Малфой не появлялся на уроках до самого четверга, когда слизеринцы и гриффиндорцы направились на сдвоенные зелья. Он картинно вошёл в подземелье с правой рукой в бинтах и на перевязи. Гарри считал, что Малфой задаётся, как будто только что героически пережил какую-нибудь ужасную битву.
- Ну как, Драко? – жеманно спросила Пэнзи Паркинсон. – Не сильно болит?
- Ага, - сказал Малфой с этакой гримасой мужества. Но Гарри заметил, что стоило Пэнзи отвернуться, как он подмигнул Крэббу и Гойлу.
- Заходите, заходите, - неторопливо проговорил профессор Снейп.
Гарри и Рон хмуро переглянулись; если бы они заявились с опозданием, Снейп не сказал бы “заходите”, а наказал бы их. Но Малфой на уроках Снейпа всегда выкручивался; Снейп был главой Дома Слизерина и давал своим студентам привилегии над всеми другими.
В этот день они готовили новое зелье, Уменьшающий раствор. Малфой поставил свой котёл как раз рядом с Гарри и Роном, так что ингредиенты они подготавливали за одним столом.
- Сэр, - подал голос Малфой, - сэр, мне нужна помощь в нарезке корней маргаритки, у меня же рука…
- Уизли, порежьте Малфою корни, - велел Снейп, не оборачиваясь.
Лицо Рона налилось краской.
- У тебя с рукой никаких проблем, - прошипел он Малфою.
Малфой на другом конце стола скорчил гримасу.
- Уизли, ты слышал слова профессора Снейпа, порежь эти корни.
Рон схватил ножик, придвинул к себе корни Малфоя и начал грубо кромсать их, так, что они получились разного размера.
- Профессор, - протянул Малфой, - Уизли портит мои корни, сэр.
Снейп подошёл к их столу, поднёс крючковатый нос к корням, потом злобно улыбнулся Рону из-под копны длинных чёрных сальных волос.
- Обменяйтесь корнями с Малфоем, Уизли.
- Но сэр!..
Рон потратил четверть часа на тщательную нарезку своих корней на абсолютно равные кусочки.
- Сейчас же, - велел Снейп самым угрожающим тоном, на какой был способен.
Рон швырнул свои красиво нарезанные корни Малфою через весь стол и снова взялся за ножик.
- А ещё, сэр, мне надо очистить эту сушёную смокву, - сказал Малфой со злобной насмешкой в голосе.
- Поттер, очистите-ка Малфою сушёную смокву, - сказал Снейп, глядя на Гарри с особым, только ему адресуемым отвращением.
Гарри взял сушёную смокву Малфоя, а Рон начал приводить в порядок плохо порезанные корни, которые ему теперь предстояло использовать. Гарри как можно быстрее очистил сушёную смокву и молча метнул её Малфою через стол. Малфой ощерил рот шире обычного.
- Ходили к своему дружку Хагриду на ночь глядя? – тихо спросил он у них.
- Не твоё дело, - ответил Рон, не поднимая головы.
- Боюсь, не быть ему больше учителем, - печально сказал Малфой с явной издёвкой. – Отец не очень-то рад моей травме…
- Ещё слово, Малфой, и я тебе настоящую травму нанесу, - пригрозил Рон.
— …он пожаловался руководству школы. И в Министерство магии. Сами знаете, отец очень влиятелен. А докучная травма, подобная этой… — он глубоко и притворно вздохнул. — Кто знает, станет ли моя рука такой, как прежде?
- Так вот почему ты её на перевязи носишь, - сказал Гарри, нечаянно отрезавший голову дохлой гусенице, потому что его рука дрожала от гнева. – Чтобы Хагрида уволили.
- Ну, - сказал Малфой, понижая голос до шёпота, - отчaсти, Поттер. Но тут и ещё кое-какая польза есть. Уизли, нарежь мне моих гусениц.
