- Гарри!
Гермиона тянула его за рукав, глядя на часы.
- У нас всего десять минут, чтобы вернуться в больничное крыло незамеченными… пока Дамблдор не запер дверь…
- Ладно, - ответил Гарри, отрывая взгляд от неба, - пойдём…
Они выскользнули в дверь позади и спустились по узкой винтовой каменной лестнице. Едва спустившись, они услышали голоса. Они прижались к стене и прислушались. Это были голоса Фаджа и Снейпа. Они быстро шли по коридору у подножия винтовой лестницы.
- …вся надежда на то, что Дамблдор не станет чинить препятствий, - говорил Снейп. – Поцелуй будет произведён немедленно?
- Как только Макнейр приведёт дементоров. Вся эта история с Блэком доставила кучу затруднений. Слов нет, с каким нетерпением я жду, когда сообщу в «Ежедневный пророк», что мы наконец-то поймали его… Осмелюсь предположить, им захочется взять интервью у вас, Снейп… a как только к юному Гарри вернётся рассудок, надеюсь, он захочет рассказать «Пророку», как именно вы спасли его…
Гарри стиснул зубы. Он уловил гримасу на лице Снейпа, когда они с Фаджем прошли мимо убежища Гарри и Гермионы. Их шаги замерли вдали. Гарри и Гермиона чуть-чуть подождали, пока не убедились, что те действительно ушли и побежали в противоположную сторону. Одна лестница, другая, вдоль коридора… и тут впереди послышалось хихиканье.
- Пивз! – пробормотал Гарри, схватив Гермиону за запястье. – Вот он!
Они как раз вовремя ворвались в пустой класс слева. Пивз шатался по коридору в прекрасном настроении, безумно хохоча.
- Он просто ужасен, - прошептала Гермиона, приложив ухо к двери. – Уверена, что он в таком восторге, потому что дементоры сейчас прикончат Сириуса… - Она посмотрела на часы. – Три минуты, Гарри!
Они подождали, пока гогот Пивза смолкнет вдали, потом выскользнули из класса и опять пустились бежать.
- Гермиона… что будет… если мы не попадём туда до того, как Дамблдор запрёт дверь? – забеспокоился Гарри.
- Даже думать об этом не хочу! – простонала Гермиона, снова поглядев на часы. – Одна минута!
Они добежали до конца коридора, ведущего в больничное крыло.
- Так… я слышу голос Дамблдора, - напряжённо сказала Гермиона. – Поднажмём, Гарри!
Они помчались по коридору. Дверь открылась. Показалась спина Дамблдора.
- Сейчас я запру вас здесь, - услышали они его слова. – Сейчас без пяти двенадцать. Mисс Грэйнджер, трёх оборотов достаточно. Удачи.
Дамблдор вышел из палаты задом наперёд, закрыл дверь и вынул палочку, чтобы запереть её магическим образом. Гарри и Гермиона в смятении подбежали к нему. Дамблдор увидел их, и под его длинными седыми усами заиграла широкая улыбка.
- Ну что? – тихо спросил он.
- Мы сделали это! – выдохнул Гарри. – Сириус улетел на Хищноклюве…
Дамблдор подмигнул им.
- Хорошо сработано. По-моему… — Он прислушался, не доносятся ли из больничного крыла какие-нибудь звуки. – Да, по-моему, вы тоже исчезли… заходите… я запру вас внутри…
Гарри с Гермионой проскользнули в палату. В ней не было никого, кроме Рона, до сих пор неподвижно лежащего на крайней кровати. Едва послышался щелчок замка, Гарри и Гермиона бросились на свои кровати. Гермиона засунула времяоборот под мантию. Тут же из кабинета выскочила мадам Помфри.
- Если слух меня не обманывает, директор ушёл? И теперь мне можно ухаживать за пациентами?
Она была в очень плохом настроении. Гарри и Гермиона предпочли мирно покушать шоколада. Maдам Помфри нависла над ними, чтобы удостовериться, что они съели его. Но Гарри справился с ним с трудом. Они с Гермионой ждали и нервно прислушивались… И в тот момент, когда они взяли у мадам Помфри по четвёртому куску, они услышали далёкий яростный крик откуда-то сверху…
- Что это было? – встревожилась мадам Помфри.
Потом послышались сердитые голоса, они раздавались всё громче и громче. Мадам Помфри воззрилась на дверь.
