Ребёнок рождается с потребностью быть любимым,
и в этом смысле всю жизнь остаётся ребёнком.
Фрэнк Кларк
Регина, молодая, красивая девушка, решила поехать в деревню в гости к тёте. Та уже давно писала ей и просила приехать. Она даже обижалась: загордилась, мол, племянница. Так что, устав от тётиных упрёков, Регина собрала вещи и отправилась в путь-дорогу. На путешествие ушёл почти весь день. Встретил её на автостанции муж тёти, дядюшка Самуил. Взяв из рук Регины сумку, он положил её в люльку мотоцикла, а ей велел сесть на сиденье за его спиной, сказав:
– Ты только крепко держись за меня.
Мотоцикл, урча и вздрагивая, трясся, как в лихорадке. Регина села на трясущееся сиденье и, обхватив дядюшку обеими руками за необъятные бока, так как талия отсутствовала, сгруппировалась для поездки на этом драндулете. Шлем оказался большеватым и всё время сползал ей на глаза. Особенно когда мотоцикл взлетал на очередной кочке или проваливался в очередную выбоину. Так что приходилось сдвигать шлем время от времени на затылок. Обернувшись на очередной кочке, дядя Самуил крикнул:
– Ты почему не держишься, как надо? Смотри, вылетишь из сиденья! Регина не успела ему ответить, как взлетела над сиденьем и, уже падая, успела схватить дядюшку за воротник куртки. Дядя, среагировав, притормозил, и она вновь плюхнулась на сиденье, больно стукнувшись о него, но умудрилась в нём всё-таки удержаться. Придя в себя от полёта, она с укоризной сказала:
– Что же вы, дядюшка, выбрали такую ухабистую дорогу?
– А другой у нас нет! – прокричал он ей в ответ.
– Знала бы я, что буду летать, а не ехать, то ни за какие коврижки не дала бы согласие тёте Полине погостить у вас.
– Эх, знала бы ты Регинка, какое счастье тебя ждёт после нашей поездки! – сказал, смеясь, дядя Самуил.
Ничего не ответив, Регина, кипя от злости на саму себя, не могла понять, как она могла поддаться на уговоры тётушки. Но когда впереди замаячили крыши домов, Регина, обрадовавшись, подумала: Наконец-то закончилось это родео с выбоинами и кочками. И расслабившись, но не отпуская „талию“ дяди, она крикнула: «У-р-ра!»
Когда мотоцикл остановился, устало урча, на крыльцо вышла тётя Полина. У Регины выступили слёзы на глазах, и она, толкнув калитку, со всех ног бросилась к тётушке. Тётя Полина тоже спешила ей навстречу, раскрыв свои объятия. Обнявшись, они стояли с сияющими, счастливыми лицами. Наконец, разъединив объятия, они ещё некоторое время смотрели друг другу в глаза, изучая друг друга после долгой разлуки. Тётушка тихо произнесла:
– Какая же ты у меня красавица! Поди не одно мужское сердце разбила?
– Да что вы тётушка, сейчас некому сердца разбивать! Мужчин давно уже не стало, вокруг всё какие-то хлюпики и слюнтяи. Это в лучшем случае, а в худшем – пьяницы, и наркоманы. Так что придётся вашей красавице сидеть в старых девах.
Глянув на неё лукаво, тётя Регина с усмешкой сказала:
– Не печалься, моя девочка, и для тебя Господь приберёг жениха.
И, спохватившись, затараторила:
– Ну, идём же, идём домой! И, приобняв её за плечо, повела в дом.
Проснувшись рано поутру, Регина, накинув большую тётину шаль на ночную сорочку, вышла на крыльцо. И восхищённо замерла – такая открылась ей красота, что на глазах выступили слёзы. В глубине сада соловей ещё выводил свои рулады, а над ним плыл голубовато-серый туман. На мгновение сад, село и вся округа показались ей чудесной, волшебной сказкой. Улыбнувшись, она прошептала:
– А воздух, воздух-то какой! Нет, всё-таки хорошо, что я отчаялась поехать в такую глушь. Здесь и сердцем, и душой отдохну от городских проблем. И, вдохнув всей грудью воздух, отправилась босиком вглубь сада.
