Была ли Передняя Азия прародиной индоевропейцев?
Т.В.Гамкрелидзе и Вяч.Вс.Иванова в своей книге «Индоевропейский язык ииндоевропейцы: реконструкция и историко-типологический анализ праязыка и протокультуры» (Тбилиси, 1984;) утверждают, что прародина индоевропейцев находилась на нынешних территориях Турции и Азербайджана. В нём утверждалось предположение о существовании общей индоевропейской прародины на территории Армянского нагорья и прилегающих к нему регионов и вторичной прародины древнеевропейских индоевропейцев в черноморско-каспийских степях.
Согласно гипотезе Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванова, ранее всего из индоевропейской общности выделился анатолийский праязык. Произошло это не позднее IV тыс. до н. э. где-то в районе Армянского нагорья. Отсюда предки анатолийцев начали движение на запад. Дальнейшему разделению индоевропейской общности предшествовало её членение на группы диалектов. В одну из таких групп входили предки италийских, кельтских и тохарских языков, во вторую — предки арийских, армянского и греческого языков, а также балтийских, славянских и германских языков. Потом вторая группа распалась ещё на две группы, в одну из которых вошли арийский, армянский и греческий праязыки, а во вторую — германский, балтийский и славянский праязыки. Затем, через лингвистически ощутимое время, из индоевропейской общности выделился тохарский праязык, носители которого двинулись на Восток и по прошествии определённого времени достигли Таримской впадины, где были впоследствии зафиксированы письменными источниками.
В дальнейшем авторы пересказывают историю происхождения древних тюрков, при этом каждый раз вместо слова "тюрк" упоминают какой либо индоевропейский народ, чаще других иранцев и армян.
Они считают, что иранцы в книге авторов названы как "носители арийского праязыка двинулись" на восток и заселили степи Евразии, но, возможно, часть арийцев двигалась в степи через Кавказ. Предки италийских, кельтских, славянских, германских и балтийских языков, т. н. древнеевропейцы, двигаясь восточнее Каспия, расселились в степи, образовав там ямную культуру. Затем произошла экспансия носителей ямной культуры в лесную зону Европы и индоевропеизация Европы, как это и предполагает гипотеза Марии Гимбутас. Армяне же, согласно выдвинутой гипотезе, были единственным народом, который далеко от индоевропейской прародины не уходил, а, совершив ряд коротких миграций, впоследствии вновь заселил Армянское нагорье. Гипотеза Иванова-Гамкрелидзе не получила признания среди лингвистов. И. М. Дьяконов, О. Н. Трубачёв и В. А. Сафронов обратили внимание, что на территории Армянского нагорья нет следов архаичной индоевропейской гидронимии. Кроме того, на территории Армянского нагорья нет почти половины животных, деревьев и растений, указанных в списке флоры и фауны, приведённом Гамкрелидзе и Ивановым, реконструируемых в общеиндоевропейском языке (осина, граб, тис, липа, вереск, бобр, рысь, тетерев, лосось, слон, обезьяна, краб).
Миграция индоевропейцев на Кавказ была следствием перехода части предшествующего населения Кавказа к овцеводству в евразийских степях. Таким образом предполагается, что создателями хвалынской и среднестоговской культур, часто объединяемых в одну общность, были доиндоевропейские жители Кавказа. Такое предположение обосновывается выводами С. А. Старостина о том, что примерно в начале V тыс. до н. э. имела место ассимиляции индоевропейцами некоего местного северокавказского (?) языкового субстрата.
От этого населения индоевропейцы позаимствовали большое количество слов, связанных с животноводством и земледелием, с торговлей и обменом, названиями предметов быта, продуктов питания, некоторых диких растений и животных. Вследствие перехода частью индоевропейцев через Кавказский хребет произошло первоначальное разделение на группы.
В результате уменьшения численности индоевропейцев в Закавказье сюда начинаются миграции носителей картвельских языков. Тут уже индоевропейский выступал как язык местного населения, то есть субстрат, от которого пришлые носители картвельского языка позаимствовали целый ряд слов, в то время как картвельских заимствований в индоевропейский не обнаружено.
Затем произошёл выход индоевропейцев в степь и формирование здесь ямной культуры. Именно так в языке индоевропейцев могли сохраниться названия деревьев и животных, которые есть на Кавказе и в лесостепной полосе на север от евразийских степей, но которых нет в степи. Вследствие выхода в степь произошло новое членение индоевропейской общности на три группы.
При этом группа, включавшая арийский, армянский и греческий праязыки, оказалась разделена последующей волной мигрантов таким образом, что арийские языки заняли крайнее восточное положение, проникнув за Волгу, что и позволило им впоследствии доминировать в евразийских степях. Остальные праязыки постепенно мигрировали на запад и осели в лесной зоне Европы.
Следует отметить, что все группировки языков, кроме арийских и тохарских, связаны с определённым районом в лесной зоне: фракийский и фригийский — север Балкан, италийский и кельтский, а также иллирийский и венетский — бассейн Среднего Дуная, а германский, балтийский и славянский — лесная зона Правобережной Украины.
При этом италийский и кельтский связываются с общностью полей погребальных урн, а славянский, германский, балтийский и, возможно, тохарский — с культурами шнуровой керамики. Приход армян на Армянское нагорье с Балкан в рамках данной гипотезы отвергается.