- Нет… они всех перебудят! О чём они думают?
Гарри попытался разобрать слова. Голоса приближались…
- Он мог мигратировать, Северус. Надо было оставить кого-нибудь в кабинете присматривать за ним. Если это выплывет наружу…
- ОН НЕ МИГРАТИРОВАЛ! – заорал Снейп, подошедший уже совсем близко. – В ЭТОМ ЗАМКЕ МИГРАТИРОВАТЬ НЕЛЬЗЯ! В ЭТОМ… ДЕЛЕ… ЗАМЕШАН… ПОТТЕР!
- Северус… будьте благоразумны… Гарри был заперт…
БAM!
Дверь больничного крыла распахнулась.
В палату ворвались Фадж, Снейп и Дамблдор. Спокоен был только Дамблдор. У него был даже несколько самодовольный вид. Фадж выглядел сердитым, Снейп же был вне себя.
- ВЫКЛАДЫВАЙТЕ, ПOTTEР! – выкрикнул он. – ЧТО ВЫ СОТВОРИЛИ?
- Профессор Снейп! – взвизгнула мадам Помфри. – Контролируйте себя!
- Послушайте, Снейп, будьте благоразумны, - сказал Фадж. – Дверь была заперта, мы сами видели…
- Я ЗНАЮ, ЭТО ОНИ ПОМОГЛИ ЕМУ СБЕЖАТЬ! – заорал Снейп, показывая на Гарри и Гермиону. Его лицо перекосилось; он брызгал слюной.
- А ну успокойтесь! – рявкнул Фадж. – Вы порете чушь!
- ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ ПОТТЕРА! – взвыл Снейп. – ЭТО ОН СДЕЛАЛ, Я ЗНАЮ, ЧТО ЭТО СДЕЛАЛ ОН…
- Хватит, Северус, - тихо сказал Дамблдор. – Подумайте, что вы несёте. Десять минут назад, когда я покинул палату, эта дверь была заперта. Maдам Помфри, эти студенты покидали постели?
- Нет, конечно! – возмутилась мадам Помфри. – Иначе я бы услышала!
- Так-то вот, Северус, - спокойно сказал Дамблдор. – Не хотите же вы сказать, что Гарри и Гермиона могут находиться одновременно в двух местах; так что я не вижу причины приставать к ним по этому поводу.
Снейп в ярости смотрел то на Фаджа, явно шокированного таким его поведением, то на Дамблдора, чьи глаза блестели сквозь очки. Снейп так развернулся, что мантия взметнулась у него за спиной, и умчался прочь из палаты.
- Похоже, коллега совсем расклеился, - сказал Фадж, глядя ему вслед. – На вашем месте, Дамблдор, я бы за ним присматривал.
- Да не расклеился он, - спокойно ответил Дамблдор. – Просто он только что пережил сильнейшее разочарование.
- Не он один! – фыркнул Фадж. – «Ежедневный пророк» просто соловьём разольётся! Мы загнали Блэка в угол, а он возьми да выскользни опять у нас из-под носа! Всё, что им надо – это история о бегстве того гиппогрифа, и я стану всеобщим посмешищем! Что ж… Отправлюсь-ка я лучше предупредить Министерство…
- A дементоры? – спросил Дамблдор. – Надеюсь, их уберут от школы?
- O да, им придётся уйти, - ответил Фадж, рассеянно запустив руку в волосы. – И представить не мог, что они попытаются применить поцелуй к невинному мальчику… совсем из-под контроля вышли… нет, я сегодня же отправлю их обратно в Азкабан… Может, следует подумать о размещении драконов у входа в школу…
- Хагриду это понравилось бы, - сказал Дамблдор, улыбнувшись Гарри и Гермионе.
Едва Дамблдор с Фаджем покинули палату, мадам Помфри бросилась к двери и вновь заперла её. Сердито бормоча себе под нос, она вернулась к себе в кабинет.
С другого конца палаты раздался тихий стон. Рон проснулся. Он уселся, потёр руку и огляделся.
- Что… что случилось? – проворчал он. - Гарри, почему мы тут? Где Сириус? Где Люпин? Что творится?
Гарри и Гермиона переглянулись.
- Объясни ему, - попросил Гарри, взяв ещё шоколада.
