Том разбудил Гарри на следующее утро со своей обычной беззубой улыбкой и чашкой чая. Гарри оделся и в тот момент, когда он уговаривал сердитую Хедвиг залететь в клетку, к нему в комнату ворвался раздражённый Рон, натягивающий на ходу свитер через голову.
- Чем скорее мы сядем в поезд, тем лучше, - сказал он. – В Хогвартсе я смогу хотя бы держаться в стороне от Перси. Теперь он обвиняет меня в том, что я пролил чай на фотографию Пенелопы Оклер. Знаешь же, - состроил Рон рожу, - его подружка. Спрятала лицо под рамкой, потому что у неё весь нос в пятнах…
- Мне надо кое-что тебе сказать, - начал Гарри, но их прервали Фред и Джордж, заглянувшие в дверь, чтобы поздравить Рона с очередным выводом Перси из себя.
Они спустились на завтрак; мистер Уизли читал первую страницу «Ежедневного пророка», нахмурив брови, а миссис Уизли рассказывала Гермионе и Джинни о любовном зелье, которое она приготовила в молодости. Все три были в довольно приподнятом настроении.
- Что ты хотел сказать? – спросил Рон у Гарри уже за столом.
- Потом, - пробормотал Гарри при виде вбежавшего Перси.
В суматохе отъезда у Гарри не получилось поговорить ни с Роном, ни с Гермионой; все были в делах – надо было стащить все чемоданы по узкой лестнице «Прохудившегося котла», сложить их у двери, а сверху взгромоздить клетки с Хедвиг и Гермесом, сипухой Перси. За кучей чемоданов стояла небольшая плетёная корзинка, в которой кто-то шумно вертелся.
- Всё хорошо, Криволапик, - ворковала Гермиона в адрес корзинки. – Я выпущу тебя в поезде.
- Нет, - возмутился Рон. – Как насчёт Скабберса, а?
Он показал себе на грудь, где по большому бугорку было понятно, что Скабберс свернулся калачиком у него в кармане.
Мистер Уизли, ожидавший снаружи автомобили из Министерства, просунул голову внутрь.
- Приехали, - сказал он. – Гарри, пойдём.
Мистер Уизли повёл Гарри по короткой мощёной дорожке к одному из двух старомодных тёмно-зелёных автомобилей; за рулём каждого сидел волшебник с непроницаемым взглядом, одетый в изумрудно-зелёный бархатный костюм.
- Усаживайся, Гарри, - сказал мистер Уизли, оглядывая переполненную народом улицу.
Гарри сел на заднее сиденье, и к нему тут же присоединились Гермиона, Рон и, к великому неудовольствию последнего, Перси.
Поездка на «Кингс-Кросс» была ничем не примечательна по сравнению с поездкой Гарри на «Рыцаре». Автомобили из Министерства магии выглядели почти самым обычным образом, хотя Гарри заметил, что они могут проезжать пробки, а вот новому служебному автомобилю дяди Вернона это не удалось бы. Они прибыли на вокзал за двадцать минут до отхода поезда; министерские водители нашли для них тележки, выгрузили чемоданы, дотронулись до шляп, прощаясь с мистером Уизли, и уехали, как-то умудрившись оказаться во главе неподвижной колонны автомобилей у светофора.
Мистер Уизли не отходил от Гарри ни на шаг на всём пути по вокзалу.
- Вот что, - сказал он, обведя всех взглядом. – Давайте разобьёмся на пары, а то нас слишком много. Я пойду первым с Гарри.
Мистер Уизли устремился к барьеру между девятой и десятой платформами, толкая тележку Гарри и проявляя живой интерес к электричке № 125, как раз прибывшей к девятой платформе. Многозначительно взглянув на Гарри, он как будто невзначай прислонился к барьеру. Гарри последовал его примеру.
Тут же они проникли сквозь металлический барьер на платформу № 9 3/4, у которой ждал «Хогвартс-экспресс», алый поезд, выпускающий пар на всю платформу, где толпились волшебницы и волшебники, провожающие детей на поезд.
Внезапно за спиной у Гарри возникли Перси и Джинни. Они тяжело дышали – явно преодолели барьер бегом.
- А вот и Пенелопа! – сказал Перси, пригладив волосы и порозовев. Джинни поймала взгляд Гарри, и оба отвернулись, давясь от смеха, пока Перси пробирался к девушке с длинными кудрявыми волосами. Он шёл, выпятив грудь, чтобы она заметила его блестящий значок.
Едва остальные Уизли и Гермиона присоединились к ним, Гарри и Рон пошли в конец поезда мимо переполненных купе – в вагон, который выглядел совершенно пустым. Они затащили туда чемоданы, поместили Хедвиг и Криволапа в багажный отсек, потом снова вышли, чтобы попрощаться с мистером и миссис Уизли.
Миссис Уизли перецеловала всех детей, потом поцеловала Гермиону и наконец, Гарри. Он смутился, но когда миссис Уизли обняла его ещё раз, ему было приятно.
- Береги себя, понял, Гарри? – сказала она, выпрямляясь, со странным блеском в глазах. Потом она открыла свою огромную сумку и сказала: - Я приготовила сэндвичи для всех… Это тебе, Рон… нет, не с варёной говядиной… Фред! Где Фред? Это тебе, милый…
- Гарри, отойди на минутку, - тихо сказал мистер Уизли.
