Это был Квиррел.
- Вы! – выдохнул Гарри.
Квиррел улыбнулся. Его лицо совершенно не дёргалось.
- Я, - спокойно ответил он. – Я всё думал, увидимся ли мы здесь, Поттер.
- Но я думал… Снейп…
- Северус? – рассмеялся Квиррел, но не своим обычным дребезжащим смешком, а холодно и колко. – Да, Северус похож на опасного типа, не так ли? Так хорошо, когда он вьётся вокруг тебя подобно переросшей летучей мыши. Когда есть он, кто заподозрит б-б-бедного за-заику п-профессора Квиррела?
Гарри не мог поверить своим ушам. Это не могло быть правдой, никак не могло.
- Но Снейп пытался убить меня!
- Нет, нет, нет. Это я пытался убить тебя. Твоя подруга мисс Грэйнджер нечаянно задела меня, когда хотела поджечь Снейпа на том матче по квиддичу. Она нарушила контакт моих глаз с тобой. Ещё чуть-чуть – и я бы сбил тебя с метлы. Я бы и раньше это сделал, если бы Снейп не бормотал контрзаклятие, пытаясь спасти тебя.
- Снейп пытался спасти меня?
- Конечно, - холодно ответил Квиррел. – А почему, по-твоему, ему захотелось судить следующий матч? Он хотел гарантий, что я не попытаюсь снова. Нет, правда, забавно… ему не надо было беспокоиться. При Дамблдоре я бы ничего не смог сделать. Все остальные учителя подумали, что Снейп хочет помешать Гриффиндору выиграть, он сам навредил своей репутации… и это было пустой тратой времени, ибо после всего, в конце концов, я убью тебя сегодня.
Квиррел щёлкнул пальцами. Откуда-то появились верёвки, которые плотно обвили тело Гарри.
- Ты слишком любопытен, Поттер, тебя нельзя оставлять в живых. Вот так, бегая по школе в Хэллоуин, помимо всего прочего ты видел, как я пошёл посмотреть, чем защищён Камень.
- Так это вы напустили тролля?
- Конечно. Я наделён особым даром обращения с троллями — ты же видел, что я сделал с одним из них на пути сюда? Увы, пока все носились в поисках тролля, Снейп, который уже в чём-то заподозрил меня, направился за мной прямо на четвёртый этаж… и не только моему троллю не удалось прикончить его, но и у трёхголового пса не вышло как следует оттяпать у Снейпа ногу. А теперь, Поттер, спокойно жди. Мне надо разобраться с этим интересным зеркалом.
И только теперь Гарри понял, что; стояло за спиной у Квиррела. Это было зеркало Еиналеж.
- Это зеркало – ключ к нахождению Камня, - пробормотал Квиррел, постукивая по раме. – Надеешься прийти к Дамблдору и рассказать об этом… но он в Лондоне… а когда он вернётся, я буду уже далеко отсюда…
Всё, что мог придумать Гарри – это заговорить Квиррела и отвлечь его от сосредоточения на зеркале.
- Я видел вас со Снейпом в лесу, - бросил он.
- Да, - лениво отозвался Квиррел, обходя зеркало, чтобы рассмотреть его сзади. – К тому времени он выследил меня, пытаясь выяснить, чем я располагаю. Он давно уже подозревал меня. Он пытался напугать меня — как будто это возможно, когда на моей стороне сам Лорд Волдеморт…
Квиррел снова встал перед зеркалом и вгляделся в него голодными глазами.
- Я вижу Камень… я преподношу его моему властелину… но где он?
Гарри пытался освободиться от связывающих его верёвок, но они не поддавались. Ему было необходимо отвлекать Квиррела, не давая профессору устремить всё внимание к зеркалу.
- Но мне всегда казалось, что Снейп так ненавидит меня.
- Так и есть, - небрежно сказал Квиррел, - да ещё как. Ты разве не знал, что он учился в Хогвартсе с твоим отцом? Они ненавидели друг друга. Но он никогда не желал твоей смерти.
- Но несколько дней назад я слышал, как вы стенали — я думал, Снейп угрожает вам.
Впервые по лицу Квиррела пробежала тень страха.
- Иногда, - сказал он, - мне тяжело следовать указаниям моего властелина — он великий волшебник, а я слаб…
- Вы хотите сказать, что он был с вами в классе? – прошептал Гарри.
