После увольнения с Чернобыльской АЭС, где я проработал 7 лет после аварии 1986 г., в июле 1993 г.открываю кафе в ДК «Энергия» г. Славутича, города чернобыльских энергетиков, начинаю работать только на себя. Уладил все дела с пожарными, санэпидстанцией, с энергонадзором, с налоговой службой, и ко Дню города открываю кафе.
Принес из дома телевизор, видеомагнитофон, музыкальный центр, посуду, закупаю в Киеве и Чернигове вкусную продукцию – растворимый кофе, шоколад, сыры, ликеры, шампанское и др. Проверил по какой цене в трех городских кафе продают чашечку кофе, бокал шампанского, ликер и снизил у себя все цены на 10%. Решил работать с оборота, а не с цены. Да и место хорошее, центр города.
В День города, июль месяц, от посетителей отбоя не было: жаркий день, всем пить хочется, а у меня льдогенератор, автомат десертного мороженного, экспресс-кофе. Все эти машины стояли в городских магазинах без дела, сломанные. Письмом попросил замдиректора ЧАЭС по экономике Сергея Константиновича Парашина передать мне их в аренду с дальнейшим выкупом. Отремонтировали мы их, еще на электростанции работали высококвалифицированные электронщики, механики и электрики.
Курить и выпивать водку в кафе запретил, иначе будет бедлам и грязь, поэтому в зале всегда было чисто и публика была достойная, а не пьяницы и синюшники, которым все равно где напиться. За барной стойкой стоял бармен Сергей, бывший диск-жокей, у которого были поставлены голос и красноречие.
Но через месяц пришли «хозяева» города – бандиты во главе с бригадиром Левой, родственником начальника милиции города. Стали требовать мзду, иначе все перебьем. Но я им заявляю, что это кафе принадлежит ДК и директор его В.А.Молдавский хозяин, а мы у него наемники по договору, и показываю экземпляр договора, т.е. кафе госструктуры. Тогда они к Молдавскому, мол, покажи договор Груздева с тобою, он показал. Тогда они опять ко мне, но уже совсем другие, попросили кофе, вина. Вот так-то ребята лучше, приходите в кафе как все, мы вас с удовольствием накормим и напоим, но за ваши деньги...
В здании ДК часто пустовал круглый большой зал. Прошу директора ДК Молдавского Вениамина Александровича, поэта, писателя, музыканта, дать разрешение на молодежную дискотеку «Эдисон-2», первый Эдисон был в кино-концертном комплексе города, но там звучала магнитофонная музыка, которую можно и дома послушать.
Решил создать музыкальный коллектив из живых музыкальных инструментов. Сам я не музыкант. Нахожу в городе аккордеониста, пианиста, саксофониста, ударника, гитаристов, ну, в общем, собираю шесть музыкантов, они все друг друга знают, начали репетировать и через пару недель первое их выступление.
Я даже не ожидал такого успеха, молодежь валом валила. Разгоряченная танцами и живой музыкой, они выбегали в фойе, где было наше кафе, заказывали воду, шампанское, и по вечерам я деньги домой носил в двух больших пакетах, с женой складывали купюры по своему номиналу для сдачи в банк, а утром следующего дня часть этих денег выдавал Юре Жукову, который на машине выезжал в Чернигов (40 км) за новым товаром.
Вскоре коммерсанты начали привозить мне свой товар, но уже на реализацию, сроком на две-три недели. Вырученные деньги я опять пускал в оборот и от реализации товара имел уже хорошую прибыль. Дела пошли в гору...
Решил открыть мини-пивзавод на 100 декалитров в сутки. До сих пор пиво и газированную воду возили из Киева и Чернигова, оставляя деньги в бюджете этих городов. Почему мы должны кормить других?..
Химикам заказал анализ пробы городской воды - высокая общая жесткость, т.к. артезианская, очень минерализована. На городском складе ЧАЭС в мешках имеется фильтрующий агент для атомных электростанций, который позволит умягчить ее для пива и сладкой воды. Договорился с венграми, которые за 10 тысяч долларов привезут прямо в Славутич обанкротившийся мини-пивзавод с оборудованием, столами, стульями, посудой и со всем, что нужно для буквально завтрашнего открытия завода и кафе. Съездил в Киев на пивзавод «Оболонь», где договорился о закупке у них кегов по 50 литров пивного концентрата, придумал название нашему новому пиву - «Славутич».