Он мотнул головой в сторону колонны, и Гарри скрылся за ней вместе с ним, пока остальные толпились вокруг миссис Уизли.
- Я должен сказать тебе кое-что перед отъездом… — напряжённо начал мистер Уизли.
- Ничего, мистер Уизли, - сказал Гарри. – Я уже знаю.
- Знаешь? Откуда?
- Я… ну… слышал вчера вечером ваш разговор с миссис Уизли. Я не мог не услышать… Извините… - быстро добавил Гарри.
- Да, не так я хотел донести это до тебя, - сказал мистер Уизли с тревогой на лице.
- Нет… честное слово, всё в порядке. Таким образом вы не нарушили слово, данное Фаджу, а я знаю, что происходит.
- Гарри, ты, наверное, очень испугался…
- Нет, - искренне ответил Гарри. - Правда, - добавил он, потому что мистер Уизли смотрел на него недоверчиво. – Я не лезу в герои, но серьёзно, не может же Сириус Блэк быть страшнее Волдеморта?
Мистер Уизли вздрогнул при упоминании имени, но справился с собой.
- Гарри, я знаю, что ты гораздо сильнее, чем кажется Фаджу, и я очень рад, что ты не боишься, но…
- Aртур! – позвала миссис Уизли, загоняя остальных в поезд. – Артур, чем вы там заняты? Поезд сейчас отойдёт!
- Он уже идёт, Молли! – крикнул мистер Уизли, но потом он повернулся к Гарри и заговорил тише и быстрее. – Послушай, я хочу, чтобы ты дал мне слово…
— … что я буду хорошим мальчиком и не высуну нос из замка? – мрачно спросил Гарри.
- Не совсем, - ответил мистер Уизли с более серьёзным видом, чем когда-либо. – Гарри, поклянись, что не станешь искать Блэка.
- Что? – спросил поражённый Гарри.
Раздался громкий свисток. Смотрители расхаживали вдоль поезда, закрывая двери.
- Обещай мне, Гарри, - ещё быстрее заговорил мистер Уизли, - что бы ни случилось…
- Зачем мне искать того, кто, как я знаю, хочет убить меня? – пробормотал Гарри.
- Поклянись мне, что о чём бы ты ни услышал…
- Aртур, быстро! – вскричала миссис Уизли.
Из трубы паровоза вырвался столб пара; поезд тронулся. Гарри побежал к двери вагона, Рон распахнул её и впустил Гарри. Они выглянули в окно и махали мистеру и миссис Уизли, пока поезд не завернул за угол; провожающие скрылись из виду.
- Мне надо поговорить с вами наедине, - шепнул Гарри Рону и Гермионе под стук колёс набиравшего скорость поезда.
- Иди, Джинни, - сказал Рон.
- Прелестно, - обиделась Джинни и гордо ушла.
Гарри, Рон и Гермиона пустились по коридору, выискивая пустое купе, но все были заняты, кроме одного – в самом конце вагона.
Там был только один пассажир, мужчина, крепко спящий сидя возле окна. Гарри, Рон и Гермиона переступили порог. Обычно в «Хогвартс-экспрессе» ездили студенты, они никогда не видели в поезде взрослого, кроме колдуньи с тележкой с едой.
На незнакомце была сильно потрёпанная мантия, залатанная в нескольких местах. Он выглядел больным и измождённым. На вид он был не стар, но его светло-русые волосы были тронуты сединой.
- Интересно, кто он такой? – прошептал Рон, входя и закрывая дверь. Они сели как можно дальше от окна.
- Профессор Р. Дж. Люпин, - тут же ответила Гермиона шёпотом.
- Откуда ты знаешь?
- У него на саквояже написано, - ответила она, показав на багажную полку над головой мужчины, где стоял маленький потёртый саквояж, обвязанный верёвкой с кучей узлов. В углу стояло написанное полустёршимися буквами имя «Профессор Р. Дж. Люпин».
- Интересно, что он преподаёт? – спросил Рон, хмуро разглядывая бледный профиль профессора Люпина.
- И так ясно, - прошептала Гермиона. – Вакансия же всего одна? Защиту от тёмных искусств.
У Гарри, Рона и Гермионы было уже два преподавателя защиты от тёмных искусств, но каждый из них продержался лишь по одному году. Поговаривали, что эта должность проклята.
- Что ж, надеюсь, он в этом смыслит, - с сомнением сказал Рон. – Да судя по его виду, одно хорошее заклинание его просто прикончит. Ну да ладно… - он повернулся к Гарри. – Так что ты собирался нам рассказать?
Гарри поведал о споре мистера и миссис Уизли и о предупреждении от мистера Уизли. Когда он закончил, Рон был поражён, а Гермиона прикрыла рот руками. Наконец она опустила их и сказала:
- Сириус Блэк сбежал, чтобы добраться до тебя? Oй, Гарри… тебе и вправду надо быть очень-очень осторожным. Не ищи неприятностей, Гарри…
- Я не собираюсь искать неприятности, - рассердился Гарри. – Обычно неприятности находят мeня.