- Он со мной повсюду, куда бы я ни пошёл, - спокойно ответил Квиррел. – Я встретил его, когда путешествовал по свету. Я тогда был глупым юнцом, переполненным смешными представлениями о добре и зле. Лорд Волдеморт показал мне, насколько я был неправ. Ни добра, ни зла не существует, есть только власть и те, кто слаб, чтобы снискать её… С тех пор я преданно служил ему, хоть и подводил его множество раз. Ему приходилось быть весьма суровым со мной. – Квиррел вдруг затрепетал. – Не так-то легко он прощает ошибки. Когда я не смог украсть Камень из «Гринготтса», он был особенно недоволен. Он наказал меня… решил, что ему следовало бы следить за мной получше…
Голос Квиррела затих. Гарри вспомнил свой визит в Косую аллею — как он мог быть так глуп? Он же видел Квиррела как раз в тот день, они обменялись рукопожатиями в «Прохудившемся котле».
Квиррел перевёл дух.
- Не понимаю… Камень внутри зеркала? Мне надо разбить его?
Гарри начал лихорадочно соображать.
«Чего я хочу больше всего на свете сейчас? - подумал он. - Найти Камень раньше Квиррела. Значит, если я загляну в зеркало, я увижу, как нахожу его – а это значит, я увижу, где он спрятан! Но как мне посмотреть в зеркало, чтобы Квиррел не понял, что у меня на уме?»
Он попытался сдвинуться влево и оказаться напротив зеркала так, чтобы Квиррел не заметил, но верёвки обвивали его лодыжки слишком туго: он споткнулся и упал. Квиррел не обратил внимания. Он продолжал говорить сам с собой:
- Что делает это зеркало? Как оно работает? Помогите мне, Властелин!
И к ужасу Гарри, в ответ раздался голос, как будто доносящийся изнутри самого Квиррела:
- Используй мальчишку… Используй мальчишку…
Квиррел обернулся к Гарри.
- Так… Поттер… иди сюда.
Он хлопнул в ладоши, и верёвки, опутавшие Гарри, исчезли. Гарри медленно поднялся на ноги.
- Иди сюда, - повторил Квиррел. – Посмотри в зеркало и скажи мне, что ты видишь.
Гарри направился к нему.
«Я должен солгать, - в отчаянии подумал он. - Я должен смотреть в зеркало и лгать насчёт того, что вижу, вот и всё».
Квиррел придвинулся поближе. Гарри вдохнул жуткий запах, который исходил, скорее всего, от тюрбана Квиррела. Он закрыл глаза, шагнул к зеркалу и открыл их снова.
Вначале он увидел самого себя, бледного, с испуганным взглядом. Но его отражение тут же улыбнулось ему. Оно засунуло руку в карман и вынуло оттуда кроваво-красный камень. Оно подмигнуло и положило камень обратно в карман, и как только оно сделало это, Гарри почувствовал, что нечто тяжёлое упало к нему в карман. Каким-то образом — совершенно невероятным — он получил Камень.
- Ну? – нетерпеливо спросил Квиррел. – Что ты видишь?
Гарри собрал всё своё мужество.
- Я вижу, как обмениваюсь рукопожатием с Дамблдором, - придумал он. – Я… я выиграл кубок Дома для Гриффиндора.
Квиррел опять выругался.
- Отойди с дороги, - сказал он. Гарри отошёл в сторону и почувствовал прикосновение Философского Камня к ноге. Осмелится ли он проговориться об этом?
Но не сделал он и пяти шагов, как раздался высокий голос, хотя Квиррел не разжимал губ.
- Он лжёт… он лжёт…
- Поттер, вернись! – крикнул Квиррел. – Говори правду! Что ты только что видел?
Высокий голос раздался вновь:
- Дай мне поговорить с ним… лицом к лицу…
- Властелин, вы ещё недостаточно сильны!
- У меня достаточно силы… для этого…
У Гарри возникло ощущение, что он целиком обмотан дьявольскими путами. Он не мог пошевелиться. Он смотрел в оцепенении, как Квиррел подошёл и начал разматывать тюрбан. Что происходит? Тюрбан упал. Без него голова Квиррела выглядела до странности маленькой. Затем тот медленно повернулся на месте.
Гарри хотелось закричать, но он не смог издать ни звука. Вместо затылка у Квиррела было лицо, самое ужасное лицо, какое Гарри когда-либо видел. Оно было белее мела, со сверкающими красными глазами и дырочками ноздрей, как у змеи.
- Гарри Поттер… - прошептало оно.