* * *
На следующий день, когда Гарри с Роном и Гермионой покинули больничное крыло, они заметили, что замок почти пуст. Духота, жара и окончание экзаменов взяли своё: каждый, кто мог, решил насладиться выходом в Хогсмид. Однако ни Рону, ни Гермионе туда не хотелось, поэтому они прогуливались у школы вместе с Гарри, не переставая обсуждать выходящие из ряда вон события прошедшей ночи и гадать, где сейчас Сириус и Хищноклюв. Сидя у озера и глядя на гигантского кальмара, лениво шевелящего щупальцами над водой, Гарри потерял нить разговора – он глядел на противоположный берег. Подумать только, прошлой ночью оттуда к нему примчался олень…
На них упала тень. Они подняли глаза и увидели Хагрида с опухшими глазами, обтирающего потное лицо платком размером со скатерть и лучезарно улыбающегося им.
- Знаю, не должен я радоваться после всего, что ночью случилось, - сказал он. – Ну то есть Блэк снова сбежал и всё такое… но угадайте что?
- Что? – спросили они, изобразив на лицах любопытство.
- Клювик! Он убежал! Он свободен! Я всю ночь праздновал!
- Чудесно! – сказала Гермиона, бросив укоризненный взгляд на Рона, потому что он едва удерживался от смеха.
- Ага… плохо привязал небось, - сказал Хагрид, радостно оглядываясь вокруг. – Я утром забоялся, то есть… думал, того гляди, на профессора Люпина нарвётся, но Люпин сказал, что той ночью не съел никого…
- Что? – моментально спросил Гарри.
- Чёрт, а вы не слышали? – спросил Хагрид, улыбаясь уже не так широко. Он понизил голос, хотя поблизости никого не было. – Эт самое… Снейп нынче утром всем слизеринцам сказал… Сейчас небось все уже знают… Профессор Люпин-то оборотень. И в ту ночь шастал окрест… Сейчас наверняка манатки собирает.
- Он собирает вещи? – встревожился Гарри. - Почему?
- Ну уезжает же, - сказал Хагрид, удивлённый вопросом Гарри. – Как утро настало, так и уволился. Говорит, что не могёт рисковать, если опять такое случится.
Гарри вскочил на ноги.
- Я схожу к нему, - сказал он Рону и Гермионе.
- Но он же уволился…
— …так что вряд ли мы можем что-то сделать…
- Неважно. Я просто хочу увидеться с ним. Встретимся потом здесь.
Дверь кабинета Люпина была открыта. Он собрал уже почти все свои вещи. Пустой аквариум, где сидел Гриндилоу, стоял рядом с его потёртым чемоданом – открытым и почти полным. Люпин склонился над чем-то, лежащим у него на столе и поднял голову лишь когда Гарри постучал в дверь.
- Я видел, что ты идёшь, - с улыбкой сказал Люпин. Он показал на разложенный пергамент. Это была Карта Мародёров.
- Я только что видел Хагрида, - сказал Гарри. – Он сказал, что вы уволились. Но это же неправда?
- Боюсь, что правда, - сказал Люпин. Он открыл ящики стола и начал выгребать оттуда их содержимое.
- Почему? – спросил Гарри. – Не считает же Министерство магии, что вы помогали Сириусу?
Люпин подошёл к двери и закрыл её за Гарри.
- Нет. Профессор Дамблдор сумел убедить Фаджа, что я пытался спасти вам жизнь. – Он вздохнул. – Это стало последней соломинкой для Северуса. По-моему, потеря ордена Мерлина была для него тяжёлым ударом. Вот он и… э-э… ненароком обронил сегодня за завтраком, что я оборотень.
- Но не уходить же вам из-за этого! – возразил Гарри.
Люпин криво улыбнулся.
- Завтра повалят совы от родителей… Они не захотят, чтобы их детей учил оборотень, Гарри. И после той ночи я могу их понять. Я мог покусать любого из вас… Это не должно повториться. Никогда.
- Вы лучший учитель защиты тёмных искусств из всех, кто у нас был! – воскликнул Гарри. – Не уходите!
Люпин молча покачал головой. Он продолжал опустошать ящики. И в тот момент, когда Гарри обдумывал, как бы ещё заставить его остаться, Люпин сказал:
- Гарри, из того, что сегодня утром рассказал мне директор, я понял, что ты спас не одну жизнь. Если я и горжусь чем-то сделанным за этот год, так это тобой – сколько всего ты выучил… Расскажи мне о своём патронусе.
