Дядя Адалет со сватом сидели на балконе и играли в нарды.
Родители зятя ненадолго приехали из Германии, где маэстро жил, творил и руководил симфоническим оркестром, и дядя с тетей пришли навестить родственников.
Сват громко стучал костяшками нардов по доске и жаловался дяде Адалет на своих оркестрантов.
- Нет, не то, чтобы все были безнадёжны, - рассказывал маэстро, - но некоторые просто бесят! Скажем, литавры. В коде моей пятой симфонии литавры играют основную роль. Финал, развязка, тутти, всеобщее ликование - и тремоло литавр! А этот осел ударник на премьере тупо задремал! Прямо перед началом своего соло!
- Как же это он задремал в таком грохоте,- посочувствовал дядя Адалет.
- В каком грохоте?! Я тебе говорю, он вступил только на третьей доле!
- Ну может никто не заметил, - успокоительно сказал дядя, - это ты знаешь, на какой там доле вступать, а зрители все равно не в курсе. Шеш гоша! - и дядя торжествующе показал на выпавшие две шестерки.
- Допустим, - не стал спорить композитор, - а что прикажешь делать с тубой? Вообрази, туба влюбилась в виолончель и теперь эти двое только и стреляют глазками, вместо того, чтобы думать о музыке!
- А представь, если поженятся! - хохотнул дядя Адалет, - куда они будут ставить эти две свои бандуры?
- Или, скажем, гобой, - продолжал маэстро, отхлебнув из стакана-армуды чай, принесённый им на балкон женой Зарифой, - ведь такой талант, подлец! Лауреат и прочее!
- И что не так с гобоем? - поинтересовался дядя, прикидывая очередную комбинацию.
- Пьёт как сапожник, - сокрушенно ответил сват, - не всегда, но запоем. А ведь это гобой! По гобою настраивается весь оркестр!
- Да ладно, - удивился дядя, - а что же ты не с ним за ручку здороваешься перед началом выступления, а с первой скрипкой? Вот он и обижается... Хотя я понимаю, твоя первая скрипка - очень даже выдающаяся дама... особенно сзади.
- Это да, - затуманился было взглядом композитор, но быстро пришёл в себя, опасливо оглянулся, нет ли поблизости жены, и перевёл тему, воскликнув:
- Адалет! Где ты видел, чтобы дирижёр с гобоем ручкался?!
Дядя Адалет ответил, что не разбирается в оркестровых экивоках, а сват делает из мухи слона. То ли дело когда он, дядя Адалет, сидит на совещании у высокого начальства и оно чихвостит сотрудников что есть мочи - вот когда арфы с пьющими гобоями раем покажутся.
Тетя Шафига со сватьей Зарифой тем временем лепили на кухне пельмени- гюрзу и обсуждали домашние дела. Обе сошлись на том, что мужики с возрастом становятся все несноснее и ворчливее, дети замучили своими строгостями внука Анарчика, а достать приличные шмотки на дам элегантного возраста просто невозможно, все шьют на молодых. За этой приятной беседой их застал звонок в дверь.
- Дети пришли! - обрадовалась тетя Шафига.
В прихожую шумно ввалились дочь и зять дяди Адалета с внуком Анарчиком. Зять держал в руках коробку с тортом.
- Вот молодцы, вы как раз вовремя! - сказала Зарифа, - мойте руки, сейчас будем обедать. А торт очень кстати, я не успела купить ничего сладкого к чаю.
Молодые многозначительно переглянулись. Внук Анарчик рванул на балкон к дедам, где композитор как раз объяснял дяде Адалету разницу между анданте и андантино и наплевательском отношении струнников к этой самой разнице.
Дядя пыхтел, пытаясь вникнуть в цеховые проблемы франкфуртского оркестра под управлением свата, но мысли его занимали исключительно собственные туфли. Новые башмаки сильно жали, и дядя прикидывал, удастся ли обменять их на другую пару или придётся разнашивать до потери пульса. Внук потащил дедушек в комнату, где Зарифа уже успела заставить стол разносолами.
Семейство сытно пообедало, после чего за чайным столом зять, откашлявшись, сообщил:
- У нас, собственно, есть для вас новость.
- Надеюсь, хорошая? - нахмурился дядя Адалет, вспомнив как совсем недавно этой фразой зять в на неделю лишил внука Анарчика компьютерных игр в наказание за какую-то провинность. Анарчик рыдал, косился на деда с бабкой и надрывал им душу добрых два часа.
- Надеемся, что эта новость вам понравится, - перемигнулся зять с женой.
- Выкладывай, - сказал маэстро, - не томи.
- У нас будет ребёнок! Доктор сказал, уже два месяца! - торжественно объявил зять. Будущая мама зарделась и заулыбалась.
После всеобщих ахов, охов, поздравлений и упреков тети Шафиги в адрес дочери («даже от меня скрывала!»), дядя Адалет радостно сказал внуку:
- Ну вот, Анарчик! У тебя будет братик или сестричка! Ты рад?
Внук помрачнел, насупился и сообщил, что он вовсе даже и не рад, а нарисовавшегося на горизонте братика будет бить и не подпустит его к своему айпаду ни на шаг.
- Не брата, а сестру, - поправила его мать, - хватит с меня мальчишеских радостей. Хочу бантики, заколочки и совместный шоппинг.
Зарифа заметила, что пол ребёнка не важен, главное, чтобы был здоровенький, маэстро полез за шампанским, чтобы отметить событие, а дядя Адалет начал рассуждать об имени будущего малыша.
- Анарчику вы дали имя по своему усмотрению, мы не вмешивались, - сказал дядя, - а второго нужно назвать в честь одного из дедушек и бабушек. Выбирайте!
