СЕРГЕЙ ХОРШЕВ-ОЛЬХОВСКИЙ
П О К А Я Н И Е
(Из цикла «Пороки»)
А если не будете прощать людям
согрешения их, то и Отец ваш не
простит вам согрешений ваших.
Новый Завет – от Матфея
Святое благовествование.
Глава 6 – 15.
1
Директор центрального универсального магазина Пётр Иванович Расторгуев был одним из самых уважаемых людей в одном из южных городов России. На день рождения к нему, в первый день июня, обычно съезжались все местные власть имущие: чиновники, владельцы крупных предприятий, друзья из прокуратуры и милиции и прочие нужные люди.
На пятидесятилетие Петра Ивановича гостей собралось как никогда много. Стол ломился от всевозможных яств и редкостных алкогольных напитков. В честь юбиляра произносились нескончаемые помпезные тосты. Почём зря, а заодно вроде бы, как и на счастье, билась дорогая импортная посуда. Пётр Иванович был счастлив – пел, танцевал, шутил с женщинами и зарю хотел встретить на лоне природы. Но к полуночи от изрядно выпитого ему вдруг стало не по себе. А ещё через час, от переизбытка чувств, тягуче защемило в левом боку. Присутствовавший на торжестве школьный товарищ и по совместительству лечащий врач семьи Геннадий Борисович Добрынин под руку увел тучного юбиляра в спальню, уложил в постель, распахнул настежь окно и дал успокоительное лекарство.
Вскоре в спальню гусыней приплыла и пышнотелая хозяйка, с трудом распрощавшаяся с назойливыми гостями. Геннадий Борисович снабдил её лекарствами и соответствующими указаниями и заспешил домой, в свою маленькую холостяцкую квартирку. Только в её тиши, среди скромной обстановки, чувствовал он себя хорошо. Но в ту ночь даже здесь ему было не по себе – мучили нехорошие предчувствия. Задремал он только под утро и тут же услышал, сквозь сон, грубый, нетерпеливый стук в дверь.
– Ах ты же боже мой!.. Кто там ещё в такую рань?.. – пробурчал спросонья Геннадий Борисович и мысленно выругал себя за то, что не взял у Петра Ивановича в счёт медицинских услуг заграничный музыкальный звонок.
Мельком взглянул он в глазок и без тени сомнения открыл дверь. В комнату тотчас шагнул, без спроса, баскетбольного роста здоровяк, старший следователь прокуроры Альберт Никитович Аристов.
Следом вошли ещё двое – такие же рослые и широкоплечие, с грохотом захлопнули за собой дверь и остались охранять её.
Сам же Альберт Никитович прошаркал в мокрой и грязной обуви, сутулясь, через всю комнату и грузно плюхнулся на старенький, шаткий диванчик, одиноко примостившийся у единственного окна.
– Присаживайся и ты, – приказал он хозяину. – Есть разговор.
Геннадий Борисович послушно сел рядом, принимая всё происходящее за шутку.
– А разговор у нас будет коротким, – без предисловий начал Аристов. – Либо ты возвратишь ценности Петра Ивановича, либо надолго сядешь за решётку.
– Альберт, хватит валять дурака, говори, на что жалуешься?
– Думаю, в этот раз жаловаться на своё здоровье будешь ты, если не скажешь, где золотишко.
– Какое золотишко?
– Которое взял у Петра Ивановича, пользуясь его беспомощным состоянием.
– Ничего я не брал!
– А отпечатки твоих пальцев на сейфе откуда? – брал на испуг Аристов.
– Положил туда бумажник Петра Ивановича. Он сам ключ давал.
– А на окне?
– Открывал, чтобы проветрить комнату.
– Следы под окном?
– Уронил очки, ходил забирать.
– Та-а-к!.. Всё сходится. Снятые отпечатки и следы, значит, будут твои. Вещественные доказательства тоже есть.
– Какие ещё доказательства?
– Битое стекло от очков. Кстати, вот и они, – забрал прокурор с журнального столика повреждённую оправу и завернул в носовой платок.
– Да ты что? Всерьёз?! – подскочил Добрынин, сообразив, наконец, что это вовсе не шутка.
– А как иначе, коль речь идёт о таких деньжищах! – воскликнул Аристов и кивком приказал подчинённым увести Добрынина.
2
– Никитич, оперативники на нашем вокзале Хромого накрыли! – день спустя скороговоркой, прямо с порога кабинета докладывал Аристову щупленький и неказистый с виду, но смекалистый и вездесущий следователь Барышников.
– Ну и что?
– Вразумили хорошенько, он и выдал «малину»* Медведя.
– Медведь в городе?!
– Да. И золотишко Петра Ивановича при нём.
– Немедленно арестуй его!
– Это можно! Лишняя слава нам не помешает! – с радостью стал потирать руки Барышников.
– На этот раз обойдёмся без славы. Ты никак забыл, что мы же ищем без заявления, под хорошие проценты?
– А вдруг Медведь взбунтуется?
– Не взбунтуется. Длительный срок ему ни к чему.
– А с докторишкой как быть?
– Отпусти на все четыре.
– Вряд ли он сам уйдёт. Харкает кровью.
– Уйдёт. Ещё никто добровольно не оставался в камере.