День прошёл в разговорах с тётушкой, иногда и дядюшка присоединялся, проходя мимо беседки. Часа в четыре тётя Полина сказала:
– Регинка, пора нам уже и ужин приготовить. Не зря ведь мой Самуил поглядывает в нашу сторону. Мы с тобой здесь лакомились фруктами да ягодой, а он, бедненький, поди и водицы не испил! И, поднявшись со скамейки, они направились к дому.
Кухня у тёти была просторной и светлой. Два больших окна выходили на улицу, и через кусты сирени хорошо проглядывалась улица, которая утопала в зелени и цветах. Снова вдохнув полной грудью пьянящий воздух, Регина, счастливая, обняв тётю, закружила её по кухне, напевая слова случайного вальса, чуточку подкорректировав текст:
Ночь коротка, спят облака,
И лежит у меня на ладони,
Тётушка, ваша рука.
После тревог спит городок,
Вас кружу под мелодию вальса,
Но а ужин ещё подождёт...
Пройдя ещё круг в танце, тётя Полина, остановившись, прижала племянницу к груди и, поцеловав её в обе щёчки, сказала:
– Как же я счастлива моя девочка, что ты приехала к нам. Я надеюсь, что ты найдёшь у нас своё счастье!
– Милая тётушка, я в городе не смогла найти своё счастье среди тысячи мужчин. Ну а в вашей затерянной средь лесов деревушке уж точно Иван царевич не затерялся. Давай лучше готовить ужин, пока дядюшка на нас не рассердился. Но я надеюсь, что в этой красоте и тишине я чудесно отдохну. На большее не рассчитываю.
На следующее утро Регина проснулась от громкой музыки, которая, казалось, гремит в соседней комнате. Накинув халатик, она прошла в зал, но там никого не было. Музыка здесь звучала ещё громче, чем в спальне. Окна в зале были распахнуты настежь, в них смотрело солнышко и вместе с ним в зал проникали оглушительные звуки музыки. Регина отдёрнула гардину, чтобы захлопнуть окно, и замерла. Во дворе противоположного дома стоял сам Аполлон и поливал из шланга свой могучий торс. Она не могла поверить своим глазам: чтобы здесь, в этой глуши могло жить такое чудо, такой божественный красавец, от которого невозможно было оторвать глаз!? Застыв у окна, как изваяние, она перебирала в голове варианты, откуда он мог здесь появится. Но так и не найдя ответа на свои размышления, сама того не замечая, сказала вслух:
– Наверное, тоже приехал отдыхать к родственникам.
Но за спиной раздался комментарий тётушки.
– Ошибаешься дорогая, это наш агроном.
– А что же делает агроном в это время дома, когда он должен быть в поле?
– Солнышко моё, неужто ты забыла, сегодня ж воскресенье. А в этот день даже в деревне люди отдыхают. И, посмотрев ей в глаза, спросила:
– Может быть, стоит дяде Самуилу пригласить его сыграть с ним партию в шахматы?
Покраснев и заикаясь, Регина прошептала:
– Нет, нет, не стоит! Выйдет как-то неприлично.
Но тётушка Полина возразила:
– Почему это неприлично! Самуил каждое воскресенье играет с ним, пока он не поставит ему мат. После проигрыша мой Самуил всегда приглашает его пообедать с нами, и за обедом они продолжают выяснять, где же молодость обскакала пенсионера на шахматной доске. Регина, молча кивнув, дала этим понять, что согласна.
Когда стол был накрыт, дверь отворилась и пропустила в комнату дядю Самуила, за ним вошёл зеленоглазый красавец мужчина. Честно сказать, Регина никогда не верила в любовь с первого взгляда. И относилась к этому скептически. Но, глядя на молодого человека, она поняла, что влюбилась и, кажется, на всю оставшуюся жизнь. У неё от волнения дрожали руки, и она не знала, куда их деть. И тут у неё мелькнула мысль, что она боится только одного, что когда он заговорит, то может своей нескладной речью разрушить образ бога, который она успела себе нафантазировать.
Дядя Самуил в предвкушении игры был в хорошем расположении духа и, приобняв племянницу, сказал:
– Знакомьтесь! Это наша Региночка!
– А я, Арсений! – сказал красивым баритоном её Бог.