В нескольких шагах от них Невилл столкнулся с проблемой. На уроках зелий у Невилла постоянно случались неприятности; по этому предмету он успевал хуже всего, а из-за его огромного страха перед профессором Снейпом дела шли в десять раз хуже. Его зелье, которое должно было стать ярким, кислотно-зелёным, оказалось…
- Оранжевое, Лонгботтом, - сказал Снейп, зачерпнув немного зелья и дав ему стечь обратно в котёл, чтобы все видели. - Оранжевое. Скажите мне, юноша, в ваш толстый череп хоть что-нибудь проникает? Вы разве не слышали, как я совершенно ясно сказал, что нужна селезёнка только одной крысы? Не сказал ли я предельно чётко, что капельки сока пиявки хватит? Что я должен сделать, чтобы вы начали понимать, Лонгботтом?
Невилл порозовел и задрожал. Казалось, он сейчас расплачется.
- Позвольте, сэр, - сказала Гермиона, - позвольте, я могла бы помочь Невиллу всё исправить…
- Что-то не припомню, мисс Грэйнджер, чтобы я просил вас высовываться, - холодно сказал Снейп, отчего Гермиона порозовела, как Невилл. – Лонгботтом, в конце этого урока мы капнем несколько капель этого зелья на вашу жабу и посмотрим, что произойдёт. Может быть, это заставит вас изготовить его как следует.
Снейп отошёл, а Невилл просто не дышал от страха.
- Помоги мне! – умоляюще шепнул он Гермионе.
- Эй, Гарри, - сказал Симус Финниган, подошедший одолжить у Гарри весы, - слышал? Утром в «Ежедневном пророке» написали — вроде бы Сириуса Блэка где-то видели.
- Где? – тут же спросили Рон и Гарри. Малфой с другой стороны стола выпрямился и внимательно прислушался.
- Не очень далеко отсюда, - взволнованно ответил Симус. – Его видела какая-то магла. Само собой, она не совсем поняла. Маглы думают, что он просто обыкновенный преступник, так ведь? Вот она и позвонила на горячую линию. Когда Министерство магии туда прибыло, он уже исчез.
- Не очень далеко отсюда… - повторил Рон, многозначительно глядя на Гарри. Он обернулся и заметил внимательный взгляд Малфоя. – Что, Малфой? Тебе ещё что-нибудь очистить?
Но Малфой неотрывно смотрел злобно сверкающими глазами на Гарри. Он перегнулся через стол.
- Блэка голыми руками, а, Поттер? Думаешь, как бы изловчиться поймать…
- Ага, точно, - небрежно ответил Гарри.
Тонкий рот Малфоя скривился в многозначительной улыбке.
- Конечно, будь я на твоём месте, - тихо сказал он, - я бы сделал кое-что ещё раньше. Я не остался бы в школе, как положено хорошему мальчику, я бы вышел поискать его.
- Ты о чём, Малфой? – сурово спросил Рон.
- Будто не знаешь, Поттер? – выдохнул Малфой, многозначительно сузив глаза.
- Чего не знаю?
Малфой испустил тихий презрительный смешок.
- Тебе, пожалуй, лучше не рисковать своей шеей, - сказал он. – Или же ты хочешь подставить её дементорам? Но будь я на твоём месте, я бы захотел отомстить. Я бы сам пустился преследовать его.
- Ты о чём? – сердито спросил Гарри, но тут Снейп сказал:
- Сейчас вам пора закончить добавление ингредиентов; зелье должно упреть, прежде чем станет пригодным для питья, так что снимайте его с огня, пока оно кипит, а потом мы проверим у Лонгботтома…
Крэбб и Гойл рассмеялись в голос, глядя на вспотевшего Невилла, лихорадочно мешающего своё зелье. Гермиона шептала ему указания уголком рта, чтобы Снейп не заметил. Гарри и Рон уложили неиспользованные ингредиенты и пошли вымыть руки и черпаки в каменной чаше в углу.
- Что Малфой имел в виду? – вполголоса спросил Гарри у Рона, подставляя руки под ледяную струю, льющуюся из пасти горгульи. – С чего бы мне хотеть отомстить Блэку? Он мне ничего не сделал… пока.