В Славутиче познакомился с женщиной пивоваром, она и квас умеет делать. Обучит молодежь этому интересному делу. Открытие мини-завода позволит создать 25-30 новых рабочих мест, и это при повальном сокращении на ЧАЭС. Нашел место в городе, где можно будет смонтировать этот мини-пивзавод. Теперь нужно получить разрешение городских властей на его строительство, в чем я даже не сомневался.
Иду к Удовиченко Владимиру Петровичу, бывшему секретарю парткома ЧАЭС, а теперь мэру города, рассказал ему о своих планах, показал уже полученные готовые документы, он спросил:
- «Яка цiна питання?» («Какова цена вопроса?»), я ответил, тогда он называет сумму мзды.
- «Володя, побойся Бога, ты же пока ничего еще не сделал, а уже требуешь деньги!».
«Тодi i мови немаэ. Я не дозволяти споювати мiсто» («Тогда разговора не будет, я не позволю спаивать город»).
– «А то, что мы возим из Киева и Чернигова водку, пиво, вино – это что, для лечения людей, что ли?».
Побагровел мой Удовиченко, что-то промычал себе под нос, зло глянул на меня, и отвернулся к окну, мол, нет договора, нет и разговора. Тогда я вышел, хлопнув дверью. В коридоре догоняет меня его шестерка старик Годзинер.
- «Вячеслав Борисович, вы не понимаете, где находитесь, нужно согласиться с Петровичем».
- «Ладно» - буркнул я в ответ, и уже больше никогда не приходил в это осиное гнездо.
Сам не был халявщиком и терпеть их не могу. А то место, которое я хотел использовать под мини-завод с уже подведенными инженерными коммуникациями, через пару дней сравняли и закопали бульдозером, теперь там бурьян растет. Это рядом с двухэтажным зданием «Мастер», где ОКС ЧАЭС и гостиница около клумбы-кольцо, при выезде из г.Славутича в Чернигов…
Так закончилась моя эпопея с кафе: зачастили комиссии из санэпидстанции, пожарники, из милиции, одним словом Удовиченко решил меня удавить! Но тут друзья предложили мне работать с ними в Москве в Атомном Концерне, куда вошли все АЭС России кроме ЛАЭС (она вошла позже).
Поехал в Москву, заниматься взаимозачетами. Что это такое?
Это изобретение российского бизнеса 1990-х лихих: за потреблённую электроэнергию заводы, строительные организации и др. промышленные потребители, рассчитывались с нами не деньгами, а колбасой, валенками, тазиками и другой ерундой. Так расплачивались-то не рубль в рубль, а с коэффициентом – за рубль купленной электроэнергии, отдавали колбасу втридорога, теперь попробуй ее продать без убытка себе. А нам деньги нужны на закупку запчастей, топлива, на зарплату персонала атомных электростанций.
Голодный и злой на эту собачью жизнь оператор за пультом управления ядерным реактором страшнее обезьяны с гранатой, а тут еще жена звонит, что за ребенка нужно заплатить в садик или ей десяти рублей не хватило в магазине для покупки 300 граммов докторской колбасы или майки для ребенка, потому что ты, подлец, не носишь денег домой...
Ну что делать, тогда придумали векселя – это ценные бумаги, письменная долговая расписка. Например, я должен тебе 100 рублей, но их у меня нет сейчас, я подписываю и даю тебе эту ценную бумагу на эту сумму, т.е. даю расписку. Но ты тоже кому-то должен 100 рублей, тогда имеешь право передать этот вексель уже за своей подписью и так далее. Ценность векселя определяется его котировкой. Ну, конечно, самая высокая котировка у банковских векселей.
Векселя еще в 1920-х годах ходили в СССР. Но наш бизнес весьма изобретателен – начали выпускать фальшивые векселя, начались массовые обманы, воровство и советское правительство просто решило задачу – запретило хождение векселей в стране, вместо того, чтобы как-то отрегулировать этот вопрос.
К слову, это очень удобный финансовый инструмент взаиморасчетов между кредиторами и дебиторами, банкиры до сих пор им пользуются при взаиморасчетах между банками.
В нашем же атомном Концерне "Росэнергоатом", в Москве, была создана специальная финансовая контора, "Энергоатом - финанс», которая эмитировала векселя с весьма высокой котировкой, т.к. электростанции продолжали все-таки еще работать, вырабатывая электроэнергию, которая всем нужна и ее все покупали, но не все расплачивались, поэтому они становились нашими должниками.
