Мама умерла в прошлом году, здесь, на даче, в родных ей местах. Скоро год, как нет моей суровой и привыкшей командовать старушки. Она и умирая, командовала: «Что ты дома сидишь? Картошку посадила? А лук? Двор, двор чистый? Умру, люди приедут, что подумают?!» Она до последней минуты была в себе и всё понимала.
Маме было 92 года. Она хотела прожить сто. Но вдруг сказала, что устала. Легла и не встала. Десять дней – и нет мамы. Я вызывала местных врачей, но мне сказали: «Так-то, всё в порядке. Но – что Вы хотите? 92 года!» Сначала, когда мама не встала и стало понятно, что уже не встанет, я пришла в ужас: папа лежал тут же, на даче, полтора года. Тогда я уволилась с работы, чтобы жить с родителями. Мама не могла с лежачим папой справиться, ей было 86 лет. Ухаживать за мамой не было ни сил, ни денег, чтобы определить её в пансион. Плюс разгар пандемии.
Многие удивлялись, когда я вернулась из нелегальщины. (Роман «Нелегалка», тут же, на Прозе, все 4 части). Мол, Италия, зарплата и всё такое. А тут мизерная пенсия и совсем не Средиземноморье. Маме, инвалиду I группы, было уже 88. Да, она справлялась сама потихоньку. Но один год почти не была на даче, в своём домике. Одно лето она почти полностью провела в городе. Для неё это было сильным ударом. Девушка когда-то выехала из деревни, но деревня так её и не отпустила. И с шестидесяти лет мама снова занималась грядками, курами, козами. Собака лает, кошка мурлычет, печка щедро раздаёт тепло. Что ещё надо человеку, которому досталось столько невзгод и испытаний, что хватило бы на десятерых? Поэтому я вернулась, как только раздала долги и расплатилась с кредитами. Евро взлетел в то время, но меня это радовало. Расплачивалась я рублями, поэтому расплатилась быстрее, чем думала.
И вот, четыре года вместе с мамой. Кто не работал или не жил рядом с человеком, чей разум постепенно угасает, тому не понять. Я каждый день благодарила Бога за то, что когда-то сбежала на Сицилию и стала сиделкой. У меня был опыт. Этот опыт не дал сойти с ума, когда слёг папа, когда пришлось ухаживать за сыном, а спустя несколько лет – за мамой. Это очень тяжело. Психологически. Я давно ничего не публиковала здесь. Иногда захожу на Прозу, что-то читаю, вижу рецензии, но не могу отвечать. Я слегка выпала из реальности, хотя начинаю возвращаться. Так что отвечу всем. Извините. И спасибо.
Когда-то мы жили на даче всей семьёй. Дети учились в сельской школе. Я работала в газете, библиотеке и в школе. Сейчас снова я на даче. Отцвели крокусы. Цветут нарциссы (6 сортов и сотни цветов), тюльпаны, примула, маргаритки, рябчики, в кустах и на полянах – ветреница и одуванчики. Черёмуха в цвету, вишни, груши, сливы. Идёшь по посёлку и слушаешь соловьёв и кукушек. Дети удивляются, зачем я зависаю в деревне. А как же? Полоть, сажать, косить, поливать…
На днях сын заезжал. Ему надо было по делам за Гдов. Я попросила взять меня с собой и высадить в Гдове. Интернет обманул. В Гдове смотреть было особо нечего. Даже двухэтажные дома по пальцам перечесть. От хвалёной крепости остались развалины крепостных стен. Церковь была закрыта. Краеведческий музей не работал. Обойти всё и осмотреть десяток памятников хватило двух часов. В то же время, городок чистый, много велосипедистов. Дети гуляют одни, тишина и покой. Зато на обратном пути мы вышли посмотреть на монастырь. Ещё в Гдов ехали, обратили внимание на невероятную, на фоне редких небольших деревень, красоту. И вот, сделали остановку.
Я вышла и осмотрелась: «Где мы? Что это?» - «Мама, сейчас сделаем фотографию и геолокация покажет, где мы и что это. Подробности посмотришь в интернете». Первый снимок поставил в известность: «Елизарово».
Монастырь поразил красотой и ухоженностью. Ворота открыты. Корзины с платками и запахивающимися юбками, для случайных посетителей. Объявления об экскурсиях. Ландшафтный парк с огромным прудом, цветы, сад, и невозмутимо идущие по своим делам монашки. Нет, не совсем невозмутимо. Одна, поговорив с кем-то по телефону, подняла камеру на вытянутых руках и начала фотографировать, или показывать кому-то местные красоты. Мне сразу легче стало, а то я побаивалась, вдруг сделают замечание, может быть, фотографировать нельзя.
Дома составила альбом, выложила снимки вконтакте. Пока подруги засыпали вопросами, что это и где, влезла в глобальную паутину. Википедия (текст сокращён) просветила: «Спасо-Елеазаров монастырь — православный женский (ранее мужской) монастырь в деревне Елизарово Псковского района Псковской области, Псковской епархии. До 1906 года именовался Спасо-Елеазаров-Великопустынский-Трехсвятительский мужской, 2-го класса. Основан преподобным Евфросином в 1425 году. В честь основателя монастыря, принявшего в схиме своё прежнее мирское имя Елеазар, обитель стала называться Спасо-Елеазаровской. В начале XVI века в монастыре жил старец Филофей, впервые обстоятельно развивший концепцию «Москва — третий Рим».
История монастыря заслуживает того, чтобы прочесть о ней более подробно. Материалов хватает, гугл всем в помощь. Пока я гуглила, узнала, что частой гостьей в обители является Людмила Путина, обратившаяся к Богу в 1993 году, после аварии, произошедшей с ней в Калининграде. Не буду пересказывать интернетские записи, поняла одно: Путина живёт в монастыре неделями, несёт послушание, выполняет различные работы наравне с остальными. И ещё Спасо-Елеазаровский монастырь называют VIP-монастырём, потому что туда приезжают многие известные персоны. Кстати, на сайте монастыря написано, что любая женщина может там пожить, выполняя разную работу, которой всегда хватает. Тем временем, мои подруги терзали меня вопросами: «А как туда доехать?» Нашла и эту инфу. «Проезд из Пскова от пл. Ленина автобусом № 127 «Псков- Елизарово» — 8.30, 11.35, 14.15,17.15. От автовокзала через пл. Ленина: «Псков — Середка» до дер. Елизарово».
Одна подруга написала: «Наталья, может и мы в монастырь уйдём?» Я представила себя в тех благословенных краях. Вот я пропалываю клумбы, любуюсь огромным цветущим садом… А у меня во дворе трава по колено, кормушка для птиц пустая, приходящие котики грустно смотрят на пустую миску… Яблоки падают и никто их не собирает… Нет, не хочу в монастырь. А приехать в него ещё разок-другой не откажусь. Представляю, какая там красота, когда в огромном пруду отражаются облака. А осенью?!
Так вот и мотаюсь, между Питером и Псковом, уже больше тридцати лет. Я не стала ни деревенской, ни городской. Я осталась вагонной, привыкнув с рождения к поезду, который вёз меня полтора десятка лет, ставя перед фактом нового места проживания. (Тут же, на Прозе, «Последнее место ссылки»). Наверное, трясясь в электричках, я подсознательно радуюсь дороге. Эх, не удалось мне скопить на безбедную старость, я бы весь мир объездила! Ладно, подождём, пока закончится пандемия и откроются границы. Если не получилось отложить на безбедную старость, то не стоит откладывать старость интересную!