- Насколько у Гарри должна съехать крыша, чтобы искать психа, который хочет его убить? – с сомнением спросил Рон.
Они восприняли новость хуже, чем Гарри ожидал. Похоже, Рон и Гермиона боялись Блэка гораздо больше его самого.
- Никто не знает, как он выбрался из Азкабана, - нерешительно сказал Рон. – Никому никогда это раньше не удавалось. А он был ещё и особо охраняемым узником.
- Но его же обязательно поймают? – искренне понадеялась Гермиона. – В смысле, маглы ведь тоже его ищут…
- Что за шум? – вдруг спросил Рон.
Откуда-то доносился слабый, тонкий свист. Они осмотрели купе.
- Это из твоего чемодана, Гарри, - сказал Рон, встав и добравшись до багажной полки. Вскоре он вытащил из кучи одежды Гарри карманный подлоскоп. Он быстро вращался на ладони у Рона и ярко сиял.
- Это и есть подлоскоп? – спросила Гермиона с любопытством и встала, чтобы рассмотреть его получше.
- Ага… правда, очень дешёвый, - ответил Рон. – Он начал барахлить, едва я привязал его к лапе Эррола, чтобы послать Гарри.
- Ты ничего предосудительного не делал в тот момент? – подозрительно спросила Гермиона.
- Нет! Ну… я не должен был посылать Эррола. Сама знаешь, не для него эти долгие перелёты… но как же иначе я мог отправить Гарри подарок?
Подлоскоп пронзительно засвистел.
- Убери эту штуку обратно в чемодан, - посоветовал Гарри, - а то его разбудим.
Он кивнул в сторону профессора Люпина. Рон засунул подлоскоп в особенно ужасную пару старых носков дяди Вернона, которые заглушили звук, затем запер чемодан.
- Можно проверить его в Хогсмиде, - сказал Рон, снова усевшись. – В «Дервиш и Бэнгз», магазине волшебных приборов и прочего, продают подобные вещи. Мне Фред и Джордж говорили.
- А что ты знаешь о Хогсмиде? – живо спросила Гермиона. – Я читала, что это единственное поселение в Британии, где нет ни одного магла…
- Ага, наверное, так, - небрежно ответил Рон. – Но я хочу попасть туда не из-за этого. Я просто хочу зайти в «Царство сластей».
- А что это такое? – спросила Гермиона.
- Это магазин сладостей, - ответил Рон с мечтательной улыбкой на лице, - где есть всё… Перечные чёртики — от них изо рта идёт дым — и большущие шоколадные шары, начинённые клубничным муссом и взбитыми сливками, и превосходные сахарные перья, которые можно сосать в классе, как будто обдумываешь, что написать дальше…
- Но ведь Хогсмид и правда интересное место? – продолжала настаивать Гермиона. – В «Исторических колдовских местах» он упоминается как место штаб-квартиры гоблинского восстания 1612 года, a Визжащая Лачуга считается местом обитания самого большого числа привидений в Британии…
— … и массивные шарики фруктового мороженого, от которых поднимаешься на несколько дюймов над землёй, пока они тают у тебя во рту, - добавил Рон, который просто не слышал ни слова из сказанного Гермионой.
Гермиона оглянулась на Гарри.
- Правда, будет здорово ненадолго уйти из школы и осмотреть Хогсмид?
- Думаю, да, - тяжело вздохнул Гарри. – Потом расскажете мне, что там интересного.
- В смысле? – спросил Рон.
- Я не смогу пойти. Дурсли не подписали мне разрешение, и Фадж тоже.
Рон ужаснулся.
- Тебе нельзя туда ходить? Но… ничего… МакГонагалл или кто-нибудь ещё разрешит тебе…
Гарри натянуто рассмеялся. Профессор МакГонагалл, глава Дома Гриффиндора, была очень строгая.
— … или спросим Фреда и Джорджа, они знают каждый тайный выход из замка…
- Рон! – возмутилась Гермиона. – По-моему, Гарри не следует высовываться из школы, раз за ним охотится Блэк…
- Ага, именно это и скажет МакГонагалл, если я попрошу у неё разрешения, - горестно сказал Гарри.
- Но если с ним будем мы, - резонно сказал Рон Гермионе, - Блэк не посмеет…
- Oй, Рон, не глупи, - возразила Гермиона. – Блэк уже однажды убил кучу народу на переполненной улице. Ты правда думаешь, что он побоится напасть на Гарри просто потому, что рядом мы? – добавила она, теребя ручки корзинки с Криволапом.
- Не выпускай эту тварь! – крикнул Рон, но было слишком поздно; Криволап без труда вылез из корзины, потянулся, зевнул и прыгнул на колени к Рону; бугорок в кармане Рона задрожал, и он сердито сбросил Криволапа прочь.
- Кыш отсюда!
- Рон, не надо! – сердито сказала Гермиона.
Рон собрался было огрызнуться, как вдруг профессор Люпин шевельнулся. Они выжидательно посмотрели на него, но он просто повернул голову в другую сторону, не просыпаясь; его рот был приоткрыт.
«Хогвартс-экспресс» держал путь на север, пейзаж за окном становился всё более диким и мрачным, тучи сгущались. Пассажиры ходили мимо их купе туда-сюда. Криволап устроился на пустом сиденье, повернув приплюснутую морду к Рону и глядя жёлтыми глазами на его нагрудный карман.