Гарри попытался отступить на шаг, но ноги не слушались его.
- Видишь, во что я превратился? – спросило лицо. – Просто тень и пар… Я обретаю форму только когда могу вселиться в чьё-нибудь тело… но всегда находились те, кто желал впустить меня в свои сердца и мысли… Кровь единорога придала мне сил за последние недели… ты видел в лесу, как верный Квиррел пил её ради меня… а как только у меня появится эликсир жизни, я смогу создать своё собственное тело… А сейчас… почему ты не отдаёшь мне камень, который у тебя в кармане?
Итак, он знал. Гарри вдруг снова стал чувствовать ноги. Он отступил.
- Не валяй дурака, - прорычало лицо. – Лучше сохрани себе жизнь и присоединяйся ко мне… или тебя ждёт тот же конец, что и твоих родителей… Они умерли, умоляя меня о милости…
- ЛЖЕЦ! – внезапно вскричал Гарри.
Квиррел расхаживал к нему спиной, так что Волдеморт мог видеть его. Теперь злое лицо улыбалось.
- Как трогательно… - прошипело оно. – Я всегда ценил храбрость… Да, малыш, твои родители были храбрыми… Вначале я убил твоего отца, а он дрался смело… но твоей матери не надо было умирать… она пыталась защитить тебя… А теперь отдай мне Камень, ты же не хочешь, чтобы её смерть оказалась напрасной.
- НИКОГДА!
Гарри отпрыгнул к охваченной пламенем двери, но Волдеморт заверещал “ХВАТАЙ ЕГО!”, и во мгновение ока рука Квиррела почти схватила запястье Гарри. Тут же острая, как игла, боль обожгла шрам Гарри; его голова словно раскололась надвое; он закричал изо всех сил и, к его великому удивлению, Квиррел отпустил его. Шрам стал болеть меньше, он осмотрелся вокруг диким взглядом, пытаясь понять, куда делся Квиррел, и увидел его – согнувшись от боли, тот смотрел на свои пальцы, они покрывались волдырями прямо на глазах.
- Хватай его! ХВАТАЙ ЕГО! – вновь заорал Волдеморт, и Квиррел прыгнул, сбив Гарри с ног, взобравшись на его тело и обвив руками его шею… Гарри почти ослеп от боли в шраме, едва видя извивающегося в агонии Квиррела.
- Властелин, я не могу удержать его… мои руки… мои руки!
И Квиррел, всё ещё прижимая Гарри к полу коленями, отпустил его шею и дико посмотрел на свои ладони — Гарри увидел, что они горят, кровоточат и блестят ярко-красным огнём.
- Так убей его и покончи с этим! – провизжал Волдеморт.
Квиррел поднял руку, чтобы послать убивающее заклятие, но Гарри инстинктивно вскочил и вцепился в лицо Квиррела…
-AAAA!
Квиррел откатился от него, его лицо тоже закровоточило, и Гарри понял: Квиррел не может дотронуться до его кожи, не ощутив ужасной боли — значит, чтобы избавиться от Квиррела, ему надо причинить побольше боли, чтобы он не смог послать заклинание.
Гарри вскочил на ноги, схватил Квиррела за руку и повис на ней изо всех сил. Квиррел завизжал и попытался сбросить Гарри… в голове у Гарри воцарилась боль… он не мог ничего видеть… он слышал только ужасные вопли Квиррела и крик Волдеморта “УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!” и ещё чьи-то голоса, может быть, в его собственной голове, зовущие “Гарри! Гарри!”
Он почувствовал, что рука Квиррела освободилась от его хватки, понял, что всё пропало и провалился в черноту, всё ниже… ниже… ниже…
* * *
Что-то золотое мерцало прямо над ним. Снитч! Он хотел поймать его, но его руки были слишком тяжелы.
Он моргнул. Это был вовсе не снитч. Это была пара очков. Как странно.
Он снова моргнул. Перед ним всплыло улыбающееся лицо Альбуса Дамблдора.
- Здравствуй, Гарри, - сказал Дамблдор.
Гарри уставился на него. Потом вспомнил:
- Сэр! Камень! Это был Квиррел! Камень у него! Сэр, скор…
- Успокойся, мальчик мой, ты немного отстал от событий, - сказал Дамблдор. – Камень не у Квиррела.
- У кого же тогда? Сэр, я…
- Гарри, прошу тебя, успокойся, иначе мадам Помфри выкинет меня вон.