- Да выпендривается он, - зло ответил Рон. – Пытается подтолкнуть тебя к какой-нибудь глупости…
В самом конце урока Снейп устремился к Невиллу, съёжившемуся у своего котла.
- Встаньте все вокруг, - велел Снейп, сверкая чёрными глазами, - и посмотрите, что произойдёт с жабой Лонгботтома. Если ему удалось приготовить Уменьшающий раствор, она превратится в головастика. Если, в чём я не сомневаюсь, он приготовил его неправильно, его жаба, вероятно, будет отравлена.
Гриффиндорцы смотрели со страхом, слизеринцы - возбуждённо. Снейп взял жабу в левую руку и зачерпнул полную ложку зелья Невилла – теперь зелёного. Он влил несколько капель в глотку Тревора.
На мгновение воцарилась глухая тишина, Тревор сглотнул; потом раздался тихий хлопок, и головастик Тревор заметался по ладони Снейпа.
Гриффиндорцы разразились аплодисментами. Снейп с кислым видом вынул из кармана мантии бутылочку, капнул несколько капель на макушку Тревора, который вдруг снова стал большим, прежнего размера.
- Пять баллов с Гриффиндора, - заявил Снейп, стерев улыбки с лиц. – Я не велел вам помогать ему, мисс Грэйнджер. Класс свободен.
Гарри, Рон и Гермиона поднялись в вестибюль. Гарри всё ещё думал о сказанном Малфоем, Рон же кипел от возмущения из-за Снейпа:
- Пять баллов с Гриффиндора, потому что зелье приготовлено как надо! Почему ты не наврала, Гермиона? Сказала бы, что Невилл сам всё сделал!
Гермиона не ответила. Рон оглянулся.
- Где она?
Гарри тоже обернулся. Они уже дошли до верхней ступени и увидели огибающих их сокурсников, направляющихся в Большой зал на обед.
- Она же шла прямо за нами, - нахмурился Рон.
Малфой прошёл мимо них, по бокам от него шли Крэбб и Гойл. Он состроил Гарри гримасу и исчез.
- Вон она, - сказал Гарри.
Гермиона спешила вверх по лестнице, тяжело дыша; в одной руке она сжимала сумку, второй как будто что-то засовывала под мантию.
- Как ты умудрилась? – спросил Рон.
- Что? – спросила Гермиона, присоединяясь к ним.
- Минуту назад ты шла как раз позади нас, а тут ты опять на нижней ступеньке.
- Что? – Гермиона слегка смутилась. – А… мне пришлось кое за чем вернуться. О нет…
На сумке Гермионы лопнул шов. Гарри не удивился - он заметил, что сумка набита минимум дюжиной больших и толстых книг.
- Зачем ты таскаешь всё это с собой? – спросил у неё Рон.
- Сам же знаешь, сколько предметов я изучаю, - еле выговорила Гермиона. – Не мог бы ты подержать всё это?
- Но… — Рон повертел в руках книги, которые она ему передала, и посмотрел на обложки. – У тебя сегодня нет ни одного из этих предметов. Сегодня после обеда только защита от тёмных искусств.
- Ну да, - неуверенно сказала Гермиона, но вновь уложила в сумку все книги. – Надеюсь, на обед будет что-нибудь вкусненькое, я с голоду помираю, - добавила она и пошла к Большому залу.
- Тебе не кажется, что Гермиона что-то от нас скрывает? – спросил Рон у Гарри.
Когда они пришли на первый урок защиты от тёмных искусств, профессора Люпина на месте не было. Они сели, вынули книги, перья и пергамент и принялись болтать. Наконец Люпин в класс, неуверенно улыбнулся и положил свой старый потрёпанный портфель на учительский стол. Он был в той же поношенной одежде, но выглядел здоровее, чем когда ехал в поезде, как бывает после нескольких обильных трапез.