В час полная колдунья подкатила к их купе тележку с едой.
- Как вы думаете, надо нам его разбудить? – смутился Рон, кивая на профессора Люпина. – По-моему, ему не помешает подкрепиться.
Гермиона тихонько подошла к профессору Люпину.
- Э-э-э… профессор… - сказала она. – Простите… профессор…
Он не шевельнулся.
- Не волнуйся, детка, - сказала колдунья, передавая Гарри целую кучу пирожных-котелков. – Если он проснётся голодным, найдёт меня впереди поезда у машиниста.
- Надеюсь, он спит? – тихо спросил Рон, когда колдунья закрыла дверь купе. – То есть… он ведь не умер?
- Нет-нет, он дышит, - прошептала Гермиона, взяв у Гарри пирожное-котелок.
Возможно, профессор Люпин был не очень хорошим попутчиком, но его присутствие в купе принесло какую-никакую пользу. Днём как раз пошёл дождь, оставляя разводы на окне, в коридоре опять раздались шаги, и у двери появились те, кого они не жаловали больше всех: Драко Малфой со своим эскортом – Винсентом Крэббом и Грегори Гойлом.
Драко Малфой и Гарри враждовали с самой своей встречи в «Хогвартс-экспрессе», когда поехали в школу впервые. Малфой, с бледного заострённого лица которого не сходила гримаса, учился в Доме Слизерина; в слизеринской команде по квиддичу он играл искателем, Гарри же был искателем в гриффиндорской команде. Крэбб и Гойл были как будто созданы для сопровождения Малфоя. Оба были крупны и мускулисты; Крэбб был выше ростом, острижен под горшок, с очень толстой шеей; у Гойла были короткие колючие волосы и длинные, как у гориллы, руки.
- Эй, гляньте, кто тут, - сказал Малфой, лениво растягивая слова в своей обычной манере, когда открыл дверь купе. – Поттик с Уизликом.
Крэбб и Гойл тупо захихикали.
- Я слышал, что нынче летом твоему отцу в руки попало золотишко, - сказал Малфой. – Твоя мать небось от шока померла?
Рон вскочил так быстро, что смахнул на пол корзинку Криволапа. Профессор Люпин всхрапнул.
- Кто это? – спросил Малфой, заметив Люпина и машинально отступив на шаг.
- Новый преподаватель, - ответил Гарри, тоже поднявшийся на ноги, чтобы оттащить Рона, если понадобится. – Что ты сказал, Малфой?
Малфой сузил бесцветные глаза; не настолько он был глуп, чтобы затевать драку под носом у преподавателя.
- Идёмте, - обиженно буркнул он Крэббу и Гойлу, и все трое скрылись.
Гарри и Рон снова уселись. Рон потирал руки.
- Я не собираюсь нынче терпеть от Малфоя гадости, - сердито сказал он. – Точно говорю. Если он ещё хоть что-нибудь вякнет насчёт моей семьи, я ему башку проломлю и… — с этими словами Рон сделал в воздухе решительный жест.
- Рон, - шепнула Гермиона, показывая на профессора Люпина, - осторожно…
Но профессор Люпин по-прежнему крепко спал.
Дождь усилился, поезд держал путь всё дальше на север; за окнами качалась непроницаемая серая пелена, становилось всё темнее, но вот в коридоре и над багажными полками зажглись лампы. Поезд дребезжал, дождь барабанил, ветер выл, но профессор Люпин по-прежнему спал.
- Должно быть, подъезжаем, - сказал Рон, обойдя профессора Люпина и глядя в совершенно чёрное окно.
Не успел он это сказать, как поезд начал замедлять ход.
- ЗдОрово, - сказал Рон, поднявшись и осторожно обойдя профессора Люпина, чтобы выглянуть из купе. – Я с голоду помираю. Хочу на пир…
- Нет, мы не должны ещё добраться до места, - сказала Гермиона, взглянув на часы.
- Почему же тогда мы тормозим?
Поезд всё замедлял ход. Свист пара прекратился, и шум ветра и дождя за окнами стал ещё слышнее.
Гарри, сидевший ближе всех к двери, встал и выглянул в коридор. По всему вагону из-за дверей купе выглядывали любопытные.
Поезд вздрогнул и встал, и по глухим ударам и хлопкам вдалеке было понятно, что с полок попадал багаж. Потом все лампы внезапно погасли, и они оказались в кромешной тьме.
- Что такое? – послышался за спиной у Гарри голос Рона.
- Ай! – взвизгнула Гермиона. – Рон, ты мне на ногу наступил!
Гарри плюхнулся на своё место.
- У нас что, поломка?
- Не знаю…
Послышался скрип, и Гарри увидел у окна тёмный силуэт Рона, протирающего стекло и вглядывающегося наружу.
- Там что-то движется, - сказал Рон. – Кажется, люди в вагон поднимаются…
Дверь купе внезапно открылась, и кто-то оттоптал Гарри ноги.
- Извините… не знаете, в чём дело?.. ай… извините…
- Привет, Невилл, - сказал Гарри, нащупав в темноте Невилла и потянув его за мантию.