Энергетики на электростанциях месяцами не получали зарплату. Сын мой в эти годы работал на ЛАЭС в турбинном цехе и говорил мне, что заработанные деньги приходится вырывать у дирекции с боем. Но и дирекция ничего не могла сделать, т.к. все деньги от продажи электроэнергии сосредотачивались в Москве в Концерне. Здесь эту денежку распределяли между АЭС Концерна. Треть этих денег Концерн сразу оставлял у себя, а вот 2/3 распределял на десять АЭС Концерна.
Нетрудно подсчитать, сколько это каждой АЭС доставалось и на зарплату, и на жилбыт, и на развитие производства, и на…
Как они выживали, даже и не знаю, хотя предприятия, съевшие нашу электроэнергию, деньги имели и немалые.
Вокруг Концерна были созданы десятки мелких и крупных коммерческих фирм, которые ездили по всей стране и занимались взаимозачетами, придумывая сложные схемы возврата денег, не обижая и себя. Вот здесь и стали широко применяться векселя.
В Концерне зимой 1995 г. мне выдали векселя на 3 миллиарда рублей (это порчти 700 тысяч долларов) для проведения коммерческой сделки. Об этом узнал работник нашей экономической безопасности (охрана-крыша) – Саша Авилов, и решил эти векселя просто забрать у меня и по сходной цене продать банку, который с удовольствием их покупал по очень высокой цене.
Обманув, он со своим напарником и водилой, вывез меня в район поселка Софрино, высадил около болота и говорит, что если не отдашь векселя, то вот здесь тебя пристрелим, бросим в болото, где никто и никогда тебя не найдет.
Отвечаю им, что векселей у меня с собою нет, они в офисе, в сейфе, поехали в Москву. Тогда они начали совещаться, глотая из фляжки спиртное. Нет, их не устраивает такой расклад дела, но ты их нам все равно отдашь, мы вот тебе сейчас прострелим ляжку, чтобы больно было, тогда будешь сговорчивее.
Мне даже смешно стало: я им эти пистолеты выбивал через МВД, а теперь мне же и прострелим. Говорю им, стреляйте, только кость не повредите, а то оставите инвалидом на всю жизнь. Но они этого ни сделали, хорошо избили меня и бросили одного, а сами уехали в Москву.
Сколько я провалялся в кустах около болота, не знаю, но очухался, стало холодно и уже темно. Хотел встать, но мышцы не слушаются меня. Вижу свет в домах, кое-как добрался до крайней избы, постучал, дверь открыла бабуся, заохала и запричитала, вышел молодой мужчина. Помогли войти в дом, умыли, накормили, и спать уложили.
Утром молодой человек, звали его Николай, на машине отвез меня на автобус до Москвы, я ему деньги даю, но он отказался их взять, записал только мой телефон в конторе и дома (тогда мобильников еще не было, были пейджеры, но я ими не пользовался).
А в Москве меня уже ищут, нужно ехать на сделку, а меня нет. Звоню из дома, что жив, но не совсем здоров. Ребята тут же приехали ко мне, я им рассказал о случившемся, позвонили к партнерам, с кем должны встретиться, попросили отложить на неделю, они согласились, тогда начали разыскивать Авилова и его подельников, но их нет, словно сквозь землю провалились.
Объявились они через месяц, грязные, обросшие, полупьяные, ворвались ко мне домой, забрали телевизор, видак, музыкальный центр, кинокамеру, фотоаппарат, наличные деньги, при этом постоянно угрожали пистолетом. Обещали еще вернуться, когда у меня будут деньги, а то им детей своих кормить нечем. Странно, не ударили, не взяли меня в заложники, не ставили мне на живот утюг, не творили другие ужасы, которыми в те годы и ныне пестрит российский телеэкран.
Утром на работе рассказал об этом ребятам, а они мне, что были не только у меня. Вот гады, они же не дадут нам работать спокойно! Позвонил тому, кто нам их рекомендовал, но его в Москве не будет две недели.