И когда он заговорил, Регина поняла, что в этой глуши он точно подобен Богу Аполлону. После обеда и нескольких шахматных партий Арсений предложил Регине прогулку по их красивым, по его мнению, местам. Места их прогулки были действительно прекрасны, но самое прекрасное в этой прогулке был сам агроном. Он поразил её ещё тем, что стал декламировать сонеты Шекспира в оригинале:
If the dull оf my flesh were thought,
Injurious distance should not stop my way;
For then despite of space I would be brought,
From limits far remote where thou dost stay.
Когда бы мыслью стала эта плоть –
О, как легко, наперекор судьбе,
Я мог бы расстоянье побороть
И в тот же миг перенестись к тебе.
После прочтения этого четверостишия, Регина лишилась на какой-то момент дара речи. Она ожидала от этой прогулки что-то оригинальное, но не настолько. Он, вероятно, прочёл это в её глазах, и, усмехнувшись, спросил:
– Скажите честно, вы не ожидали от меня знания английского и тем более прочтение сонета в оригинале?
Зардевшись, Регине пришлось признаться, что так оно и есть.
– Ладно, не смущайтесь, но я видел, что вас, что-то мучит. И понял, что именно. Вот и решил раскрыть перед вами карты, чтобы не было недомолвок.
После этого откровения им обоим стало так легко общаться, что к концу прогулки Регина знала о своём Боге всё. Оказалось, что Арсений закончил в её городе тот же ВУЗ что и она, только она закончила факультет искусствоведения, а он факультет сельского хозяйства. И что он оказался в этой глуши из-за неудачного брака, который нанёс его сердцу глубокую рану. И вот уже больше четырёх лет он живёт вдали от цивилизации.
После прогулки проводив Регину домой, он спросил, согласна ли она в следующий выходной вновь пройтись по их окрестностям, пообещав, показать ей ещё много интересного. Она в нетерпении ждала следующего воскресенья, и долгожданный момент настал тогда, когда ей казалось, что прогулок больше не будет. Но ранним воскресным утром он тихо постучал в окно её спальни, отодвинув гардину, она увидела его сияющие счастьем глаза и сама зарделась от счастья. Кивнув ему, она быстро привела себя в порядок и, открыв окно, попала в его крепкие объятья. Поставив Регину на землю, он взял её ладонь в свою и повёл в сторону леса. Она, подчинившись ему, шла за ним молча, надеясь на очередное чудо. И когда они вышли на поляну, всю усеянную земляникой и дикими цветами, Регина увидела, что вдали виднеются какие-то развалины. Арсений полуобернувшись сказал:
– Здесь мы сделаем небольшой привал, затем отправимся к развалинам. А так как настала пора позавтракать, то мы сейчас это и сделаем. Достав из рюкзака белоснежное полотенце, он расстелил его на душистые цветы и траву, а на него разложил всевозможные яства. Регина поняла, её Аполлон тщательно готовился к этой прогулке. Пока они завтракали, она открыла в нём ещё много чего интересного и поняла, что агроном – это её судьба.
Позавтракав, Арсений взял Регину за руку и повёл её через лес к виднеющемуся вдали строению. Но разговор они не прекращали. Они говорили обо всём – о красотах природы, об искусстве и музыке и не заметили, как достигли развалин.
Регина, с интересом разглядывая их, думала, что же могло быть раньше в этом строении? Кто здесь обитал, как люди здесь жили, чем занимались?
Арсений, предвосхитив её вопрос, тихо произнёс: «Здесь когда-то было богатое, летнее поместье то ли какого-то генерала, то ли прокурора. И этому поместью повезло, его не использовали под склады или ещё что-то, как бывало в годы советской власти. Потому что оно находилось далековато от близлежащих деревень. Но туристы, такие как мы с тобою, сюда заглядывают.
Он снова взял Регину за руку, и они стали карабкаться наверх. Долго бродили они по развалинам, определяя, что где находилось или что могло быть в том или ином помещении. Устав, они решили, что уже пора идти домой. Арсений пошел вперёд, за ним следом шла Регина. Вдруг какая-то сила заставила её бернутся, чтобы ещё раз окинуть взглядом место, где когда-то жили люди, которые любили, растили детей, где они были счастливы, а возможно и нет и которых уже давным-давно нет в этом мире. И тут в лучах яркого солнца что-то блеснуло под одним из валунов. Регина направилась к предмету, с которым солнышко решило поиграть и, нагнувшись, вытащила из-под валуна маленький, старый, погнутый серебряный образок и поняла, что это свыше ей ниспослан добрый знак, а возможно и благословение.