- Гарри? Это ты? Что происходит?
- Без понятия… сядь…
Послышалось громкое шипение и вопль от боли - Невилл чуть не сел на Криволапа.
- Сейчас пойду спрошу у машиниста, в чём дело, - раздался голос Гермионы. Она прошла мимо Гарри, открыла дверь, потом послышался глухой удар, и раздались два вскрика от боли.
- Ты кто?
- А ты кто?
- Джинни?
- Гермиона?
- Что ты тут делаешь?
- Рона ищу…
- Заходи, садись…
- Не сюда! – поспешно сказал Гарри. – Тут я сижу!
- Ай! – сказал Невилл.
- Тихо! – вдруг раздался хриплый голос.
Похоже, профессор Люпин наконец проснулся. Гарри разобрал в углу какое-то движение.
Все молчали.
Послышался тихий треск, и в купе появился дрожащий свет. Профессор Люпин держал в горсти огонёк, который озарил его усталое серое лицо; его глаза светились тревогой и настороженностью.
- Оставайтесь на местах, - сказал он всё тем же хриплым голосом и медленно встал на ноги, держа перед собой горсть огня.
Но не успел Люпин дойти до двери, как она открылась.
Дрожащее пламя в руках Люпина осветило стоящую в дверном проёме фигуру в мантии ростом до потолка. Её лицо было целиком закрыто капюшоном. Гарри устремил глаза вниз, и от увиденного у него внутри всё сжалось. Из мантии высовывалась рука – осклизлая, сероватая, скользкая, покрытая коркой, как разложившийся в воде мертвец…
Но рука была видна всего лишь долю секунды. Существо тут же спрятало её в складках своей чёрной мантии, как будто ощутило взгляд Гарри.
Потом нечто под капюшоном, что бы это ни было, испустило долгий, медленный, шумный вздох, как будто хотело высосать из своего окружения не только воздух.
Всех окутал жуткий холод. У Гарри дыхание как будто попало в плен в его груди. Внутрь него проник мороз. Он был внутри его груди, внутри самого сердца…
Глаза Гарри закатились. Он ничего не видел. Он тонул в холоде. В ушах стоял шум, как будто он находился под водой. Его тянуло вниз, а рокот усиливался…
А потом он услышал издалека крики, ужасные, испуганные, умоляющие крики. Он хотел помочь кричащему, кто бы это ни был, он пытался пошевелить руками, но не мог… вокруг и внутри него клубился густой белый туман…
- Гарри! Гарри! Ты в порядке?
Кто-то хлопал его по лицу.
- Чт-то?
Гарри открыл глаза; над ним горели лампы, а пол трясся — «Хогвартс-экспресс» снова ехал, и свет опять зажёгся. Похоже, он соскользнул со своего места на пол. Рон и Гермиона стояли возле него на коленях, а над ними возвышались Невилл и профессор Люпин. Гарри жутко тошнило; подняв руку, чтобы поправить очки, он нащупал на лице холодный пот.
Рон и Гермиона посадили его обратно.
- Ты в порядке? – нервно спросил Рон.
- Ага, - ответил Гарри, бросив быстрый взгляд на дверь. Существо под капюшоном исчезло. – Что случилось? Где это… это существо? Кто кричал?
- Никто не кричал, - ещё более нервным тоном сказал Рон.
Гарри оглядел ярко освещённое купе. На него смотрели очень бледные Джинни и Невилл.
- Но я слышал крики…
Все вздрогнули от громкого треска. Профессор Люпин разламывал на куски огромную плитку шоколада.
- Вот, - сказал он, протягивая Гарри самый большой кусок. - Съешь. Это поможет.
Гарри взял шоколад, но не стал есть его.
- Кто это был? – спросил он у Люпина.
- Дементор, - ответил Люпин, подавая шоколад ещё кому-то. – Один из дементоров Азкабана.
Все воззрились на него. Профессор Люпин смял пустую обёртку от шоколада и засунул себе в карман.
- Ешь, - повторил он. – Это поможет. Извините, мне надо поговорить с машинистом…
Он проскользнул мимо Гарри и исчез в коридоре.
- Ты точно в порядке, Гарри? – спросила Гермиона, с тревогой глядя на него.
- Сам не пойму… Что произошло? – спросил Гарри, отирая пот с лица.
- Ну… это существо… дементор… он стоял тут и глядел вокруг (то есть, я думаю, что глядел, лица я не видела)... и ты… ты…
- Я подумал, что у тебя припадок или что-то вроде того, - сказал Рон с испуганным лицом. – Ты как будто застыл, упал с сиденья и задёргался…
- A профессор Люпин перешагнул через тебя, подошёл к дементору и вынул палочку, - продолжила Гермиона, - и сказал: «Никто из нас не прячет у себя под мантией Сириуса Блэка. Уходи». Но дементор не шелохнулся, тогда Люпин что-то пробормотал, и у него из палочки вылетело что-то серебристое, и дементор повернулся и выскользнул прочь…
- Это было ужасно, - сказал Невилл более высоким, чем обычно, голосом. – Почувствовали же, как стало холодно, когда он вошёл?