Через две недели поехали к нему, а тот - ни сном ни духом не знает ничего, мол, такие хорошие ребята, каждый месяц мне привозили бакшиш, а тут чёй-то задерживают. Рассказали ему обо всем, что они натворили, и что требуют векселя и не больше и не меньше, как на 100 тысяч баксов. Взревел наш офицер, быстро снял телефонную трубку, и кому-то рассказал нашу историю про Авилова Александра. Затем предложил нам подождать его и вышел из кабинета. Не было его минут 20, вошел радостный и заявил нам, что Авилова и его подельников нет в живых, их убили в Казани казанские бандиты.
Оказывается Авилов со своей компанией был крышей и у казанских бандитов, растратил 80 тысяч общаковских баксов на московских девочек, дорогие питьё и тряпки, отдать не смог, стал накатывать на вас, считая лохами, но не получилось, стал прятаться, но казанцы его нашли, привезли в Казань, там и рассчитались, теперь работайте спокойно, будут проблемы – звоните, заходите.
Вот тебе, бабка, и Юрьев день! Значит, мы чудом уцелели в живых, они же могли пойти и на мокрое дело, терять им было нечего. И происходило это в июне 1996 года, а в конце года провели хороший взаимозачет по лекарственным препаратам – «Нафтизин» детский и взрослый, и «Корвалол».
Через друзей по Концерну вышел на серьезного покупателя – югославов, которые хотели купить большую партию этих препаратов и вывезти в Белград, особенно им нужен был «Корвалол» после косовских событий.
Созвонился с ними в Москве, встретились, договорились, что мы им попытаемся сделать субстанцию на «Корвалол» и «Нафтизин». Это давальческое сырье, здесь нет ни каких налогов, только таможенные платежи.
Пробил эти субстанции из Киева, с фармзавода «Фармак», прислали две фуры на аптечные склады в Реутово.Приехали юги, позвонили к нам в контору о готовности оплатить. Нужно ехать, взял с собою водителя с оружием, и поехали к метро «Войковская», нашли дом, где они нас ждут, документы на фуры с субстанцией у меня в портфеле, говорю водителю, если через полчаса не выйду из подъезда, врывайся в квартиру с оружием и действуй по обстановке.
Югов было трое, красивые, высокие, как на подбор, курят дорогие сигареты. Я показал им копии документов, они стали их изучать, а я попросил передать мне для изучения их платежные документы, но они на стол положили старенький и сильно потертый толстенький кейс, открыли его, а он битком набит баксами в банковских бандеролях!
Сколько их здесь, спрашиваю. Миллион, отвечают. Я взял одну пачку, проверил ее на «куклу», затем другую, третью. Юги переглянулись, засмеялись. Действительно, «куклы» не было.
Наконец, все было принято, расписался в акте о получении одного миллиона долларов и о передаче документов на субстанцию «Корвалола», которая была в кегах на государственной аптечной базе в Реутово, что под Москвой, куда я позвонил директору базы о передаче медикаментов югам.
В свое время я отказался от идеи иметь свой аптечный склад, это много мороки с налоговой, с бандитами, поэтому решил выступить под флагом уже действующей, но государственной структуры, у них множество своих аптек и аптечных киосков по Москве и области, препараты будут быстрее уходить, чем у нас. Договорился об откате 10% от прибыли для заведующей складом.
Ну, а теперь, ребятушки, делайте со мной что хотите – документы у вас, а деньги можно просто отобрать, я и не пикну, ну, может быть буду сопротивляться, тогда, уж точно, убьют. Но я спокойно встаю, они тоже встали, сказал, что меня в машине ждут мои товарищи, могут забеспокоиться обо мне, поэтому нужно идти, попрощались.
Размеренно, без суеты (а у самого сердце из груди вырывалось на волю!) вышел из квартиры, затем из подъезда, глядь, а машины нет! Думаю, отъехал куда-нибудь, подожду, закурил. Но и ждать-то долго нельзя, а вдруг «юги» следят за мною, и точно: стоят они около окна и машут мне рукой, то ли зовут к себе, то ли прощаются...
Тогда вразвалочку направляюсь за угол дома и быстренько иду в сторону метро «Войковская», оглядываюсь, никто не преследует меня. Ну, прямо, как шпион! Кейс оказался тяжелым, не думал, что миллион американских рублей такой тяжелый, а в кино его свободно носят женщины!?.
Сел в поезд метро, еду и думаю, куда же пропал водила с машиной, и что делать мне с этим миллионом. Может дать тягу, водила, наверное, уже сообщил нашим, что меня «юги» убили, тогда следует, что миллион мой...