Гарри перевёл дух и огляделся. Он понял, что находится в больничном крыле. Он лежал в кровати на белой льняной простыне, а на тумбочке рядом громоздилось столько сладостей, словно кто-то скупил половину кондитерского магазина.
- Знаки дружбы и восхищения, - подмигнул Дамблдор. – То, что произошло в подземелье между тобой и профессором Квиррелом, - большой секрет, так что ясно, что вся школа знает об этом. Полагаю, что это твои друзья мистеры Фред и Джордж Уизли пытались передать тебе сиденье от унитаза. Они, несомненно, решили, что это позабавит тебя. Только вот мадам Помфри решила, что это не слишком гигиенично и конфисковала его.
- Давно я здесь?
- Три дня. Мистер Рональд Уизли и мисс Грэйнджер будут особенно рады, что ты пришёл в себя, они были крайне обеспокоены.
- А как же Камень, сэр?..
- Я вижу, что ты не отступишься. Что ж, о Камне. Профессору Квиррелу не удалось забрать его у тебя. Я вовремя явился, чтобы предотвратить это, хотя, должен сказать, ты и сам великолепно справился.
- Вы прибыли сюда? Вы получили сову от Гермионы?
- Видимо, мы разминулись. Не успел я добраться до Лондона, как мне стало ясно, что я должен быть там, откуда только что отбыл. Я явился как раз вовремя, чтобы оттащить Квиррела от тебя…
- Это были вы.
- Я испугался, что опоздал.
- Вы чуть не опоздали, я уже не мог больше держать его подальше от Камня…
- Речь не о Камне, мальчик мой, а о тебе… высвободившаяся сила чуть не убила тебя. Был такой ужасный момент, я боялся, что опоздал. Что касается Камня, он был уничтожен.
- Уничтожен? – еле выговорил Гарри. – А как же ваш друг… Николя Фламель?..
- О, ты знаешь о Николя? – с восторгом спросил Дамблдор. – Ты как следует всё вызнал, не так ли? Ну, мы с Николя немного поболтали и решили оба, что это к лучшему.
- Но это значит, что он и его жена умрут?
- У них достаточно запасов эликсира, чтобы привести дела в порядок, а потом – да, они умрут. - Дамблдор с улыбкой поглядел на ошеломлённого Гарри. - Для такого молодого, как ты, это, конечно, невероятно, но для Николя и Пернеллы это всё равно, что лечь спать после очень, очень долгого дня. В конце концов, для хорошо организованного ума смерть – это что-то вроде нового приключения. Знаешь ли, Камень, по правде говоря, был не очень-то чудесной вещью. Столько денег и жизни, сколько пожелаешь! Два блага, которые люди ценят превыше всего… проблема лишь в том, что люди горазды выбирать как раз самое худшее для них.
Гарри лежал, не находя слов. Дамблдор хмыкнул и улыбнулся в потолок.
- Сэр, - сказал Гарри, - я думал… сэр… даже если Камня больше нет, Вол… то есть Вы-Знаете-Кто…
- Зови его Волдемортом, Гарри. Всегда называй вещи своими именами. Страх перед именем увеличивает страх перед его обладателем.
- Хорошо, сэр. Но ведь тогда Волдеморт попытается вернуться иным способом? Я хотел сказать, он ведь не исчез?
- Нет, Гарри, не исчез. Он где-то далеко отсюда, возможно, в поисках тела, в которое можно вселиться… пока он не живёт по-настоящему, его нельзя убить. Он бросил Квиррела умирать; он безжалостен к своим последователям так же, как и к своим врагам. Тем не менее, Гарри, поскольку ты смог лишь отодвинуть обретение им силы, он обязательно найдёт ещё кого-нибудь, кто готов биться, что по сути дела то же, что и проиграть битву… а если обретение им власти будет откладываться снова и снова, то он может и не обрести её вновь.
Гарри кивнул, но лишь чуть-чуть, потому что это причинило ему головную боль. Потом он сказал:
- Сэр, я хочу кое-что узнать, если вы можете сказать мне… я хочу знать правду о…
- Правда, - вздохнул Дамблдор, - это прекрасная и в то же время ужасная вещь, поэтому с ней надо обращаться очень осторожно. Однако я должен ответить на твои вопросы, если только у меня не будет причины не отвечать на них, так что заранее прошу у тебя прощения. Мне, конечно, не следует лгать.
- Ну… Волдеморт сказал, что убил мою мать лишь потому, что она хотела помешать ему убить меня. Но почему он прежде всего хотел убить меня?