- Я чувствовал что-то странное, - сказал Рон, зябко поводя плечами. – Как будто у меня никогда больше не будет ничего радостного…
Джинни, съёжившаяся в уголке и выглядевшая не лучшим образом, тихонько всхлипнула; Гермиона подошла и успокаивающе обвила её рукой.
- Но ведь никто из вас… не попадал со своих мест? – смущённо спросил Гарри.
- Нет, - ответил Рон, снова взглянув на Гарри с тревогой. – Хотя Джинни раскачивалась как сумасшедшая…
Гарри ничего не понял. Он чувствовал слабость и головокружение, как после сильного приступа лихорадки; ещё он начал стыдиться. Почему он вот так развалился на куски, когда ни с кем другим ничего подобного не случилось?
Вернулся профессор Люпин. Он остановился, прежде чем войти, осмотрелся и сказал с лёгкой улыбкой: “Этот шоколад не отравлен, так и знайте…”
Гарри откусил кусочек и, к своему великому удивлению, почувствовал, как по всему его телу до самых кончиков пальцев разлилось тепло.
- Мы прибудем в Хогвартс через десять минут, - сказал профессор Люпин. – Ты в порядке, Гарри?
Гарри не стал спрашивать, откуда профессор Люпин знает его имя.
- Да, - смущённо пробормотал он.
Всё оставшееся время они не произнесли почти ни слова. Когда поезд наконец-то остановился на станции Хогсмид, все задвигались, стремясь выйти наружу; совы ухали, коты мяукали, а жаба Невилла квакала у него под шляпой. На маленькой платформе было холодно; дождь превратился в ледяную пелену.
- Первокурсники сюда! – раздался знакомый голос. Гарри, Рон и Гермиона обернулись и заметили огромный силуэт Хагрида с другого конца платформы, собирающего испуганных новичков на традиционную переправу через озеро.
- Как поживаете, вы трое? – крикнул Хагрид через головы толпы. Они помахали ему, но поговорить с ним им не удалось, потому что людская масса вокруг несла их вдоль платформы. Гарри, Рон и Гермиона пошли за всеми по платформе, а затем – по грубо мощёной грязной дороге, где оставшихся студентов ждало около сотни карет, которые, как Гарри мог лишь предполагать, тянули невидимые лошади, потому что когда они залезли внутрь и закрыли дверцу, карета тронулась сама, стуча и покачиваясь.
В карете попахивало плесенью и соломой. Гарри после шоколада стало лучше, но он всё ещё был слаб. Сидящие по бокам Рон и Гермиона смотрели на него, как будто боясь, что он опять упадёт в обморок.
Когда карета проехала через шикарные ворота кованого железа, поддерживаемые каменными колоннами с крылатыми вепрями наверху, Гарри заметил ещё двух высоких дементоров в мантиях с капюшонами, стоящих на страже с каждой стороны. Над ним снова нависла леденящая угроза потери сознания; он прислонился к спинке сиденья, закрыл глаза и не открывал их, пока они не проехали через ворота. Карета проехала по длинной скользкой дороге к замку; Гермиона выглянула в маленькое окошко, наблюдая за приближением башен и башенок. Наконец карета остановилась, и Гермиона с Роном вышли.
Едва Гарри вышел, над его ухом раздался протяжный восторженный голос:
- Ты упал в обморок, Поттер? Лонгботтом правду говорит? Ты правда упал в обморок?
Малфой оттеснил Гермиону, преграждая Гарри путь к замку, его лицо сияло, а бесцветные глаза злорадно поблёскивали.
- Отвали, Малфой, - сказал Рон сквозь зубы.
- Ты тоже упал в обморок, Уизли? – громко спросил Малфой. – Страшные дементоры напугали и тебя, Уизли?
- Какие-то проблемы? – послышался мягкий голос. Из ближайшей кареты вышел профессор Люпин.
Малфой смерил профессора Люпина надменным взглядом, охватив и заплатки на мантии, и потёртый саквояж. С тонким намёком на сарказм в голосе он сказал: “O нет… э-э-э… профессор”, потом ухмыльнулся Крэббу и Гойлу и повёл их по лестнице в замок.
Гермиона подтолкнула Рона в спину, чтобы он поторопился, и все трое присоединились к толпе, поднимающейся по ступеням, и прошли через огромные дубовые входные двери в просторный вестибюль, освещённый факелами; рядом была великолепная мраморная лестница, ведущая на верхние этажи.
Дверь в Большой зал по правую руку от них была открыта; Гарри пошёл туда за всеми, но не успел он взглянуть на заколдованный потолок, в этот раз чёрный и облачный, как послышался голос: “Поттер! Грэйнджер! Вы оба мне нужны!”
Гарри и Гермиона с удивлением оглянулись. Профессор МакГонагалл, преподаватель трансфигурации и глава Дома Гриффиндора, звала их через головы идущих в Большой зал. Это была волшебница сурового вида с собранными в тугой пучок волосами; её острые глаза скрывались за квадратными очками. Гарри прошёл к ней с плохим предчувствием: профессор МакГонагалл умела заставить подумать, что ученик сделал что-то не так.
- Не надо так бояться — я просто скажу вам пару слов у себя в кабинете, - сказала она. – А вы, Уизли, идите.
