Мои опасения были напрасны. Маслюков стал председателем комитета по промышленности и наукоёмким технологиям, а я - заместителем руководителя аппарата комитета. Моя специализация - как и в правительстве. Это вопросы промышленной политики и банкротств.
О событиях февраля - июня расскажу отдельно.
29 июля 2000 г.
Лечу в самолете из Ижевска в Москву. Был на заводе Ижнефтемаш, собирал данные под схему защиты завода от банкротства. Я должен её придумать.
В салоне самолёта всё как обычно. Шум, не слышно голосов. Дребезжит неразборчивое радио. На соседних креслах - нахальные немцы. Один из них - пьяный в жопу, развалился, спит.
Работаем на директора завода Тахира Даутова. Не сомневаюсь, что результат будет успешным. Задача - составить план ухода от банкротства и разработать позицию в споре завода с Минтопэнерго, которое требует от него вернуть 20 млн. долларов инвестиций. Это - угроза банкротства. В новые времена столько не стоит весь завод.
Составляем финансовую историю завода с 1992 года, оцениваем результаты навязанного им инвестиционного проекта на 20 млн. долларей. Они остались долгом и могут стать причиной потери завода. Кукушонок (цех по производству штанговых насосов) вырос и хочет съесть родителя.
Приедем - доложу Маслюкову о результатах и о том, что найдена легенда (навязанный заводу в прошлом инвестиционный проект) для обращения в Правительство. Мы подготовим обращение к Михаилу Касьянову (зам. министра финансов), а он должен лично его вбросить.
Но Маслюков, скорее всего, не решится и скажет "напиши" чтобы прочитать и т.д. - чтобы уйти от принятия решения, чтобы отложить или перевести стрелки на кого-то. Например, на своего помощника, полковника, быв. тыловика. Или с раздражением закруглит разговор.
Жаль, но Маслюков не всегда способен быстро воспринять существо вопроса. Обычно его интересует лишь результативная часть. И тогда он выбирает - нужно ему это или нет, может он сделать то о чем просят или нет, оценит нет ли в этом опасности для него.
Но мы-то в случае с Ижнефтемашем заняты не политикой, а вопросами промышленности. Это требует, чтобы Маслюков вник в дело, осмыслил проблемы, что-то привнес своё, придумал новый ход или опроверг наш замысел.
Придется когда-нибудь попросить его остыть в ответ на раздражение. Если бы речь шла о вопросах работы комитета, то можешь одергивать меня, раздражаться или игнорировать. А здесь - иначе нельзя. От нас прямо зависит судьбы тысяч людей. Так что действуй!
Продолжение http://proza.ru/2021/05/24/237