и с дикими воплями устремилась к земле.
Волна за волной болельщики в красном перепрыгнули через барьеры на поле. Сотни рук барабанили по их спинам. Гарри чуть не оглох от шума и задыхался от навалившихся на него тел. А потом толпа взгромоздила его и всех остальных игроков себе на плечи. Вынырнув на свет, он увидел Хагрида, увешанного красными розетками.
- Ты побил их, Гарри, ты их побил! Погоди, Хищноклюву расскажу!
Перси прыгал вокруг как одержимый, забыв о приличиях. Профессор МакГонагалл всхлипывала даже громче Вуда, вытирая слёзы огромным гриффиндорским флагом, a сквозь толпу к Гарри прорывались Рон и Гермиона. У них не было слов. Они просто светились от счастья, а тем временем Гарри донесли до трибун, где стоял Дамблдор с огромным кубком за победу в квиддиче.
Да, появись тут только хоть один дементор… В тот миг, когда Вуд передал Гарри кубок, он поднял его высоко в воздух и понял, что сейчас мог бы вызвать лучшего в мире патронуса.