В этот раз Дамблдор задумался очень глубоко.
- Увы, на твой первый вопрос я ответить не могу. Не сегодня. Не сейчас. Однажды ты узнаешь… выброси это пока из головы, Гарри. Когда ты станешь старше… Я знаю, что ты ненавидишь эти слова… когда будешь готов, тогда узнаешь.
И Гарри понял, что спорить не следует.
- Но почему Квиррел не мог дотронуться до меня?
- Твоя мать умерла во имя твоего спасения. Есть на свете вещь, которую Волдеморт понять не может – это любовь. Он не сообразил, что такая сильная любовь, как любовь твоей матери к тебе, оставляет свой отпечаток. Это не шрам, этот знак невидим… быть так сильно любимым, даже когда любившего тебя человека больше нет – это защита навеки. Твоя плоть пропитана её любовью. Квиррел, переполненный ненавистью, жадностью и тщеславием, разделивший свою душу с Волдемортом, не мог дотронуться до тебя по этой причине. Прикосновение к человеку, отмеченному такой хорошей защитой, оказалось для него смертельным.
Дамблдор вдруг заинтересовался птичкой, севшей на наружный подоконник, что позволило Гарри вытереть глаза простынёй. Когда дар речи вернулся к нему, он спросил:
- А мантия-невидимка… вы знаете, кто прислал её мне?
-A… твой отец как-то одолжил её мне, и я решил, что она может понравиться тебе. – Глаза Дамблдора сверкнули. – Полезная штука… твой отец, когда учился здесь, использовал её главным образом, чтобы проникнуть в кухню и стащить оттуда еду.
- И ещё кое-что…
- Выкладывай.
- Квиррел и Снейп…
- Профессор Снейп, Гарри.
- Да, он… Квиррел сказал, что он ненавидит меня, потому что ненавидел моего отца. Это правда?
- Да, они определённым образом ненавидели друг друга. Примерно как ты и мистер Малфой. А ещё твой отец сделал кое-что такое, чего Снейп никогда не простил ему.
- Что же?
- Спас ему жизнь.
- Что?
- Да, - загадочно сказал Дамблдор. – Странно работает голова у людей, не так ли? Профессору Снейпу было невыносимо оказаться должником твоего отца… Я твёрдо уверен, что он так старательно охранял тебя в этом году, потому что хотел сравняться с твоим отцом. Тогда он мог бы снова спокойно ненавидеть память твоего отца…
Гарри попытался понять всё это, но его голова налилась свинцом, поэтому он перестал.
- И ещё один вопрос, сэр…
- Точно один?
- Как Камень попал ко мне из зеркала?
- Ах, я очень рад, что ты спросил меня об этом. То была одна из самых блестящих моих идей, но это между нами. Видишь ли, только те, кто хотел найти Камень — найти его, а не использовать — могли получить его, иначе они просто увидели бы себя делающими золото или пьющими эликсир жизни. Мой мозг иногда удивляет меня самого… А теперь хватит вопросов. Лучше распробуй эти сладости. A! Драже от Берти Ботт со всеми вкусами! Однажды в юности мне очень не повезло – мне попалось драже со вкусом рвоты, и с тех пор я их боюсь и не люблю… но мне кажется, с этой славной конфеткой мне повезёт, а?
Он улыбнулся и сунул в рот золотисто-коричневое драже. Потом покачал головой и сказал: “Увы! Ушная сера!”
* * *
Лекарка мадам Помфри была милой, но строгой женщиной.
- Всего на пять минут, - попросил Гарри.
- Ни в коем случае.
- Вы же пустили профессора Дамблдора…
- Ну конечно, но он же директор, это другое дело. Вам нужен отдых.
- Послушайте, я и так всё время отдыхаю, лежу. Ну пожалуйста, мадам Помфри…
- Ну так уж и быть, - ответила она. – Но только на пять минут.
И она впустила Рона и Гермиону.
- Гарри!
Гермиона явно была готова снова броситься ему на шею, но сдержалась, чему Гарри был рад – голова у него ещё гудела.
- О Гарри, мы уж решили, что ты… Дамблдор так переживал…
- Об этом вся школа говорит, - сказал Рон. – Что произошло на самом деле?
Это был как раз один из тех редких случаев, когда всё, что было на самом деле, более странно и захватывающе, чем дикие домыслы. Гарри рассказал им обо всём: о Квирреле, о Камне, о Волдеморте. Рон и Гермиона были отличными слушателями, они ахали как раз там, где надо, а когда Гарри сказал, что; было под тюрбаном у Квиррела, Гермиона громко вскрикнула.