- Добрый день, - сказал он. – Пожалуйста, уберите все свои книги в сумку. Сегодняшний урок будет практическим. Вам понадобятся только волшебные палочки.
Ученики убрали книги, обменявшись любопытными взглядами. У них до сих пор не было ни одного практического занятия по защите от тёмных искусств, если не считать памятный прошлогодний урок, когда прежний учитель принёс в класс полную клетку пикси и выпустил их.
- Ну вот, - сказал профессор Люпин, когда все были готовы. – А теперь пойдёмте со мной.
Все, удивлённые, но заинтересованные, встали и вышли из класса вслед за профессором Люпином. Он повёл их по пустынному коридору и завёл за угол, где все тут же увидели полтергейста Пивза, парящего в воздухе вниз головой и забивающего скважину ближайшей двери жевательной резинкой.
Пивз поднял взгляд только тогда, когда профессор Люпин был уже в двух шагах от него. Он пошевелил кривопалыми ногами и разразился песней:
- Чокнутый тупой Люпин, - запел Пивз. – Чокнутый тупой Люпин, чокнутый тупой Люпин…
Каким бы грубым и неуправляемым ни был Пивз, к учителям он обычно проявлял какое-никакое уважение. Все быстро взглянули на профессора Люпина, ожидая, как он отреагирует на это; к их изумлению, он не перестал улыбаться.
- На твоём месте, Пивз, я бы убрал эту жвачку из скважины, - учтиво сказал он. – А то мистер Филч не доберётся до своих мётел.
Филч был школьным надзирателем, злонравным неудавшимся волшебником, ведущим постоянную войну с учениками, а также с Пивзом. Однако Пивз не обратил внимания на слова профессора Люпина, а только громко раздул влажный малиновый пузырь.
Профессор Люпин мельком взглянул на скважину и вынул палочку.
- Это полезное простое заклинание, - сказал он, обернувшись к классу через плечо. – Пожалуйста, смотрите хорошенько.
Он поднял палочку до уровня плеча, сказал “Ваддивази!” – и направил её на Пивза.
Комок жевательной резинки пулей вылетел из скважины прямо в левую ноздрю Пивза, тот повернулся вверх головой и удалился с проклятиями.
- Круто, сэр! – ошеломлённо сказал Дин Томас.
- Спасибо, Дин, - ответил профессор Люпин, убирая палочку. – Не пойти ли нам дальше?
Они снова пустились в путь, все глядели на потрёпанного профессора Люпина с возросшим уважением. Он провёл их по второму коридору и остановился перед самой учительской.
- Входите, пожалуйста, - сказал профессор Люпин, открыв дверь и пропуская всех.
Учительская, длинная комната с панельными стенами, полная старых разнокалиберных кресел, была почти пуста, в ней находился только один учитель. Профессор Снейп сидел в низком кресле и наблюдал за входящими учениками. Его глаза сверкали, а на губах играла злая усмешка. Когда профессор Люпин вошёл и собрался закрыть за собой дверь, Снейп сказал:
- Не закрывайте её, Люпин. Мне лучше не видеть этого.
Он поднялся и прошёл мимо класса в развевающейся сзади мантии. В дверях он повернулся на каблуках и сказал:
- Возможно, Люпин, вас никто не предупреждал, но в этом классе есть Невилл Лонгботтом. Я бы посоветовал вам не доверять ему ничего сложного. Если только мисс Грэйнджер не будет шептать ему на ухо инструкции.
Невилл залился краской. Гарри сердито взглянул на Снейпа: мало того, что он на своих уроках Невилла травит, так ещё и перед другими учителями выставляет его на посмешище.
Профессор Люпин вскинул брови.
- А я надеялся, что Невилл поможет мне в самом начале, - сказал он, - и я уверен, что он восхитительно справится с задачей.
Лицо Невилла, если только такое возможно, стало ещё краснее. Снейп скривил губы, но ушёл, с треском захлопнув дверь.