- Откуда вы знаете? – изумился Гарри.
- А что же ещё могло отогнать дементоров?
Гарри рассказал Люпину о случившемся. Когда он закончил, Люпин снова улыбнулся.
- Да, твой отец всегда превращался в оленя, - сказал он. – Ты правильно догадался… именно поэтому мы прозвали его Рогатым.
Люпин кинул в чемодан оставшиеся книги, задвинул ящики стола и повернулся к Гарри.
- Вот… принёс прошлой ночью из Визжащей Лачуги, - сказал он, протягивая Гарри мантию-невидимку. - И… - он поколебался, а потом протянул и Карту Мародёров. – Я больше не твой учитель, поэтому возвращаю тебе и её, не испытывая чувства вины. Мне она ни к чему, а вот вам с Роном и Гермионой она, пожалуй, пригодится.
Гарри взял карту и улыбнулся.
- Вы сказали, что Лунатик, Вертихвост, Бродяга и Рогатый захотели бы выманить меня из школы… вы сказали, что они сочли бы это забавным.
- Да, именно так, - сказал Люпин, нагибаясь, чтобы закрыть чемодан. – Точно скажу, что Джеймс был бы страшно разочарован, если бы его сын никогда не нашёл хоть одного тайного выхода из замка.
В дверь постучали. Гарри поспешно спрятал Карту Мародёров и мантию-невидимку в карман.
Это был профессор Дамблдор. Присутствие Гарри его не удивило.
- Ремус, ваш экипаж у ворот, - сказал он.
- Спасибо, директор.
Люпин взял старый чемодан и аквариум из-под Гриндилоу.
- Что ж, Гарри, до свидания, - сказал он с улыбкой. – Обучать тебя было для меня настоящим удовольствием. Уверен, что когда-нибудь мы снова увидимся. Директор, не надо провожать меня до ворот, я управлюсь…
Гарри показалось, что Люпин хочет уехать как можно быстрее.
- Тогда до свидания, Ремус, - спокойно сказал Дамблдор.
Люпин слегка отодвинул аквариум, чтобы обменяться рукопожатием с Дамблдором, кивнул Гарри на прощанье, мимоходом улыбнулся и вышел из кабинета.
Гарри сел на освободившийся стул и мрачно уставился в пол. Он услышал, как дверь закрылась, и поднял голову. Дамблдор ещё не ушёл.
- Почему ты приуныл, Гарри? – тихо спросил он. – После всего, что произошло той ночью, ты должен гордиться собой.
- От этого никакого толку, - с горечью ответил Гарри. – Петигрю скрылся.
- Никакого толку? – тихо переспросил Дамблдор. – Нет, Гарри, толк из этого вышел. Ты помог открыть правду. Ты спас невинного человека от ужасной участи.
Ужасной участи. Что-то всколыхнулось в памяти. Величественнее и ужаснее, чем когда-либо раньше… Предсказание профессора Трелони!
- Профессор Дамблдор… вчера, когда я сдавал экзамен по предсказаниям, профессор Трелони вела себя очень… очень странно.
- Да ну? – спросил Дамблдор.- Э-э… ты хочешь сказать, более странно, чем обычно?
- Да… голос её стал очень низким, глаза закатились, и она сказала… сказала, что слуга Волдеморта собирается вернуться к нему до полуночи… Она сказала, что слуга поможет ему вновь обрести силу. – Гарри посмотрел на Дамблдора. – А потом она снова стала такой как всегда и не смогла вспомнить ни слова из того, что сказала. Значит… значит, она произнесла настоящее предсказание?
Дамблдор слегка насторожился.
- Знаешь, Гарри, по-моему, так оно и было, - задумчиво ответил он. – Кто бы мог подумать? Это уже её второе настоящее предсказание. Мне следует повысить ей зарплату…
- Но… — Гарри был ошарашен. Как мог Дамблдор относиться к этому так спокойно? – Но… я не позволил Сириусу и профессору Люпину убить Петигрю! Значит, если Волдеморт вернётся, виноват в этом буду я!
- Не будешь, - спокойно возразил Дамблдор. – Неужели опыт использования времяоборота ничему не научил тебя, Гарри? Последствия наших деяний всегда настолько сложны, настолько разнообразны, что предсказание будущего – действительно очень сложное занятие… И профессор Трелони, будь она благословенна, доказала это… Сохранив Петигрю жизнь, ты совершил очень благородный поступок.