- Так Камня больше нет? – спросил Рон в конце рассказа. – Фламель просто умрёт?
- Я так и сказал, но Дамблдор думает, что… как он сказал?.. «Для хорошо организованного ума смерть – это просто новое большое приключение».
- Я всегда говорил, что он не в себе, - сказал Рон, явно впечатлённый тем, насколько безумен его кумир.
- А у вас что было? – спросил Гарри.
- Ну, я благополучно прошла назад, - ответила Гермиона. – Я привела Рона в чувство… пришлось повозиться… и мы устремились в совятню, чтобы связаться с Дамблдором, но встретили его в вестибюле… он уже знал… он просто спросил: «Гарри пошёл за ним?» и помчался на четвёртый этаж.
- Как ты думаешь, он задумал, чтобы ты сделал это? – спросил Рон. – Прислал тебе мантию твоего отца и всё такое…
- Ну, - взорвалась Гермиона, - если это так… я хотела сказать… это ужасно… тебя могли убить.
- Да нет, - задумчиво сказал Гарри. – Он славный человек, Дамблдор. Я думаю, он в некотором роде хотел дать мне шанс. Знаете, я думаю, он более-менее в курсе, что происходит. Я считаю, что у него была неплохая идея, чтобы мы попытались, и вместо того чтобы остановить нас, он научил нас кое-чему, что могло помочь. Я думаю, он не просто так дал мне понять, как работает зеркало. Вероятнее всего, он подумал, что я имею право встретиться лицом к лицу с Волдемортом, если смогу…
- Я так и знал, что Дамблдор не в себе, - гордо сказал Рон. – Послушай, ты должен поправиться к завтрашнему пиру по случаю конца учебного года. Все баллы подсчитаны, победил Слизерин, конечно - ты пропустил последний матч по квиддичу, без тебя рейвенкловцы нас разбили — но еда будет вкусная.
В этот миг показалась мадам Помфри.
- Вы здесь уже почти пятнадцать минут, так что ВОН, - твёрдо сказала она.
* * *
Хорошо выспавшись ночью, Гарри чувствовал себя почти в норме.
- Я хочу пойти на пир, - сказал он мадам Помфри, укладывавшей в стопку многочисленные коробки со сладостями. – Мне же можно?
- Профессор Дамблдор говорит, что вас надо отпустить, - насмешливо сказала она, как будто считала, что профессор Дамблдор не понимает, как рискованны пиры. – А к вам ещё один посетитель.
- Как хорошо, - сказал Гарри. – Кто это?
При его словах в дверь ввалился Хагрид. Как обычно, когда Хагрид куда-то входил, он казался слишком большим. Он сел рядом с Гарри, посмотрел на него и залился слезами.
- Это… я… во… всём… чертовски… виноват! – всхлипывал он, закрыв лицо руками. – Я выболтал мерзавцу, как обойти Пушка! Сказал ему! Он только это не знал, а я сказал! Ты ж помереть мог! Всё из-за драконьего яйца! Ни разу больше пить не буду! Выкинуть меня отсюда надо, чтобы я как магл жил!
- Хагрид! – сказал Гарри, поражённый видом Хагрида, терзаемого горем и угрызениями совести, со стекающими по бороде слезами. – Хагрид, он всё равно как-нибудь узнал бы, мы говорили о Волдеморте, он бы всё равно выяснил, даже если бы ты ему не сказал.
- Ты помереть мог! – всхлипнул Хагрид. – И не говори это имя!
- ВОЛДЕМОРТ! – прокричал Гарри, и Хагрид так изумился, что перестал плакать. – Я встретил его и называю его по имени. Не печалься, Хагрид, мы спасли Камень, который теперь уничтожен, он не сможет воспользоваться им. Угостись шоколадной лягушкой, у меня их полно…
Хагрид отёр нос тыльной стороной ладони и сказал:
- О, напомнил. У меня для тебя подарок.
- Надеюсь, не сэндвич с мясом горностая? – тревожно спросил Гарри, на что Хагрид тихонько фыркнул.
- Не. Дамблдор мне вчера выходной дал, чтобы я доделал. Хотя должен был вообще меня выгнать... ну так возьми это…
Подарок оказался красивым альбомом в кожаном переплёте. Гарри с любопытством открыл его. В нём было полно волшебных фотографий. Его мать и отец улыбались и махали ему с каждой страницы.