- Ну что ж, - сказал профессор Люпин, подталкивая класс к другому концу комнаты, где не было ничего кроме старого гардероба, в котором учителя хранили свои запасные мантии. Стоило профессору Люпину встать рядом с ним, как гардероб внезапно зашатался, стуча о стену.
- Не о чем волноваться, - спокойно сказал профессор Люпин нескольким ученикам, отскочившим в тревоге. – Там внутри богарт.
Но большинство учеников, похоже, решило, что волноваться на этот счёт стоит. Невилл посмотрел на профессора Люпина полным ужаса взглядом, а Симус Финниган изучающе разглядывал вертящуюся ручку двери.
- Богарты любят тёмные, замкнутые пространства, - сказал профессор Люпин. – Гардеробы, места под кроватями, шкафчики под раковинами — однажды мне даже встретился богарт, обитавший в старинных часах. Этот поселился здесь вчера днём, и я спросил директора, согласятся ли коллеги оставить его для практики моим третьекурсникам. Итак, первый вопрос: что такое богарт?
Гермиона подняла руку.
- Это существо, меняющее форму, - ответила она. – Оно может принять форму того, что, по его мнению, может больше всего испугать нас.
- Сам бы лучше не определил, - сказал профессор Люпин, и Гермиона зарделась. – Так что богарт, сидящий в темноте, не подразумевает наличие формы. Он пока не знает, что испугает человека по другую сторону двери. Никто не знает, каков богарт, когда он один, но когда я его выпущу, он тут же станет тем, чего каждый из нас боится больше всего. Это значит, - продолжил профессор Люпин, предпочтя не слышать возглас ужаса, изданный Невиллом, - что у нас, до того как мы начнём, огромное преимущество перед богартом. Ты уже определил, какое, Гарри?
Пытаться ответить на вопрос рядом с Гермионой, покачивающейся на пятках и вскинутой вверх рукой, было очень затруднительно, но Гарри всё же высказался:
- Ну… поскольку нас так много, он не будет знать, какую форму ему принять?
- Точно, - сказал профессор Люпин, и Гермиона опустила руку со слегка разочарованным видом. – Когда имеешь дело с богартом, всегда лучше работать в компании. Он путается. Кем ему стать – безголовым телом или плотоядным слизнем? Однажды я видел богарта, допустившего эту самую ошибку — он пытался напугать сразу двоих и превратился в половину слизня. Не особо пугающе. Заклинание, отпугивающее богарта, простое, но требует напряжения мысли. Видите ли, то, что действительно обезвреживает богарта – это смех. Всё, что вам надо – это найти в себе силы представить форму, которую вы считаете забавной. Вначале мы потренируем заклинание без палочек. Пожалуйста, повторяйте за мной… Ридикулус!
- Ридикулус! – дружно повторил класс.
- Хорошо, - сказал профессор Люпин. – Очень хорошо. Но по-моему, это была лёгкая часть задачи. Видите ли, одного слова недостаточно. А теперь, Невилл, прошу тебя подойти.
Гардероб снова затрясся, но не сильнее Невилла, который вышел вперёд, как на виселицу.
- Хорошо, Невилл, - сказал профессор Люпин. – Прежде всего: что, по-твоему, больше всего на свете пугает тебя?
Губы Невилла пошевелились, но без единого звука.
— Извини, Невилл, я не расслышал, - ободряюще сказал профессор Люпин.
Невилл дико огляделся по сторонам, как будто прося о помощи, затем сказал чуть громче: “Профессор Снейп”.
Почти все рассмеялись. Даже Невилл сконфуженно улыбнулся. У профессора же Люпина был задумчивый вид.
- Профессор Снейп… хм… Невилл, ты, кажется, живёшь с бабушкой?
- Ну… да, — нервно ответил Невилл. – Но… я не хочу, чтобы богарт превращался и в неё.
- Нет-нет, ты меня не понял, - с улыбкой сказал профессор Люпин. – Мне просто интересно, можешь ли ты сказать, какую одежду обычно носит твоя бабушка?