- Но если он поможет Волдеморту обрести силу…
- Петигрю обязан тебе жизнью. Ты послал к Волдеморту того, кто в долгу перед тобой… Когда один волшебник спасает жизнь другому волшебнику, он создаёт между ними некую связь… и я окажусь глубоко неправ, если Волдеморт захочет иметь слугу, который в долгу перед Гарри Поттером.
- Я не хочу быть связанным с Петигрю! – возмутился Гарри. – Он предал моих родителей!
- Это самая глубинная и непроницаемая магия, Гарри. Но поверь мне… может наступить время, когда ты будешь рад, что сохранил Петигрю жизнь.
Гарри и представить не мог, когда такое может произойти. Дамблдор как будто угадал его мысли.
- Я очень хорошо знал твоего отца, Гарри – и в Хогвартсе, и потом, - осторожно сказал он. – Он тоже сохранил бы Петигрю жизнь, я уверен в этом.
Гарри посмотрел на него. Дамблдор насмехаться не станет — Дамблдору сказать можно…
- Я думал, что патронуса наколдовал папа. Тогда, когда я увидел самого себя на другом берегу озера… Я думал, что видел его.
- Ошибиться легко, - мягко сказал Дамблдор. – По-моему, тебе уже надоело слышать без конца, что ты – вылитый Джеймс. Кроме глаз… у тебя глаза матери.
Гарри покачал головой.
- Глупо было думать, что это он, - пробормотал он. – Я же знаю, что он умер.
- Ты думаешь, что умершие, которых мы любили по-настоящему, покидают нас? Думаешь, мы не вспоминаем о них ярче, чем во времена больших невзгод? Твой отец живёт в тебе, Гарри, и проявляется, когда ты нуждаешься в нём. Как иначе ты мог вызвать именно такого патронуса? Прошлой ночью Рогатый явился вновь.
Гарри не сразу понял сказанное Дамблдором.
- Прошлой ночью Сириус рассказал мне всё о том, как они стали анимагами, - улыбнулся Дамблдор. – Великое достижение, причём самое главное – утаить это от меня. А потом я вспомнил ту самую необычную форму, которую принял твой патронус, когда он накинулся на мистера Малфоя во время твоей игры против Рейвенкло. Знаешь, Гарри, прошлой ночью ты в некотором роде увидел своего отца… Ты нашёл его в себе.
И Дамблдор вышел из кабинета, оставив Гарри наедине с его сумбурными мыслями.
* * *
Никто в Хогвартсе так и не узнал, что произошло в ту ночь, когда Сириус, Хищноклюв и Петигрю исчезли. Об этом знали только Гарри, Рон, Гермиона и профессор Дамблдор. К концу семестра Гарри услышал множество различных теорий о том, что на самом деле произошло, но ни одна из них не была близка к правде.
Малфой разъярился из-за Хищноклюва. Он был убеждён, что Хагрид придумал, как тайком переправить гиппогрифа в безопасное место и был обескуражен, что их с отцом провёл простой лесничий. Что касается Перси Уизли, ему было что сказать о бегстве Сириуса.
- Если мне удастся попасть в Министерство, я внесу множество предложений о соблюдении магического законодательства! – говорил он единственной слушательнице – своей подруге Пенелопе.
Несмотря на отличную погоду и царящую вокруг радость, несмотря на понимание, что они сделали почти невозможное для освобождения Сириуса, Гарри никогда не встречал окончание учебного года в худшем настроении.
Конечно, он был не единственным, кто жалел об увольнении профессора Люпина. Горевали все сокурсники Гарри.
- Интересно, кого пришлют на следующий год? – мрачно спросил Симус Финниган.
- Может быть, вампира, - с надеждой ответил Дин Томас.
Но Гарри было тяжко не только из-за увольнения профессора Люпина. Он не мог не думать о предсказании профессора Трелони. Он всё время гадал, где же теперь Петигрю и добрался ли он до прибежища Волдеморта. Но тяжелее всего было думать о возвращении к Дурсли. Всего полчаса, прекрасные полчаса он думал, что отныне и всегда будет жить с Сириусом… лучшим другом его родителей… Это было бы лучше всего на свете, не считая возвращения его родного отца. A пока отсутствие вестей от Сириуса было равносильно хорошим вестям – ведь это значило, что он благополучно скрылся; всё же Гарри был несчастен оттого, что у него было появился дом, но теперь об этом придётся забыть.