Дядя немного кривил душой; втайне он надеялся, что наконец-то на свет появится маленький Адалетик.
- Хотелось бы что-нибудь посвежее, - замялся зять.
- И пооригинальнее, - добавила дочь, - сейчас такое время, может, ребёнок поедет учиться за границу... нужно, чтобы имя легко произносилось на всех языках.
- Например? - помрачнел дядя Адалет.
- Например, для мальчика - Эмиль, - пустился в объяснения зять, - легкое, симпатичное имя, хорошо ложится на язык.
- А девочка, значит, Эмилия? - спросила тетя Шафига.
- Почему же, - ответила дочь, - не Эмилия, а Ванесса.
- О... Ованеса?! - побледнел дядя, - это что за имя такое?!
- Ванесса! По моему, очень симпатично. Или Сэра.
Сват вспомнил, что у них по соседству жила одна Сара, знойная женщина - когда шла, все мужики шеи сворачивали.
- Да неужели, - холодно отозвалась жена Зарифа.
- Но склочная была, покойница, - смешался маэстро, - нет, Сару нам не надо.
- Если хотите иностранное, назовите Мишель, - сказала Зарифа, отворачиваясь от мужа, - как киноактрису Мишель Мерсье.
- У нас на работе есть один менеджер Мишель, - помрачнел зять, - алжирец... косматый такой, бородатый мужик. Курит как паровоз. Да я каждый раз дергаться буду, подзывая дочь. Нет уж... Вот Лалке нравится Мелисса, это красиво.
- Мелисса - лекарственное растение, - вспомнила тетя Шафига, - кстати, одна часть мелиссы, две валерианы, чабрец, пустырник и ещё что-то - роскошное средство от снятия стресса.
Дядя Адалет саркастически заметил, что если уж необходимо величать ребёнка названием травы, пусть назовут кинзой, все как-то патриотичнее.
Дочь отцовский сарказм проигнорировала и спросила сына, какое бы имя он дал братику или сестренке. Анарчик предложил назвать ребенка Жако как соседского попугая, и сразу же отдать соседям, пока он не пролез в дом и не занял его, анарчикову кровать.
- Кстати о кровати, - сказала тетя Шафига, - у вас небольшая трешка, как будете размещать детей?
- Поначалу малыш поспит с нами, - пожала плечами дочь, - а потом подселим его в комнату к Анарчику.
Услышав про покушение на свои законные квадратные метры Анарчик взвизгнул, затем решительно заявил, что комнату он не отдаст и предложил в качестве альтернативы собачью будку на даче, раз уж все равно никто не хочет покупать ему собаку.
Маэстро разлил шампанское, пустил слезу и сообщил, что напишет в честь прекрасного события что-нибудь душевно- фортепианное.
- Для оркестра писать не буду принципиально! - пояснил классик, - пусть сначала научатся соображать, где аллегро, а где аллегретто! Исполню опус для внука сам!
Дядя Адалет тост поддержал, пустил ответную слезу и начал прикидывать покупки к рождению малыша - от коляски, кроватки и ванночки до присыпок и марганцовки. Тетя Шафига вздохнула и с ужасом подумала, что с завтрашнего дня запасливый дядя начнёт приносить и складировать в доме коробки с памперсами.
- Не беспокойтесь, основное мы купим в Германии, - сказала Зарифа.
- Сейчас и у нас все продаётся, - заметила тетя Шафига, - зачем тащить вещи за тридевять земель?
- Там качество лучше, - возразила сватья, - и вообще у меня идея - пусть рожают во Франкфурте.
- Как во Франкфурте! - ахнула тетя Шафига, - я должна быть с Лалой ... и потом, у нас тут все врачи знакомые... когда Анарчика рожали, кто только рядом не стоял: и доктор Кямаля ханум, и доктор Зивер ханум, и анестезиолог Абрамович, который роскошно делает эпидуралку!
- Абрам Семёнович, - поправила дочь.
- Да какая разница! - отмахнулась тетя, - главное, все прошло как по маслу. Нет, пусть рожают дома. Я договорюсь с нашим главврачом.
- Але, дедушки-бабушки! - подал голос зять, - у нас ещё куча времени! Успокойтесь!
- Говорила же тебе, надо бы ещё месяцев пять подождать с новостью, - хмыкнула дочь.
- И вообще, давайте мы сами все будем решать, ладно?- откликнулся зять, - в конце концов, кто здесь родители?!
- Вот именно. Может, я вообще в Америку или Африку поеду рожать, - согласилась с ним жена.
Наступила пауза.
- Ну что же делать, решайте сами, - обиженно протянул маэстро, - в самом деле, кто мы вам? Посторонние люди. Решайте, решайте.
- Точно, - усмехнулся дядя Адалет, - сами так сами. Рожайте в Африке, называйте ребёнка Помидором, а спать его будете укладывать в коробке от микроволновки.
- Лучше бы подумали, как подготовить Анарчика, - добавила тетя Шафига, - у ребёнка может быть стресс, если вы переключите своё внимание на малыша. Сейчас вы должны быть внимательны к нему вдвойне!
- Он уже нервничает, я это чувствую! - кивнула Зарифа.
Дочь с зятем переглянулись, закатили глаза, сообщили, что им пора и начали звать Анарчика. Внук нашёлся в соседней комнате; он запихивал под кровать свои игрушки.
- Зачем, Анарчик? - удивились гурьбой зашедшие в комнату родственники.
- Это я от вашего ребёнка спрятал, - деловито объяснил внук, - сейчас пойду и дома тоже все спрячу. Кто знает, что он там за человек.
И засунул радиоуправляемую машинку под подушку маэстро.