Невилл вздрогнул, но сказал:
- Ну… всегда одну и ту же шляпу. Высокую, с чучелом грифа сверху. И длинное платье… обычно зелёное… а иногда лисью горжетку.
- А сумочку? – подсказал профессор Люпин.
- И большую красную сумочку, - ответил Невилл.
- Ну вот, - сказал профессор Люпин. – Можешь ли ты ясно представить себе эту одежду, Невилл? Можешь видеть её в своём воображении?
- Да, - неуверенно ответил Невилл, недоумевая, что будет дальше.
- Когда богарт выскочит из этого гардероба и увидит тебя, Невилл, он примет форму профессора Снейпа, - сказал Люпин. – A ты поднимешь палочку — вот так — и крикнешь «ридикулус»… и сильно сосредоточишься на бабушкиной одежде. Если всё пойдёт как надо, богарту-профессору Снейпу придётся обзавестись и шляпой с чучелом грифа сверху, и зелёным платьем, и большой красной сумочкой.
Раздался смех. Гардероб задёргался сильнее.
- Если у Невилла всё получится, богарт, вероятно, переключит своё внимание на каждого из нас по очереди, - сказал профессор Люпин. – Я хочу теперь дать вам время подумать о том, что больше всего пугает вас и представить, как вы можете заставить это выглядеть комично…
Класс затих. Гарри задумался… Что пугает его больше всего на свете?
Его первая мысль была о Волдеморте — Волдеморте, вернувшем себе всю былую силу. Но не успел он даже начать прикидывать возможное отражение нападения богарта-Волдеморта, как в его голове всплыла ужасная картина…
Покрытая струпьями блестящая рука, вылезающая из-под чёрной мантии… длинный, шумный вздох невидимого рта… потом проникающий холод, в котором как будто утопаешь…
Гарри вздрогнул, потом огляделся в надежде, что никто этого не заметил. Многие плотно зажмурили глаза. Рон бормотал: «Оторвать ему ноги!» Гарри был уверен, что знает, о чём речь. Больше всего на свете Рон боялся пауков.
- Все готовы? – спросил профессор Люпин.
Гарри сковал страх. Он не был готов. Как можно сделать дементора не таким страшным? Но он не хотел просить ещё немного времени, поскольку все закивали и засучили рукава.
- Невилл, мы сейчас отойдём, - сказал профессор Люпин. – Расчистим тебе место, понял? Потом я вызову следующего… Теперь все назад, чтобы у Невилла всё было в поле зрения…
Все отступили, прислонились к стенам, и Невилл остался у гардероба один. Он был бледен и напуган, но засучил рукава мантии и взял палочку наизготовку.
- На счёт «три», Невилл, - сказал профессор Люпин, направив свою палочку на ручку гардероба. – Раз… два… три… noшёл!
Из палочки профессора Люпина вылетела струя искр, которая посыпалась на дверную ручку. Гардероб распахнулся. Крючконосый и грозный, профессор Снейп вышел, сверкая глазами на Невилла.
Невилл отступил с поднятой палочкой и беззвучно открытым ртом. Снейп в развевающейся мантии плыл прямо на него.
- Р-р-ридикулус! – заверещал Невилл.
Послышался шум, похожий на щелчок хлыста. Снейп оступился; на нём появились длинное отделанное кружевами платье и высокая шляпа с изъеденным молью чучелом грифа наверху, а в его руке покачивалась огромная ярко-красная сумочка.
Раздался взрыв хохота, богарт остановился и смутился, а профессор Люпин крикнул: “Парвати! Вперёд!”
Парвати вышла вперёд с решительным лицом. Снейп надвинулся на неё. Снова раздался треск, и там, где он стоял, появилась окровавленная мумия в бинтах; её безглазое лицо повернулось к Парвати, она начала очень медленно надвигаться на девочку, волоча ноги и поднимая туго забинтованные руки…
- Ридикулус! – крикнула Парвати.
У ног мумии развязался бинт; её завязало в узел, она упала ничком, и её голова откатилась в сторону.
- Симус! – прокричал профессор Люпин.