Результаты экзаменов стали известны в последний день семестра. Гарри, Рон и Гермиона сдали все предметы. Гарри удивился, что сдал и зелья. У него было нехорошее подозрение, что Снейп не завалил его нарочно сугубо из-за вмешательства Дамблдора. На прошлой неделе отношение Снейпа к Гарри внушало тревогу. Гарри и думать не мог, что антипатия Снейпа к нему может возрасти, но похоже, это случилось. Уголок тонкого рта Снейпа кривился всякий раз, когда он смотрел на Гарри, а ещё он постоянно сгибал пальцы так, словно собирался сомкнуть их на горле Гарри.
Перси получил высшие баллы за У.Д.А.В.; Фред и Джордж наскребли кое-какие баллы за С.О.В. Дом Гриффиндора уже третий год подряд выиграл кубок – в основном благодаря прекрасной игре в финальном матче по квиддичу, а значит, на пиру по случаю окончания семестра зал был украшен ало-золотой драпировкой, а самым шумным был гриффиндорский стол – ликовали все. Гарри даже забыл о предстоящем возвращении к Дурсли – он просто ел, пил, разговаривал и смеялся вместе с остальными.
* * *
На следующее утро, когда «Хогвартс-экспресс» отбыл от станции, Гермиона сообщила Гарри и Рону нечто удивительное:
- Сегодня утром, перед самым завтраком, я виделась с профессором МакГонагалл. Я решила бросить магловедение.
- Но ты же сдала его на триста двадцать процентов! – воскликнул Рон.
- Знаю, - вздохнула Гермиона, - но ещё один подобный год я не выдержу. Этот времяоборот свёл меня с ума. Я его вернула. Без магловедения и предсказаний у меня опять будет нормальное расписание.
- До сих пор не могу поверить, что ты не рассказала нам о нём, - буркнул Рон. – Мы же твои друзья.
- Я обещала никому не рассказывать, - строго ответила Гермиона. Она взглянула на Гарри, наблюдавшего, как Хогвартс скрывается из виду за горой. Он не увидит школу ещё целых два месяца… - Гарри, не вешай нос! – печально добавила она.
- Я в порядке, - быстро ответил Гарри. – Просто думаю о каникулах.
- Ага, я тоже о них думал, - сказал Рон. – Гарри, тебе надо приехать и пожить у нас. Я договорюсь с мамой и папой, а потом позвоню тебе. Я теперь знаю, как пользоваться фелитоном…
- Телефоном, Рон, - поправила Гермиона. – Честное слово, на следующий год тебе не помешает начать изучать магловедение…
Рон пропустил её слова мимо ушей.
- Этим летом будет Кубок мира по квиддичу! Как ты на это смотришь, Гарри? Приезжай, останься, мы сходим посмотрим его! Обычно папе удаётся достать билеты на работе.
Это предложение очень подняло Гарри настроение.
- Ага… Уверен, Дурсли будут рады отпустить меня… особенно после того, что я сделал с тётей Мардж…
Окончательно развеселившись, Гарри сыграл с Роном и Гермионой несколько партий во взрывающиеся карты, а когда пришла ведьма с меню, он купил себе солидный обед, но в нём не было ни крошки шоколада.
Однако после полудня произошло то, что сделало его ещё счастливее…
- Гарри, - вдруг сказала Гермиона, выглядывая из-за его плеча. – Что там такое за окном?
Гарри обернулся. За стеклом летало туда-сюда что-то очень маленькое и серое. Он встал, чтобы рассмотреть получше, что там такое и понял, что это маленькая сова с письмом, которое явно слишком велико для неё. Сова была так мала, что трепыхалась в воздухе, прокладывая себе путь в воздушном потоке поезда. Гарри быстро открыл окно, вытянул руку и поймал её. Она была как очень пушистый снитч. Он осторожно втащил её внутрь.
Сова бросила письмо на сиденье Гарри и пустилась порхать по купе, явно довольная собой и выполненной работой. Хедвиг неодобрительно щёлкнула клювом. Криволап уселся на сиденье, следя взглядом за совой. Рон, заметив это, отогнал сову подальше.
Гарри взял письмо. Оно было адресовано ему. Он развернул письмо и воскликнул:
- Это от Сириуса!