Рон с удивлением уставился на профессора МакГонагалл, которая отделила Гарри и Гермиону от болтающей толпы; они пошли за ней через вестибюль, вверх по мраморной лестнице и вдоль по коридору.
Войдя в кабинет, маленькую комнату с приветливо горящим в камине огнём, профессор МакГонагалл сделала Гарри и Гермионе знак сесть. Она устроилась за столом и резко сказала:
- Профессор Люпин послал сову с сообщением, что вам, Поттер, стало плохо в поезде.
Не успел Гарри и рта раскрыть, как в дверь тихонько постучали, и в кабинет ворвалась лекарка мадам Помфри.
Гарри понял, что краснеет. Мало того, что он потерял сознание или что там с ним случилось, так ещё все вокруг него суетятся.
- Я в порядке, - сказал он, - мне ничего не нужно…
- Oй, да неужели? – сказала мадам Помфри, пропустив его слова мимо ушей и склонившись над ним. – Что, опять что-то опасное натворили?
- Это из-за дементора, Поппи, - сказала профессор МакГонагалл.
Они обменялись мрачными взглядами, и мадам Помфри неодобрительно цокнула языком.
- Понаставили вокруг школы дементоров, - пробормотала она, откинув волосы Гарри и трогая его лоб. – Не он последний, другие тоже в обморок попадают. Да, он весь в поту. Они такие ужасные, а уж как они влияют на и без того хрупких людей…
- Я не хрупкий! – рассердился Гарри.
- Нет, конечно, - машинально ответила мадам Помфри, прощупывая его пульс.
- Что ему требуется? – твёрдо спросила профессор МакГонагалл. – Постельный режим? Может, ему лучше переночевать в больничном крыле?
- Я в полном порядке! – сказал Гарри и вскочил. Мысль о том, что скажет Малфой, если ему придётся пойти в больничное крыло, была для него пыткой.
- Ну пусть хотя бы капельку шоколада съест, - сказала мадам Помфри, пытаясь осмотреть глаза Гарри.
- Я уже ел, - сказал Гарри. – Мне профессор Люпин дал. Он всем нам его дал.
- Да? – одобрительно спросила мадам Помфри. – Неужели у нас наконец-то появился преподаватель защиты от тёмных искусств, знающий, что к чему?
- Вы уверены, что с вами всё в порядке, Поттер? – сурово спросила профессор МакГонагалл.
- Да, - ответил Гарри.
- Очень хорошо. Будьте добры, подождите за дверью, пока я переговорю с мисс Грэйнджер о её расписании, потом можете пойти на пир вместе.
Гарри вышел в коридор вместе с мадам Помфри, которая пошла в больничное крыло, что-то бормоча себе под нос. Ему пришлось ждать всего несколько минут; Гермиона вышла, явно чем-то довольная, за ней – профессор МакГонагалл, и все трое спустились по мраморной лестнице в Большой зал.
Там было целое море чёрных остроконечных шляп; за длинными столами Домов сидели студенты, их лица были освещены тысячами свечей, плавающих в воздухе над столами. Профессор Флитвик, коротышка с копной седых волос, выносил из зала древнюю шляпу и трёхногую табуретку.
- Ой, - тихо сказала Гермиона, - мы пропустили Сортировку!
Новичков в Хогвартсе сортировали по Домам путём примерки Сортирующей Шляпы, которая выкрикивала, какой Дом им больше подходит (Гриффиндор, Рейвенкло, Хафлпаф или Слизерин). Профессор МакГонагалл пошла на свободное место за преподавательским столом, а Гарри и Гермиона тихонько пошли в другую сторону, к гриффиндорскому столу. Пока они шли по залу, все на них оглядывались, кто-то показывал на Гарри. Неужели история о его обмороке перед дементором так быстро разлетелась по школе?
Они с Гермионой сели по бокам возле Рона, караулившего места для них.
- Ну и зачем всё это? – тихонько спросил он у Гарри.
Гарри начал всё объяснять шёпотом, но в этот момент директор встал, чтобы сказать речь, и он замолчал.
Профессор Дамблдор был очень стар, но казался необычайно энергичным. У него были длинные седые волосы и борода, он носил на очень кривом носу очки-полумесяцы. Его часто называли величайшим волшебником эпохи, но Гарри уважал его не за это. Не доверять Альбусу Дамблдору было невозможно и, едва увидев его лучезарный взгляд, обращённый к студентам, Гарри окончательно успокоился – впервые с того момента как дементор появился в купе.
- Добро пожаловать! – сказал Дамблдор. Его борода блестела от огоньков свечей. – Добро пожаловать в Хогвартс в новом учебном году! Мне надо кое-что сказать вам всем, в том числе очень серьёзные вещи; так что я думаю, что с этим надо покончить до того как вы насытитесь на нашем превосходном пиру… - Он откашлялся и продолжил: - Как вы понимаете по обыску в «Хогвартс-экспрессе», наша школа сейчас находится под надзором нескольких дементоров из Азкабана, которые находятся здесь по делам Министерства магии.
Он замолчал, и Гарри вспомнил слова мистера Уизли о том, что Дамблдор не рад появлению дементоров в школе в качестве стражей.