Но начнут искать меня, свяжутся с «югами», те сообщат, что деньги отдали мне, вот акт, хотя и подписанный мною, но я все равно ушел с деньгами. Тогда москвичи вместе с киевлянами начнут трясти моих родственников – жену, дочь в Славутиче, сына с семьей в Питере, маму, братьев с семьями в Казани, подключат бандитов. За сто долларов убивают, а уж за миллион…
Еду в контору, на Лубянскую площадь, вхожу, а там водила и мои товарищи меня уже и не ждут. Показал им кейс с деньгами, врезал по морде водиле, ребята хватают меня за руки, вяжут, не дают его бить, тогда приказываю водиле сдать оружие. Говорят, что он его положил в сейф, открываю, действительно «Макар» лежит в коробке и патроны в деревянных гнездах, тогда под зад коленом выгоняю водилу из конторы, всё, уволен без пособия…
В 1997 г. провожу сделку между Российской государственной акционерной компанией «Оборонпромкомплекс» и Ровенской АЭС (Украина). Денег у АЭС нет, но за переработанное в России ядерное топливо, готовы отдать сахар, который на складах в Харькове.
Еду в Харьков, подписываю контракт, и первый эшелон сахара пошел в Самару, а второй - в Москву, и это более 700 тонн сахара. Затем ушел еще один эшелон на 900 тонн, готовлю новый на 400 тонн. Деньги за сахар пришли быстро, товар - то коммерческий, двойной подъем! Появилась огромная сумма денег на счете нашей конторы, а москвичи деньги носили к нам в офис наличкой в больших спортивных сумках.
Наша доля была в 10% и 1,5 года управления всей суммой, а это 10 миллиардов рублей или почти 1,5 миллиона долларов (по курсу - один доллар около 6000 рублей в 1997 г.). Я только ежемесячно должен был отвозить мзду тем, кто дал мне эту возможность.
Мы уже начали искать для покупки новые квартиры в Москве, но, друзья-товарищи, ругань, отказ о совместной работе, Володя одеяло тащит на себя, Толик как бы совсем не у дел. А тут Володя взял да и слямзил чуть ли не половину деньжат с нашего общего счета, купил себе новую квартиру, пока я на Украине оформлял да отправлял эшелоны в Россию. Ну, я примчался в Москву, его нет, уехал с семьей, спрашиваю Толика, так тот ничего не знает о наших делах.
Одним словом, кинул он меня на деньги и не малые!
Не знаю, бешенства этот его поступок во мне не пробудил: сам дурак, что доверился этому бывшему офицеру, ибо думал, что русский офицер - это сама честность и достоинство, ведь таким был мой отец. Тогда я взял свое и бросил этих друзей-товарищей.
Вот уж поистине, если хочешь узнать человека, так дай ему власть или деньги, и ты узнаешь, кто есть кто! Все, теперь буду работать на себя, хватит кормить дармоедов...
В июле 1998г. на Украине открыл фирму «Биоланс», а в России – «Вячеслав и Ко». Поехал опять в Харьков, где договорился уже о покупке деньгами сахара, который буду покупать сам себе через «Биоланс» на Украине и продавать сам себе в России в «Вячеслав и Ко», и вот на эти 2% (!!!) и буду жить.
С женой я об этом не советовался,я же не враг ни ей, ни детям. Галина у меня была очень прозорливая, на сотни шагов видела вперед, людей чувствовала, но серьезные дела, такие как переезжать нам в другой город, где будем жить лучше, или покупать машину, решал я сам. Деньги в семье всегда были, тем более мне нравится их зарабатывать, и считаю, что мы с женой умели их считать...
Пришел в московский банк «Москва-Париж», что был на Гоголевском бульваре, и где были знакомые, договорился о кредите на 180 тысяч долларов. Кредит получил без всяких поручителей, под честное слово и гарантию уже подписанных договоров, сделал откат в 10% от этой суммы банкирам, открыл мультисчет в своей российской фирме, т.к. Украина не принимала наши рубли. Загоняю оставшиеся доллары к себе на украинскую фирму и начал готовиться к отправке в Россию первого эшелона сахара.
Рассчитывал, что к концу года заработаю миллион баксов и успокоюсь, начну просто жить и заниматься наукой, о которой с детства мечтал. Ведь у меня больше десятка изобретений, которые буду за свой счет внедрять в энергетику и получать от этого и моральную, и материальную выгоду. На проценты от вклада миллиона открою свою стипендию для лучших студентов, которых после возьму к себе на работу, и пусть они двигают дальше мое дело.