Греческий и армянский языки, относящиеся к восточно-индоевропейским, демонстрируют глубокое генетическое родство с индо-иранскими, образуя армяно-греко-арийскую общность. Авторы концепции, анализируя топонимику, говорят о миграции хеттов с Востока на Запад.
К сожалению большинство западных генетиков проводя свои исследования на территории России видимо под влиянием своих российских коллег опираются на положения ближневосточной гипотезы происхождения индоевропейцев и алтайской гипотезы. При этом они исходят из принципа "Не верь глазам".
Так, Хаак и соавторы (2015) приходят к выводу, что гипотеза генезиса индоевропейцев на Армянском нагорье приобретает правдоподобность, поскольку Ямная культура частично произошла от ближневосточного населения, которое напоминает современных армян. С другой стороны, они заявляют, что «вопрос о том, на каких языках говорили охотники-собиратели Восточной Европы и южное, похожее на армянское, население, остаётся открытым». Дэвид Райх в своей публикации 2018 года «Кто мы и как мы сюда попали», утверждает, что «наиболее вероятное местоположение населения, впервые заговорившего на индоевропейском языке, находится к югу от Кавказских гор, возможно, в современном Иране или Армении, потому что древняя ДНК людей, которые там жили, соответствует тому, что мы ожидаем от исходной популяции как для ямной культуры, так и для древних анатолийцев». Тем не менее, Рейх также утверждает, что некоторые, если не большинство индоевропейских языков были распространены носителями Ямной культуры. Ван и соавторы (2018) отмечают, что Кавказ служил коридором для потока генов между степью и культурами к югу от Кавказа во время энеолита и бронзового века, утверждая, что это «открывает возможность родины праиндоевропейцев к югу от Кавказа».
Кристиан Кристиансен в интервью «Der Spiegel» в мае 2018 года заявил, что у Ямной культуры мог быть предшественник на Кавказе, где зародился прото-прото-индоевропейский язык. Согласно Кроонену и соавторам (2018), Дамгаарду и сооавторам (2018), самая ранняя фиксация анатолийских имен в письменных источниках страны Арманум (?)происходит в 3000-2400 г. до н. э., то есть одновременно с возникновением Ямной культуры. В связи с чем, эти авторы отмечают, что сценарий, при котором индоевропейские языки Анатолии зародились от индоевропейских носителей, происходящих из Ямной культуры, может быть отвергнут.
Наиболе резко подверг критике гипотезу Т.В.Гамкрелидзе и Вяч.Вс.Иванова рано умерший учёный Сергей Викторович Конча (1970-2016). В статье "Концепция происхождения индоевропейцев Т.В.Гамкрелидзе и В.В.Иванова":
-Таким образом, область дифференциации основного массива носителей и.-е. едва ли могла находиться где-то вне Европы – именно тех её частей, которые лежат на пространстве между Северным, Балтийским, Чёрным и Каспийским морями.
Приходиться признать, что нет альтернативы размещения в данной области прародины индоевропейцев, во всяком случае, вторичной прародины большей части их ветвей.
Возвращаясь к построениям Т.Гамкрелидзе и В.Иванова, следует отметить и ряд нестыковок их схемы дифференциации с их же системой хронологии. Так, по их данным выходит, что индоиранское единство должно было распасться не позднее IV тыс. до н. э. Но в таком случае получается, что оно почти такое же древнее, как и сама индоевропейская общность. Остаётся неясным, как вписать это неожиданное обстоятельство в общую схему языковой деривации? Не менее недоумённых вопросов вызывает реконструкция авторами древнейших страниц истории греков, армян, индоариев,южных иранцев, хеттов. Впрочем, сказанного вполне достаточно, чтобы убедиться: к исторической реконструкции прошлого индоевропейцев как к таковой, построения Т.В.Гамкрелидзе и В.В.Иванова имеют весьма слабое отношение. По сути, авторы не производят
последовательной реконструкции, а лишь декларируют те или иные положения, при этом зачастую опираясь на неоднозначные и сомнительные данные. При этом они часто далеки и от исторической логики и от внутреннего согласования своих же собственных многочисленных гипотез и предположений. Объясняются все эти странности отнюдь не слабостью авторов концепции как специалистов, просто они сами себя постоянно загоняют в безвыходное положение, стремясь согласовать сумму лингвистических и археологических фактов с заведомо плохо согласующейся с этими фактами идеей ближневосточной прародины.
Многие археологи и историки, интересующиеся смежными вопросами, не приемля миграционных построений авторов и конкретных археологических привязок, полагают при этом, что в двух объёмных томах их труда содержится масса фактов, так или иначе свидетельствующих в пользу расположения древнейших индоевропейцев в районе Ближнего Востока. Сказанное выше позволяет утверждать: таких фактов в книге Т.В.Гамкрелидзе и Вяч.Вс.Иванова нет. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что наиболее показательная ценность их труда состоит именно в том, что, приложив массу усилий для нахождения данных в пользу прародины индоевропейцев на Ближнем Востоке, два высококлассных специалиста в области истории языков и культуры, вопреки их собственной в том уверенности, этих данных так и не смогли обнаружить.