– Никитич, Вы в Бога верите? – поинтересовался, смущаясь, Барышников, глядя на прокурора снизу вверх.
– Нет.
– Тогда вас, пожалуй, не напугает моя новость.
– К чёрту! Какая ещё новость?
– Брат доктора – священник. Анафему наложил на вас.
– Что сделал?
– Проклял вас и ваше потомство на двенадцать поколений вперёд.
– Ерунда!..
3
Прошло три года. В лучшей палате онкологического отделения областной больницы от непонятной болезни медленно и мучительно умирал в раскаянии за ранее содеянные грехи Альберт Никитич Аристов.
Помня о былой заносчивости Альберта Никитовича, с ним мало кто разговаривал. Только седовласая, сухонькая старушка, дежурившая у постели делавшего последние вздохи мужа, пыталась взбодрить его. Но Аристов всё отмалчивался.
– Видать, грешён ты дюже, раз так страдаешь, – твердила старушка, обижаясь на невнимание.
– Грешен, Трофимовна. Грешен! – не вытерпев, заговорил однажды Аристов. – Три года назад я разыскивал украденные драгоценности и во время расследования сделал инвалидом невиновного человека. Как оказалось, напрасно. Золотишко в другом месте нашлось, но счастье никому не принесло. Хозяин тут же, на радостях, помер от инфаркта, а меня проклял братец невинно пострадавшего. С тех пор всё пошло наперекосяк. Жена, никогда не болевшая, вдруг померла, сын в море утонул, зять с внучкой погибли в автокатастрофе. А дочь, не вынеся такого горя, попала в психушку.
– И-и-и! Милушка ты мой! Ничегошеньки-то ты не смыслишь в жизни! То-то нехристь!.. – сокрушённо покачала головой сердобольная старушка. – Ить от напасти энтой есть лекарство!
– Какое?! – тотчас приподнялся на локтях Аристов, превозмогая боль.
– Молебны надобно в сорока храмах божьих заказать во искупление твоих грехов.
– Кто же их закажет? Да и поможет ли?..
– А хучь бы и я! – с готовностью вымолвила Трофимовна, горя желанием выполнить во имя веры нелёгкую миссию.
– Где уж тебе, рухляди такой, обойти сорок церквей! – с прежним злорадством усмехнулся Аристов, забыв на мгновение про нестерпимую боль.
– Ишь ты, какой прыткий! – вспылила старушка и засобиралась домой.
– Трофимовна, погоди! – опомнился Аристов, цепляясь за последнюю, пусть даже и призрачную надежду сохранить жизнь. – Деньжонок я тебе дам сколько хочешь! Завтра же позову нотариуса!..
– Деньгами тут не откупишься, – мягко, но внушительно возразила вмиг остывшая старушка. – Покаяние искреннее и чистосердечное надобно. Перед невинно пострадавшими и Господом Богом. А без того ни к чему и сто молебнов.
– Давно я каюсь, Трофимовна, давно, – смиренно изрёк Аристов. – Жаль только поздно осознал я, грешный, свою вину.
– И слава Богу, что осознал. Лучше позже, чем никогда. А денег мне лишних не надо. Дай на молебны и на дорогу – в Москву поеду. Вот только похороню своего благоверного, – живо перекрестилась старушка, умилённая раскаянием Аристова.
– Боюсь, что даже в самой Москве не найдётся сорока действующих церквей, – забеспокоился Аристов.
– А я буду сходить на попутных станциях, – успокоила его Трофимовна.
– Ну, что же, с Богом!.. – неловко, впервые в жизни, перекрестился Аристов и с надеждой проводил неотрывным взглядом старушку до дверей больничной палаты.
Три месяца, дивясь красоте православных храмов, скиталась Трофимовна по городам и весям России – вносила пожертвования и заказывала молебны во спасение раскаявшегося Аристова. И тот, к великому удивлению врачей, быстро пошёл на поправку. Со временем поправилась и его дочь. Но упал на пороге своего дома разбитый параличом священник, посмевший святотатствовать ради мести.
-------------------------------
*Малина (воровской жаргон) – квартира, где скрываются от правоохранительных органов уголовники и лица, нарушившие закон. Притон.
БИБЛИОГРАФИЯ
ПОКАЯНИЕ
Ноябрь 1995, г. Каунас.
1. Газета «Слава Труду» № 92, 22 августа 1996 г., Кашары, Ростовская обл.
2. Газета «Наш Край» № 186-187, № 191-192, 11-18 ноября 2008, Миллерово.
3. Альманах «Альбион» № 3, 2009 г., Лондон.
4. С. Хоршев-Ольховский. «Клетчатый Пиджак». Рассказы. 2010, Лондон.
ISBN 978-9984-30-177-8
5. С. Хоршев-Ольховский. «Любовь и грех». Повести и рассказы. 2014, Лондон.
ISBN 978-9984-30-246-1
6. Журнал «Доля» № 1-2, 2017 г., Симферополь.
7. Журнал «Литкультпривет» № 8, 2017 г., Красноярский край.
8. Журнал «Истоки» № 28, 2017 г., Красноярск.
9. С. Хоршев-Ольховский. «Избранное». Повести и рассказы. 2019, Москва.
ISBN 978-5-00153-068-8