И вдруг 17-го августа 1998г. грянул дефолт рубля. Свалился он, бедненький и тощий с 6-ти рублей за доллар, аж, до 25-30 рублей! Спасибо дорогому правительству!
Теперь я банку должен не 180 тысяч, а почти миллион долларов, которого еще нет. Звоню в банк, что будем делать, робята... Приезжай, будем думать, это ты хорошо сделал, что позвонил, а то многие рванули за кордон, спрятались с нашими деньгами, застрелились...
Договорились, что контракт мой и деньги, а также весь сахар они у меня забирают, написали, сколько я еще им буду должен, я подписал эту долговую расписку, и они отпустили меня домой, в Славутич, взяв мои телефоны и адреса, где буду жить и как буду перечислять им в Москву мой долг, пока весь не отдам.
В Славутиче у меня уже открыта фирма «Биоланс», договариваюсь с руководством городской котельни о прочистке всех трубопроводов теплосети от накипи и других отложений с помощью телевизионного кабеля, набираю рабочих, обучаю их этому способу, и начинаю зарабатывать первые деньги гривны, которые конвертирую в доллары у менял, что стояли около городской почты, по хорошему курсу, и по графику отвозил в Москву, где передавал их на Киевском вокзале.
Как-то раз просрочил, так тут же звонки из Москвы, угрозы, что пришлют кавказцев, перережут всю семью. Жена услышала эти разговоры, не могу я так больше жить с тобою, мне не нужен бедный мужик, побежала в ЗАГС и развелась со мною после 20-ти летнего совместного жития. Каково, а? Ну, теперь тылов нет, отступать некуда, нужно только наступать...
Друзья предложили мне быть мэром города Славутич, на выборах поддержим, проголосуем, начнем агитацию за тебя, нам нужен такой мэр. Друзья, но я же не знаю украинской мовы, всю жизнь говорю на милом мне русском языке. Но мы тебе поможем, давай, соглашайся.
Согласился, теперь я свободен в выборе своей жизни. Началась работа: листовки, поездки по предприятиям, пригородам, мои выступления-обещания хорошей жизни, ну, одним словом, - агитация и пропаганда.
Привели ко мне моих доверенных лиц, которых избили на агитпунктах бойцы моего конкурента - Удовиченко Владимира Петровича, который уже был эти годы мэром, пока я в Москве прохлаждался. Тогда я выступаю по местному телевидению о вопиющем беспределе, нам же двоим кандидатам дали право по 15 минут эфирного времени, так я им и воспользовался. Думал, что после этого выступления мне также вломят по первое число, но не тронули.
Начались выборы. На избирательных участках были наблюдающие как мои, так и конкурента. Как мне потом мои доверенные говорили, что большинство было за Груздева, судя по опросам, но победил все-таки Удовиченко. Ну, я на следующий день со своими в Избирком города, покажите документы выборов, но их еще ночью отправили на машине в Киев, а у нас ничего не осталось...
Идем в городской суд, чтобы обжаловать решение выборной комиссии, а судьи с сегодняшнего дня все в отпуске...
В Киев ехать бесполезно, т.к. нет решения городского местного суда, у нас не примут искового заявления. Так-что обскакал меня щирый украинец, Удовиченко. На такие подлянки он был мастак, я хорошо знаю его еще по работе в парткоме ЧАЭС, еще тот хлюст. Так закончилась моя и политическая карьера...
В 2002-м г. опубликовал статью в украинской прессе о прелестях моего изобретения для энергетики Украины - за гривну вложений можно быстро получить десять гривен прибыли.
Получаю по электронной почте письмо от академика Украинской Национальной Академии наук Анатычука Лукьяна Ивановича, который мне предложил работать в его институте «Термоэлектричества», что в Черновцах, и заниматься разработкой и внедрением моих идей, тем более ему нужен выход на крупные энергетические объекты.
Приехал я к нему в институт, взял он меня научным сотрудником с окладом 250 гривен (50 долларов), а жить буду в Славутиче. Мною был составлен творческий план до конца года, съездили с ним в Киев к Президенту Украинской Национальной Академии наук Патону Борису Евгеньевичу, рассказали о нашей идее, ухватился он за нее, и поручил Анатычуку плотно заняться этой установкой, а денег пока нет на разработку и внедрение, но вы працювайте, т.е. работайте…
Повез я Анатычука на местную Киевскую электростанцию №5, чтобы он поговорил со специалистами, услышал их мнение о необходимости внедрения моей установки. Академик быстро понял, что это нужно делать.