- Что? – подскочили Рон и Гермиона. – Читай вслух!
«Дорогой Гарри,
Надеюсь, письмо дойдёт раньше, чем ты доберёшься до дома своих тёти и дяди. Я не знаю, пользуются ли они совиной почтой.
Мы с Хищноклювом скрываемся. Не скажу где, а то вдруг эта сова попадёт не в те руки. Я немного сомневаюсь в её надёжности, но лучше этой не нашёл – она, похоже, очень искала работу.
Думаю, дементоры до сих пор ищут меня, но пусть оставят надежду найти меня здесь. Собираюсь вскоре показаться нескольким маглам как можно дальше от Хогвартса, чтобы с замка сняли охрану.
Ещё кое-что – я во время короткой встречи не успел сказать тебе об этом. «Молнию» тебе прислал я…»
- Ага! – торжествующе воскликнула Гермиона. - Видишь! Говорила же я, что это от него!
- Да, но он же её не проклял? – возразил Рон. - Ай!
Маленькая сова, радостно трепыхающаяся у него в руке, ущипнула его на палец – видимо, в знак привязанности.
«Криволап отнёс за меня заказ в совиное бюро. Я воспользовался твоим именем, но велел взять золото из моего сейфа в «Гринготтсе». Считай это подарком тебе на тринадцатилетие от твоего крёстного.
Хочу также извиниться за то, что напугал тебя в прошлом году в ночь, когда ты ушёл из дома своего дяди. Я лишь надеялся взглянуть на тебя перед тем как отправиться на север, но мой вид, как я думаю, тебя испугал.
Вкладываю ещё кое-что для тебя, думаю, это сделает твой следующий учебный год в Хогвартсе более приятным.
Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь, напиши. Твоя сова меня найдёт.
Скоро напишу ещё.
Сириус»
Гарри тут же заглянул в конверт. Там был ещё один листок пергамента. Он пробежал его глазами и ощутил такое тепло на душе, словно только что осушил залпом бутылку горячего молочного пива.
«Я, Сириус Блэк, крёстный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещать Хогсмид в выходные».
- Для Дамблдора оно сгодится! – радостно сказал Гарри. Он взглянул на оборотную сторону письма. – Подождите-ка, тут ещё кое-что…
«Думаю, твоему другу Рону захочется оставить сову себе, ведь он лишился своей крысы из-за меня».
Рон выпучил глаза. Малюсенькая сова не переставала восторженно ухать. «Оставить себе?» – нерешительно переспросил он. Он всмотрелся в сову, потом, к великому удивлению Гарри и Гермионы, подсунул её Криволапу.
- Что скажешь? – спросил Рон кота. – Точно сова?
Криволап мурлыкнул.
- Вот и хорошо, - обрадовался Рон. – Она моя.
Гарри читал и перечитывал письмо от Сириуса до самого прибытия на вокзал «Кингс-Кросс». Он крепко сжимал его в руке и когда они с Роном и Гермионой прошли через барьер на платформе № 9 3/4. Гарри сразу заметил дядю Вернона. Он стоял подальше от мистера и миссис Уизли, подозрительно поглядывая на них, а когда миссис Уизли приветственно обняла Гарри, его худшие подозрения насчёт них подтвердились.
- Я позвоню тебе насчёт Кубка мира! – крикнул Рон вслед Гарри, а он попрощался с друзьями и покатил тележку с чемоданом и клеткой с Хедвиг к дяде Вернону, который поздоровался с ним в своей обычной манере.
- Что это? – рявкнул он, заметив зажатый в руке Гарри конверт. – Если это опять что-то на подпись, то придётся тебе поискать кого-то другого…
- Вовсе нет, - весело ответил Гарри. – Это письмо от моего крёстного.
- Крёстного? – прорычал дядя Вернон. – У тебя нет крёстного!
- Есть, - радостно возразил Гарри. – Он был лучшим другом моих мамы с папой. Его обвинили в убийстве, но он улизнул из тюрьмы для волшебников и сейчас в бегах. Но он хочет быть на связи со мной… быть в курсе моей жизни… проверять, хорошо ли мне живётся…
И Гарри, широко улыбаясь при виде ужаса на лице дяди Вернона, пошёл к выходу с вокзала, а Хедвиг весело суетилась в клетке. Он был уверен, что нынешнее лето будет лучше прошлого.