Симус устремился вперёд мимо Парвати.
Щёлк! На месте мумии появилась женщина с чёрными до пола волосами и костлявым лицом зелёного оттенка — банши. Она широко открыла рот и огласила комнату нечеловеческим криком, длинным, скорбным воплем, от которого у Гарри волосы встали дыбом…
- Ридикулус! – крикнул Симус.
Банши заскрежетала зубами и захлопнула рот; голос пропал.
Щёлк! Банши превратилась в крысу, гоняющуюся по кругу за своим хвостом, потом — щёлк! - стала гремучей змеёй, которая заскользила и скрутилась — щёлк! — и вот это уже кровавое глазное яблоко.
- Он запутался! – крикнул Люпин. – Мы близки к цели! Дин!
Дин поспешил вперёд.
Щёлк! Глазное яблоко превратилось в кисть руки, которая вскочила и поползла по полу, как краб.
- Ридикулус! – завопил Дин.
Хлопок – и рука попалась в мышеловку.
- Превосходно! Рон, твоя очередь!
Рон поспешил вперёд.
Щёлк!
Кое-кто взвизгнул. На Рона надвигался гигантский паук шести футов ростом, покрытый волосами, угрожающе щёлкающий жвалами. Гарри на мгновение показалось, что Рон застыл. Но вот…
- Ридикулус! – заорал Рон, и у паука исчезли ноги; он откатывался дальше и дальше; Лаванда Браун взвизгнула и отбежала, а паук остановился у ног Гарри. Он с готовностью поднял палочку, но…
- Вот так! – вдруг крикнул подбежавший профессор Люпин.
Щёлк!
Безногий паук исчез. Все тут же дико огляделись, не видя, куда он делся, затем заметили серебристо-белый круг, висящий в воздухе перед Люпином, сказавшим “Ридикулус!” почти лениво.
Щёлк!
- Вперёд, Невилл, и прикончи его! – сказал Люпин, когда богарт приземлился на пол в виде таракана.
Щёлк! Вновь появился Снейп. На этот раз Невилл подался вперёд с решительным видом.
- Ридикулус! – крикнул он, и на секунду Снейп оказался в кружевном платье, затем Невилл громко рассмеялся, и богарт взорвался, разлетевшись на тысячу клочков дыма, потом исчез.
- Превосходно! – воскликнул профессор Люпин, а класс разразился аплодисментами. – Превосходно, Невилл. Все молодцы… так, посмотрим… по пять баллов Гриффиндору, каждому, кто укрощал богарта — Невиллу десять, потому что он сделал это дважды… и по пять Гермионе и Гарри.
- Но я ничего не сделал, - сказал Гарри.
- Вы с Гермионой правильно ответили на мои вопросы в начале урока, Гарри, - непринуждённо ответил Люпин. – Все молодцы, отличный урок. Задание – любезно прошу вас прочесть главу о богартах и изложить её мне… сдать в понедельник. На сегодня всё.
Класс вышел из учительской, оживлённо переговариваясь. Однако Гарри было невесело. По сути дела, профессор Люпин не позволил ему укротить богарта. Почему? Не потому ли, что он видел обморок Гарри в поезде и подумал, что Гарри не очень-то способный? Подумал, что он опять в обморок упадёт?
Но остальные как будто не заметили это.
- Видели, как я уделал эту банши? – кричал Симус.
- А эту руку! – сказал Дин, размахивая своей.
- А Снейпа в той шляпе!
- А мою мумию!
- Неужели профессор Люпин боится хрустальных шаров? – задумчиво спросила Лаванда.
- Это был самый лучший урок защиты от тёмных искусств из всех, правда? – восторженно спросил Рон, когда они возвращались в класс за сумками.
- По-моему, он очень хороший учитель, - одобрительно сказала Гермиона. – Но мне жаль, что я не смогла сразиться с богартом…
- И чем бы он обернулся для тебя? – фыркнул Рон. – Девятью баллами за домашнюю работу вместо десяти?