- Послал сов всем старым школьным друзьям твоих родителей, просил фотографии… знаю же, что у тебя нету… нравится?
У Гарри не было слов, но Хагрид всё понял.
* * *
В тот вечер Гарри пошёл на пир по случаю конца учебного года один. Мадам Помфри задержала его, протестуя, настаивая на последнем осмотре, так что к его приходу Большой зал был полон. Он был украшен цветами Слизерина – зелёным с серебром в ознаменование получения Слизерином кубка Дома седьмой раз подряд. Над преподавательским столом висело огромное полотнище с символом Слизерина - змеёй.
Когда Гарри вошёл, тут же воцарилось молчание, а потом все разом громко заговорили. Он проскользнул на место между Роном и Гермионой за гриффиндорским столом и постарался не замечать, что многие привстали, чтобы посмотреть на него.
К счастью, вскоре явился Дамблдор. Болтовня стихла.
- Ещё один год позади! – бодро сказал Дамблдор. – А я, прежде чем вы вонзите зубы в прекрасную еду, должен немного понадоедать вам стариковской болтовнёй. Что это был за год! Надеюсь, теперь в ваших головах побольше начинки, чем было… у вас впереди целое лето, чтобы снова опустошить их до начала следующего учебного года… Теперь, как я понимаю, необходимо вручить кубок Дома, и количество набранных баллов таково: на четвёртом месте Гриффиндор – триста двенадцать баллов; на третьем Хафлпаф – триста пятьдесят два балла; у Рейвенкло четыреста двадцать шесть баллов, а у Слизерина – четыреста семьдесят два.
Слизеринский стол огласился ликующими криками и аплодисментами. Гарри заметил, что Драко Малфой стучит своим кубком по столу. Это было тошнотворное зрелище.
- Да-да, замечательно, Слизерин, - сказал Дамблдор. – Однако надо учесть и последние события.
В зале воцарилась мёртвая тишина. Улыбки слизеринцев слегка потускнели.
- Хм, - сказал Дамблдор. – Мне надо распределить баллы за последнюю минуту. Дайте подумать. Да… Во-первых — мистеру Рональду Уизли…
Рон покраснел; он походил на плохо загоревшую редиску.
-…за лучшую шахматную партию, сыгранную в Хогвартсе за много лет я присуждаю Дому Гриффиндора пятьдесят баллов.
Крики Гриффиндорцев почти долетели до заколдованного потолка; звёзды на нём как будто заколыхались. Послышались слова Перси, обращённые к другим старостам: «Вы слышали, мой брат! Мой самый младший брат! Обыграл набор огромных шахмат МакГонагалл!»
Наконец опять всё стихло.
- Во-вторых — мисс Гермионе Грэйнджер… за холодную логику перед лицом огня я присуждаю Дому Гриффиндора пятьдесят баллов.
Гермиона закрыла лицо руками; Гарри сильно подозревал, что она расплакалась. Гриффиндорцы за столом ошалели — они поднялись на сто баллов.
- В-третьих — мистеру Гарри Поттеру… - сказал Дамблдор. В зале воцарилась мёртвая тишина. - …За самообладание и небывалое мужество я присуждаю Дому Гриффиндора шестьдесят баллов.
Поднялся оглушительный шум. Те, кто смог сложить числа несмотря на все крики, понял, что теперь у Гриффиндора четыреста семьдесят два балла — как раз столько же, столько у Слизерина. Они почти завоевали кубок Дома — если бы только Дамблдор присудил Гарри хотя бы на один балл больше!
Дамблдор поднял руку. Все в зале постепенно затихли.
- Храбрость бывает разной, - с улыбкой сказал Дамблдор. – Много храбрости требуется, чтобы противостоять врагам, но не меньше – чтобы противостоять друзьям. Поэтому я присуждаю десять баллов Невиллу Лонгботтому.
Кому-то за пределами Большого зала могло бы почудиться, что там произошёл взрыв - такой шум поднялся за гриффиндорским столом. Гарри, Рон и Гермиона вскочили и весело закричали, Невилл же, белый от шока, исчез под кучей народу, набросившегося на него. До сих пор он ни разу не приносил Гриффиндору столько баллов. Гарри, не переставая кричать, толкнул Рона под рёбра и показал на Малфоя, который был неподвижнее и испуганнее, чем если бы на него наложили парализующее заклятие.