- Они находятся у каждого входа на территорию, - продолжил Дамблдор, - и пока они здесь, я должен донести до каждого, что никому не положено покидать школу без разрешения. Дементоров не проведёшь ни хитростью, ни маскировкой… даже мантиями-невидимками, - тихо добавил он, и Гарри с Роном переглянулись. – Ни мольбы, ни оправдания дементорам непонятны. Поэтому я предупреждаю всех и каждого – не давайте им повода причинить вам вред. Прошу старост Домов, а также новых старост школы проследить за тем, чтобы никто из учеников не вступал в конфликты с дементорами, - закончил он.
Перси, сидевший не очень далеко от Гарри, снова выпятил грудь и важно огляделся вокруг. Дамблдор опять помолчал; он обвёл зал очень серьёзным взглядом, и при этом никто не шевельнулся и не издал ни звука.
- А теперь к более приятным новостям, - продолжил он. - Я рад принять в этом учебном году в наши ряды двух новых учителей. Во-первых, профессора Люпина, любезно согласившегося занять должность преподавателя защиты от тёмных искусств.
Раздались редкие, не особо искренние аплодисменты. Только те, кто ехал в купе с профессором Люпином, хлопали от души, и Гарри не отставал. По сравнению с другими учителями, надевшими свои лучшие мантии, профессор Люпин выглядел особенно потрёпанным.
- Посмотри на Снейпа! – шепнул Рон на ухо Гарри.
Преподаватель зелий профессор Снейп смотрел через весь преподавательский стол на профессора Люпина. Все знали, что профессор Снейп хотел преподавать защиту от тёмных искусств, но даже ненавидящий Снейпа Гарри был поражён выражением его худого лица землистого цвета. Оно выражало нечто большее, чем злость: оно выражало отвращение. Гарри это выражение лица было знакомо слишком хорошо: Снейп так смотрел всякий раз, когда обращал взгляд на Гарри.
- Что касается второго назначения, - продолжил Дамблдор, едва вялые аплодисменты в адрес Люпина стихли, - я с сожалением сообщаю вам, что профессор Кетлбёрн, наш преподаватель ухода за волшебными существами, ушёл на пенсию в конце прошлого учебного года, чтобы провести побольше времени с оставшимися конечностями. Однако я рад сообщить вам, что его место займёт не кто иной как Рубеус Хагрид, который согласился на работу учителем в дополнение к своим обязанностям лесничего.
Гарри, Рон и Гермиона ошарашено переглянулись, а потом они присоединились к аплодисментам – особенно бурным за гриффиндорским столом. Гарри привстал, чтобы увидеть Хагрида, покрасневшего, уставившегося на свои огромные руки и прячущего широкую улыбку во всклокоченной чёрной бороде.
- Нам надо было догадаться! – прокричал Рон, налегая на стол. – Кто ещё мог подобрать для нас кусачую книгу?
Гарри, Рон и Гермиона прекратили аплодировать последними, а когда профессор Дамблдор снова заговорил, они заметили, что Хагрид вытирает глаза скатертью.
- Вроде всё важное сообщил, - сказал Дамблдор. – Да начнётся пир!
Золотые блюда и кубки тут же наполнились едой и напитками. Изголодавшийся Гарри положил себе всё, до чего мог дотянуться, и начал есть.
Пир был прекрасен; в зале слышались разговоры, смех, стук ножей и вилок. Однако Гарри, Рон и Гермиона с нетерпением ждали конца пира, чтобы поговорить с Хагридом. Они знали, как много значит для него работа учителя. Хагрид не был полноценным волшебником - его исключили из Хогвартса на третьем курсе за преступление, которого он не совершал. В прошлом же учебном году Гарри, Рон и Гермиона вернули Хагриду его доброе имя.
Наконец, когда последние куски тыквенного пирога исчезли с золотых подносов, а Дамблдор сообщил, что пора идти спать, они воспользовались случаем.
- Поздравляем, Хагрид! – крикнула Гермиона по пути мимо преподавательского стола.
- Привет вам троим, - сказал Хагрид, вытирая лицо салфеткой и глядя на них. – Аж не верится… великий человек Дамблдор… пришёл прямо ко мне в хижину, как профессор Кетлбёрн сказал, что с него хватит… я вот этого всегда хотел…
Не в силах сдержать эмоций, он зарылся лицом в салфетку, и профессор МакГонагалл шикнула на них.
Гарри, Рон и Гермиона присоединились к поднимающимся по мраморной лестнице гриффиндорцам; очень уставшие, они брели по бесчисленным коридорам и лестницам до входа в гриффиндорскую башню, скрытому за огромным портретом толстой дамы в розовом платье, спросившей: “Пароль?”
- Проходите-проходите! – крикнул шедший позади всех Перси. – Новый пароль “Фортуна Майор”!
- O нет, - печально сказал Невилл Лонгботтом. У него всегда были проблемы с запоминанием паролей.
Пройдя в дыру за портретом и через общую комнату, девочки и мальчики разошлись в спальни по разным лестницам. Гарри поднимался по винтовой лестнице, и в голове у него не было мыслей, кроме одной: как он рад вернуться. Они дошли до знакомой круглой спальни с пятью кроватями под пологами и Гарри, оглядевшись по сторонам, наконец почувствовал себя дома.