Перед Новым 2003 г. я приехал в Черновцы решить один производственной вопрос с академиком. Встретил он меня как всегда приветливо, я ему рассказал о проблеме, тогда он попросил его подождать в приемной. Вскоре выходит и заводит меня к себе в кабинет и тайным голосом шепчет, что деньги мне платить не сможет, т.к. доброжелатели доложили в налоговую, что какой-то там Груздев нахаляву деньги получает, а на работу не ходит, так-что Вячеслав, давай то давай, но бесплатно…
Да мне и не нужна была зарплата, если мы эту установку сделаем, то не такие деньги получим на заводе-изготовителе турбогенераторов.
Приезжаю домой, вечером звонок из Питера, приглашают приехать в фирму «Криотерм» на переговоры по моей установке.
После праздника Нового 2003 года еду в мой Питер, встречаюсь с генеральным директором фирмы, обо всем переговорили, знакомят меня с Леонидом Тёмкиным, который имеет свою внедренческую фирму, и которая занимается ноу-хау, предлагает мне подписать с ним трудовой договор, но почему-то на один месяц, и так каждый месяц его оформлять, якобы, чтобы не платить налоги. Что за ерунда! Затем пригласил патентного поверенного для оформления на его фирму моей установки. Так ребята, постойте-ка! Если подписываю, то тю-тю этой железяке и они в моих услугах не нуждаются. Нет, парни, так не пойдет.
Предлагаю продать лицензию им на изобретение за трёхкомнатную квартиру в Питере и 300 тысяч долларов на депозитный счёт. Почесался мой Тёмкин, нет, не дам, да я и так возьму! Вижу, не шутит он. Быстро с сыном подаю заявку в Роспатент и оформляю на себя изобретение. Но они все равно получили патент на полезную модель, идея моя, а слова и название - другие.
Потом еще были неприятности в этом российском бизнесе, где честно больших денег не заработать, только если грабежом или обманом можно разбогатеть, или отмывать через липовые договоры и обналичивать через подставные фирмы-однодневки, но это уже уголовщина, а я так не могу, в Чернобыле побывал, только еще в тюрьме не был...
Решил бросить это грязное дело и уйти в государственную структуру, тихонько работать за гроши, но без риска, пыли и крови. Мы, ведь, к роскоши не привычные, поэтому у тех, у кого появились бешеные деньги, едет «крыша» и они совершают ошибки, которым многим из них стоят жизни...
Оставил бывшей жене и доченьке коттедж с приватизированной землей в центре славного Славутича, а сам, что было на себе после неудачи в Питере, приехал в отчий дом, к маме, где за этот дом пришлось судиться с родным братом, который узнав, что я детям оставил жилье: сыну квартиру под Питером, а дочери коттедж, а сам приехал к матери на все готовое. Мол, езжай к ним и дели жилье.
Нет, живу я только ради своих детей и внуков, никогда я не пойду отбирать у них то, что с любовью им отдал.
Пять лет он сосал из меня соки. Сначала Московский районный суд города Казани принял решение выселить меня и маму из маминой же квартиры. Я подал кассацию в Верховный суд Татарстана, где оказались трезвые люди и отказали брату во всех его исках ко мне и маме.
Теперь я живу с мамой, которой 98 года, начал преподавать в Казанском государственном энергетическом университете. Еще здоров и активен, но не радиоактивен! Женился. Смотрю, мальчишки защищают диссертации, становятся кандидатами, докторами наук, а я чем хуже. Придумал тему, написал и защитил кандидатскую диссертацию по электроэнергетике.
Стал "Почетным доктором наук (Honoris Causa)" и профессором Российской академии естествознания, удостоен серебряной медали имени В.И.Вернадского, стал "Заслуженным работником науки и образования", получил Почетное звание «Основатель научного направления», награжден "Почетной грамотой Министерства науки и образования РФ", получил 10 патентов на изобретения, опубликовал без соавторов более 50 научных работ.
Теперь, друзья, появился новый смысл в жизни: учить студентов, заниматься наукой, а это также интересно, как и бизнес...