- Это означает, - прокричал Дамблдор сквозь бурю аплодисментов, ибо даже Рейвенкло и Хафлпаф праздновали падение Слизерина, - что нам надо немного сменить декорацию.
Он хлопнул в ладоши. В тот же миг зелёные полотнища сменились алыми, а серебро – золотом; огромная слизеринская змея исчезла, а её место занял гриффиндорский лев, стоящий на задних лапах. Снейп пожал руку профессору МакГонагалл с ужасной вымученной улыбкой. Он поймал взгляд Гарри, и Гарри понял, что отношение Снейпа к нему не изменилось ни на йоту. Это не заботило Гарри. Похоже, в следующем учебном году всё должно будет пройти нормально или настолько нормально, как это обычно бывает в Хогвартсе.
Это был лучший вечер в жизни Гарри, лучше победы в квиддиче, Рождества или расправы с горными троллями… никогда он не забудет этот вечер.
* * *
Гарри почти забыл, что скоро будут результаты экзаменов, но вспомнил, когда их объявили. К их великому удивлению, они с Роном оба сдали их на хорошие оценки; Гермиона, разумеется, получила лучшие оценки среди первокурсников. Даже Невилл перешёл, его хорошая оценка по гербологии перекрыла очень низкую оценку по зельям. Они надеялись, что Гойл, почти настолько же глупый, насколько жалкий, будет отчислен, но он тоже перешёл. Было очень жаль, но как сказал Рон, в жизни не бывает всё и сразу.
И вот их шкафы пусты, а чемоданы упакованы, жаба Невилла нашлась притаившейся в углу в туалете; всем студентам выдали записки, предупреждающие о запрещении использовать магию во время каникул (“Я всегда надеялся, что они забудут дать их нам”, - печально сказал Фред Уизли); Хагрид рассадил их по лодкам, которые переплыли озеро; они погрузились в «Хогвартс-Экспресс»; в дороге они разговаривали и смеялись, видя, что окрестности стали зеленее и чище; поeдали драже от Берти Ботт, проезжая мимо магловских городов; сняли мантии и надели куртки и пальто; вылезли на платформу № 9 3/4 на вокзале «Кингс-Кросс».
Не сразу они покинули платформу. Сухонький старичок-контролёр стоял у барьера для проверки билетов, выпуская их из ворот по двое-трое, чтобы они не привлекали внимания своим появлением из твёрдой стены все разом и не переполошили маглов.
- Вы должны приехать ко мне в гости летом, - сказал Рон, - оба — я пошлю вам сову.
- Спасибо, - сказал Гарри, - буду ждать с нетерпением.
Пока они продвигались к воротам назад в магловский мир, их то и дело окликали. Кто-то кричал:
- Пока, Гарри!
- Увидимся, Поттер!
- Какой знаменитый, - сказал Рон с ухмылкой.
- Но не там, куда я еду, уверяю тебя, - ответил Гарри.
Они с Роном и Гермионой прошли через ворота вместе.
- Вот он, мама, вот он, смотри!
Это была Джинни Уизли, младшая сестра Рона, но показывала она не на Рона.
- Гарри Поттер! – крикнула она. – Мама, смотри, я вижу…
- Успокойся Джинни, показывать пальцем грубо.
Миссис Уизли улыбнулась всем.
- Сложный был год? – спросила она.
- Очень, - ответил Гарри. – Спасибо за сладости и свитер, миссис Уизли.
- О, не за что, милый.
- Эй, ты готов?
Это был дядя Вернон, всё такой же краснолицый, всё с теми же усами, смотревший всё так же злобно и нервно на Гарри, несущего клетку с совой по вокзалу, полному обычных людей. За ним стояли тётя Петуния и Дадли с выражением ужаса на лицах при виде Гарри.
- Вы, наверное, семья Гарри! – сказала миссис Уизли.
- Можно сказать, - ответил дядя Вернон. – Шевелись, мальчишка, мы не может торчать тут весь день. – И онпошёл вперёд.
Гарри задержался, чтобы попрощаться с Роном и Гермионой.
- В общем, летом увидимся.
- Надеюсь, твои каникулы… э-э-э… пройдут хорошо, - сказала Гермиона, нерешительно глядя вслед дяде Вернону и недоумевая оттого, что кто-то может быть таким неприятным.
- О да, - ответил Гарри, и они с удивлением заметили ухмылку на его лице. - Они не знают, что нам запрещено колдовать дома. Ох и поиздеваюсь же я над Дадли нынче летом…